Война за Пустоши

Зеленокожий тем временем наклонился, вгляделся в закуски на стоящем перед нами столике. Цапнул с ближайшего блюда жареный кусок мяса, брезгливо осмотрел трофей и, обнаружив надкушенный край, засопел еще яростнее. После чего снова громко заорал. Из толпы выскочил низенький орк в полосатом халате, поклонился нам. Ногоон швырнул ему в голову надкушенный кусок мяса и ударом ноги пнул столик. В разные стороны покатились миски и блюда, щедро рассыпая по земле содержимое. Звонко хрустнул расписной глиняный кувшин, разлетаясь на осколки. Орк в полосатом халате уклонился от полетевшего в него мяса с небрежной легкостью мастера, выдававшей немалый опыт в подобного рода происшествиях. Он и глазом не моргнул, лишь продолжил безостановочно кланяться разбушевавшемуся Ногоону. По взмаху руки «полосатого» двое слуг утащили в темноту злосчастный столик, подобрали раскатившуюся посуду. Двое других тут же притащили и поставили перед нами новый столик со свежим угощением. Кто-то сзади сунул мне в руку чашу, в которую тут же полилось широкой струей ароматное густое вино.

– Твое здоровье, посол! – рявкнул мне в ухо Ногоон-аб-Илтгэгч. В его руке тоже появился вместительный кубок, и орк, не медля, выплеснул его содержимое себе в глотку. Я последовал его примеру и отхлебнул из чаши.

Ого, а недурное у них тут вино, очень недурное! Всякое пивали, да и погреба Черного замка не из последних в этом мире, но, повторюсь, очень даже недурно!

В степи считалось неприличным затевать разговор, пока гость не насытится. Я, в свою очередь, не желая показаться невежливым торопыгой, тоже не спешил начинать беседу. Хотя вопросы жгли мне язык, мы с орком не торопясь выпили, закусили копченым мясом и снова выпили. На всякий случай я старался не пить много, стремясь сохранить относительно ясную голову, а вот мой сотрапезник себя явно решил не ограничивать. Слуга то и дело подливал ему в кубок из здоровенного кувшина. Наконец толстяк удовлетворенно рыгнул и откинулся на подушки, наваленные горкой на помосте. Я последовал его примеру. Теперь можно было и поговорить. Верховного вождя все еще не было видно, но Ногоон-аб-Илтгэгч, не дожидаясь моих вопросов, сам объяснил, что Великий Глуум скоро прибудет.

– А пока ешь и пей, гость Великого Глуума, – заявил орк важно и подал пример, снова отхлебнув из своего кубка. – Мы показали этим бородатым недомеркам, что значит не слушать Великого вождя Глуума. Теперь празднуем большую победу! И не последнюю!

– Большая победа, согласен, – осторожно согласился я. – Горожане, наверное, сильно обидели Великого Глуума, раз он собрал сюда все силы Великой Степи?

– Ха, это еще не все силы! – дыхнул мне в лицо винным перегаром орк. Он с подозрением осмотрелся вокруг, но, видимо, решил, что какая-то пара сотен зеленокожих, веселящихся рядом, совершенно не помешает нашей доверительной беседе.

– Само Небо явило милость своим детям, послав Орде такого вождя, как Глуум. Он – великий вождь, такого Степь не видела с начала времен. А великому вождю нужно войско, достойное такого вождя. Большое войско, с хорошим оружием. Жадные бородатые недомерки не хотели продавать нам оружие. Великий вождь Глуум дал им слово, что заплатит за все сполна из первой же большой добычи, но эти глупцы требовали, чтобы сначала мы заплатили, и лишь потом соглашались отдать нам оружие. Эти худал-даачид не хотели отдать то, что предназначалось нам! А сами всегда жировали, пользуясь добротой Великого вождя, вся степь истоптана их вонючими караванами. Но бородатые недомерки не помнят добро. Решили, что если они купаются в золоте, то вся степь принадлежит им. Ха, глупцы забыли, что золото хорошо, но железо лучше. Теперь у дураков нет ни железа, ни золота, ни города.

