Все Приключения Незнайки в одной книге [сборник]
Часть 22 из 131 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А вот одна машина уже есть, – ответил Бублик.
– Разве машина – механизация?
– Конечно, механизация. Будем яблоки и груши на машине возить.
– Есть! – воскликнул Незнайка. – Придумал! Ну-ка, подъезжайте под дерево – мы сейчас сбросим яблоко прямо в машину.
– Постой, так нельзя, – сказал Винтик. – Если яблоки сбрасывать в машину прямо с дерева, то и яблоки перебьёшь и машину сломаешь.
– Что же, по-твоему, на руках яблоки с дерева таскать?
– Зачем на руках? На верёвке будем спускать.
– Есть!.. – закричал Незнайка. – Ну-ка, малышки, тащите сюда верёвку!
Малышки быстро принесли верёвку. Незнайка взял её и принялся вертеть в руках. Он не знал, как обращаться с верёвкой, и с недоумением смотрел на неё. Потом он сделал вид, будто до чего-то додумался, протянул верёвку Винтику и сказал:
– Ну-ка, действуй.
Винтик перекинул верёвку через ветку яблони и велел Торопыжке привязать верхний конец верёвки к черенку яблока. Другой конец велел держать нескольким малышкам.
– Теперь пили! – крикнул он Торопыжке.
Через несколько минут черенок был перепилен и яблоко повисло на верёвке. Винтик велел Бублику подогнать машину прямо под висящее яблоко. Малышки начали постепенно отпускать верёвку. Яблоко опустилось прямо в кузов машины. Верёвку отвязали, и машина повезла яблоко к дому.
– Сейчас мы пригоним вторую машину, – сказал Бублик. Они сели на машину и умчались к гаражу, где остался автомобиль Бублика. Через несколько минут они вернулись с двумя машинами. Одна машина стала возить яблоки, другая – груши.
– Видали чудеса механизации? – хвастливо говорил Незнайка. – Вам, малышкам, небось такое и во сне не снилось!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. ПОБЕГ
Механизация значительно облегчила труд, и работа пошла быстрее. Обе машины шмыгали туда и сюда, развозя по подвалам фрукты. Яблоки и груши возили по одной штучке, а сливы – сразу по пять. Благодаря механизации многие малышки освободились от работы, но вместо того, чтобы сидеть сложа руки, они устроили на улице две палатки. В одну палатку принесли газированной воды с сиропом, в другую наносили пирогов, всяких коржиков, кренделей и конфет. Теперь каждый из работавших мог закусить или попить водички в свободную минутку.
Пончик сейчас же принялся осаждать палатку с пирогами и конфетами, а Сиропчик напал на газированную воду с сиропом. Обоих невозможно было отогнать от палаток.
Вдруг произошло неожиданное происшествие. Вдали послышались чьи-то пронзительные крики, и все работавшие увидели бегущего в конце улицы доктора Пилюлькина. За ним гнался весь обслуживающий персонал больницы во главе с Медуницей. Пилюлькин был совсем почти голый, то есть на нём были только пенсне и короткие трусики. Подбежав к дереву, он быстро вскарабкался по стволу вверх.
– Вы зачем убежали, больной? – кричала Медуница, подбегая к дереву.
– Я уже не больной, – ответил Пилюлькин, стараясь забраться как можно выше.
– Как – не больной? Мы вас ещё не выписали! – говорила Медуница, задыхаясь от быстрого бега.
– А я сам выписался, – усмехнулся Пилюлькин и показал Медунице язык.
– Ах вы дерзкий! Все равно мы не отдадим вашу одежду.
– Не надо, – ответил Пилюлькин, посмеиваясь.
– Вы простудитесь и заболеете.
– Хоть заболею, а к вам не вернусь.
– Стыдно! – воскликнула Медуница. – Вы сами доктор, а не уважаете медицину.
Она повернулась и, гордо подняв голову, удалилась. За ней поплёлся весь обслуживающий персонал.
Пилюлькин увидел, что опасность больше не угрожает, и слез дерева.
Малышки окружили его толпой и с сочувствием спрашивали:
– Вам холодно? Вы простудитесь! Хотите, мы принесём вам одежду?
– Тащите, – согласился Пилюлькин.
