Война с Астралом

– Почему ты так решил?

– Первым звоночком стала сирена. Она знала, что это случится, задолго до ритуала. Раз знала Ариэль, значит, мог знать и еще кто-то. Потом я вспомнил об исчезновении Ключевского. Кто-то вытащил его из этих бункеров, причем неизвестным нам способом, а значит, и тут, скорее всего, замешан Астрал, чьи жители нынче высаживаются на наши головы без остановки. Плюс эти метаморфозы с людьми, истоки которых, я убежден, нужно искать в Астрале. И похищения, за которыми стоит кто? Наш старый знакомый! Теперь скажи мне, что это не похоже на какую-то глобальную астральную подлянку?

– Я смотрю, ты сторонник теории всемирного заговора, – пробормотала я.

– Считаешь, я не прав?

– Считаю, что надо решать проблемы по мере их поступления. – Я вздохнула. Светофоры сговорились с Крисом в желании меня прикончить и дружно семафорили зеленым, стоило нам подъехать к перекрестку. – А еще – что этим должно заниматься Братство. Так что вопрос был больше риторический. Нам долго ехать?

– Не больше получаса. А что?

– Да так…

Я отвернулась к окну. Значит, у меня есть еще целых двадцать минут, чтобы придумать вменяемую отговорку! С невменяемой Крис меня свяжет, перекинет через плечо и представит родителям с весьма неожиданной и несколько пикантной стороны.

– Ты чего задумчивая такая? Пакость готовишь?

– По себе других не судят, – с достоинством отозвалась я.

– Саби бабушки с дедушкой боится! – внезапно сдала меня с потрохами Ника.

– С чего бы это? – Крис озадаченно уставился на дочь в зеркало заднего вида, а я тоскливо сделала заметку на будущее – не доверять страшные тайны шестилеткам.

– Я спросила: а ты пойдешь с нами? А она сказала, что бабушка с дедушкой ее съедят, – простодушно продолжила мелкая. – Поэтому она подождет в машине. Пап, ты же не дашь им съесть Саби? Она хорошая! – Ника на мгновение задумалась, решив, что этого аргумента недостаточно, а потом просияла и убежденно добавила: – И невкусная!

– А ты пробовала?

Я от души шлепнула темномагическую заразу по плечу и погрозила пальцем Нике, во взгляде которой мелькнули плотоядные искорки.

– Саби, ты трусишка. – Крис прекратил кривляться, а в голосе прозвучало даже некоторое сочувствие.

– Неправда! У меня просто очень развито чувство самосохранения. А еще я не доверяю женщинам. Подлые, коварные создания. И что вы, мужики, в них находите? – Я нахохлилась на сиденье, категорически недовольная поворотом событий.

– Милая моя, у меня есть подозрение, что новообретенная внучка будет занимать их гораздо больше, чем моя подружка-суккуб.

– Я все поняла, – трагически прошептала я. – Ты меня тащишь для отвлечения внимания! Чтобы они убивали меня, а не тебя. Не стыдно прятаться за спиной хрупкой девушки?

– Нет, – честно признался Крис. – Но если тебя это утешит, то мне в принципе очень редко бывает стыдно. Эй, Саби, прекращай дуться. Тебе все равно пришлось бы с ними знакомиться рано или поздно.

Я покосилась на мага недоверчиво. Тот факт, что я мысленно уже поименовала его матушку потенциальной свекровью, отнюдь не говорил о том, что наше совместное будущее с Крисом определено. Мы, девушки, любим спустя пару часов после знакомства навоображать себе то, о чем мужчина, может быть, задумается минимум через полгода. А наше счастливое воссоединение произошло не так давно, чтобы заикаться о далеко идущих планах. И тем не менее именно они сейчас проскользнули в этой небрежно брошенной фразе.

Я прислушалась к ощущениям. Крис хотел пить, поскорее доехать и чтобы та «пятнашка» перед нами выключила правый поворотник, мигающий уже минут десять. И все. Иногда от этих суккубьих способностей ну ровным счетом никакого толку!

– Я бы предпочла сделать это, как Ника, лет через шесть, – со вздохом озвучила я, не придумав ничего иного.

– У тебя, как и у Ники, нет выбора, – нахально ухмыльнулся маг.

Мотор машины взревел, мы наконец обогнали раздражающую мага «пятнашку» и через полчаса прибыли на место.