Ногоон-аб-Илтгэгч с шумом приложился к кубку, сделал несколько больших глотков. Рукавом своего дорогого халата вытер потекшие по подбородку винные струйки, отдышался и продолжил:

– Глупцы думали отсидеться за каменной стеной. Они думали, орки глупые. Думали, что мы полезем на их стены прямо на лошадях и разобьем себе лбы об их камни. Ха, они не знали, что Великий Глуум – мудрый вождь. Повелитель нанял отряды их же бородатых сородичей. Вон они сидят, видишь?

Пальцем Ногоон ткнул в сторону замеченных мною гномов. Вот это значит кто. Наемники, точнее, командиры наемных гномьих отрядов. Пополняли их ряды в основном гномы, изгнанные из родных кланов за какие-то нарушения мудреных гномьих законов и традиций. Поэтому обычные гномы плевались при одном упоминании сородичей-наемников. Что, впрочем, никогда не мешало разным Владыкам с охотой пользоваться услугами таких отрядов. Если хватало денег, конечно. Даже попав в наемники, гномы оставались гномами. И цены за свои услуги бородачи заламывали такие, что нанять их было по карману лишь очень и очень состоятельным особам. Хотя эти коротышки всегда считались превосходными воинами, этого у них не отнимешь.

– Тоже жадные, но воины хорошие, – подтвердил мои мысли Ногоон. – Я чуть не лопнул со смеху, глядя, как они режут друг друга в воротах. Город бородатых глупцов для нас взяли такие же бородатые, только поумнее. А теперь на золото глупцов мы наймем еще больше умных. Таких, кто понимает, что не стоит спорить с Повелителем Глуумом! Вот ты это понимаешь, посол? – рявкнул мне прямо в лицо орк. – И своему Владыке скажи, что с Повелителем Глуумом лучше не спорить. Иначе тоже пожалеете, но поздно будет.

Я поспешил заверить Ногоона, что прекрасно все понимаю и непременно передам его слова Повелителю Черного замка, как только туда вернусь.

– Это хорошо, – уже более миролюбиво пропыхтел толстый орк, снова откидываясь на подушки. – Хорошо, если понял. Скоро ты увидишь Великого Глуума, не разочаруй его. Это хороший совет, Тень Черного, Ногоон-аб-Илтгэгч плохих советов не дает. За это Повелитель Глуум Ногоона-аб-Илтгэгча ценит и любит, вот!

Он внезапно вскочил на ноги и заорал во всю глотку:

– Слава победителю Глууму! Пусть дальше ведет нас от победы к победе!

Несмотря на царящий вокруг шум, его услышали, сидящие вокруг тоже повскакивали со своих мест и дружно заорали, на разные голоса выкрикивая похвалы своему вождю. Довольный Ногоон плюхнулся обратно на подушки. После чего пустился в бесконечно длинный рассказ о том, как именно Орда взяла штурмом город Барк. Среди прочего выяснилось, что за гном прикован к помосту с Глуумовым троном. Мое предположение оказалось правильным, лишенный бороды гном был в городе персоной важной и влиятельной – наместником и главой местной торговой гильдии. Брызгая слюной от удовольствия, Ногоон рассказал, как орки перед штурмом предложили жителям города выкупить свои жизни. Но гномы, заправлявшие в Барке, отказались платить, сочтя цену слишком высокой. Они надеялись на высоту и прочность городских стен. Здешние стены гномьи мастера и возводили для защиты от набега одного-двух племенных отрядов в несколько сотен орков, местные могли бы отбиться. Но когда под стенами встало объединенное войско всей Орды, исход был очевиден. Жадность городской верхушки стоила жизни большинству жителей, и страдания наместника, или кто он там, меня не сильно тронули. К тому же у него еще оставался шанс сохранить свою жизнь, если сородичи успеют собрать и прислать за него выкуп до того, как Орда тронется дальше.

