Все зло в шоколаде!

Было вкусно, было приятно, было здорово! Проснулась Иринка в крепких мужских объятиях, наслаждаясь любимым ароматом горького шоколада. А Келдирет смотрел на нее и… кажется, в темном взгляде наместника мелькало что-то похожее на задумчивую нежность.

– Нет, в особняк я тебя больше звать не буду. Ни к чему всякому знать, на что способна обладательница дара Темного Искуса. Дешуран сильно преуменьшил твои способности, Ивка. Я давно не чувствовал в себе таких сил.

– Дешуран, понятное дело, многорукий умница и отличный врач, но он мог не знать всего, – лениво зевнула в ладошку Иринка. – Я и сама-то не понимаю. Мне кажется, сила воздействия может зависеть от того, насколько мне самой нравится кровь, хм, пациента. Твоя – самая вкусная из всего, что я успела попробовать.

– И много таких было?

В глуховатом голосе Келдирета явственно проскользнули ревнивые нотки. Свою вампирочку он уже не желал делить ни с кем, потому и не собирался больше тащить в особняк, где под ногами вилось слишком много народу. Разумеется, откровенную шваль он в свой дом не допускал. Но порой полезные и нужные люди вкупе с нелюдями являлись не самыми приятными и безопасными для очаровательной девушки. Помимо этого лорр радовался еще и тому, как вовремя услал прочь наследника.

Пожалуй, вкуси мальчишка в полном сознании удовольствие от близости с носительницей дара Темного Искуса, оторвать его от нового увлечения было бы нелегко. И так-то пришлось жестко надавить родительским авторитетом. Не будь мозги Селрика ослаблены пребыванием на пороге смерти и коварным действием яда, еще неизвестно, кто кого бы пережал. При всей внешней мягкой любезности и показной изнеженности стержень у парня был мифриловым. Удобная маска же защищала юношу от многих угроз и обаяла окружение. Келдирет действовал иначе, но признавал удачным и выбор наследника. Впрочем, это был их общий выбор. В свое время отец и сын немало посидели, перебирая варианты личин, чтобы подобрать подходящую.

– Нет, вкусняшки – большая редкость, – жалобно вздохнула вампирочка, отвечая на вопрос о статистической частоте встречи съедобных пациентов.

Еще разок вздохнув, Ивка доверчиво потерлась носом о плечо собеседника.

– Чаще простокваша и подкисленная водичка попадаются.

– И я вкусняшка? – не то с насмешкой, не то с толикой недовольства спросил Келдирет.

– Угу, – без амбиций согласилась Иринка, лизнув мужчину в шею. Келдирет коротко рассмеялся, запрокидывая голову и давая понять девушке, что совсем не против продолжить их общение в таком терапевтическом ключе. Удовольствие от укуса стоило того, чтобы заплатить за него толикой крови.

Иринка уговаривать себя не заставила и снова пригубила, под томный стон жертвы. А потом откровенно поведала:

– Я, оказывается, голодная была. Тебя очень кстати отравили.

Келдирет хохотнул и эдак небрежно задал вопрос:

– Как часто тебе хочется есть?

– Думаю, примерно разок в двадцать дней, – прикинула Иринка, вспоминая, когда у нее начались первые звоночки о портящемся настроении.

– Я буду навещать тебя чаще, – пообещал Келдирет, привлекая вампирочку к груди.

«Пицца с доставкой на дом», – хихикнула девушка про себя, но возражать не стала. Какой в этом смысл? Она ведь, похоже, не только проголодалась, но и банально нуждалась в обществе мужчины. После лесных метаморфоз вампирочка не только внешне изменилась, но и потребностей у нее возник новый список, с которым сейчас попаданка и осваивалась методом научного тыка.

Много позже, уже утром, когда дождь наконец перестал полоскать город, а наместник опять слопал больше половины Иринкиного завтрака (особенно интенсивно жертве подсовывали очередную коварно присланную трактирщицей кашу), состоялся более серьезный разговор.

