Волшебство обмана

— Вовремя — это… — догадалась баронесса.

— Не ходи дальше сего дня, — заключил Вольга, перекатывая в руке круглую часть артефакта.

— Я хотел только посмотреть и уйти. А Лана от меня сбежала. Я не знал, как ее вернуть. Будил, будил… Пришлось оставить на дороге… — Мальчишка шмыгнул носом и глянул на воспитателя. — Если бы вы ее не нашли, я бы подсказал.

Старший волшебник нахмурился и задал вопрос, ради которого они с баронессой и устроили этот спектакль:

— Откуда ты знал, что под перекрестком зарыто веретено, и как у тебя оказалось пряслице?

Несмотря на морозный день, Буреслав покрылся испариной, но ответил честно:

— Я его там и зарыл.

— А откуда взял?

Последовало испуганное молчание.

— Из хранилища? — грозно спросил Вольга.

Мальчишка кивнул.

— Зачем?

На этот раз молчание было еще более продолжительным.

— Волшебником стать хочет, — неожиданно пришла на выручку Лукреция. — Он же всем и каждому об этом говорит, а вы не слышите.

— Так что ж ему мешает?! — не на шутку разъярился воспитатель.

— А кто ему помогает? — резонно спросила баронесса. — Вас убрать, так, может, кто получше в воспитатели найдется?

Вольга оскорбленно засопел, переводя взгляд с аристократки на Буреслава, но гнев сдержал, даже ухмыльнулся, пусть и совсем невесело.

— Как через барьер-то артефакты пронес, умелец?

Мальчишка неожиданно с вызовом вскинул голову:

— Переместил!

— Сам переместил? В одиночку?

— Сам!

— Ну так, может, мне действительно пора уже тебя отпустить отсюда на все четыре стороны?

— Вот и отпусти!

— Хорошо. — Вольга задумчиво почесал подбородок. — Покажешь — отпущу.

Он схватил воспитанника за локоть и потащил по дорожке к границе своих владений. Баронесса пошла следом, неся веретено, которое сейчас сослужит им еще одну службу.

Но когда Буреслав, сжимавший в руке злополучный артефакт, увяз в барьере в третий раз, терпение Лукреции было исчерпано.

— По-моему, трех попыток более чем достаточно, — сказала она.

Старший волшебник снова высвободил ученика и снова спросил:

— Так кто тебе помогал?

— Никто, — упорствовал Буреслав. — У меня получалось! Я могу еще раз попробовать.

— Хватит! Пойдемте в дом, — решила баронесса. — Вольга, проводите молодого человека в его комнату, а я к вам скоро присоединюсь.



Баронесса открыла дверь, пропуская волшебницу вперед. Та вошла смело, ничего не подозревая, но, заметив в комнате понурившегося Буреслава, уперла руки в боки и строго спросила:

— Опять что-то натворил?

Увидев ее, мальчишка заметался сильнее, чем давеча на крыльце перед домом — того и гляди выскочит из собственной кожи. Наконец нервы его не выдержали.

— Белочка, это не я! Я им про тебя ничего не рассказывал! Они сами догадались!

Белоника даже не вздрогнула, перекинула косы за спину и оглянулась на баронессу:


— Если кто тут и догадался, то разве что она.

Лукреция ответила ей спокойным, слегка снисходительным взглядом и едва заметно наклонила голову. Девочка бравировала и отнюдь не была такой хладнокровной, какой хотела казаться. Иначе откуда вдруг появилась эта грубость, раньше ей несвойственная?

— Зачем? — ошарашенно спросил Вольга. Он все еще не хотел верить, что виновницей всех пропаж из хранилища была самая рассудительная его воспитанница.

Красавица сложила руки на груди и одарила хозяина дома презрительным взглядом.

— Я расскажу, но только в присутствии господина проверяющего.

— Это очень легко устроить. — Лукреция усмехнулась про себя и кивнула Буреславу: — Сходи позови. Заодно умойся.

Мальчишка немного замешкался, но стоило Белонике перевести свое внимание на него, как тут же подобрался и выскочил за дверь.