Продолжая отхлебывать вино, орк с удовольствием перечислял мельчайшие подробности прошедшего штурма и особенно последовавшего за ним грабежа, но я слушал уже вполуха. Значит, захват Барка – только начало, война продолжится. Глуум копит силы, вооружается, набирает новых наемников. И это степных орков совершенно не смущает. А еще совсем недавно они бы даже не поняли, как это можно – воевать не своими руками. Меняется Орда, сильно меняется. И мне эти изменения почему-то совсем не нравятся.

Мои размышления прервал рев труб, раздавшийся на площади. Орки дружно повскакивали со своих мест и заорали так, что звуки труб на несколько мгновений утонули в их радостных воплях.

– Глуум! Глуум! Глуум! – ревели зеленокожие.

На площадку въехала орочья боевая колесница. Более легкая и маневренная, чем ее грубоватые северные собратья, обитая по бортам листами начищенной меди с чеканными изображениями дракона. Вдоль борта скалились черепа орков, людей и гномов, подвешенные на специальных крюках. Вместо лошадей колесницу тянули десяток гномов и два человека. По бокам от них шли двое стражников-орков, время от времени подгонявших прикованных к дышлу пленников плетеными бичами. Страшная вещь в умелых руках. Удар такого бича способен рассечь тело до кости не хуже, чем иной клинок. Но погонщики, хоть и не слишком скупились на удары, били явно вполсилы. Впрочем, тянувшим колесницу от этого если и было легче, то ненамного. На их телах в изобилии виднелись багровеющие кровоточащие рубцы, а некогда богатая одежда превратилась в сплошные лоскуты. Оставалось непонятным, как эти окровавленные и изорванные в клочья тряпки вообще держались на плечах их обладателей.

А на колеснице во весь рост стоял нынешний Великий вождь и Повелитель Степи Глуум. Сейчас он ничем не напоминал того неподвижного молчаливого правителя, которого я видел днем. Глуум радостно ревел вместе с толпой, скаля клыки и потрясая в воздухе здоровенным луком.

Свободной лапой орк придерживался за торчащий из борта колесницы шест, увенчанный вместо обычного для степного вождя племенного бунчука литым драконом. Судя по мягкому блеску металла, золотым. Сам вождь тоже сиял золотом браслетов, к которым он добавил многочисленные цепи и ожерелья, свисающие с толстой шеи. Колесницу окружали стражники – крупные орки в тяжелых боевых доспехах. Щиты стражи украшало изображение такого же дракона, что и на колеснице их вождя. А за колесницей шествовали приближенные, среди которых я увидел Богдо-аб-Учеха и, к некоторому удивлению, своего дорожного знакомого, одноглазого Хурца-аб-Балуу. А вот советников, которые меня встречали вместе с ним, я в толпе придворных так и не заметил. Похоже, их на пир вообще не позвали. Вот тебе и советники. Интересно получается, значит, главным в отряде, который меня встречал, был именно Хурц, а не эти шуты. Но зачем такой маскарад?

Под непрекращающиеся крики степняков пленники дотащили колесницу до помоста с троном. Глуум кинул лук в налуч на борту колесницы, слез с нее и, прихрамывая, поднялся на помост. Пнул не успевшего вовремя убраться с дороги бывшего наместника города. Тот взвизгнул и отлетел на всю длину цепи, которой был прикован к помосту. Глуум, не обращая больше внимания на гнома, уселся на троне, вокруг расположилась пришедшая с ним свита. Уже виденный мною орк в полосатом халате почтительно подал Глууму чашу и сам наполнил ее вином, предварительно отхлебнув из кувшина. Тоже новость. Орки презирали яд, считая его оружием слабых и недостойных. А менять Владык на троне предпочитали с помощью доброго удара клинка, но никак не отравленного вина. Да, меняется Орда, сильно меняется. Цивилизуется, как сказали бы в людских Королевствах Запада.