Пушинка сбегала домой и принесла зелёненький сарафанчик в полосочку.
– Что это? – удивился Пилюлькин. – Я не хочу надевать сарафанчик! Все будут принимать меня за малышку.
– Ну и что ж тут такого? Разве плохо быть малышкой?
– Плохо.
– Почему? Значит, по-вашему, мы плохие?
– Нет, вы хорошие… – замялся Пилюлькин, – но малыши лучше.
– Чем же они лучше, скажите, пожалуйста?
– Конечно, лучше. У нас есть Гусля. Знаете, какой он музыкант? Вы не слышали, как он играет на флейте!
– Слышали. А у нас многие малышки играют на арфах.
– А у нас есть Тюбик. Вы бы посмотрели, какие он рисует портреты!
– Мы видели. Но у вас один Тюбик, а у нас каждая малышка может рисовать и даже вышивать разноцветными нитками. Вот вы бы смогли вышить такую красную белочку, как у меня на переднике? – спросила Белочка.
– Не мог бы, – признался Пилюлькин.
– Вот видите, а у нас все смогут – хотите белочку, хотите зайчика.
– Ну ладно! – махнул Пилюлькин рукой и принялся напяливать на себя сарафанчик.
Надев его, он стал поднимать руки и задирать ноги, оглядывая себя с разных сторон. Увидев Пилюлькина в таком необычном наряде, Незнайка фыркнул. За ним засмеялись остальные малыши.
– Как вам не стыдно! – возмутилась Кисонька. – Ничего смешного тут нет.
Но смех не умолкал. Оглядевшись по сторонам и увидев вокруг только смеющиеся физиономии, Пилюлькин принялся стаскивать с себя сарафан.
– Ну, зачем вы?.. – уговаривали его малышки.
– Не надо! – решительно заявил Пилюлькин. – Мне скоро принесут мою одежду.
– Медуница не отдаст. Она у нас строгая.
В ответ на это Пилюлькин только таинственно улыбнулся.
Когда Медуница и весь обслуживающий персонал вернулись в больницу, то сразу же обнаружили исчезновение Ворчуна. Они бросились в кладовую, и тут же была обнаружена пропажа двух комплектов одежды. В кладовой осталась только одежда Бульки.
Таким образом выяснился план побега, который был задуман Ворчуном и доктором Пилюлькиным. По этому плану доктор Пилюлькин должен был бежать в голом виде через окно. Злоумышленники рассчитывали, что весь персонал больницы бросится за ним в погоню, – тогда Ворчун свободно проникнет в кладовую и похитит одежду, как свою, так и Пилюлькина. План оправдался во всех деталях.
Медуница ещё долго разыскивала Ворчуна с похищенной им одеждой, и, пока шли поиски, Ворчун сидел, притаившись, в зарослях лопуха.
Хотя сидение в лопухах не такое уж весёлое дело, но Ворчун был вне себя от радости, что вырвался на свободу. Он с наслаждением глядел на прозрачное синее небо, на свежую зелёную травку. На лице его даже появилась улыбка. Он дал сам себе клятву никогда в жизни не ворчать больше и быть довольным всем на свете, если только не попадёт снова в больницу.
Наконец Ворчун увидел, что Медуница скрылась в больнице. Тогда он потихоньку вылез из своей засады, разыскал Пилюлькина и отдал ему одежду.
– Получай свою одежду, товарищ по несчастью, – сказал Ворчун, протягивая Пилюлькину узелок, который был у него в руках.
Пилюлькин бросился обнимать своего приятеля. Они оба очень сдружились, пока находились в больнице.
Пилюлькин быстро оделся.
Растеряйка, Авоська, Винтик и другие малыши окружили Ворчуна и стали поздравлять его с благополучным возвращением из больницы. Все были удивлены его весёлым видом.
– Первый раз вижу, чтобы Ворчун улыбался! – сказал Пончик.
Малышки тоже стояли вокруг и с любопытством разглядывали Ворчуна.
– Как ваше имя? – спросила Пушинка.
– Ворчун.
– Вы шутите!
– Да провались я! Почему вы так думаете?
– У вас такое доброе, приветливое лицо. Вам не подходит такое имя.
У Ворчуна рот разъехался чуть ли не до ушей.
