(Вне)брачный контракт

Брата уже держал крупногабаритный охранник, но тот отчаянно пытался вырваться. С губы Матвея сочилась кровь, под глазом сверкал фонарь. Напротив, также в тисках охранника, рвался в бой его соперник – нетрезвый мужик средних лет с наколкой на бицепсе и толстой золотой цепью на шее.

– Я тебя, пацан, сейчас прибью, – рычал он. – Будешь знать, как не уважать старших, щенок! – там, конечно, было еще с десяток нецензурных слов, которые лучше опустить.

Мотя в ответ лишь воинственно пыхтел.

– Прекратите уже, хватит! – крикнула я, бросаясь к брату. – Матвей!

Я была зла и испугана одновременно. Ну что ж такое-то!

Я лишь краем глаза заметила, как Кирилл подошел к мужику в наколках, что-то тихо сказал ему, и тот вроде как обмяк. Пнул кулаком охранника, чтобы тот его отпустил, сплюнул на землю и, пошатываясь, пошел обратно в зал ресторана. Охранник, что держал Матвея, тоже ослабил хватку.

– Забирайте своего драчуна, смотрите, чтобы больше никуда не лез, – проворчал он, отступая. – Или хотя бы соизмерял силу.

– Мотя, что случилось? – я попыталась заглянуть ему в глаза, один из которых стремительно заплывал.

– Этот ханыга выбросил бычок на землю, а не в урну. И я сделал ему замечание, – пробурчал Матвей.

– Ну что ты за человек? Не мог промолчать? Видел же, что пьяный, – я вздохнула и попыталась дотронуться до его разбитой губы, но брат, поморщившись, отшатнулся. И тут же качнулся, чуть не теряя равновесие.

– Поехали в больницу, – к нам подошел Кирилл. – Надо проверить, чтобы не было сотрясения. И губу не мешало бы зашить.

– А может не надо? – попытался возразить Мотя.

Но я его тут же осекла:

– Надо!

– Вы идите в машину, я пока закрою счет, – сказал Кир, отдавая мне ключи от машины.

– Идем, мое несчастье, – я взяла Матвея под локоть и повела к машине, благо, стоянка была совсем рядом.

Брат продолжал сопротивляться моей заботе и что-то ворчал себе под нос. Я усадила его на заднее сиденье, дала влажную салфетку, чтобы вытер кровь, и стала ждать Кирилла. Мысли плясали с одной темы на другую, но все были полны тревоги.

Кир вернулся быстро, за ним шел официант с контейнером, где лежал торт, и букетом моих цветов. Все это тоже было сгружено сзади рядом с Мотей, и Кирилл наконец сел за руль.

– Но ты ведь выпил шампанского, – напомнила я с опаской.

– Увы, но полбокала, – ответил Кирилл и достал из бардачка алкометр. – Почти норма. Пока доедем, и это выветрится, – успокоил он меня. – Думаю, проблем не будет.

– Ты знаешь, где ближайший травмпункт? – спросила я.

– Сейчас найдем, – и он включил навигатор. – Смотри, как раз не так далеко. Через минут двадцать будем. Как раз и пробок уже нет…

– Как ты, герой? – поинтересовался Кирилл уже у Матвея, когда мы отъехала. – Голова не кружится, не тошнит?

– Нет, – нехотя ответил тот.

– Это хорошо… А все остальное заживет.

– Да он уже знает, не первый раз лезет в драку, моралист, – я покачала головой. – Вот вечно ему надо больше всех…

– Я за правду и справедливость, – отозвался Матвей, держась за челюсть.

– Ну, это похвально, что за правду, – усмехнулся Кирилл. – Мне это знакомо… Проезжали… В молодости. И Гоша тоже.

– Про Гошу я в курсе! Тот еще заводила! А я вот никогда не понимала, зачем вообще лезть в драку? – возмутилась я. – Любой конфликт можно решить словами. Переговорами.

– Не всегда, – ответили мужчины одновременно, затем переглянулись в зеркале заднего вида, усмехаясь друг другу.

– Умолкаю, – произнесла я, отворачиваясь к окну.