Тем временем колесницу вождя развернули и утащили обратно в темноту. По сигналу орка в полосатом халате вокруг вождя и его приближенных засновала вереница слуг, расставляя столики с яствами. Пир продолжился. Ногоон-аб-Илтгэгч, вдоволь наоравшись, приветствуя Глуума, теперь спокойно спал с чувством выполненного долга. Храпел он при этом так, что посуда на стоящем перед нами столике отзывалась металлическим дребезгом. Жаль, я только собрался узнать у него имя того орка в полосатом халате, что распоряжался на пиру. Мне его не представили, ничего не говорилось о нем и в тех донесениях, что я просматривал в Черном замке перед отъездом. А ведь, судя по всему, это один из доверенных лиц нынешнего Повелителя Орды. Таких надо знать. Да и про Хурца стоило бы расспросить поподробнее.

К помосту Глуума одного за другим начали подводить орков, насколько я понял, племенных вождей. Хромой Предводитель удостаивал каждого из них недолгой беседы, после чего снимал с шеи цепь или ожерелье и надевал на своего собеседника. Затем довольного орка отводили обратно к его сиденью, а на помост уже вели следующего претендента на внимание Повелителя Степи.

Один раз в отлаженной церемонии произошла заминка. Когда на помост Глуума поднялся очередной зеленокожий, какой-то орк, спокойно сидевший до этого на своем месте, внезапно выхватил клинок и кинулся к трону, что-то истошно крича. Лязгнули, смыкаясь, щиты стражи, но Глуум поднял ладонь, и стражники окаменели. Стоявший перед Повелителем орк развернулся и прыгнул вниз, навстречу нарушителю спокойствия. Оба степняка, рыча, сошлись шагах в шести от помоста, лязгнули столкнувшиеся клинки. Затем еще раз и еще. Бойцы оказались примерно равны по силе, к тому же оба были достаточно пьяны, и схватка затянулась. Наконец один из них, тот, который и начал ссору, промахнулся и вогнал свое оружие в землю, разрубив дорогой ковер. Второй орк воспользовался ошибкой противника и с размаху рубанул того прямо по голове. Наблюдавшие за схваткой зеленокожие одобрительно заорали. Головы у орков крепкие, но таким ударом легко разрубить самый толстый череп. К счастью, собираясь на пир, зеленокожий забияка напялил на голову серебряный венец, дорогой и достаточно толстый. Драгоценная безделушка и приняла на себя основной удар, спасая жизнь своему нынешнему хозяину. Завязнув в серебре, степной клинок остановил свое смертоносное движение. Впрочем, силы удара хватило на то, чтобы орк рухнул на прорубленный ковер, заливая его кровью, хлынувшей из рассеченного черепа. Похоже, он был еще жив и даже попытался привстать. Но противник пнул его ногой, орк упал и замер окончательно. Победитель же подобрал откатившийся в сторону венец, брезгливо отер кровь и преспокойно водрузил его на свою собственную голову.

Затем орк под приветственные крики вернулся к трону Глуума. Верховный вождь громко что-то сказал, сидевшие вокруг него разразились громким хохотом. Глуум отхлебнул из своей чаши и протянул ее стоящему перед ним орку. Тот с удовольствием допил вино и забрал чашу себе. Затем шею победителя украсила толстая золотая цепь, и он гордо прошествовал на свое место. Его поверженного противника уже утащили прочь, торчавший в земле кривой меч вытащили, и лишь пятно темной орочьей крови да прореха в ковре напоминали о случившемся. А к трону Глуума уже вели следующего зеленокожего героя. Затем еще одного, и так далее. Наконец поток орков иссяк, а шея Повелителя Степи полностью освободилась от груза золотых побрякушек. Орк с видимым удовольствием помотал головой, выпил вина из чаши, поданной взамен подаренной, и громко хлопнул в ладоши. По этому сигналу в круг вошло четверо орков, тащивших два сундучка из темного дерева, окованного толстыми полосами металла. Сундучки были среднего размера, но даже на вид изрядного веса. Пыхтя, носильщики дотащили их до стола, за которым пировали гномы, с видимым облегчением опустили на землю и откинули крышки. В свете факелов снова мягко заиграло золото, заблестело серебро. В сундуках оказались монеты и слитки. Довольно много. Драгоценных камней в сундуках не было видно, но среди пирующих все равно послышался восхищенный гул.