Келдирета интересовала способность спасительницы к идентификации яда. Вполне естественный интерес у того, кто чуть не откинул от него копыта. Попаданка честно призналась, что на этот счет она ни в зуб ногой. Анализировать состав невкусного компонента, попавшего в кровь жертвы, не способна совершенно. Вряд ли наместнику что-то скажут личные кулинарные ассоциации вампирши. Потому что кровь для людей пахнет кровью и на вкус она кровь, а для Иринки разная даже не как разные сорта яблок, а как разные продукты в лавке: иной и в рот взять нельзя, другим хочется наслаждаться. И вот во вкуснейшее сладкое блюдо, каковым являлась для Ивки кровь наместника, вчера ночью какая-то зараза горчицу и перец сыпанула.

Мужчина задумчиво нахмурился и пробормотал вполголоса, что насчет места, где ему что-то подсыпали, может ручаться – бал у баронессы Свайд. А вот насчет того, кто сыпал, возможны варианты. Врагов и недоброжелателей у власть предержащих всегда в избытке. Того (или тех), кто за первым почти удавшимся покушением стоял, так и не нашли. Только тела исполнителей – залетную банду, якобы передравшуюся за добычу, отыскали. И о том, брал ли кто из них заказ, теневой мир оказался не в курсе.

Иринка с благодарностью приняла откровенность. Делить им с лорром точно было нечего, а вот толика информации нечаянной спасительнице могла оказаться кстати. Если враги у наместника серьезные, они могут пожелать отомстить спутавшей им карты вампирочке.

Кстати об информации. Услыхав знакомое имя, Ивка оживилась и прокомментировала без задней мысли:

– Свайд? Ой, а не та ли это клуша, которая пыталась в «Искре», посудной лавке, бокалы в кредит у гномов взять?

– Хм, – цокнул языком и недобро прищурился Келдирет, будто уже рассматривал жертву через прицел перед выстрелом.

– Думаешь, она тебя траванула за вознаграждение? – удивилась попаданка.

У нее толстая, безвкусная скандалистка никак не вязалась с талантом к опасной интриге. Это же не стекла в лавках камнями бить, да еще чужими руками! Наместников вусмерть травить в собственном доме куда опаснее будет. В таком деле не подставиться под удар лично почти невозможно. Даже если не причастен, найдутся те, кто заподозрит и всех собак именно на тебя повесит, просто потому, что мог и вообще надо же кого-то обвинить в преступлении.

– Баронесса Свайд дура, причем дура трусливая. Но ее могли использовать как куклу, – пояснил собеседник.

«Втемную», – перевела для себя Иринка, с легким запозданием сообразив, что под словом «кукла» имелась в виду марионетка. Иных, специально для детских игр, в этом мире пока не придумали или специально придумывать не стали. Даже если на Земле в вуду и порчу через кукол верят, то здесь, в мире с реально действующими знаками, дарованными богами, много чего, наверное, можно наворотить. Была бы злая воля. А за этим у разумных, вернее, условно разумных, дело не станет.

– Спасибо, лорра, за подсказку, теперь есть от чего оттолкнуться, – деловито заключил Келдирет и улыбнулся с нежностью голодного крокодила.

Кажется, лорру Свайд ожидало изрядное «веселье», то есть обстоятельный допрос по итогам неудавшегося мероприятия. Жалеть скандалистку Иринке совершенно не хотелось, зато неуемное любопытство разыгралось, и она попросила:

– Расскажи потом, если можно, кто мне такую дивную ночку обеспечил.

– Посмотрим, – не стал клятвенно обещать Келдирет, но и не отказал наотрез. Все-таки интересы вампирочки в этом деле тоже оказались затронуты и, возможно, для ее безопасности и дальнейшей пользы самому наместнику информация будет нелишней. – Приставить к тебе охрану?