Родители Криса жили в небольшом двухэтажном коттедже в Химках, и, глядя на аккуратный домик с нарядным, свежевыкрашенным забором, никто и подумать не мог, что здесь проживают два самых жутких темных мага нашего времени. По крайней мере, они такими являлись для меня.

Пока Крис выгружал Никин чемодан из багажника, а саму Нику – из машины, я не торопилась вылезать, но, когда распахнулась дверца и маг протянул мне руку, путей к отступлению не осталось.

– Сабрина. – Он притянул меня к себе и мимолетно поцеловал. – Все будет хорошо.

Я вымученно улыбнулась. Кто-кто, а суккубы никогда не фигурировали в списке завидных невест с точки зрения матерей женихов. Внуков не дождешься, и сына непонятно как и с какими корыстными целями приворожила. Мне мучительно не хотелось стоять сейчас перед этой массивной дверью с непрозрачными стеклянными квадратиками и слушать, как внутри сначала отгуляет хрустальная трель звонка, затем раздадутся шаги, звякнут в замке ключи и…

Дверь распахнулась. Высокая стройная женщина возраста «около пятидесяти» с до боли знакомыми изумрудными глазами и темно-медными волосами, забранными в низкий пучок, обвела нашу скульптурную композицию недоуменным взглядом и озадаченно произнесла:

– О…

– Здравствуй, мама. – Крис не намерен был топтаться на пороге, ожидая окончания паузы, а потому оттеснил родительницу в сторону и приглашающе махнул нам. – Познакомься, это Сабрина, моя девушка, и Ника, моя дочь.

– О… – на этот раз звук прозвучал несколько придушенно, а рука с длинными, унизанными перстнями пальцами взметнулась вверх. То ли за сердце схватиться, то ли метнуть в нас чем-нибудь смертоубийственным.

Мы с Никой как-то синхронно задвинулись за спину Кристиана.

– Бабушка. Мария Леопольдовна, – продолжил представление темный маг.

Так, вот тут главное не перепутать! Если я от нервов назову потенциальную свекровь бабушкой Машей, то мне не только о свадебном платье, но и о красивом гробике мечтать уже не придется! Нечего будет хоронить…

– А где отец?


– В магазин поехал. К сожалению, – медленно проговорила Мария Леопольдовна, переводя взгляд с меня на Нику и обратно. – Если бы он сейчас был здесь, его бы хватил удар, и я наконец-то смогла бы вернуться на родину беззаботной вдовой… И не вздумай ему подобным образом сообщать такие новости! – Она стремительно переменила тон. Ах, эти наши непостоянные натуры… – Ни стыда ни совести!

– Чего нет, того нет, – развел руками Кристиан.

Его мать закатила глаза и покачала головой, а затем присела и ласково улыбнулась Нике. Девчонка зарделась, как маков цвет, и уткнулась лицом в отцовскую футболку.

– Ну, милая, не стесняйся, покажись… – Неуверенный взгляд в сторону сына. – Бабушке… Кристиан, мне кажется или она все-таки не очень похожа на новорожденную?

– Мама. – Настала очередь мага закатывать глаза. – Прибереги свой яд до приезда отца, а то он тебя обгонит в подборе язвительных замечаний.

Я стояла за его спиной тише мыши и радовалась, что, судя по всему, ненаглядный оказался прав. Новообретенная шестилетняя внучка впечатлила Марию Леопольдовну куда больше, чем моя скромная персона.

– Не переживай, сынок, моего яда на всех хватит. – С этими обнадеживающими словами она выпрямилась и повернулась в мою сторону. – Ну а вы, Сабрина, тоже стесняетесь?

Я растерянно хлопнула ресницами, не ожидая такого быстрого переключения интереса. Крис ободряюще сжал мою ладонь, и я неожиданно для себя произнесла:

– Нет, я не стесняюсь. Я боюсь.

Крис на меня досадливо шикнул, а в глазах Марии Леопольдовны зажегся опасный интерес.

– Есть причины?

Я молча вытянула из-за ворота медальон и пристроила поверх майки.

– О… – в третий раз произнесла матушка моего ненаглядного, окончательно теряя дар речи.

Она помедлила несколько мгновений, прервав зарождающееся крисовское: «Мама, я сейчас все…» – легким жестом руки, а потом повернулась к нам спиной, озвучив свой вердикт:

– Все ясно. Есть у русских замечательная фраза – здесь без пол-литра не разберешься…

– Мама!

