Война сквозь время

— По другой броне, что там в гараже стоит?

— Обе БМП-2 на ходу, но у одной неполадки с вооружением. Артем смотрел, там возиться нужно. Но вторую мы в течение двух дней поднимем. Опять же помощники нужны. А то прежние хозяева вообще за техникой не смотрели. Там чуть ли не капремонт проводить надо.

— Понятно. Занимайся Т-64. БМП-2 во вторую очередь. Людей тебе Борисыч обеспечит. Когда будешь организовывать выход за запчастями, известишь, пошлем броню тебе на прикрытие. Дальше. Павлов, Карев, занимаются трофеями. Малой и Миронов — в боевое охранение. Мы с Артемьевым и с его супругой едем в гости к полковнику Черненко. С нами Миронов в БТРе за пулеметом.

Закончилось совещание, и опять все разошлись заниматься своими делами. Мы же загрузили в БТР подарки, тщательно упаковав, выдвинулись в сторону Симферополя, предварительно связавшись с Черненко и сообщив, что чета Артемьевых хотела бы нанести визит вежливости и отблагодарить спасителей. Немного поплутав в пригородах, тщательно объезжая места возможных засад, недалеко от разрушенного железнодорожного вокзала встретились с переоборудованным джипом, который нас сопроводил к бункеру, где базировался отряд Черненко.





Глава 28




Я умышленно не пошел с Санькой и Катей. Там они прожили долгое время, там у них друзья. Пусть пообщаются и попытаются помочь этим людям. Я их не торопил, и пока было время, открыл ноутбук и стал разбираться с результатами вычислений на основании полученной информации о точке выхода большого портала. Пару раз нас на связь вызвала база, получая подтверждение, что с нами все нормально. Через час пришел Санька в сопровождении четырех человек и забрал мешки с мукой и ящики с консервами. Там же в одном из свертков лежали яблоки и полулитровая баночка меда.

Заскучавший Миронов пару раз обращался с вопросами по технике, и я ему с удовольствием отвечал. Несколько раз он крутанул башней бронетранспортера, изучая окрестности. Но где-то часа через два он доложил, что со стороны дверей к нам идет человек, и это не Артемьев. По броне несколько раз стукнули. Я впустил посетителя, это оказался сам полковник Черненко. Он, сняв противогаз, пытливо глянул мне в глаза, затем протянул руку.

— Привет, капитан.

Я спокойно пожал ее.

— Да вообще-то уже майор.

Самое интересное, что я ему не врал. Мне же присвоили майора госбезопасности, и кто присвоил? Сам товарищ Сталин.

— Молодец, растешь.

Он немного помолчал. При тусклом свете лампочки я с трудом видел его лицо, но и так было видно, что полковнику нелегко приходится. Мысли на его лице я не мог прочитать, но о чем он сейчас подумал, вполне было понятно. Майора могло присваивать руководство не ниже командования округа. Вот сейчас и задумался, что ж у меня за руководство такое и какие лампасы оно носит.

— Эдак ты скоро меня догонишь. За Ильяса отметили?

— Не только, там и без него повоевать пришлось.

— А ты без дела не сидишь. Раньше не такой резвый был.

— А что делать? Раньше и задачи попроще были.

Дальше развивать разговор в таком направлении ни у меня, ни у него не было желания, поэтому повисла неловкая пауза, которую прервал сам Черненко.

— Скажи, Сергей, чего ты добиваешься?

— Михаил Григорьевич, если вы поясните, из-за чего такие вопросы, может, я и поясню.

— Ты хочешь у меня сманить бойцов? Думаешь, я не понял, чего ты Артемьева с женой подослал? Да еще с подарками. А то, что твои ребята уже давно пустили клич и активно ищут специалистов по бронетанковой технике, авиации, компьютерам, врачей, технологов, я тоже знаю. И что самое главное — отдают предпочтение семейным.

— Да. Мне нужны бойцы и специалисты. И не только. Предпочтение отдается семейным. Этим людям есть что терять и ради чего жить.