– Нет, не надо, – отказалась Иринка после недолгих размышлений, припомнив беседу с пожилым орком о телохранителях и реальность, преподнесенную в ощущениях драгоценным веночком. – Владения Шипоцвета мой венок из ядоцвета охраняет так, что и муха не пролетит, сигнальную сеть раскинул от ворот на весь участок. А в городе они с Марусей меня вернее любого стражника прикроют.

– Да уж, Райхо про воров и базары пару презанятных историй поведал, – хмыкнул наместник, успевший познакомиться очно и заочно с милой пушистой хранительницей, налюбоваться на невинный с виду венок, украшавший чело вампирочки, и выслушать доклад корра стражей города. Вопрос об охране на этом пока закрыли.

Кстати, этим утром вызвать себе карету лорр не требовал, одалживать плащ и кутаться, надвигая капюшон на лицо, тоже не стал. Ушел спокойно через калитку, не стыдясь и не скрываясь. Возможно, правила приличия, принятые у людей в целом и в Меладе в частности, ничуть не порицали такой образ жизни и выбор партнеров любых горожан, будь они хоть лавочником, хоть самим наместником. Или наместник, попаданка не стала исключать такого варианта, собрался ловить своих врагов на живца, используя Иринку и ее неприметную охрану в качестве наживки.

Идти по соседям и выяснять, собирая статистику, так ли это насчет обычаев людского королевства, Иринка не стала. Пусть у нее и сложились неплохие отношения с гномьим семейством, благодаря наводке главы которого она стала обладательницей развалин Шипоцвета, но брр! – ходить к ним в гости добровольно Ивка не согласилась бы и за деньги. Если только за очень-очень большие и противогаз в придачу!


Ядреный запах табака главы дома, которым, несмотря на показательно-демонстративное курение за воротами, был пропитан каждый сантиметр владений Крупнозадов, поневоле вынуждал девушку ограничить приятное во всех прочих аспектах общение. Если ей случалось задержаться для беседы дольше пары минут, то на бедняжку нападал неудержимый чих. Медноволосый Даприн посмеивался, выбивал трубочку и сетовал, что хилые нынче пошли девицы, чувствительные неимоверно. Иринка соглашалась и убегала со всех ног.

Пока попаданка раздумывала «о жизни такой непростой», скользнула и свернулась клубочком на ее коленях Маруся, где-то ползавшая почти всю ночь. Искала ли она себе пропитание или просто тактично занималась своими змеиными делами подальше от постороннего мужчины – история умалчивает.

Сполна одарив подружу почесываниями и поглаживаниями, попаданка отправилась купаться. Замечательный плющ-симбионт обеспечивал чистоту тела, но сейчас молодой вампирочке захотелось поплескаться в воде тепленькой и ароматной, а не льющейся с неба для того, чтобы промочить потоками бедную жертву.

В конце концов, наместника она в свою ванную не приглашала не столько потому, что стеснялась предложить Келдирету такую забаву, сколько из-за того, что считала подземные комнаты, запирающиеся на родовой перстень Шипоцвета, чем-то вроде личного секрета. А всякой девушке хочется иметь свою маленькую тайну, к которой нет дороги посторонним. Даже очень вкусным посторонним.





Глава 20

Диаль




Иринка плавала до тех пор, пока не решила, что еще капелька – и вырастет русалочий хвостик, с которым по улицам Мелада не прогуляешься даже в дождь. Довольная и уже почти голодная, она выползла на мелодичный звон колокольчика у ворот в самом наилучшем расположении духа. Солнышко светило и грело, от вечерней непогоды и хандры не осталось и следа. Плющ, маскирующийся под ромашки, цвел, пах и зеленел, придавая развалинам и разрастающемуся дому-бунгало нарядный вид. И на обед упрямые трактирные радетели о ее ЗОЖ (подраздел диетпитание) точно не клали никаких молочных каш!

