Все места, где я плакала

– Так где ты живешь? – спросил он, как только мы вышли на улицу.

– Эм… Черри Хилл Гарденс. – Эти слова все еще звучали странно. Я жила не там, а в Шеффилде, Тернерс Хилл, 26. Но это было в прошлом…

– Ага, знаю, где это. Наш город такой мелкий, тут все места знакомы. – Он снял гитару с моего плеча, не спросив, перекинул себе за спину и повел нас к моему дому.

Это наверняка должно было казаться более чем странным – идти вечером домой с незнакомцем в шляпе и классической жилетке. Но все оказалось до странного нормальным. Будто сама судьба протянула нить, за которой я и последовала.

– Так ты издалека? – спросил Риз, переключившись на новую тему.

– А что, у меня такое странное произношение?

– Честно говоря, да, – засмеялся он, – но вообще тут просто все друг друга знают. Даже помнят, кто в каком возрасте болел ветрянкой, фу. Так откуда ты?

– Шеффилд.

– О, это объясняет твой музыкальный дар. Это же родина Arctic Monkeys, Pilp, The Long Blondes... А теперь еще и твоя, Амели.

Я улыбнулась и покачала головой под впечатлением от его слов. Большинство людей даже не знали, где находится Шеффилд, не говоря уже о местных музыкальных знаменитостях. Я решила сказать ему об этом.

– Музыка – это, пожалуй, единственное, в чем я хорошо разбираюсь, – ответил он. – А тебе какая нравится?

– Боже, это же самый сложный вопрос на свете!

Его лицо озарилось широкой улыбкой, хорошо видной в свете фонарей.

– Окей, сузим рамки вопроса. Кем из певцов тебе хотелось бы быть?

– Лора Марлинг! Это благодаря ей я была так помешана на свитерах и кардиганах.

– Так и знал, – сказал Риз, – ты очень похожа на нее! Я думал об этом во время твоего выступления.

Это, пожалуй, был самый лучший комплимент из возможных. Но я все равно на автомате затрясла головой, отрицая сходство.

– Чистая правда, не вру. О таком не шутят.

– Ну хорошо, а тебе она нравится? – спросила я.

– Нравится? Да я фанат! Вообще осуждаю всех, кто не фанатеет от нее. Это мой способ проверки того, хороший человек или нет.

После этого заявления мы умудрились пройти целый километр, возбужденно сравнивая ее лучшие песни, альбомы, тексты, стиль музыки… У меня во рту пересохло от шока: я встретила кого-то, чьи познания о Марлинг были сравнимы с моими.

– Так, следующий вопрос, – продолжал Риз, освещая фонариком мобильного темную аллею. – Любимый музыкант, о котором никто не слышал?

И снова ответ последовал немедленно:

– Олдос Хардинг.

– Да ладно. Ты знаешь ее?

– Ты знаешь ее?

Риз потряс головой, пребывая в таком же шоке.

– Это так странно.

Чем дальше, тем более удивительным все казалось. Пока мы говорили, становилось понятно, что я встретила свою вторую половинку в мире музыки.

– …Да, Тейлор Свифт очень даже крута, ее должны воспринимать всерьез, – соглашался он со мной.

На каждый ответ у нас тут же вылетало: «Я тоже, я тоже!», и мы улыбались друг другу как чокнутые.

– Когда ты начала писать песни?

– Насколько мастерски ты владеешь гитарой?

– Где черпаешь вдохновение?

– Как ты настраиваешься на процесс?

– Серьезно?

– Да, я тоже.

– И я.


Мы гуляли по темным улицам от одного круга оранжевого света к другому, и я рассказывала о себе больше, чем за всю жизнь. Как только отвечала на вопрос – он тут же задавал следующий. Такого с парнями никогда не случается. Обычно они говорят и говорят, нужно только кивать в ответ на их якобы гениальные познания. Даже Алфи порой любил слушать сам себя, особенно когда говорил о ГМО, химии или чем-то еще. А Риз был не такой. Казалось, он искренне заинтересован каждым моим ответом, заворожен моим голосом, и это просто кружило мне голову. Я расслабилась, даже сама того не подозревая, жестикулировала и смеялась над своими же ответами.

