Возле Тьмы. Чужой
Часть 16 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Пиво сразу, а с чизбургерами чуть подожди, я для чужих сейчас делаю, Джо заедет через пять минут.
– Доживешь? – спросил меня Пикетт.
– Как-нибудь.
Бармен выставил на стойку две бутылки, зачем-то воткнув в горлышко маленькие бумажные салфетки, затем отвернулся к плите, а мы направились в кабинку.
– Как комната?
– В пределах нормы, обычная, – более чем точно описал я свои впечатления. – Жить вполне можно. Кстати, приятный сюрприз – здесь есть электричество.
– В Анклавах оно везде есть. – Пикетт обтер салфеткой горлышко бутылки, отпил пива, облизнув пену с губ. – Твое здоровье.
– Взаимно.
– В Анклавах есть электричество, врачи, горячая вода, лекарства и еда. То есть почти нормальная жизнь. Здесь ты не умрешь от столбняка, как я недавно видел.
– Что видел?
Я отпил пива из горлышка. Пресноватое какое-то, но нормально, пить можно. После первого же глотка чуть зашумело в голове, на пустой-то желудок.
– Когда в Гудлэнде оборудовали промежуточный аэродром, нашли одного парня, он уже умирал. Нормальный, даже без Синдрома, решил жить один… вот как ты в своем доме, – посмотрел он мне в глаза. – Напоролся на ржавый гвоздь, получил столбняк. Мы спасти его уже не успели, умер. Причем умер очень плохо, тяжело. Никогда не видел смерть от столбняка?
– Откуда мне?
– Вот и я так думаю. А мне казалось, что у него от судорог сейчас мышцы разорвутся. Зубы крошились, так он их сжимал. Нельзя жить там, где нет врачей, Влад.
Дверь распахнулась, в бар забежал молодой, лет семнадцати, мелкий и тощий парень с длинными волосами, одетый в парку размера на три больше чем ему нужно и такие же безразмерные джинсы. Бармен, кивнув, выставил на стойку большую коробку, быстро перечислив содержимое:
– Шесть чизбургеров, шесть порций картошки, кетчуп, шесть бутылок апельсинового сока, яблоки. Шесть долларов с тебя.
Парнишка рассчитался и побежал с коробкой на выход. Затем я увидел, как он закинул ее в кабину небольшого серого пикапа и уехал. Бармен сказал:
– Парни, делаю для вас, потерпите.
Пикетт помахал рукой, изобразив тем самым понимание и согласие. Зашипело на плите брошенное мясо, слышно было, как повар орудует лопаткой, переворачивая его.
– Что за самолет ты себе присмотрел в Боулдере? – перевел разговор Пикетт.
– «Фоксбэт». Знаешь такой?
– Канадский? – уточнил он.
– Скорее украинский. Но собирают в Канаде, кажется.
– Головастик со стеклянной кабиной, два места рядышком, так? – уточнил он.
– Точно.
– Знаю такой, нормальный самолет. Хочешь завтра за ним вылететь вместе со мной?
Как он сразу быка за рога. Мне бы, по-хорошему, еще решиться надо. Хотя, с другой стороны, на По-2 я уже летал запросто, без всяких проблем.
– Не против. Но только если мне его чуть-чуть облетать дадут, а не сразу куда-то погонят. Я же предупредил, что опыта у меня мало.
– Облетай, без проблем, – развел руками Пикетт. – Послезавтра сюда перелетим, пригоним несколько машин. А дальше уже определим, куда тебя для начала. Думаю, что начнешь с патрулирования над дорогами – для практики лучше всего. И начнешь осваивать что-то побольше, но тоже пока из легких.
– А зачем здесь столько самолетов?
– Почему обязательно здесь? – удивился он вопросу. – Большая часть из них летит дальше, в Анклавы. Мы же форпост, перевалочная база фактически. Поэтому и делаем вот такие «прыжки» на аэродромы, где есть машины, забираем оттуда все, что может летать, ну и все для ремонта. Потом уже на том аэродроме делаем пункт дозаправки и «прыгаем» на следующий, куда до этого не дотягивались. Сегодня, видишь, «допрыгнули» до Боулдера. На твое счастье, к слову, – ткнул он в меня пальцем и опять приложился к бутылке.
