Враги дедов

Больше говорить не нужно было, он и так понял и горько прокомментировал:

— Опять война…

— Так уж у нас на роду написано.

Я сам до конца так и не понял, почему позволил себе пусть и на защищенном канале рассказать Семенову одну из наших главных тайн, но моя интуиция, которая частенько помогала, просто кричала, что мы вышли на совершенно иной уровень и сегодня просто чудом избежали захвата. Скорее всего, в следующий раз возможна высадка внушительного десанта вплоть до применения ядерного оружия.

Пока было время, мы сидели в бункере и ждали, когда Приходько выполнит свое обещание, а наши специалисты восстанавливали работу энергоустановки комплекса. Но реально только некоторые знали, что должно произойти в ближайшее время…

Через пару часов, когда от Приходько пришло сообщение, что он согласен на наши условия и первый пункт относительно педофила Логиновича выполнен, ко мне подошел Дегтярев.

— Серега, ты уверен, что правильно сделал, что открылся Семенову?

По наступившей тишине в комнате я понял, что этот вопрос волновал всех, даже мою жену, которая, посматривая на мою усталую физиономию, все же не решалась в этой ситуации влезать в такие стратегические вопросы и пытаться осторожно вынести мозг. Поэтому, как я понял, они всей компанией делегировали Олега для выяснения моих замыслов. В принципе, это была моя команда и играть с ними втемную было не совсем красиво — все были проверены не раз и не два, это были люди, которым я, не задумываясь, мог доверить свою спину.

После просмотра сводок я устало откинулся на спинку кресла и глянул на всех находящихся в этой комнате, можно даже сказать родных людей.

— Мы вышли на другой уровень, и теперь нас будут топить или пытаться захватить, используя любые ресурсы нашего мира. Поэтому Семенов со своими людьми и своими связями нам нужен и мы нужны ему. Да, его нам подставляют и навязывают в качестве друга, но у нас нет выбора и нужно помахать у них перед носом сладкой морковкой в виде нового мира, чтобы дальше получать оружие. Не «бэушное», как у нас было изначально, и не десяток собранных на коленке танков, а новье и, главное, высокотехнологическую боевую технику в виде тех же ударных вертолетов, атомных подводных лодок и стратегических бомбардировщиков. По большому счету нас переиграли, и это было только вопросом времени. Как мы подсадили Сталина на информационную иглу, так теперь эти ребятишки пересадили его на более серьезный наркотик — суперсовременная техника с подготовленным персоналом, которая даже в малых количествах позволит резко поменять соотношение сил на фронте. Причем все это на фоне уже почти состоявшейся антисоветской коалиции, и от этих поставок реально зависит судьба СССР. Мы в данной ситуации только перевозчики, и не более того, и если попытаемся что-то вякнуть про монополию, нас раздавят.

— Ну это понятно, а Семенов?

— А Семенов прекрасно осознает сложившуюся ситуацию и просто устал, как многие люди в нашем мире, от этого всего и, так же как и мы, не сильно хочет переселяться в мир, где в ближайшие десять-пятнадцать лет может начаться глобальная ядерная война. Нам нужен настоящий союзник, а не задекларированный, вот и весь расчет. А то, что мы открыли канал в другое время, он и так уже просек или просечет в ближайшее время. Тут достаточно даже просто проанализировать потребление горючего в бункере в Перевальном, это при условии, что не будет рассматриваться изменение электромагнитного фона в том районе. Через пару месяцев это и так станет секретом полишинеля, так пусть Семенов немного со своей стороны попридержит самых ретивых разведчиков, а в лучше перевербует.

— Ну, повторяется история. Со временем мы опять станем просто ребятами, которые предоставляют транспортные услуги, и не более того.

— Ну со стороны оно так и выглядит, но посмотри на проблему с другой стороны.

— С какой?

— Мы спаянная команда, проверенная водой, огнем и медными трубами, имеющая огромный боевой опыт, и главное…

Я сделал театральную паузу.

