Внутри меня гасли звезды

— Будет тебе хоть десять номеров, но только после того, как выполнишь эти настоятельные рекомендации.

— Вы сейчас серьезно? У меня личная жизнь решается, а вы несете какую-то чушь!

— Пара минут ни на что не повлияет.

— Вы невыносимы. И чем же, Камилла, тебе моя байка не угодила?

— Когда ты начала носить грязные вещи?

Обращаю внимание на огромное пятно. За всеми этими душевными переживаниями, я даже не заметила, что облилась кофе.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Я сейчас вернусь, а ты пока найди номер телефона.

— Да-да, обязательно!

Не успеваю я дойти и до своей комнаты, как слышу хлопанье входной двери. Друзья ушли.

Но зачем?

Я бегу в прихожую, но встречаюсь лишь с цветочным шлейфом духов Камиллы. Телефон тут же вибрирует, принеся весточку от нее:

Увидимся чуть позже. Чмоки.

Краткое послание, поднимающее больше вопросов, чем ответов приводит меня в бешенство. Я не люблю быть участницей подобных игр. Сначала друзья ведут себя странно и вместо того, чтобы помочь, говорят, как бесполезные психологи в дешевой консультационной. Они даже не накинулись на меня с вопросами, как это обычно бывает, а в мире нет такой катастрофы, чтобы заставить их заткнуться.

Зная этих двоих, понимаешь, что что-то здесь неладное…

Конечно, отвечать на звонки ни один, ни другая не собираются. Ну и ладно, сама со всем справлюсь! Переоденусь, найду Джейда, а потом прикончу своих друзей.

Иду обратно к комнате, но когда толкаю дверь, мое сердце пропускает удар. Я открываю рот от удивления, заметив зажжённые желтые лампочки на гирлянде в форме капелек, хаотично развешенной по стене.

Несмело пройдя внутрь, я замираю.

Откуда это здесь?

Украшение стало напоминанием о маме. Я как будто сразу же вернулась в то время, когда каждый день видела ее лицо, слышала ее голос, чувствовала запах ее дорогого парфюма.

Сотни, тысячи эмоций разъедают грудную клетку, как кислота ржавчину. Избавляясь от последних барьеров, душа обмякает и становится чистой и умиротворенной.

Чье-то тихое дыхание сзади шевелит мои волосы. Я спиной ощущаю тепло. И кто бы это ни был, я знаю, что буду счастлива увидеть его, потому что такой подарок может сделать лишь человек, которому на меня не все равно.

— Ты переплюнула всех своей выходкой в кафе.

Передо мной появляется Джейден. Хриплая вибрация его голоса проходит теплой волной по телу. Океан внутри меня разражается ураганом. И только огонь его глаз — мой спасительный маяк. Я плыву навстречу, безотрывно глядя на него.

— О, это человек, который влюблён в меня? Нужно разбить ему сердце.

Под его стальным взором мои ноги превращаются в вату. Я чувствую стыд, изжигающий кожу. Ривз держится слегка отстраненно, но я знаю, что его нервные клетки сейчас взбешены.

— Прости меня. Я последняя кретинка.

— … я не позволю этому случиться, — продолжает он свою мысль, пропустив мимо ушей мое извинение. Словно обливая ведром воды, он останавливает мои сопливые оправдания. — Ты должна знать, что я не позволю тебе так поступать со мной.

— Я знаю.

— Если твои идеалы не разрешают тебе подпускать меня ближе, тогда я их уничтожу. Я стану тем, кто разнесет все к чертям и создаст что-то совершенно новое.

— Никаких идеалов больше нет.

— Я полгорода объездил в поисках именно той гирлянды, о которой ты говорила на вечеринке. Их было валом, но только в одном магазине нашлась такая в форме каплей. Я ни на кого столько времени не тратил, как на тебя. Ты должна мне его вернуть.

— Так это ты писал записки?

— Да, влез в штаны идиота-романтика.

Джейден, подобно хищной пантере, стремительно надвигается, пока его грудь окончательно не вжимает меня в дверь. Властным маневром он показывает, что моя сегодняшняя выходка не останется безнаказанной.

Как же я жду этого наказания!

— Тогда я отдаю тебе то, что ты хочешь. Забирай, — в силах сказать лишь это, прерывисто шепчу я.

— Спасибо. Я позабочусь о твоем сердце, будь уверена.

Он выпивает мое дыхание жадным поцелуем. Исходящая от него уверенность и сила, прекращает дрожь в теле. Я расслабляюсь, ощущая полное спокойствие и безопасность. Его объятия, как стена, ограждают меня ото всего мира. Отныне у нас своя реальность. Свои правила. Свои законы.