Ну, насчет «счастья» я бы мог поспорить: про две недели до результата анализа на «свой – чужой» я не забыл, то есть это примерно столько времени, сколько я могу себя чувствовать в безопасности здесь. И примерно столько, за сколько я должен буду найти следы Насти, если она полетела в эту сторону.
– Этот парень сказал, что делает чизбургеры для чужих. – Я глазами указал на бармена. – Здесь есть и чужие?
– Да, шестеро. Хочешь посмотреть, что ли? – спросил Пикетт и засмеялся: – Это не из фильма «Чужие», это просто люди, от нас не отличишь.
– Они в госпитале? – догадался я.
– Конечно. В карантине. У нас все в госпитале, даже наш таун-холл, или как хочешь это назови.
– А вы как называете?
– Мэр и его люди, – усмехнулся Пикетт. – Таун-холл все же, наверное. Госпиталь очень большой, и в нем отличное аварийное питание, только топливо не забывай привозить.
– А откуда топливо?
– Из Нью-Мексико, естественно.
Подошел бармен, поставил перед нами по тарелке с гигантским чизбургером и горой жареной картошки. Ладно, хоть я и не поклонник американской манеры набивать брюхо бутербродами, но этот чизбургер выглядит вроде прилично. Разве что котлету бы в нем надо было получше зажарить.
К гостинице подъехал зеленый пикап, выглядящий вполне новым, из-за руля выбрался толстый парень в красной шерстяной куртке в крупную клетку, с кобурой, висящей на жирном бедре, и вперевалку побежал в мотель. Вышел оттуда почти сразу, достал из кузова пикапа горный велосипед, взгромоздился на него и уехал, неторопливо вращая педали. Велосипед под ним выглядел так чахло, что за него страшно становилось – вот-вот сломается, не выдержит веса седока. Пикетт привстал из-за стола, выглянул в окно, сказал:
– Это Стэн, машину пригнал. Вот на ней завтра и приезжай на аэродром к девяти.
– О’кей. А что вообще есть в городе? Куда можно сходить?
– Что может быть в городе, где живет тысяча человек? – засмеялся он. – Этот бар и еще стейкхаус. Есть «ко-оп», в котором продается все, от еды до оружия. Есть просто пара небольших магазинов. Аптека. Да, еще оружейный, угол Ист-Шулман и Мак-Кой Драйв. Хозяин иммунный, почти всю эпидемию там просидел, запершись. И больше ничего. Кстати, я там рядом живу, там место под застройку предполагалось, а теперь ставим мобильные дома и трейлеры. А вообще неизвестно, будет ли этот город городом в будущем, так что никто ничего не планирует особо.
– А что с ним не так? – спросил я, прожевав кусок чизбургера и запив пивом.
– Чем мы здесь занимаемся? Собираем ресурсы, те, что остались без хозяев. Приводим все в порядок, грузим на восемнадцатиколесники и отправляем южнее, туда, где люди еще что-то строят. Вот и все.
– А фермеры?
– Фермеры есть, верно, но их здесь маловато, большинство уцелевших перебралось южнее, туда, где безопасней. Здесь только самые ближние к городу поля обрабатываются, те, куда можно выехать утром и вечером спокойно вернуться обратно. И куда из города может успеть патруль. Гарден-Сити как раньше был глухоманью, так и теперь ею остался.
– А дальше к югу как, спокойней?
– Намного. Там почти нормальная жизнь, если подальше от больших городов. Там даже есть полиция, – добавил он, подумав. – Да и хрен с ней.
Поели и разошлись. Я забрал ключи у Энджи, прихватив заодно и карту городка, вышел к машине.