– Это награда вам, моим доблестным союзникам, что сражались вместе с Ордой, – громко заявил Глуум, обращаясь к низкорослым наемникам.

Те в ответ встали, гордо распушив бороды. Некоторые сподобились даже слегка наклонить головы в знак благодарности. По гномьим понятиям верх вежливости, особенно для наемников. С другой стороны, плата была действительно щедрой, даже по гномьим меркам.

Пока под завистливые возгласы зеленокожих поспешно вызванные предводителями бородатых коротышек рядовые гномы оттаскивали сундуки в лагерь наемников, рядом со мной возник низенький орк-распорядитель.

– Повелитель Великой Степи Глуум приглашает Тень Повелителя Тьмы и Голос Владыки Черного замка, посла своего друга, разделить с ним скромную еду, недостойную столь высокого гостя! – произнес он негромко.

Ногоон-аб-Илтгэгч при этих словах одобрительно всхрапнул, впрочем, так и не просыпаясь.

Я встал из-за стола и в сопровождении обладателя полосатого халата двинулся к помосту Глуума. Гномы тем временем унесли сундуки, и на освободившееся пространство выбежало десятка два молодых орчанок.

Из одежды на степнячках были лишь тоненькие пояски, зато на запястьях рук и щиколотках босых ног в изобилии звенели чеканные браслеты, увешанные мелкими колокольчиками и бубенцами. Густые черные волосы девушек были собраны в пышные хвосты, напоминающие конские. Крепкие ягодицы прикрывали уже настоящие конские хвосты, подвешенные сзади к пояскам. В руках орчанки сжимали еще по паре конских хвостов, закрепленных в коротких деревянных рукоятках. Под одобрительный рев собравшихся девушки выстроились в два ряда в центре площадки. За внешним кругом костров ударили невидимые отсюда барабаны. Их поддержали звуки орочьих свистков, или дуделок. Орки выдалбливали их из длинных костей и очень ценили за красивый, по мнению зеленокожих, звук. С эльфийской флейтой, конечно, не сравнишь, но получившаяся мелодия была вполне приятна даже для моего уха. В такт музыке девушки двинулись навстречу друг другу, гордо подняв головы и встряхивая гривами волос. В этот момент громыхнули гонги и затрубили уже знакомые трубы. Медленный шаг танцовщиц сменился высокими прыжками. Орчанки попарно стремительно взмывали вверх и летели навстречу друг другу, взмахивая конскими хвостами. Затем девушки заскакали в буйном хороводе, вскоре разделившемся на два, мчащихся навстречу друг другу. Блестели от пота обнаженные тела, сверкали глаза, взлетали в воздух пучки конских волос. Громко, дико, но была в этом своя своеобразная красота. Мне уже приходилось видеть танец ночных кобылиц – любимое развлечение степняков, – и должен признаться, что смотреть на него очень приятно. Если вы не эльф, конечно. Впрочем, Перворожденные на таком пиру могли появиться лишь в двух видах – либо пленниками, предназначенными для пыток и последующей казни, либо в качестве главного блюда для победителей. Бывало и такое в бесконечной истории орочье-эльфийских столкновений. И уж точно никого из эльфийских Владык не развлекали плясками степные красавицы. Как и вожди орков никогда не видели завораживающего своей невероятной плавностью эльфийского танца. Эльфийка, даже если и попадет в плен к зеленокожим, скорее умрет, чем станет танцевать или петь перед орками. Даже если от этого зависит ее жизнь. Эльфам же и в голову не могло прийти, что орчанки тоже могут танцевать, и даже красиво. Как по мне, и эльфы, и орки много потеряли. Вон даже гномов проняло. Они вином перестали накачиваться, что для наемника неслыханное дело. Про орков и говорить нечего. Вокруг стоял такой восхищенный рев, что в нем тонули все остальные звуки, включая музыку.