Глава 23




— Как же хорошо! — восклицаю я, сидя за столом на кухне с чашкой горячего кофе в руках.

— Ты опять залезла в мой тайник и сожрала все сладости? — Камилла недовольно складывает руки на груди.

— Это и тайником назвать нельзя. Кто прячет конфеты в банке для чая?

— На твоей фигуре это скажется, не смей потом ныть, что поправилась. И если Ривз тебя уронит при поддержке, то это будет только твоя вина!

— Не уронит, он никогда меня не уронит, даже если я поправлюсь на двадцать два фунта!

— А если на двадцать три? — смеется подруга и отпивает мой кофе.

— Этого не произойдет, двадцать два — максимальная отметка.

— Вы такой сладкой парочкой за этот месяц стали, что аж зубы сводит!

— Ха-ха, говори за себя, блондинка! Сама-то не от печали по ночам голосишь, развлекаясь со своим Майком или Мэттом.

— Его зовут Мэтт, и пора бы это запомнить!

Я отбираю у Кэм свою кружку и треплю ее по щеке. В ответ она строит смешную рожицу.

Люблю эту девчонку!

— Сама-то давно запомнила, как его зовут? Ты с ним в отношениях почти с моего дня рождения, это твой рекорд, да?

— Да, можешь мной гордиться, но, кажется, я нашла неплохую кандидатуру.

— Кандидатура состоятельной оказалось. Кто ж мог подумать, что этот нереальный блондин является наследником неплохого состояния?

— Ты же знаешь, что не из-за этого…

— … знаю, подруга! Я рада за тебя.

— А я за тебя. Даже поверить не могу, что ты стала собой, а не ревущей по ночам в подушку девой.

— И я не могу.

Бывает, ты открываешь глаза и осознаешь — все изменилось. На тебе по-прежнему старая футболка со знакомым рисунком, но вот понимаешь ты его уже не так, как раньше. Раньше это была всего лишь неясная абстракция, а сегодня ты замечаешь, что она превратилась в солнце. Раньше была такая же дождливая погода, но только сегодня ты видишь всю прелесть серого неба и прозрачных капель на лобовом стекле. Раньше ты ёжилась от ветра, а сейчас тебе хорошо от того, что твои волосы развеваются в разные стороны.

Прошло чуть больше месяца. Я и Джейден официально стали парой. И ни одного дня я об этом не пожалела. Ни разу не задумалась, не усомнилась. Я рискнула, и риск оправдался.

Он тот, кто мне нужен. Я та, кто нужна ему. Я знаю это, когда замечаю довольную улыбку при встрече. Когда слышу учащенный пульс при поцелуе. Когда ночью во сне он инстинктивно притягивает меня ближе к себе, и утром я просыпаюсь на его половине кровати.

Он байкер, но он не такой, как Лихачи. Он — не они. Я сама в этом убедилась.

Я познакомилась с его друзьями — тоже байкерами, и они ни на секунду не заставили меня подумать, что являются плохими ребятами. Они просто любят свое увлечение. Они не водят дел с наркоторговлей. Они нормальные.

Мы часто катаемся по ночным дорогам. Чувства свободы острее, когда сидишь за спиной надежного человека на огромной двухколесной махине, мчащейся по шоссе, словно гонимые ветром облака в небе. В такие моменты кажется все нипочем. Волны свежего воздуха, скорость, полной контроль над ситуацией и ОН… Тот, кто всегда рядом.

***

Яркий свет уличных фонарей падает на паркет, выстилая тоненькую дорожку от окна к двери. Тени домов, деревьев ложатся пятнами под ноги. В танцевальном зале пора бы уже давно включить свет, но ни я, ни Джейден не собираемся этого делать.

В полумраке мы сливаемся в танце. Мы чувствуем один одного, знаем, как без слов сказать важное друг другу. Наши отражения в зеркалах транслируют отточенные пластичные движения и поддержки. Спокойная музыка, раздающаяся из колонок, доходит до наших душ, выталкивая из нее нужные эмоции.

До экзаменов меньше трех месяцев, но самое главное — найти свою историю и вылить ее в танце, мы сделали.

— Я соскучился, — шепчет Джейден на ухо, после того как опускает меня на пол из высокой поддержки.

— О чем ты говоришь? Мы весь день вместе танцевали! — переводя дыхание, шепчу я в ответ.

— Мы танцевали не те танцы.

Он снова поднимает меня на руки, несет к подоконнику и усаживает на холодную древесину. Я обвиваю ногами его бедра, прижимаю к себе и целую в мягкие губы, притрагиваясь пальцами к влажным от пота голым ключицам.