Пикап оказался фордовским, под названием «рэйнджер», в средней такой комплектации, с пятиместной кабиной, в общем, все нормально. На ходу хоть? Влез за руль, порегулировал кресло, завел. Не, тут все нормально, движок журчит как шепчет, вполне годный пикап. И заправлен под пробку. Решил проехаться, проверить, как оно, и вообще оглядеться. Хоть на людей на улицах посмотрю, в конце концов.
Особо не посмотрел: людей все же было мало. Тысяча на весь город, да еще и на работе сейчас. Самым оживленным местом оказался какой-то складской двор, в котором одновременно загружали ящики сразу в несколько фур. Похоже, что именно здесь и бьется сильнее всего пульс экономической жизни Гарден-Сити, города за пределами тех самых Анклавов.
Нашел ту самую Ист-Шулман, увидел нечто вроде нового трейлерного парка, где, с его слов, живет Пикетт. Потом увидел оружейный с забавным названием «Оружие рабочего человека». Представилась гора булыжников, таких, как на известной скульптуре забытого мной автора. «Булыжник – оружие пролетариата» – кажется, так. Естественно, не удержался, заехал.
Первое впечатление – магазин переполнен. Его хозяин, невысокий круглолицый мужичок лет под пятьдесят, почти терялся на фоне всего этого изобилия. Похоже, сюда съехалось все оружие, что кому-то удалось найти в окрестностях. Еще я обратил внимание на то, что оружие стоило дешево, а вот патроны – дорого.
Поздоровались, хозяин оживился. Кажется, покупатели его визитами не замучили пока.
– Что могу сделать для вас?
Поискав глазами в витрине, нашел точно такую же «беретту», как та, что лежит у меня в номере. Спросил:
– Запасные магазины к этому есть?
– Девять миллиметров или сороковой? – уточнил тот.
– Девять «Люгер».
– Есть. Сколько надо?
Я задумался, затем сказал:
– Еще пару, – после чего решил спросить: – Кстати, мне этот пистолет случайно достался. Ничего, что у него так много пластмассы в конструкции?
– Ничего страшного, на нее никаких нагрузок не приходится. – Он достал «беретту» из прилавка, быстро разобрал: – Смотрите, ствол по стальной колодке движется, все нагрузки распределяются внутри затвора. Поэтому здесь, – его палец постучал по направляющим рамки, – никакого металла не надо. Хороший пистолет, никаких проблем с ним. И да, еще: он любые патроны принимает, даже самые плохие. Видите? – Палец с толстым желтоватым ногтем щелкнул по казенной части ствола. – Нет рампы, ствол не качается, патрон подается по прямой. Так что перекос невозможен.
– Понял, спасибо, – обрадовался я. – А к такому есть скорозарядники? – Я медленно и аккуратно, чтобы не напугать хозяина, вытащил из кобуры «таурус».
– Должны быть, сейчас посмотрю, – кивнул он, присаживаясь у шкафа и открывая дверцы. – Сколько надо?
– Тоже пару. И две коробки триста пятьдесят седьмого. И девятимиллиметровых… коробки четыре, наверное.
– Каких?
– Холлоупойнт, пожалуй, – сказал я, прикидывая цены. – И бинокль мне бы какой-нибудь, из недорогих.
– Китайцы дорогих не делали, – усмехнулся он, снимая с полки и выкладывая передо мной обтянутый зеленой резиной бинокль с откидными крышками на объективах.
Потом взгляд остановился на карабине М1, таком, какой Настя оставила мне на столе. Который мой. Попросил посмотреть, а то что-то глаз резануло. Продавец с готовностью протянул оружие мне.
– Вот как, – пробормотал я.
А калибр-то у него не такой, как у моего. Мой был «.256 Carbine», то есть шесть с половиной миллиметров, а этот «.30 Carbine», то есть классические «семь шестьдесят две». То есть вот оно как. Патронов к моему, подозреваю, здесь и не купишь. Да и в мелких детальках отличие вижу. Разные они, совсем разные, мой для этого мира как инопланетянин. А вот М1911, что я вижу в витрине, совсем как тот, что у меня был. Разве что посовременней выглядит и прицельные другие.