– Я давно пишу песни… с детства… Вроде тех детей, которые хотели играть музыку еще до того, как научились нормально говорить… А, та песня была о моей тоске по дому… Нет, тут у вас очень даже неплохо, но я же почти никого не знаю. Все мои друзья остались там… Любимый цвет? Зеленый, а что? А твой? Тоже? Серьезно? Ты не притворяешься?.. Да, мои родители не в разводе… хотя это было тяжело для них, ну, из-за папиной работы… Да, мы поэтому сюда и переехали.

Мы дошли до путепровода, и мне стало неловко, что так много говорю о себе. Я попыталась узнать его получше:

– А как давно ты тут живешь?

– Всю свою чертову жизнь, – вздохнул он.

– А твоя группа, вы давно вместе играете?

– Тоже всю жизнь, – закатил он глаза. – Мы дружим с первого класса.

– У вас хорошо получается, очень слаженно.

– Спасибо, – не стал отпираться от похвалы Риз. – Мы собрали группу в седьмом классе. И это супер, но я не знаю даже…

– Что не так?

Мы остановились посередине моста. В темноте было нелегко разглядеть его лицо, но иногда лунный свет красиво очерчивал сильный подбородок и высвечивал густую щетину. У большинства парней в колледже не было и намека на какую-то поросль на лице; даже Алфи часто из-за этого смущался.

– Я просто… как бы сказать… Иногда мне хочется начать сольную карьеру, понимаешь? Играть в группе – это очень классно, но они могут и здорово мешать. Вот, например, ты. Победила сама по себе сегодня. И тебе не нужно было идти ни с кем на компромисс по поводу того, какие песни вы будете играть. А мы все спорили об этом перед выступлением… Извини, – внезапно прервался он и с улыбкой повернулся ко мне, – я тут разнылся, а это не лучший ход, когда хочешь понравиться девушке.

Я заморгала, пытаясь переварить услышанное. Он только что взял и признался, что хотел произвести на меня хорошее впечатление. На меня! Я чувствовала себя пьяной от его слов…



…потому что я – чертова идиотка.





* * *


Давай разберемся с этим сейчас, как тебе идея?

Прямо здесь, в душной столовой, где ты меня игнорируешь. Где мой мозг мечется между ненавистью к тебе, желанием вернуть все назад и злостью на себя за это.

Что я пропустила? В ту ночь на мосту?

Я победила только из-за того, что пела одна, а ты был в группе.

Не правда ли, Риз? Ведь ты именно это ты имел в виду? Между всеми комплиментами, долгими взглядами и провожанием меня домой с гитарой. Ведь все это тоже было частью твоего плана, могу поспорить. Унизить меня с помощью комплиментов. Это именно то, что ты и сделал потом.





* * *


– Тебе кто-нибудь говорил, что ты потрясающая? – внезапно спросил он, заставив меня засмеяться.

– Ты ведь меня даже не знаешь.

– Но очень хочу узнать.

Риз смотрел на меня так, что было невозможно не поверить. И я глядела на него, не понимая, что происходит, но зная: это что-то очень важное. В моей крови бушевал алкоголь, я чувствовала эйфорию после выступления, но при этом ностальгировала по дому и была подавлена вниманием людей к моей особе.

На секунду показалось, что он вот-вот меня поцелует. Мы смотрели друг на друга именно как те люди, которые готовятся к поцелую. И это было чем-то просто сумасшедшим. Я забыла, что совсем не знаю его. Забыла, что люблю Алфи. И что такое случается только в кино.

– И как ты это понял, если мы только сегодня встретились? – спросила я, надеясь разорвать повисшее между нами напряжение.

– Я знаю, что ты это тоже чувствуешь… – Он наклонился ближе, всматриваясь в мои глаза.

Мы двигались ближе и ближе друг к другу в темноте, словно пытаясь разглядеть что-то важное. Наши губы были совсем близко, и тут… ВЖ-Ж-ЖУХ! Под нами пронесся поезд, задирая воздушным потоком мое платье. Раздался громкий гудок, и я подскочила на месте, пока Риз хохотал, удерживая свою шляпу рукой.

Момент был упущен. Даже шарм Риза не смог бы его вернуть.

– Пойдем, доведу тебя до дома. – Он приобнял меня одной рукой, и мы пошли через черноту аллей. Моя гитара болталась у него за спиной; он уже вел себя как мой бойфренд, хотя мы были знакомы всего час. Это казалось странным, но… таким правильным? Возможно. Я не была уверена. Знала лишь то, что эта ночь вышла из-под контроля.