– Это я не подхожу к своему имени, – сострил он.
– Разве машина – механизация?
– Конечно, механизация. Будем яблоки и груши на машине возить.
– Есть! – воскликнул Незнайка. – Придумал! Ну-ка, подъезжайте под дерево – мы сейчас сбросим яблоко прямо в машину.
– Постой, так нельзя, – сказал Винтик. – Если яблоки сбрасывать в машину прямо с дерева, то и яблоки перебьёшь и машину сломаешь.
– Что же, по-твоему, на руках яблоки с дерева таскать?
– Зачем на руках? На верёвке будем спускать.
– Есть!.. – закричал Незнайка. – Ну-ка, малышки, тащите сюда верёвку!
Малышки быстро принесли верёвку. Незнайка взял её и принялся вертеть в руках. Он не знал, как обращаться с верёвкой, и с недоумением смотрел на неё. Потом он сделал вид, будто до чего-то додумался, протянул верёвку Винтику и сказал:
– Ну-ка, действуй.
Винтик перекинул верёвку через ветку яблони и велел Торопыжке привязать верхний конец верёвки к черенку яблока. Другой конец велел держать нескольким малышкам.
– Теперь пили! – крикнул он Торопыжке.
Через несколько минут черенок был перепилен и яблоко повисло на верёвке. Винтик велел Бублику подогнать машину прямо под висящее яблоко. Малышки начали постепенно отпускать верёвку. Яблоко опустилось прямо в кузов машины. Верёвку отвязали, и машина повезла яблоко к дому.
– Сейчас мы пригоним вторую машину, – сказал Бублик. Они сели на машину и умчались к гаражу, где остался автомобиль Бублика. Через несколько минут они вернулись с двумя машинами. Одна машина стала возить яблоки, другая – груши.
– Видали чудеса механизации? – хвастливо говорил Незнайка. – Вам, малышкам, небось такое и во сне не снилось!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. ПОБЕГ
Механизация значительно облегчила труд, и работа пошла быстрее. Обе машины шмыгали туда и сюда, развозя по подвалам фрукты. Яблоки и груши возили по одной штучке, а сливы – сразу по пять. Благодаря механизации многие малышки освободились от работы, но вместо того, чтобы сидеть сложа руки, они устроили на улице две палатки. В одну палатку принесли газированной воды с сиропом, в другую наносили пирогов, всяких коржиков, кренделей и конфет. Теперь каждый из работавших мог закусить или попить водички в свободную минутку.
Пончик сейчас же принялся осаждать палатку с пирогами и конфетами, а Сиропчик напал на газированную воду с сиропом. Обоих невозможно было отогнать от палаток.
Вдруг произошло неожиданное происшествие. Вдали послышались чьи-то пронзительные крики, и все работавшие увидели бегущего в конце улицы доктора Пилюлькина. За ним гнался весь обслуживающий персонал больницы во главе с Медуницей. Пилюлькин был совсем почти голый, то есть на нём были только пенсне и короткие трусики. Подбежав к дереву, он быстро вскарабкался по стволу вверх.
– Вы зачем убежали, больной? – кричала Медуница, подбегая к дереву.
– Я уже не больной, – ответил Пилюлькин, стараясь забраться как можно выше.
– Как – не больной? Мы вас ещё не выписали! – говорила Медуница, задыхаясь от быстрого бега.
– А я сам выписался, – усмехнулся Пилюлькин и показал Медунице язык.
– Ах вы дерзкий! Все равно мы не отдадим вашу одежду.
– Не надо, – ответил Пилюлькин, посмеиваясь.
– Вы простудитесь и заболеете.
– Хоть заболею, а к вам не вернусь.
– Стыдно! – воскликнула Медуница. – Вы сами доктор, а не уважаете медицину.
Она повернулась и, гордо подняв голову, удалилась. За ней поплёлся весь обслуживающий персонал.
Пилюлькин увидел, что опасность больше не угрожает, и слез дерева.
Малышки окружили его толпой и с сочувствием спрашивали:
– Вам холодно? Вы простудитесь! Хотите, мы принесём вам одежду?
– Тащите, – согласился Пилюлькин.
Пушинка сбегала домой и принесла зелёненький сарафанчик в полосочку.