– Доживешь? – спросил меня Пикетт.
– Как-нибудь.
Бармен выставил на стойку две бутылки, зачем-то воткнув в горлышко маленькие бумажные салфетки, затем отвернулся к плите, а мы направились в кабинку.
– Как комната?
– В пределах нормы, обычная, – более чем точно описал я свои впечатления. – Жить вполне можно. Кстати, приятный сюрприз – здесь есть электричество.
– В Анклавах оно везде есть. – Пикетт обтер салфеткой горлышко бутылки, отпил пива, облизнув пену с губ. – Твое здоровье.
– Взаимно.
– В Анклавах есть электричество, врачи, горячая вода, лекарства и еда. То есть почти нормальная жизнь. Здесь ты не умрешь от столбняка, как я недавно видел.
– Что видел?
Я отпил пива из горлышка. Пресноватое какое-то, но нормально, пить можно. После первого же глотка чуть зашумело в голове, на пустой-то желудок.
– Когда в Гудлэнде оборудовали промежуточный аэродром, нашли одного парня, он уже умирал. Нормальный, даже без Синдрома, решил жить один… вот как ты в своем доме, – посмотрел он мне в глаза. – Напоролся на ржавый гвоздь, получил столбняк. Мы спасти его уже не успели, умер. Причем умер очень плохо, тяжело. Никогда не видел смерть от столбняка?
– Откуда мне?
– Вот и я так думаю. А мне казалось, что у него от судорог сейчас мышцы разорвутся. Зубы крошились, так он их сжимал. Нельзя жить там, где нет врачей, Влад.
Дверь распахнулась, в бар забежал молодой, лет семнадцати, мелкий и тощий парень с длинными волосами, одетый в парку размера на три больше чем ему нужно и такие же безразмерные джинсы. Бармен, кивнув, выставил на стойку большую коробку, быстро перечислив содержимое:
– Шесть чизбургеров, шесть порций картошки, кетчуп, шесть бутылок апельсинового сока, яблоки. Шесть долларов с тебя.
Парнишка рассчитался и побежал с коробкой на выход. Затем я увидел, как он закинул ее в кабину небольшого серого пикапа и уехал. Бармен сказал:
– Парни, делаю для вас, потерпите.
Пикетт помахал рукой, изобразив тем самым понимание и согласие. Зашипело на плите брошенное мясо, слышно было, как повар орудует лопаткой, переворачивая его.
– Что за самолет ты себе присмотрел в Боулдере? – перевел разговор Пикетт.
– «Фоксбэт». Знаешь такой?
– Канадский? – уточнил он.
– Скорее украинский. Но собирают в Канаде, кажется.
– Головастик со стеклянной кабиной, два места рядышком, так? – уточнил он.
– Точно.
– Знаю такой, нормальный самолет. Хочешь завтра за ним вылететь вместе со мной?
Как он сразу быка за рога. Мне бы, по-хорошему, еще решиться надо. Хотя, с другой стороны, на По-2 я уже летал запросто, без всяких проблем.
– Не против. Но только если мне его чуть-чуть облетать дадут, а не сразу куда-то погонят. Я же предупредил, что опыта у меня мало.
– Облетай, без проблем, – развел руками Пикетт. – Послезавтра сюда перелетим, пригоним несколько машин. А дальше уже определим, куда тебя для начала. Думаю, что начнешь с патрулирования над дорогами – для практики лучше всего. И начнешь осваивать что-то побольше, но тоже пока из легких.
– А зачем здесь столько самолетов?
– Почему обязательно здесь? – удивился он вопросу. – Большая часть из них летит дальше, в Анклавы. Мы же форпост, перевалочная база фактически. Поэтому и делаем вот такие «прыжки» на аэродромы, где есть машины, забираем оттуда все, что может летать, ну и все для ремонта. Потом уже на том аэродроме делаем пункт дозаправки и «прыгаем» на следующий, куда до этого не дотягивались. Сегодня, видишь, «допрыгнули» до Боулдера. На твое счастье, к слову, – ткнул он в меня пальцем и опять приложился к бутылке.