Так что к воротам Ивкина неслась практически вприпрыжку только затем, чтобы замереть у створок зайчиком, удивленно разинув рот, и озадаченно почесать лоб под венком. На газоне у калитки кроме традиционной корзинки из трактира стоял очередной красивый столб, живописно и густо обвитый плющом. Размером он был заметно поболее того, который получился из Клига, братца Канапельки. Зато у этого столба имелись отчаянно сверкающие зеленые и блестящие, как темные изумруды, глаза, перламутровые, как у самой Ивэйды, волосы и острые, прижатые к голове уши. Эльф! Высокий. Ничего иного из-под плюща ядоцвета Ивка толком разглядеть не могла. Только почему-то от незваного гостя едва уловимо тянуло характерным, намертво въедавшимся запашком табака гнома-соседа.

Заинтересовавшись зрелищем, приподняла головку Маруся, дремлющая шарфиком на шее девушки. Зеленые глаза в плюще расширились еще больше, хотя, казалось, уже некуда.

– Вор? – задумчиво посоветовалась со змейкой Иринка.

Глаза гневно сощурились и метнули молнию. По плющу прошла рябь от попытки пленника освободиться. Тщетной попытки. Плющ все делал на совесть: и компост из грабителей, и бунгало, и веревки для пленников.

– Похоже, не вор, – продолжила игру в отгадки Иринка просто потому, что пока не решила, как поступить с незваным визитером. – Тогда кто? Наемный убийца или просто в гости зашел?

Столб в плюще никак не эту подачу не отреагировал. Может, сам пока не определился: убийца он или гость?

Заинтригованная и чувствовавшая себя под комплексной защитой Маруси и растительного симбионта в полной безопасности девушка ласково погладила обвивавший жертву плющ и попросила:

– Опусти его пока, но будь настороже. Поговорить хочу.

Ядоцвет услужливо разжал смертоносные объятия, являя из своих недр натурального эльфа в одежде, как подсказала память Ивэйды, эльфийского рейнджера. Так одевались многие остроухие охотники, наемники, охранники, но не изгнанники или преступники. Сами эльфы четко придерживались кодекса и правил Домов, нарушителя «дресс-кода» ждала неотвратимая и жестокая кара.

– Ты не эльфийка! – вместо традиционно-вежливого «ясных дней, звездных ночей, лорра!» буквально выплюнул из себя незваный гость низким и, если бы не ледяная интонация, бархатным голосом.

– Не поверишь, я в курсе, – поведала собеседнику Ивка и показала клыки для пущей наглядности.

– Ты не вправе владеть домом Шипоцвета и наследовать лорру-оль Шеймаллу, – последовало продолжение в целом логичной претензии.

– Возможно, но дом я купила, честно заплатив за него полновесным серебром, и получила документы с печатью города Мелада. А что касается права наследования… – Иринка подняла руку до уровня глаз эльфа и продемонстрировала перстень с шипом, а потом вытащила из-под рубашки родовой медальон. – Эта висюлька и кольцо сами наделись на меня. Скорее всего, я получила наследство по праву мести.

– Дом Шипоцвета враждовал с твоим родом? – внимательно оглядев украшения и признав их подлинность, произнес эльф, в его голосе поселилась спокойная обреченность. Изумрудная ярость глаз сменилась оттенком травы.

– Нет. Я отомстила за того или ту, кто мог бы наследовать. Полагаю, за последнего кандидата на право наследования, уничтожив промышлявшего в лесах убийцу. Поэтому мне на палец наделось сначала кольцо с листиками по ободку, следом в архиве Мелада перстень с шипом, а здесь и медальон к комплекту присоединился.

– Леольд, – помрачнел собеседник, и глаза его из травянистых вновь стали темным изумрудом. – Последний из Ветки Ивы, дальней родни Дома Шипоцвета. Он сгинул полгода назад.

– По времени сходится, – наскоро прикинув, согласилась Иринка.