– Чаю, мой дорогой, хорошего английского чаю. А ты что подумал? Здесь же ребенок, в конце концов. А я всегда говорила твоему отцу, что родительский пример из него никудышный… И где его носит? Меня же разорвет сейчас из-за желания выпытать из тебя все подробности и необходимости дождаться сначала его возвращения. Вот ты не мог явиться со своими сногсшибательными новостями хотя бы на полчаса позже?

Судя по тому, что Крис даже не пытался вмешаться в этот очень выразительный, но, по ощущениям, бесконечный поток слов, ему к такому было не привыкать. И мы молча и послушно двинулись гуськом на кухню.

Очевидно, после долгих лет совместной жизни у родителей Криса выработалось нечто вроде телепатической связи, и, в отличие от своей очаровательной супруги, господин Тайлер не торопился становиться вдовцом. Потому что едва мы расселись за столом, как следом за нами вошел высокий седой мужчина с густой ухоженной бородой и задорным юношеским взглядом, сверкающим из-под кустистых бровей.

– Honey, I’m[2]… – Он оборвался на полуслове, увидев нашу компанию, и совсем неожиданно закончил: – Опаньки.

Крис взял быка за рога и представил нас по второму кругу. Брови его отца круто взлетели вверх при слове «дочь», а взгляд цепко уперся в медальон при слове «девушка», однако в голосе, когда он заговорил, не слышалось ни удивления, ни озабоченности, только легкий, почти неуловимый акцент:

– Джеймс. Просто Джеймс, пожалуйста. Мэри одной-единственной повезло в России с отчеством.

– Я так не считаю. Как ты стал вести себя после просмотра шедевра советской мультипликации? Стоило мне чуть задержаться в ванной, ты уже колотил в дверь и кричал: «Леопольд, выходи, выходи подлый трус!», – парировала госпожа Тайлер.

– Ну… – Джеймс сел напротив и положил на стол сцепленные в замок руки. И под его взглядом лично я почувствовала себя напакостившей пятиклашкой. – Рассказывай.

Крис был куда менее впечатлительным, поэтому, когда он заговорил, ни заискивающих, ни извинительных интонаций в его голосе слышно не было. Сухие факты: встретил, увлекся, ребенок; работали вместе, начали встречаться, теперь вместе живем. В свете происходящего и нашего непосредственного в нем участия потребовалась помощь.

Он закончил в тот момент, когда Мария Леопольдовна поставила перед нами ароматные дымящиеся кружки. В центре стола возникла вазочка с конфетами, и заскучавшая за взрослыми разговорами Ника тут же была потеряна для общества, а бабушка с дедушкой сразу стали для нее любимыми.

– У меня есть только один вопрос, – проговорил Джеймс, задумчиво потирая бороду. – Когда ты соблаговолил бы нам сообщить, если бы не эта катавасия?

Кристиан поморщился.

– Когда она родилась, я сам толком еще не понял, что произошло. И уж тем более не представлял, как будут выстраиваться наши с ней отношения… Вика все же такая…

«Дура!» – подсказал мой внутренний голос.

– …своеобразная женщина, – покривил душой маг. – Она то и дело собиралась вообще уехать из России, а вы, ко всему прочему, были в тот момент в вашем кругосветном путешествии. Меня в общем-то устраивало все как есть, и я не видел причин, по которым вас стоит беспокоить подобным. До сегодняшнего дня.

– Какой же ты…

«Идиот!» – вновь восторженно оживился внутренний голос.

– …своеобразный мужчина, – в сердцах припечатала Мария Леопольдовна.

– Так Ника может пожить с вами, пока все не утрясется? – невозмутимо поинтересовался неблагодарный и блудный сын.

Взгляды всех взрослых переместились на ребенка. Мелкая застыла на несколько мгновений, как зверек, заслышавший подозрительный шум, а затем торопливо, будто сейчас отберут, сунула в рот конфету. Пятую по счету, если судить по фантикам.

– Можно подумать, у нас есть выбор, – проворчала Мария Леопольдовна и строго постучала ложечкой по краю кружки, стряхивая с нее капли чая. – Но не смей мечтать, что ты так легко отделался от нотаций! Кто бы мог подумать, что в столь зрелом возрасте ты все еще нуждаешься в воспитании!

Я хмыкнула в чашку. Вот уж воспитанным Криса не назвал бы даже самый лояльный к чужим недостаткам человек. Не знаю, кого винить – родительский недосмотр или неисправимый характер, – но звание ребенка года этот человек бы точно не выиграл. А вообще, хотела бы я посмотреть, как ему читают нотации! Да только кто ж мне разрешит…