Пока собравшиеся глазели на прелести орчанок, мы с моим провожатым дошли до помоста вождя. Я поднялся к трону и склонил голову в коротком приветственном поклоне.

Глуум в ответ широко улыбнулся, блеснув внушительным набором зубов. Внимательно оглядел меня своими желтыми глазищами, задержал взгляд на кольце, переданном мне гонцом в качестве подарка от его имени. Одобрительно кивнул. По знаку вождя рядом с троном возникло сиденье с низкой спинкой. Орк небрежным жестом указал мне на него, я присел. Столь же небрежным жестом Глуум отправил свою свиту наслаждаться продолжавшимися танцами и угощением. Стража вокруг нас, естественно, осталась, но, если не орать во весь голос, наш разговор они услышать не должны. А в том, что меня позвали именно для разговора, сомневаться не приходилось. Я не танцующая орчанка, чтобы на меня любоваться просто так. Что ж, для этого разговора я и проделал весь путь.

– Я, Тень Повелителя Тьмы и Голос Владыки Черного замка, от имени своего Повелителя приветствую тебя, Великий вождь и Повелитель Степи Глуум.


Орк молча кивнул, мол, продолжай, слушаю.

– Недавно в Черный замок прибыло посольство, возглавляемое Гуурвагом-аб-Нууром из племени Багровой Луны. С ним были два шамана, чьи имена нам не известны. Скажи, отправлял ли ты это посольство или они подло прикрылись твоим именем, известным далеко за пределами Великой Степи?

– Да, отправлял, – спокойно ответил Глуум. Орк по-прежнему широко улыбался, так что со стороны могло показаться, что мы беседуем о пустяках. – Молодой Гуурваг вернулся и передал мне слова твоего Повелителя. Меня огорчили эти слова. Очень огорчили. Скажи, Тень, твой Повелитель не передумал?

– Мой Повелитель не любит отказываться от своих слов. Его тоже огорчили слова, которые привез Гуурваг-аб-Нуур. А еще больше его огорчило то, что твои шаманы напали на моего Повелителя и попытались его убить невиданным до того дня колдовством. Мой Повелитель хочет знать, почему послы Великой Степи превратились в подлых убийц? Если после стольких веков союза мы стали врагами, почему Великий Глуум не сказал об этом открыто, как подобает Великому вождю?

– Зачем ты приехал, посол? – вопросом на вопрос ответил орк. – Только не ври, я почувствую ложь.

Правды хочешь, Великий вождь? Ну что же, я тоже хочу правды. За этим и приехал.

– Мой Повелитель не хочет войны с Ордой, такая война обрадует наших врагов. Наших общих врагов. Поэтому я здесь, чтобы говорить с тобой. Но если ты решил воевать с Черным замком – скажи об этом прямо.

Глуум надолго замолчал. Степной вождь сидел, задумчиво рассматривая зеленокожих красоток, по-прежнему пляшущих посреди пирующих. Тянулось время. Орчанки, подустав от бешеной пляски, начали новый танец, уже не такой быстрый и буйный.

– Красивые кобылки, да? – неожиданно спросил орк. – И пляшут тоже красиво.

Я кивнул, делая вид, что увлечен танцем. Впрочем, не особенно притворяясь. Пляшут в Орде красиво, да. Вот только я здесь не за этим.

– Ваши на Севере так не умеют. Живут в пещерах, ходят в шкурах. Если бы не твой Повелитель, так бы и бегали с каменными копьями и дубинами.

– Может быть. Но сейчас они союзники моего Повелителя. Поэтому оружие у них не хуже, чем у твоих воинов. И своих женщин они кобылами не называют.

Это, кстати, действительно так. Не называют. Потому что иная красавица Пустошей за такие слова голову своему зеленокожему кавалеру легко может оторвать. Случалось, и отрывали. Не только головы.