В травмпункте пришлось отсидеть еще очередь, прежде чем Матвея приняли и повели на обследование. Мы с Кириллом снова остались одни.

– Ничего, с возрастом у него это пройдет, – сказал мне Кирилл. И вдруг накрыл мою ладонь своей.

От этого прикосновения по коже в разные стороны разбежались маленькие электрические разряды, а сердце на миг замерло. Я разозлилась на себя: совсем неуместная и несвоевременная реакция. Но руку не убрала.

– А вообще, парень хороший вырос. Правильный, – продолжил Кирилл. – Таких сейчас мало. Не волнуйся, потом научится решать вопросы не только кулаками, но и словами. Через рот.

Я на это усмехнулась.

– Спасибо, – сказала потом.


– За что? – он удивился.

– За поддержку.

Кирилл хмыкнул:

– Вообще-то, я теперь твой муж.

– Кстати, – вспомнила я, переводя тему, – торт и цветы можно было не забирать.

– Чего это добру пропадать? – Кирилл на это ухмыльнулся.



Из кабинета врача наконец вышел хмурый Мотя, с зашитой губой и пластырем на лбу.

– Уже все? – подскочила я.

Он только кивнул.

– Сотрясения нет?

– Легкой степени, – буркнул он.

– Ему полежать надо, понаблюдать несколько дней за состоянием, – сказала вышедшая следом медсестра. – Если головокружения, болей или тошноты не будет, то все в порядке. Остальное само заживет.

– Спасибо, – кивнула я ей и повела брата на выход. – Ну чего ты такой бука? Все же хорошо. Обошлось, слава богу.

– Как я такой к маме заявлюсь? – вдруг в сердцах произнес он.

Я осмотрела его и со вздохом заключила:

– Да уж… К маме нельзя. Еще не хватало ей скорую вызывать, с ее-то сердцем. Ладно, поехали ко мне ночевать. Я позвоню папе, осторожно все расскажу, пусть он маме сам придумает, как сказать, что ты у меня.

Матвей кивнул.

– Ну что, куда сейчас? – спросил Кирилл, когда мы снова разместились в машине.

– Ко мне давай, – вздохнула я и продиктовала адрес.

– Или все же ко мне? – хитро улыбнулся Кир. – Договор ведь…

– Давай потом разберемся с «договором», – отозвалась я и стала набирать номер папы.

Папа ворчать не стал, понял все и пообещал, что скажет все маме. Потом шепотом посоветовал натереть фонарь под глазом содой. Мол, так быстрее пройдет, он-то все знает. Ох уж эти родительские народные методы лечения… Но, главное, с мамой вопрос решили.

– Как насчет знакомства с родителями? – поинтересовался Кирилл все с той же ухмылочкой.

– Ты же знаешь моих родителей, – отстраненно ответила я.

– Но не лично, – возразил Кир.

Я на это лишь отмахнулась. Вдруг навалилась такая усталость, что хотелось лишь одного: поскорее оказаться дома и лечь в кровать. С остальным разберусь завтра.

На подъезде к дому я стала рыться в сумочке в поисках ключей, но в руку постоянно попалось не то: скомканная салфетка, помада, резинка… Да что ж такое!

– Можно свет включить? – попросила я.

Кирилл как раз уже заехал во двор. Он остановил машину и зажег лампочку.

– Потеряла что-то? – поинтересовался у меня.

– Да ключи что-то не могу найти, – поделилась я. – Где же вы, а?

В конце концов я не выдержала и вывалила содержимое сумки себе на колени.

– Зачем тебе складной ножик? – сразу заметил Кир.

– Очень нужная вещь, – отозвалась я с досадой.

– А электронный градусник?

Вот же глазастый! Хорошо, что среди моего барахла сегодня нет всяких штучек женской гигиены. Зато есть обертка от шоколадки. Я поспешно скомкала ее, чтобы не комментировал. Только вот где ключи?

– Да с ее сумкой можно на необитаемый остров смело попадать. Шансы выжить сразу повышаются, – хмыкнул Матвей. И заглянул мне через плечо: – Ну что, нашла ключи?