Не давая ему задать глупый вопрос, сразу пояснил:

— Семьи нужны не в качестве заложников. Вы же меня знаете.

— Тебе не кажется, что ты слишком рано себя таким свободным и неприкасаемым почувствовал?

— Это вы сами говорите или от имени вашего руководства?

Вот тут меня затрясло от адреналина. Это был не страх, а нечто такое, от чего перед дракой трясутся руки. Наверно, азарт.

— Пока сам, но Киев в ближайшее время высылает переговорщиков для общения с тобой и твоим руководством. Слишком уж ты тут хозяйничать начал.

— Доложились? И про яблочки тоже?

— Да, доложил. А вообще у меня есть пара людей, которые Киеву информацию сливают, да и татары тоже не молчат. Поэтому Ильяса и не трогали. Я давно «телегу» получил за тобой наблюдать.

«Вот это попал. Как бы ситуация ни складывалась, но с украинскими спецами мне не совладать, при условии что половина отряда в госпитале лежит. Сядут где-то в горах и будут нас отслеживать и, при получении команды, жечь машины. Тогда только и останется уходить в прошлое, окончательно взорвав здесь все. Значит, придется играть до конца, во всяком случае, сохранить лицо».

— Михаил Григорьевич, вы понимаете, чем это закончится?

— Да, знаю. Новая война. Поэтому сейчас и пришел сам. Один. Знаю, из-за чего ты банду Ильяса на ноль помножил. Они у Борисыча людей в заложники взяли. Все правильно сделал. Ты молодой, энергичный. У меня половина людей хоть сейчас готова к тебе перейти. Думают, не знаю, что они там обсуждают.

Он говорил, смотря куда-то в сторону. Мне показалось, что ему хочется просто выговориться. Но через некоторое время он повернул голову, посмотрел мне в глаза.


— Сергей, недели через две прибудет команда, которая ориентирована на тебя. Они будут принимать решение, и я тогда ничего не смогу сделать, и тут наше прошлое знакомство уже не поможет.

— Это не очень хорошо. В мои планы пока не входит контакт с остатками украинских властей. Да я и в той жизни особого уважения вроде как не испытывал. Только что-то не могу понять, куда вы клоните.

— Да все ты знаешь и просчитал. И больных детей, и отчаявшихся родителей, и то, что у нас давно не было поставок продуктов. Санька, конечно, парень неглупый, но то, чем он интересовался, мне доложили. Если бы ты изучал систему обороны нашего убежища, количество бойцов, распределение патрулей, то я бы с тобой сейчас по-другому разговаривал.

— Надеюсь, вы не расцениваете мои действия как проявление агрессии?

Я в ответ смотрел ему в глаза, не говоря ни «да», ни «нет». Я понял, куда он клонит. Пусть сам принимает решение. Он опустил голову и задумался.

— Ох трудно, Сергей, с тобой разговаривать. Как ёж, весь в иголках.

— Так ведь на мне ответственность за человеческие жизни. Так же, как и на вас. Поэтому и думать и поступать приходится по-иному. Во время войны проще было. Там солдаты, и они обязаны подчиняться. А тут толпа гражданских. Михаил Григорьевич, вы бы сказали прямо, чего хотите, а то как-то разговор у нас беспредметный. Обозначили бы позиции. Вы намекнули, что нас скоро жать начнут. Да это все понятно. Но мне кажется, что вы еще не определились со своей позицией.

— Да, тут ты прав. Надо решать. Если пойдем за Киевом, то рано или поздно все здесь подохнем, им на нас давно наплевать. Не вижу никаких перспектив. А судя по твоему цветущему и уверенному виду, ты знаешь, что делать.

— Как я понял, вы хотите заключить с моим руководством союз либо влиться в наши ряды. Я правильно вас понял?

— Я смотрю, Сергей, тебе это не очень нравится.

— В некоторой степени — да. Я не думаю, что у вас так много людей, лояльных украинскому правительству, но они есть. А это осложняет мою задачу.