– Ха, так это и есть кобылы, просто двуногие! Оставим их для этих жеребцов. – Глуум с брезгливой ухмылкой кивнул на зал. – У нас имеются дела поважнее. Все эти кобылицы от нас никуда не ускачут. Как и остальные, двуногие или четвероногие. А теперь слушай меня, Тень Темного, и слушай внимательно. Я принял тебя с почетом, Голос Владыки Черного замка, потому что я хочу дружбы с твоим Повелителем! Истинной дружбы, как равного с равным. Вместе мы легко осуществим то, чего никогда не сможем поодиночке. Соединив силы, мы сможем положить себе под ноги весь этот мир. Достойная награда для таких, как мы? Что скажет на это твой Повелитель, Тень?

– Ты говоришь о дружбе, Великий Глуум, но разве не твои посланники хотели убить моего Повелителя?

– Не убили же, – без малейшего смущения пожал плечами орк. – Зато я убедился, что с Владыкой Черного замка стоит разговаривать. Давай забудем все, что было до этого, и начнем разговор с начала. Поговорим, Тень Темного?

– Ты всегда сначала посылаешь вместо послов убийц, а потом начинаешь разговаривать?

– Почти всегда! – отрезал Глуум. Его глаза вновь полыхнули желтым огнем. – Твой Повелитель обиделся, что его пытались убить? И решил, что мы с ним теперь враги? Ха! Меня за этот год пытались убить уже трижды. И все три раза – те, кого я называл друзьями и сородичами. Последний раз уже здесь, под стенами этого паршивого городишки. Убийца мертв, те, кто послал его, желая моей смерти, – тоже! А я не в обиде на них. Выживет только сильный, это закон Великой Степи. Те, кто хотел моей смерти, думали, что они сильные! Ха, жалкие глупцы! Я оказался сильнее их всех, всей их вонючей стаи! Поэтому шакалы сейчас воют над их могилами, а я сижу на пиру. Твой Повелитель не дал себя убить, и поэтому я сейчас говорю с тобой. Запомни, Тень, сильный говорит только с сильным. Со слабым не говорят, слабому приказывают. Потому что слабый для сильного либо слуга, либо добыча.

– И кто для тебя мой Повелитель?

– Не играй словами, посол, – зло оскалился орк. – Я не люблю, когда произносят пустые слова без смысла. Или ты оглох? Я сказал, твой Повелитель – сильный, а с сильным я согласен договариваться. Думаю, что Владыка Черного замка хочет того же. Если бы он считал меня врагом, не стал бы присылать ко мне тебя, свою Тень и свой Голос, а сразу двинул бы войско. И всех моих посланцев вырезал бы, а не отпустил уцелевших с миром. Зачем дарить жизнь сотне воинов своего врага? Чтобы в следующей битве они снова встали против него? Настоящий Владыка так не поступит, если не хочет договориться.

– Это же твои воины. Тебе их не жалко?

– Кого жалеть? Щенка, считающего себя вождем, и его пустоголовое стадо? У меня таких много. Посмотри вокруг. Видишь, сколько их тут? Все едят и пьют из моих рук. Все называют меня своим вождем, клянутся в верности. Слышишь, как кричат мое имя? Думаешь, они мне верны? Ха! Это Орда, здесь никому нельзя верить. Половина из тех, кто пирует за моим столом, готова прямо сейчас воткнуть мне нож в спину. Но это стадо, а стадом легко управлять. Смотри, Тень Темного!

Повелитель Орды встал и звучно хлопнул в ладоши. Орчанки прекратили свой танец и, сопровождаемые разочарованными возгласами, убежали. Не обращая на возникший гул никакого внимания, Глуум прихватил со стола стоящую перед ним золотую чашу. Орк в полосатом халате еле успел наполнить чашу вином из большого кувшина, оттолкнув замешкавшегося слугу. Затем степной вождь, прихрамывая, двинулся к оркам, сидящим у входа. Махнул мне свободной рукой, показывая, чтобы я шел за ним. Увидев своего Повелителя, зеленокожие вояки почтительно притихли. Ну, почти притихли.

– Мои воины, мы одержали великую победу! Мы сражались, победили и взяли богатую добычу! Но скоро мы пойдем дальше на закат, туда, где добычи хватит на всех. А пока я дарю вам эту чашу из моей доли добычи. Вы все великие герои, и я знаю, что эта награда для вас не последняя! Пью за вас!