Задумчиво-подозрительный взгляд мужчины скользнул по змее, опасным растениям и вернулся к лицу попаданки. Та потянула носом и невольно сглотнула слюну. До поры плющ надежно блокировал запах вторженца, оставляя свободной лишь неубиваемую табачную вонь, а теперь вампирочка отчетливо ощутила аромат корицы, ванили и молочного шоколада. Одуряюще вкусный запах намекал, что дивный гость вовсе не белый и пушистый. Иринка, будто и не лакомилась всю ночь кровью Келдирета, снова невольно сглотнула слюну. Наместник тоже был очень вкусен. Но темный шоколад с апельсиновыми цукатами и молочный для лакомки Ивкиной были двумя большими разницами. Короче, хотелось попробовать новую вкусняшку не отходя от кассы!

– Как ты справилась с убийцей последней надежды рода?

– Я его укусила, – мило улыбнулась Иринка и получила в награду новый недоверчивый взгляд.

– Продемонстрировать? – выпалила попаданка, с трудом удерживаясь, чтобы не начать дегустировать эльфийского рейнджера без предупреждений и разрешений. В конце концов, сам пришел незваным, так какой с нее спрос?

Эльф чуть склонил голову с легкой насмешкой на лице. Дескать, давай, вампирочка, покажи, на что ты способна, докажи! Позабавь меня!

И Иринка доказала и показала. Как она метнулась и как обошла, вероятно, надежную защиту профессионального лесного воина, анализировать не было ни сил, ни возможности, потому что безумно хотелось попробовать вкусняшку. И когда во рту растекся вкус шоколада, именно такой, как обещал умопомрачительный аромат, девушка не выдержала и застонала от удовольствия. Где-то на периферии восприятия Иринке послышался другой стон. Только спустя несколько глотков гурманка осознала, что ее крепко сжимают в объятиях, так, чтобы ее голова надежно фиксировалась рядом с чужой шеей. Впрочем, Иринка ничуточки против такого положения не возражала. А потом как-то само собой вертикальное положение сменилось горизонтальным, прямо у ворот на услужливо мягком плюще. Еще один маленький глоточек, другой, третий – и напряженное тело рядом прогнулось, застонало еще громче и обмякло. Иринка озадаченно отстранилась и смущенно хмыкнула: на одежде скептичного эльфа растекалось мокрое пятно.

– Темный Искус, – шепнул одними губами недоверчивый естествоиспытатель-доброволец. – Да, ты могла…

А Иринка думала: «Кажется, про способности вампиров моей крови знает каждая собака в мире, а вот бедняжку Ивэйду мало того что с рождения на неподходящей диете держали, так еще и ни одна зараза не удосужилась ничего девчонке объяснить. Или нарочно не объясняли? Могло быть и такое. Нет ничего проще, чем избавиться от неумелой, неуверенной в себе дурехи, освобождая дорогу более достойному кандидату. Нет, я понимаю мотивы мачехи, но отец… Он настолько был зол на оставившую его мать, что хотел смерти непутевой дочери?»

Эльф рядом разжал объятия и принял странную позу, встав перед Иринкой на одно колено. Остроухий склонил голову, свесив светлые, почти такие же перламутровые, как у Ивки, волосы. Растрепавшиеся в борьбе с плющом и в процессе кормежки, они живописной завесой окружили прекрасный лик. Полуприкрыв веки, мужчина заговорил:

– Шеймалл покинул кущи Лильдэнола в поисках достойного наследника Дома, коего не сыскалось в наших краях. Владения Шипоцвета с его смертью почти закрылись от живых, оборачиваясь чащами монстров. Я отпустил всех, дававших клятву Дому, своей властью эрр-оля. В наших лесах можно было лишь сгинуть, но не жить. Когда недавно чащи перестали неустанно пытаться меня убить, а следом от старого друга пришла весть о покупке владений Шипоцвета в Меладе, я решил, что Леольд принял кольцо наследника. А оказалось, что лорра-оль Дома Шипоцвета отныне вампир. И я, эрр-оль, верный клятве, буду служить тебе, лорра-оль. Располагай мной.