Все приливы судьбы

Лицо Миры вспыхивает, и меня охватывает запоздалое чувство стыда, но я стараюсь не подавать виду. Когда она открывает рот, я отмахиваюсь от ее слов, не желая слышать извинений, уже готовых сорваться с ее языка. Я не хочу, чтобы вокруг меня ходили на цыпочках, особенно учитывая тот факт, что никто из этих людей не знает правды. Они понятия не имеют, что на самом деле произошло в ту ночь, когда умер отец. Что, если бы я смогла остановить Кавена до того, как он добрался до Ариды, их король был бы жив. Я бы осталась принцессой, и моя душа была бы цела.

Но боги уготовили мне другую судьбу.

Я прячу руки под накидкой, чтобы никто не заметил, как сильно они дрожат, и высоко поднимаю подбородок для тех, кто пристально наблюдает за каждым моим движением.

– Отведите меня к советникам.





Глава 2





Когда я захожу в тронный зал, все присутствующие затихают и обрывки оживленного разговора растворяются в воздухе, словно дым, развеянный стуком моих каблуков по мраморному полу.

Меня встречают холодные прикосновения призраков прошлого и пропитанный горечью воздух. Здесь я сражалась с Кавеном. Это случилось прошлым летом, и с тех пор я ни разу не заходила в тронный зал. Я бы никогда не поверила, что он был сожжен дотла, если бы не видела это своими глазами. Не осталось ни одного темного пятна, ни единой капли крови, а ведь я все еще помню, как она лилась из тела моего отца, когда он вонзил в себя меч, чтобы разорвать свою связь с Кавеном и помочь нам с Бастианом одержать победу.

Советники склоняют головы в поклоне, но я не сразу удостаиваю их своим вниманием. Сперва я занимаю свое место во главе огромного стола из черного кварца и провожу пальцами по обгоревшим костям королевского трона. После пожара его покрыли новым слоем лака – иначе он бы просто рассыпался подо мной.

То, что нам приходится проводить совет в этом зале, можно считать жестоким наказанием, но никто не говорит ни слова. Готова поспорить, сейчас мы все думаем об одном и том же: один из нас сидит на том самом месте, где умер бывший король.

Моя мать садится сразу после меня. Ее приглаженные кудри так туго заплетены в косы, что кожа на лбу натянулась, а брови подскочили вверх, словно она удивлена или напугана. Когда-то ее смуглая кожа сияла, как рассветное солнце. Теперь она выглядит больной и усталой, а ее губы вечно поджаты, будто она съела что-то отвратительное. Может быть, атмосфера тронного зала давит на нее так же сильно, как и на меня.

Советники, прибывшие со всех островов королевства, занимают свои места вокруг стола, на котором разложены перья и исписанные листы пергамента. Не хватает только представителя Кроста: его отсутствие бросается в глаза, но никто из присутствующих, кажется, не удивлен. Еще одно пустующее место находится по правую руку от меня. Оно предназначено для моего главного советника Феррика, но я подаю знак одному из стражников, чтобы он убрал стул куда-нибудь в угол.

– Феррику пришлось отлучиться по долгу службы, – говорю я, прежде чем кто-нибудь из советников успеет задать вопрос. Приподняв голову, я смотрю на них из-под своей массивной короны, стараясь принять как можно более величественный вид. – Я сама буду представлять Ариду на этом совете.

Моя мать, сидящая рядом, шепчет так тихо, чтобы только я могла ее услышать:

– Следи за своим тоном, Амора. Ты здесь не для того, чтобы сражаться. Мы все хотим одного и того же.

Мои губы вытягиваются в тонкую нить. С тех пор, как я стала королевой, появилось множество людей, подвергающих сомнению мои права на трон. Но мама права: воинственное поведение на совете только ухудшит мое положение.