Глуум осушил чашу двумя могучими глотками и бросил ее оркам на середину стола. Степняки радостно заорали с удвоенной силой и начали вырывать посудину друг у друга. Глуум повернулся и отошел от них.

– Видел? – Степной Повелитель презрительно усмехнулся. – Одна подачка, и большинство из них готово идти за мной, куда скажу. И убивать по одному моему слову. А ведь это воины не из моего племени. Их вождям это не понравится, но если они сейчас скажут хоть слово против меня, их собственные воины поднимут этих глупцов на копья. Потому что я сейчас могу дать им больше, чем их собственный вождь. И я дам! Но настоящие награды получат только достойные. Вот об этом я и хочу говорить. Но не здесь. Пойдем, тут слишком шумно для серьезного разговора.





Глава 4




Мы вышли из круга пирующих и вдоль шатров двинулись куда-то вглубь лагеря. Спереди и сзади тяжело топала личная стража Глуума. Сам Великий вождь и Повелитель Степи молчал, не торопясь приступать к обещанным делам. Лишь шумно сопел и все заметнее прихрамывал на одну ногу.

Шли мы недолго. Вскоре наша процессия уткнулась в круглый орочий шатер. Самый обычный с виду, с деревянным каркасом, стенами и крышей из толстого войлока, сверху накрытый от дождя промасленными кожами.

Пара охранников заглянула в шатер, но внутрь зашли только мы с Глуумом. Там никого не было. Очаг в центре шатра, широкое ложе напротив входа, застеленное мехами и покрывалами из привозных тканей. Вместо лавок и стульев вдоль стен здесь стояли сундуки, накрытые коврами. Ковры размерами побольше лежали на полу. Свободным от них оставалось лишь огражденное камнями пространство очага. Рядом – низкие столики, за которыми степняки едят, сидя на тех же сундуках или просто на полу. В общем, ничего необычного или подозрительного. От большинства подобных орочьих жилищ этот шатер отличала разве что относительная чистота. Да еще нигде не висело на стенах столь обычное в жилищах степняков оружие.

Глуум, стоящий у входа, еще раз обвел взглядом замершую в отдалении стражу, повернулся и задернул за собой тяжелый полог. Затем плюхнулся на один из сундуков и поднял взгляд на меня. Весь его вид сейчас выражал плохо скрываемое нетерпение. Он явно ждал чего-то важного от этой беседы. Я вопросительно посмотрел на него, ожидая, когда Глуум заговорит. Зачем-то ведь он увел меня с пира.

– На пиру я говорил с послом. Здесь хочу говорить с тобой. Я знаю, кто ты! – заявил Глуум наконец. – Нет никакого Голоса Владыки, нет никакой Тени. Если у Черного замка и есть Повелитель, то он передо мною. Ты проделал долгий путь, чтобы увидеть меня. Я рад этому. Садись, Владыка Тьмы, поговорим, – предложил орк, ухмыляясь.

Ого, вот даже как! Удивил, не спорю, такого начала я не ожидал. Бросилось в глаза, насколько сильно изменился Глуум, уединившись со мной в шатре. Словно маску сбросил, показывая свое подлинное лицо. Или, учитывая, что передо мною орк, подлинный оскал. Нынешний Глуум не походил на уже привычного мне удачливого узурпатора, который только что пировал со своими воинами. Он не рычал, не сопел, не скалил клыки. Только буравил меня внимательным оценивающим взглядом из-под нависающих бровей. Некстати вспомнилось, какой он лучник. Ишь, смотрит, как будто прицеливается. И глаза при этом снова горят этим странным желтым огнем. Раньше за орками я такого не замечал. Нет, этот новый, неизвестный Глуум мне совсем не нравился.

– Садись, садись, – повторил орк, приглашающе хлопнув тяжелой лапой по соседнему сундуку. Сундук обиженно заскрипел, но выстоял. – Садись и слушай, разговор у нас будет серьезный.