Ну, насчет «счастья» я бы мог поспорить: про две недели до результата анализа на «свой – чужой» я не забыл, то есть это примерно столько времени, сколько я могу себя чувствовать в безопасности здесь. И примерно столько, за сколько я должен буду найти следы Насти, если она полетела в эту сторону.
– Этот парень сказал, что делает чизбургеры для чужих. – Я глазами указал на бармена. – Здесь есть и чужие?
– Да, шестеро. Хочешь посмотреть, что ли? – спросил Пикетт и засмеялся: – Это не из фильма «Чужие», это просто люди, от нас не отличишь.
– Они в госпитале? – догадался я.
– Конечно. В карантине. У нас все в госпитале, даже наш таун-холл, или как хочешь это назови.
– А вы как называете?
– Мэр и его люди, – усмехнулся Пикетт. – Таун-холл все же, наверное. Госпиталь очень большой, и в нем отличное аварийное питание, только топливо не забывай привозить.
– А откуда топливо?
– Из Нью-Мексико, естественно.
Подошел бармен, поставил перед нами по тарелке с гигантским чизбургером и горой жареной картошки. Ладно, хоть я и не поклонник американской манеры набивать брюхо бутербродами, но этот чизбургер выглядит вроде прилично. Разве что котлету бы в нем надо было получше зажарить.
К гостинице подъехал зеленый пикап, выглядящий вполне новым, из-за руля выбрался толстый парень в красной шерстяной куртке в крупную клетку, с кобурой, висящей на жирном бедре, и вперевалку побежал в мотель. Вышел оттуда почти сразу, достал из кузова пикапа горный велосипед, взгромоздился на него и уехал, неторопливо вращая педали. Велосипед под ним выглядел так чахло, что за него страшно становилось – вот-вот сломается, не выдержит веса седока. Пикетт привстал из-за стола, выглянул в окно, сказал:
– Это Стэн, машину пригнал. Вот на ней завтра и приезжай на аэродром к девяти.
– О’кей. А что вообще есть в городе? Куда можно сходить?
– Что может быть в городе, где живет тысяча человек? – засмеялся он. – Этот бар и еще стейкхаус. Есть «ко-оп», в котором продается все, от еды до оружия. Есть просто пара небольших магазинов. Аптека. Да, еще оружейный, угол Ист-Шулман и Мак-Кой Драйв. Хозяин иммунный, почти всю эпидемию там просидел, запершись. И больше ничего. Кстати, я там рядом живу, там место под застройку предполагалось, а теперь ставим мобильные дома и трейлеры. А вообще неизвестно, будет ли этот город городом в будущем, так что никто ничего не планирует особо.
– А что с ним не так? – спросил я, прожевав кусок чизбургера и запив пивом.
– Чем мы здесь занимаемся? Собираем ресурсы, те, что остались без хозяев. Приводим все в порядок, грузим на восемнадцатиколесники и отправляем южнее, туда, где люди еще что-то строят. Вот и все.
– А фермеры?
– Фермеры есть, верно, но их здесь маловато, большинство уцелевших перебралось южнее, туда, где безопасней. Здесь только самые ближние к городу поля обрабатываются, те, куда можно выехать утром и вечером спокойно вернуться обратно. И куда из города может успеть патруль. Гарден-Сити как раньше был глухоманью, так и теперь ею остался.
– А дальше к югу как, спокойней?
– Намного. Там почти нормальная жизнь, если подальше от больших городов. Там даже есть полиция, – добавил он, подумав. – Да и хрен с ней.
Поели и разошлись. Я забрал ключи у Энджи, прихватив заодно и карту городка, вышел к машине.