Где-то в глубине души мне все-таки удается найти силы, чтобы продолжить эту игру. Ту же утомительную игру, которую мы с Мирой начали еще в доках. Я играю в нее с тех самых пор, как заняла трон. Собравшись с духом, я натянуто улыбаюсь.

– Благодарю, что вы нашли время приехать, – на этот раз я стараюсь звучать более дружелюбно. – Я знаю, сейчас не самые простые времена, и очень ценю, что вы согласились пойти мне навстречу.

– Я рада, что у нас наконец-то получилось собраться, – раздается обманчиво ласковый голос. Он принадлежит Зейл – новой советнице с острова Зудо. Одиннадцать лет назад мой отец исключил Зудо из состава Визидии, и теперь нам приходится восстанавливать их положение. Несмотря на все страдания ее народа, Зейл оказалась достаточно милосердной, чтобы предложить нам с командой убежище и защиту, когда мы прибыли на Зудо. Она приняла даже Бастиана, закрыв глаза на его родство с Кавеном.

С тех пор как остров был вырван из цепких лап Кавена, ее загорелая кожа приобрела здоровое сияние, а некогда тусклые глаза засверкали на зависть самому яркому малахиту. Она прекрасно выглядит в своей белоснежной шелковой мантии, но не стоит забывать, что внутри нее кипит отчаянная решимость. Зейл – одна из самых умных и целеустремленных женщин, что я когда-либо встречала.

Рядом с ней сидит лорд Баргас. Он старается сохранять гордый вид, несмотря на тяжелую накидку рубинового цвета, которая напоминает мне плотное одеяло. Вместе со своей молодой наследницей они представляют остров Валука – колыбель стихийной магии. При виде его мое сердце на мгновение замирает: он напоминает мне о Бастиане и нашей первой встрече, когда он притворился сыном барона, чтобы попасть на празднование моего дня рождения. Барон и его команда остались дрейфовать в море, ограбленные и одурманенные усыпляющим порошком с Курманы.

– Приветствую, Ваше Величество, – его губы расплываются в улыбке, которая могла бы расплавить лед во время самой холодной зимы. Он – самый старший из советников, ему около шестидесяти, и его присутствие напоминает мне не только о Бастиане, но и о том, как мой отец любил перешучиваться с бароном. О том, как он хлопал лорда Баргаса по плечу, и его грудь сотрясалась от раскатистого смеха.

– Я рада вас видеть, лорд Баргас, – я прочищаю горло, чтобы скрыть свои всколыхнувшиеся эмоции. Желательно спрятать их до лучших времен, когда за мной не будут наблюдать десятки любопытных глаз. – До меня дошли слухи, что вы проспали прошлый совет. – Моя шутка вызывает несколько благосклонных усмешек, в том числе от самого лорда и молодой женщины, сидящей рядом с ним.

– Уверяю вас, это произошло не по моей воле. – В его глазах появляется заговорщицкий блеск. – Этот проклятый пират украл один из моих любимых мечей. Вы же мне его вернете, не так ли?

Я улыбаюсь ему в ответ.

– Посмотрим, что я смогу сделать. Вы не представите нам свою спутницу?

Он уверенно кладет ладонь на плечо молодой женщины.

– Это Азами Баргас – дочь моего старшего брата и моя новая наследница. Уже этой весной Азами займет мое место.

– Приятно познакомиться, Азами.

Одним быстрым движением она низко склоняет голову.

– Взаимно, Ваше Величество.

К моему удивлению, за столом присутствуют и другие люди, которых я вижу впервые. Многие из них смотрят на меня с любопытством, и только новый советник Морната задумчиво переплетает свои пальцы, а затем начинает отбивать нетерпеливый ритм по поверхности стола. С каждым новым ударом вокруг ногтей, покрытых черным лаком, вспыхивают крошечные созвездия. Поймав мой пристальный взгляд, он мгновенно приходит в себя.