— Мы единственные в нашем мире, кто имеет удачный опыт по пробою каналов в другие миры, умеет инфильтроваться и получать соответствующий статус. Кто может похвастаться такими успехами? Кто может послать команду и быть на сто процентов уверенным, что его люди будут выполнять поставленную задачу, а не начнут свою игру, причем не из-за того, что их родственники в заложниках, а потому, что они настоящие профессионалы? В мире только мы это можем и умеем, а это тот товар, который сейчас востребован, и Семенов это прекрасно понимает. Теперь он в курсе, что есть еще один мир и уже идет активное его освоение. Естественно, он захочет запрыгнуть в этот поезд на ходу, наплевав на свое руководство. Вот и весь расклад.

— Хм. Рисково.

— А у нас выхода нет. Когда начнем активно вмешиваться в девятьсот четырнадцатый, все равно понадобится куча всякой техники, специалисты, которые будут ее эксплуатировать и ремонтировать. И никак, кроме плотного контакта с Семеновым, с его связями и возможностями мухлевать, мы это не получим, так пусть человек знает, ради чего ему придется химичить.

— Ну, смотри, Серега, — мрачно прокомментировал Олег, было видно, что ему это всё не нравится, — мы на тебя поставили.

Я не выдержал и усмехнулся.

— Олег, ты до сих пор не можешь понять одной простой вещи и мыслишь, как спецназер, тактически прямолинейно в рамках поставленной задачи. Нет, — я поднял руку, — не обижайся, это не оскорбление.

— Поясни.

— Дело в том, что наши установки, даже с фокусирующими цилиндрами, без нас, без нашей команды, всего лишь груда металла. За несколько месяцев опытным путем, а не проработкой теории, мы продвинулись настолько далеко вперед, что теперь нас знающие люди будут беречь и лелеять. А учитывая наши зубки, которые мы нарастили во время борьбы за место под солнцем, взять нас под контроль не так уж и легко. Кусаемся, однако.

Все равно он был со мной не согласен, но открыто проявлять недовольство он не стал, слишком уважал меня, да и прекрасно понимал, что в такой ситуации устраивать внутренние разборки самая большая глупость, какую можно представить.

— Хорошо, Серега, я тебя услышал, возможно, тебе виднее, хотя…

Я устало вздохнул.

— Олежек, жизнь покажет. Все равно нужно двигаться вперед и развиваться, иначе начнем тонуть.

От тяжелого разговора отвлек звонок Приходько. Он опять прощупывал почву и пытался выторговать себе максимально приемлемые условия для проведения переговоров и заключения договора.

— …да, всё возможно. Это хорошо, что вы во время своих действий не убили никого из моих людей. Давайте… — я глянул на часы, — через три часа обсудим этот вопрос.

— А что через три часа? — насторожился олигарх.

— Увидите.

Хотя времени оставалось совсем мало, ну не дурак же я выдавать точное время проведения операции.

Время шло, и стрелки часов неумолимо приближались к контрольному времени, когда наши российские партнеры должны будут организовать большую гадость бандеровским карателям, прорвавшихся в Крым. Что там и как происходит, я пока не знал, все замыкалось на Семенова, но за полчаса до нанесения удара он вышел на связь.

— Сергей Иванович, всё готово.

— Вы нашли?


— Да. Они забазировались недалеко от Войково. Оттуда пару раз пытались связаться через спутник.

— Хорошо. Я своим даю отсчет.

— Что там Приходько?

— Пока затих. По сообщениям агентов, у них там свои разборки идут. Теперь делят порядок в очереди, кто будет первый извиняться, а кто будет расстреливать Логиновича и его дружков-педофилов.

— Понятно. Опять ваши штучки. Как только бомбардировщик выйдет на дистанцию пуска, я вас извещу.

«Ага, знаю я вас». Я, повернувшись к Светке, которая, сменив Артемьеву, сидела за компьютером, дал команду:

— Всем подразделениям. Секретно. Опасность ядерного удара.

— Делаю.

И не удержавшись, спросила:

— Это по нам или по нацикам?

— По ним, чтобы другим неповадно было. Пусть знают, что на любую попытку силового воздействия сразу отхватят ядерный удар.