Баронесса покачала головой.

— Стыдно было так использовать мальчика! Он ведь неплохой, и ты ему очень нравишься.

— Это не мне должно быть стыдно, — упрямо возразила волшебница, прожигая Вольгу глазами.

На воспитателя было жалко смотреть: он зажал виски руками, словно от разыгравшейся мигрени, и глядел на Белонику со смесью страха и удивления.

— Разберемся, — умиротворяюще сказала пожилая дама. Она прошлась по комнате Буреслава и с удовольствием уселась на свободный стул, указав своему нанимателю на кровать. — Вольга, присядьте. Вам, может, так не кажется, но все самое страшное уже позади. Дальше не будет ничего, с чем не смог бы справиться позитивно настроенный ум.

Баронесса держала себя так, как могла бы только очень породистая кошка, наевшаяся сметаны. Волшебник смотрел на нее некоторое время, словно пытаясь впитать настрой, затем отпустил свои многострадальные виски и уселся на кровать.

Белоника усмехнулась и сказала Лукреции:

— Даже без волшебства вы бы гораздо лучше справились с этим домом и всеми нами, чем…

— Чем я? — с грустной иронией спросил Вольга. — Пожалуй, я всерьез подумаю над твоей идеей. Леди Лукреция, как вы смотрите на то, чтобы нести ответственность за кучку малолетних волшебников?

— Увольте, — отмахнулась баронесса. — Меня наконец-то ждет тихая старость в моем замке.

— Кого тут ждет тихая старость? — с шумом ввалился в дверь Чингис. За ним стоял, переминаясь с ноги на ногу, Буреслав.

— Уж точно не тебя, — мрачно ответил Вольга.

— Тогда ради чего меня позвали?

— Вы должны передать совету, что Олег не может и дальше быть хозяином этого дома, — строго и чопорно сказала Белоника.

— Эк круто загибает! Серьезная барышня! — восхищенно протянул мнимый проверяющий и, не скрываясь, подмигнул другу. — Позвольте полюбопытствовать почему?

Волшебницу немного задела такая реакция, но она все равно убежденно произнесла:

— Потому что у него из хранилища пропадают артефакты, а он ничего не может предпринять. Потому что он не в состоянии справиться со своими воспитанниками и не занимается их обучением.

— Так-так-так. — Чингис достал свой бутафорский блокнотик. — А как по-твоему, не является ли первое следствием второго? И кто же осмелился покуситься на наши общие семейные реликвии?

Белоника не замешкалась ни на секунду:

— Я.

— …Почему?

— Потому что… — она отчеканила каждое слово, глядя Вольге прямо в глаза, — человек, бросивший собственного ребенка, не должен воспитывать других.

В комнате повисла тяжелая пауза, которую нарушил все тот же Чингис.

— Друже, ты чего не сказал, что у тебя кроме тех четверых еще есть дети? — обратился он к Вольге с некоторой обидой в голосе. — Не ожидал… Где погулял-то?

Вольга бросил в него подушкой с кровати, и Белоника ошарашенно моргнула: уж слишком на короткой ноге были эти двое.

— Помолчи, не видишь, тут не до шуток! — Воспитатель повернулся к девушке. — Это правда: у меня были дети, но я ни одного не бросил, всех воспитал.

— Я тому свидетель! — снова вклинился Чингис, не дав никому вставить и слова. — Когда жена его, Милонега, скончалась (пусть земля ей будет пуховой периной), мне пришлось силой подвенечный браслет снимать с этого женишка, а то бы так за ней и последовал. Детки у меня, говорит! А те детки уже давно бородатые отцы семейств!

При этих словах баронесса как-то по-особенному встрепенулась, и на губах у нее заиграла довольная улыбка, по глазам же было видно, что новая информация запустила стремительную работу мысли.

— Но я видела! — вскрикнула вдруг Белоника, потеряв все свое спокойствие.

— Что ты видела, девочка? — устало спросил Вольга, которому очень не понравилось упоминание его жены.