– Лео Гавел, Ваше Величество! – У Лео приятное молодое лицо, усыпанное веснушками в виде маленьких звезд – заслуга магии зачарования, не иначе. Жители Морната небольшого роста, с полным телосложением и выразительными чертами, из-за которых мне в очередной раз приходится пожалеть, что я не обладаю магией зачарования. У них ярко-желтые глаза и коротко стриженные волосы точно такого же оттенка, а лавандовый брючный костюм сочетается с цветом подводки на верхнем веке. – Как вы знаете, предыдущий советник Морната был убит во время нападения, но будьте уверены – я справлюсь со своими новыми обязанностями. С нетерпением жду нашего сотрудничества.

– Как и я.


Все мои мысли вновь устремляются к той роковой ночи, и я спрашиваю себя: сколько людей погибло из-за меня? Ведь я не смогла убить Кавена во время нашего первого сражения на Зудо. Сколько крови пролилось по моей вине?

В этот момент я замечаю еще одно новое лицо. Судя по свободным штанам цвета оникса и блестящей накидке, это советник с Курманы, острова магии разума.

– Я Элиас Фриборн, и я буду заменять свою сестру. Видите ли, когда мы садились на корабль, у нее начались схватки. Надеюсь, я буду вам полезен, Ваше Величество. – Блеск его пронзительных зеленых глаз согревает меня, и я быстро отвожу взгляд.

– На этом собрании мы обсудим объединение Визидии, – говорю я. – Мне бы хотелось сосредоточиться на вопросе восстановления Зудо и Кероста. И хотя отношения с Керостом оставляют желать лучшего, мы должны найти способ вернуть их доверие, прежде чем они решат выйти из состава королевства, – долгое время мы игнорировали их потери от стихийных бедствий. Мы предпочли просто закрыть глаза, пока торговец временем наживался на их страданиях, воруя годы их жизни. Теперь нам придется приложить немало усилий, чтобы загладить свою вину.

Советник Морната ерзает на своем стуле.

– Ваше Величество, я с радостью приму участие в обсуждении работ по восстановлению, но моей главной заботой остается благополучие Морната. В первую очередь меня волнует то, как на нас отразятся последние… изменения в законах Визидии.

Очевидно, Лео имеет в виду отмену закона, запрещавшего жителям Визидии практиковать множественную магию. Этот закон был построен на самой грандиозной лжи, которую только видело это королевство, и я упразднила его, как только заняла трон.

На протяжении веков семья Монтара держала своих подданных в узде, убедившись, что жители королевства не смогут использовать больше одного вида магии и никогда не получат доступ к магии души. Таким образом королевская династия обезопасила себя от свержения, ведь правящий монарх неизменно становился самым могущественным магом во всей Визидии. Монтара придумали легенду, согласно которой Визидия будет уничтожена древним зверем, если кто-то из ее жителей нарушит закон. Благодаря этой легенде люди поверили, что только Монтара могут использовать опасную магию души во благо всего королевства. Эта история так прочно укоренилась в сознании народа, что лишь немногие сомневались в ее правдивости.

Даже теперь люди не знают, что сделала моя семья. Они думают, что я победила зверя и освободила магию.

Если бы они знали правду, я бы не сидела на троне. У меня не было бы шанса все исправить.

Пока я ношу корону на голове, у меня есть всего одна цель: искупить грехи моих предков, избавившись от проклятия рода Монтара и освободив магию души, заключенную в нашей крови. Я объединю это королевство, верну людям все, чего они были лишены, и, наконец, расскажу им правду.

А потом я приму любое наказание, которое они сочтут подходящим.

– Я бы тоже хотел обсудить, как эти изменения затронут наши острова, – говорит советник Сантоса – лорд Гаррисон. Это тучный мужчина с густой рыжей бородой, закрывающей половину его лица. Как и всегда, его борода выглядит очень ухоженной и мягкой, словно он ежедневно втирает в нее масла. – Некоторые из нас проделали большой путь, и будет справедливо, если каждый сможет выразить свое беспокойство.