Пикап оказался фордовским, под названием «рэйнджер», в средней такой комплектации, с пятиместной кабиной, в общем, все нормально. На ходу хоть? Влез за руль, порегулировал кресло, завел. Не, тут все нормально, движок журчит как шепчет, вполне годный пикап. И заправлен под пробку. Решил проехаться, проверить, как оно, и вообще оглядеться. Хоть на людей на улицах посмотрю, в конце концов.
Особо не посмотрел: людей все же было мало. Тысяча на весь город, да еще и на работе сейчас. Самым оживленным местом оказался какой-то складской двор, в котором одновременно загружали ящики сразу в несколько фур. Похоже, что именно здесь и бьется сильнее всего пульс экономической жизни Гарден-Сити, города за пределами тех самых Анклавов.
Нашел ту самую Ист-Шулман, увидел нечто вроде нового трейлерного парка, где, с его слов, живет Пикетт. Потом увидел оружейный с забавным названием «Оружие рабочего человека». Представилась гора булыжников, таких, как на известной скульптуре забытого мной автора. «Булыжник – оружие пролетариата» – кажется, так. Естественно, не удержался, заехал.
Первое впечатление – магазин переполнен. Его хозяин, невысокий круглолицый мужичок лет под пятьдесят, почти терялся на фоне всего этого изобилия. Похоже, сюда съехалось все оружие, что кому-то удалось найти в окрестностях. Еще я обратил внимание на то, что оружие стоило дешево, а вот патроны – дорого.
Поздоровались, хозяин оживился. Кажется, покупатели его визитами не замучили пока.
– Что могу сделать для вас?
Поискав глазами в витрине, нашел точно такую же «беретту», как та, что лежит у меня в номере. Спросил:
– Запасные магазины к этому есть?
– Девять миллиметров или сороковой? – уточнил тот.
– Девять «Люгер».
– Есть. Сколько надо?
Я задумался, затем сказал:
– Еще пару, – после чего решил спросить: – Кстати, мне этот пистолет случайно достался. Ничего, что у него так много пластмассы в конструкции?
– Ничего страшного, на нее никаких нагрузок не приходится. – Он достал «беретту» из прилавка, быстро разобрал: – Смотрите, ствол по стальной колодке движется, все нагрузки распределяются внутри затвора. Поэтому здесь, – его палец постучал по направляющим рамки, – никакого металла не надо. Хороший пистолет, никаких проблем с ним. И да, еще: он любые патроны принимает, даже самые плохие. Видите? – Палец с толстым желтоватым ногтем щелкнул по казенной части ствола. – Нет рампы, ствол не качается, патрон подается по прямой. Так что перекос невозможен.
– Понял, спасибо, – обрадовался я. – А к такому есть скорозарядники? – Я медленно и аккуратно, чтобы не напугать хозяина, вытащил из кобуры «таурус».
– Должны быть, сейчас посмотрю, – кивнул он, присаживаясь у шкафа и открывая дверцы. – Сколько надо?
– Тоже пару. И две коробки триста пятьдесят седьмого. И девятимиллиметровых… коробки четыре, наверное.
– Каких?
– Холлоупойнт, пожалуй, – сказал я, прикидывая цены. – И бинокль мне бы какой-нибудь, из недорогих.
– Китайцы дорогих не делали, – усмехнулся он, снимая с полки и выкладывая передо мной обтянутый зеленой резиной бинокль с откидными крышками на объективах.
Потом взгляд остановился на карабине М1, таком, какой Настя оставила мне на столе. Который мой. Попросил посмотреть, а то что-то глаз резануло. Продавец с готовностью протянул оружие мне.
– Вот как, – пробормотал я.
А калибр-то у него не такой, как у моего. Мой был «.256 Carbine», то есть шесть с половиной миллиметров, а этот «.30 Carbine», то есть классические «семь шестьдесят две». То есть вот оно как. Патронов к моему, подозреваю, здесь и не купишь. Да и в мелких детальках отличие вижу. Разные они, совсем разные, мой для этого мира как инопланетянин. А вот М1911, что я вижу в витрине, совсем как тот, что у меня был. Разве что посовременней выглядит и прицельные другие.