– Что это? – удивился Пилюлькин. – Я не хочу надевать сарафанчик! Все будут принимать меня за малышку.
– Ну и что ж тут такого? Разве плохо быть малышкой?
– Плохо.
– Почему? Значит, по-вашему, мы плохие?
– Нет, вы хорошие… – замялся Пилюлькин, – но малыши лучше.
– Чем же они лучше, скажите, пожалуйста?
– Конечно, лучше. У нас есть Гусля. Знаете, какой он музыкант? Вы не слышали, как он играет на флейте!
– Слышали. А у нас многие малышки играют на арфах.
– А у нас есть Тюбик. Вы бы посмотрели, какие он рисует портреты!
– Мы видели. Но у вас один Тюбик, а у нас каждая малышка может рисовать и даже вышивать разноцветными нитками. Вот вы бы смогли вышить такую красную белочку, как у меня на переднике? – спросила Белочка.
– Не мог бы, – признался Пилюлькин.
– Вот видите, а у нас все смогут – хотите белочку, хотите зайчика.
– Ну ладно! – махнул Пилюлькин рукой и принялся напяливать на себя сарафанчик.
Надев его, он стал поднимать руки и задирать ноги, оглядывая себя с разных сторон. Увидев Пилюлькина в таком необычном наряде, Незнайка фыркнул. За ним засмеялись остальные малыши.
– Как вам не стыдно! – возмутилась Кисонька. – Ничего смешного тут нет.
Но смех не умолкал. Оглядевшись по сторонам и увидев вокруг только смеющиеся физиономии, Пилюлькин принялся стаскивать с себя сарафан.
– Ну, зачем вы?.. – уговаривали его малышки.
– Не надо! – решительно заявил Пилюлькин. – Мне скоро принесут мою одежду.
– Медуница не отдаст. Она у нас строгая.
В ответ на это Пилюлькин только таинственно улыбнулся.
Когда Медуница и весь обслуживающий персонал вернулись в больницу, то сразу же обнаружили исчезновение Ворчуна. Они бросились в кладовую, и тут же была обнаружена пропажа двух комплектов одежды. В кладовой осталась только одежда Бульки.
Таким образом выяснился план побега, который был задуман Ворчуном и доктором Пилюлькиным. По этому плану доктор Пилюлькин должен был бежать в голом виде через окно. Злоумышленники рассчитывали, что весь персонал больницы бросится за ним в погоню, – тогда Ворчун свободно проникнет в кладовую и похитит одежду, как свою, так и Пилюлькина. План оправдался во всех деталях.
Медуница ещё долго разыскивала Ворчуна с похищенной им одеждой, и, пока шли поиски, Ворчун сидел, притаившись, в зарослях лопуха.
Хотя сидение в лопухах не такое уж весёлое дело, но Ворчун был вне себя от радости, что вырвался на свободу. Он с наслаждением глядел на прозрачное синее небо, на свежую зелёную травку. На лице его даже появилась улыбка. Он дал сам себе клятву никогда в жизни не ворчать больше и быть довольным всем на свете, если только не попадёт снова в больницу.
Наконец Ворчун увидел, что Медуница скрылась в больнице. Тогда он потихоньку вылез из своей засады, разыскал Пилюлькина и отдал ему одежду.
– Получай свою одежду, товарищ по несчастью, – сказал Ворчун, протягивая Пилюлькину узелок, который был у него в руках.
Пилюлькин бросился обнимать своего приятеля. Они оба очень сдружились, пока находились в больнице.
Пилюлькин быстро оделся.
Растеряйка, Авоська, Винтик и другие малыши окружили Ворчуна и стали поздравлять его с благополучным возвращением из больницы. Все были удивлены его весёлым видом.
– Первый раз вижу, чтобы Ворчун улыбался! – сказал Пончик.
Малышки тоже стояли вокруг и с любопытством разглядывали Ворчуна.
– Как ваше имя? – спросила Пушинка.
– Ворчун.
– Вы шутите!
– Да провались я! Почему вы так думаете?
– У вас такое доброе, приветливое лицо. Вам не подходит такое имя.
У Ворчуна рот разъехался чуть ли не до ушей.
– Это я не подхожу к своему имени, – сострил он.