У меня в голове проносятся слова матери: ты здесь не для того, чтобы сражаться. Но при виде его вздернутого подбородка и вызывающего взгляда я не могу сдержаться.

– Мне знакома география нашего королевства, лорд Гаррисон, – отрезаю я, наслаждаясь удивлением, промелькнувшим на его лице. – Я прекрасно знаю, откуда вы приплыли и сколько времени занял этот путь. И я буду рада выслушать каждого…

– В прежние времена, – перебивает он, делая вид, что не слышал моих слов, – король Одрик предоставлял каждому из советников возможность поделиться своими мыслями и предложениями, вместо того, чтобы высказывать свое…

При упоминании отца что-то внутри меня вспыхивает. Я чувствую, как на мое колено опускается предостерегающая рука матери, но ее присутствия недостаточно, чтобы потушить эту искру, и мои губы расплываются в зловещей улыбке.

Лорд Гаррисон был верен отцу, но, как и остальные советники, он всегда относился ко мне с холодной вежливостью. До конца прошлой осени мне не позволялось общаться с советниками. У отца было слишком много секретов, и пока я не заслужила право унаследовать престол, меня никогда не посвящали в детали таких собраний. Это было глупое и совершенно нелепое решение, последствия которого мне приходится расхлебывать прямо сейчас, сидя во главе стола, перед всеми этими людьми. Я должна ими руководить, но мы совсем друг друга не знаем, и, по их мнению, мне еще только предстоит заслужить их доверие.

Они ошибаются. Я заслужила место на троне в тот момент, когда нанесла Кавену смертельную рану. Я заслужила это место своей и его кровью. Я заслужила его своей магией и каждой жизнью, которой мне пришлось пожертвовать на пути к престолу.

К черту их доверие. Я отдала часть своей души за эту корону.

– Спасибо, что рассказали мне о том, как мой отец справлялся со своими обязанностями. Нам всем прекрасно известно, что он был идеальным правителем и никогда не совершал ошибок. – Я выпрямляю спину, пригвоздив лорда Гаррисона взглядом. – Учитывая тот факт, что меня никогда не приглашали на собрания и никто даже не подумал о том, что это могло бы пойти мне на пользу, ваш комментарий был очень полезен. Но я хочу напомнить, что мой отец мертв. – Лорд Гаррисон вздрагивает, но я не отвожу глаз и не поворачиваюсь к своей матери, чья хватка на моем колене заметно ослабла. Вместо этого я сосредотачиваюсь на рыжебородом советнике, который вжимается в спинку своего стула.

Когда он открывает рот, я поднимаю руку и продолжаю свою речь:

– Порядок, заведенный покойным королем, не имеет никакого значения, потому что он больше не сидит на троне. Теперь это место занимаю я. Не знаю, почему вы решили, что можете разговаривать со мной таким снисходительным тоном: потому что я женщина, потому что я еще молода или просто потому, что я получила титул совсем недавно, и вы почувствовали необходимость заявить о своей доминирующей позиции, которой – поверьте – у вас нет и никогда не будет. В следующий раз, когда вы решите открыть рот – помните, что вы обращаетесь к своей королеве. Это понятно?

Краем глаза я замечаю разинутый рот советника с Морната. Все остальные отводят глаза, и в зале воцаряется неловкое молчание. Лицо лорда Гаррисона заливается краской. Отлично. Он это заслужил.

– Я все понимаю, Ваше Величество, – говорит он почти обиженным тоном, как будто не понимает, что ему делать: возмущаться или извиняться.

– Хорошо. Тогда, полагаю, мы можем продолжить предложенную мной дискуссию. – Я расслабляюсь и откидываюсь назад, чтобы наглядно продемонстрировать всем присутствующим: буря миновала. – Как и всем вам, мне бы тоже хотелось обсудить упомянутые «изменения». Я как раз собиралась поднять эту тему, когда лорд Гаррисон решил поделиться с нами своим ценным мнением. Предлагаю начать с Лео.