— Не настолько, как ты думаешь. Все уже давно всё поняли. С иллюзиями не расстались только законченные отморозки, а ты знаешь, я таких возле себя никогда не держал. И скажи Саньке, чтоб сильно не старался, тут и без него народ давно все понял.

— И что вы этим хотите сказать? Что я прислал Артемьева сманивать ваших бойцов?

— Нет. Санька хороший парень, великолепный разведчик и подрывник. Но он до этого не дорос. А вот его жена, твой снайпер, вот та сманивает.

«Вот жучила, сразу меня просчитал. Но он сделал правильные выводы и решил принять сторону силы, которая способна прокормить его людей».

— Михаил Григорьевич, вам не кажется, что в своих рассуждениях вы пошли не в ту сторону? Наговариваете вы на симпатичную девушку.

— Сережа, я же тоже помню, что ты тот еще темнила. Воздействовать на матерей и жен — самый лучший вариант. И результатом явилось то, что мне моя жена устроила скандал час назад.

Я ухмыльнулся. Конечно, реакция ожидалась, но не такая скорая и не в такой форме.

— Улыбаешься, змей-искуситель. Вот-вот. Только бабы увидели одну сторону медали и не поняли всего. Точнее главного. В общем, Сергей, ты прекрасно знаешь, что нам недолго осталось. Сначала умрут дети, потом и мы за ними. Это понимают все, а тут твои люди, здоровые и румяные. Я как глянул, так и понял, что у вас другая жизнь. У вас даже глаза другие.

— Очень интересно? У нас что зрачки вертикальные?

— Да нет. У вас глаза сытых хищников, спокойных и уверенных в будущей охоте.

— Неплохое сравнение. В общем-то, вы недалеки от истины.

— Вот-вот, и я про то. Так что, Сергей, давай как-то думать, как жить дальше будем?

— А вы как себе это представляете? При условии того, что скоро тут может появиться украинский спецназ и начнет активно мешать моей миссии.

— Вот на это я и хотел получить ответ. Ты ж тут не просто так, чтоб золото собирать. Тебе спецы нужны. Причем не только военные, но и гражданские, значит, где-то собираетесь производство организовывать. Это говорит о том, что вопросы питания и биологического выживания вами уже решены.

Это был не вопрос, а утверждение. Полковник открытым текстом говорит, что готов продаться, но на определенных условиях.

Я решил кое-что для себя окончательно прояснить.

— Хорошо. Только есть вопрос. Как же насчет вашего руководства?

Я кивнул в сторону, где якобы находится север.

— Да пошли они. С татарами снюхались. Наркоту гонят от турков в обмен на продукты и боеприпасы. Вроде и людьми приторговывают. А нас, по сути дела, послали. Но при этом кормят обещаниями и держат в качестве пугала для татар.

— А что со спецназом делать? Мне бы очень не хотелось уничтожать своих. Можно, конечно, вызвать авиацию и с тех же «стратегов» раскатать всех, кто под руку попадется. Но тогда спокойной работы не будет. Ваши предложения?

— А это зависит от того, какие у тебя квоты на вывоз людей.

«Пробивает степень моей автономности от гипотетического начальства и экономические возможности».

— Вы хотите знать, насколько я наделен полномочиями? У меня полномочия достаточно большие. Вы готовы быть посредником перед бойцами, которые сюда прибудут в ближайшее время?

Тут уже я ухмыльнулся.

— Ох, Михаил Григорьевич, чувствуется, что тут экспромтом и не пахнет. Значит, уже обсудили эти вопросы с командиром отряда бойцов, который сюда командируют? Не сомневался. Скорее всего, кто-то из Херсонской области.

Черненко утвердительно кивнул. Но при этом с удивлением уставился на меня. Знал бы он, что несколько дней назад система радиомониторинга запеленговала его переговоры с абонентом в Херсонской области в районе Каховки. Разговор послушать не получилось, ребята использовали аппаратуру шифрования, но сам факт таких переговоров говорил о многом.