Получив сигнал от Семенова о пуске крылатой ракеты с ядерной начинкой, по нашим подразделениям прошел сигнал о полной готовности, и мы затаились в ожидании взрыва. Но всё прошло как-то буднично: мы фактически ничего не почувствовали. Где-то в ста километрах от города бухнул тактический заряд, причем из-за удаленности и мощного бурана до нас дошел сильно ослабленный электромагнитный импульс, на время частично выведший из строя радиосвязь, и всё, а вот как досталось карателям, мы могли определить только после того как утихнет ветер. Можно сказать, всё прошло в штатном режиме, и сейчас, после представления, спокойно, в деловой обстановке мы опрашивали все службы и подразделения о состоянии после нанесения по противнику ядерного удара, пока с пятого раза не дозвонился Приходько и панически не закричал:

— Полковник, что это было?

Я не удержался и хмыкнул.

— А вы как думаете?

— Ты меня что, за дурака держишь? Это же ядерный взрыв был.

— Но не у нас же. Вас не задело?

— Ты еще издеваешься?

Я изменил игривый и немного презрительный тон на жесткую отповедь:

— А вы думали просто так захватить и воспользоваться? Я, кажется, предупреждал, что вас использовали в качестве дымовой завесы, и кто-то в вашем окружении работает на натовцев, а точнее на пиндосов. Как так получилось, что под шумок неизвестная штурмовая группа попыталась к нам проникнуть? А массированный налет крылатыми ракетами, который с трудом удалось отбить? А уничтоженные этими же ракетами два наших бункера в Красноперекопске? Теперь мы посовещались с российскими партнерами и приняли решение не сильно церемониться с агрессорами. Вот вам адекватный ответ. Еще какие-то вопросы? Будете дальше играть в большого босса или наконец-то спуститесь с небес?

Приходько несколько мгновений молчал.

— Я тебя понял, полковник…

Он хохотнул в трубку:

— Дурак был, что не послушал кое-кого.

Я заинтересовался:

— И?

— Умные люди говорили, что я тебя недооцениваю.

— Ну вам виднее…

— Хорошо, полковник, я тебя понял. И намеки твои — тоже. Что дальше?

Я глянул на часы. До окончательного тщательно просчитанного и выверенного времени работы наших систем от резервных источников питания оставалось всего несколько часов, поэтому надо было спешить, иначе действительно останемся без света, а судя по докладу Дегтярева, до момента запуска основных дизель-генераторов еще не менее десяти-пятнадцати часов. Поэтому особо остро стоял вопрос о необходимости запитаться от внешних систем гражданского сектора.

— Как договаривались — всех заложников освободить, арестовать наших местных, кто поддался на ваши уговоры, и осторожно сложить оружие и передать контроль над системами моим людям. В противном случае, честно говорю, огребете. Точнее, не говорю, а обещаю.





Глава 11




Прошло двенадцать часов с момента нанесения ядерного удара по месту вероятного расположения остатков карательной бригады «Галичина». По сведениям российских метеорологов, которые все еще в своем распоряжении имели несколько спутников, буран должен был продлиться еще не менее недели, поэтому проанализировать результаты точечного ядерного удара мы не могли. Во всяком случае, служба радиоперехвата уже давно не слышала с той стороны даже писков тактической радиосвязи, поэтому с той стороны мы уже не ждали ничего плохого, только блокпосты да дальние секреты все еще были ориентированы на возможность появления отдельных групп враждебно настроенных боевиков.

Несмотря на погодные условия, Семенов за восемь часов, осторожно пробираясь по заранее известному маршруту, ориентируясь по радиометкам и специализированным маякам, сумел на бронетранспортере добраться до нашего бункера для личной встречи. Что у него зудело в одном месте, было понятно не только мне. Только не посвященные в наши эксперименты в Перевальном считали, что это связано с американской штурмовой группой, которая под шумок хотела овладеть главным бункером. А вот я не удивился, когда мы остались наедине, и уставший, с покрасневшими от недосыпа глазами полковник сразу завел разговор о новом мирю, куда мы умудрились пробить канал.