Советник с Морната поворачивается ко мне, и я ободряюще улыбаюсь в ответ. Большинство советников научилось сохранять невозмутимый вид, но все эмоции Лео ярко отражаются на его веснушчатом лице, и мне это нравится. Такая искренность не может не вызывать доверия.

Вскочив, Лео хватает со стола пергамент и бегло просматривает свои записи, чтобы собраться с мыслями.

– Мне бы хотелось обсудить негативные последствия отмены этого закона. Наш портовый город – Икае – по праву считается главным туристическим центром всего королевства и является нашим главным источником дохода. Мы предполагаем, что если наша магия появится и на других островах, то на Морнате начнется резкий отток туристов. Если каждый желающий сможет преобразить свой город с помощью зачарования – зачем ему ехать к нам? Я боюсь, что из-за этих изменений мы начнем терпеть серьезные убытки.

Их опасения вполне оправданны, но я подумала об этом заранее.

– Вы правы, этот закон многое изменит, – говорю я, обращаясь к Лео. – Но Визидия отчаянно нуждается в изменениях. Наше королевство должно развиваться, и мы будем развиваться вместе с ним. Морнат – действительно популярное туристическое направление, но вы забываете об одном из самых прибыльных экспортных товаров – алкоголе. – Огонек интереса, вспыхнувший в газах Лео, подсказывает мне, что они действительно не рассматривали этот вариант. – Климат Морната идеально подходит для выращивания ингредиентов, позволяющих производить огромное количество отличного вина и эля. Далеко не каждый остров может похвастаться таким преимуществом. Вы можете сосредоточиться на расширении производства. Если на других островах появится больше туристов, то вместе с этим неизбежно возрастет и потребление алкоголя. Спрос на ваш продукт станет рекордным, и в казну Морната начнет поступать еще больше выручки, – продолжаю я. – Мое предложение звучит так: вам стоит подготовиться к повышенным продажам алкоголя. Расширьте территории виноградников. Посадите больше ячменя. И подумайте о том, чтобы изобрести новый, уникальный напиток, который будет продаваться только в Икае. Пусть энтузиасты приезжают на Морнат, чтобы его попробовать.

Несколько мгновений Лео обдумывает мое предложение, а затем довольно кивает головой и делает несколько заметок в своих записях.

– Это стоит обдумать. Я передам ваши предложения, когда вернусь на Морнат, и мы посмотрим, что можно будет сделать.

Я рада, что мы пришли к пониманию. Если Морнат справится с покупательским спросом, у них не будет никаких экономических проблем, и, кажется, Лео понравилась моя идея. Жители Морната – и особенно Икае – привыкли к роскоши. Я уверена, что они обязательно придумают множество оригинальных способов поддерживать свой привычный образ жизни.

Я даже не почувствовала, насколько напряженным и неподвижным было мое тело, пока мама не убрала руку с моего колена. Этот небольшой знак одобрения позволяет мне расслабиться. Кажется, мой ответ удовлетворил еще нескольких советников, которые все это время сидели на самом краю своих стульев, с нетерпением ожидая конца моей речи.

После того как я разобралась с лордом Гаррисоном, большинство советников не сразу решаются подать голос. Но совсем скоро между нами завязывается оживленное обсуждение, и с каждой минутой я чувствую себя все более уверенно. Увлекшись разговором, я расслабляюсь до тех пор, пока из-за двери тронного зала не раздаются приглушенные крики. Я вскакиваю с места, выхватив из ножен свой кинжал. Массивная дверь распахивается настежь, несмотря на громкие протесты дворцовой охраны.

Но мои пальцы слабеют и отпускают рукоять, когда я понимаю, кто стоит на пороге. Это последний человек, которого я бы хотела видеть.

Бастиан.