Ведьмы, карта, карабин

Клондайк



28 апреля, вторник


Дознаватели на месте перестрелки надолго нас не задержали. Все очевидно и понятно. Мы при исполнении были, в конце концов. Услышали выстрелы, увидели убегающую машину с полуоторванной фальшивой надписью, погнались, те попытались скрыться, а потом еще и отстреливаться. Потребовали от нас написать рапорты, что мы пообещали немедленно сделать в месте потеплей.

Задержанного увезли в «Хантере», за трупом приехала еще одна «газель» — помятая с левого бока труповозка, но такая, которая сперва в отдельный морг везет. К убитому, скорей всего, еще и колдуны наведаются, остатки ауры поснимать и все такое. Там уже на носилках один труп лежал, завернутый в полиэтилен. «Газель» злодеев, хоть и мятая, оказалась на ходу, и ее просто угнали, а мы, попрощавшись с дознавателем Могилевским, который был в группе за главного, поехали в паб.

Паб, к моему удивлению, был открыт, Хмель замыл с пола большую лужу крови, похоже, а воду выплеснул в сток у края тротуара, отчего остатки снега там порозовели и выглядели… подозрительно. Но что кровь — сразу и не скажешь, так что нормально. Дыра в двери была заклеена с обеих сторон листками бумаги, труп увезли, та же «газель» прихватила и его.

— Ну давай наливай и рассказывай, — с порога объявил я.

Людей в пабе не было вообще покуда, рано, в это время разве что случайные и похмельные залетают, но вот сейчас никого не было. Или Хмель только открылся?

— Пива? — Хмель спросил чуть с подозрением, выразительно покосившись на часы.

— Мне чаю, — замотал головой Дмитрий.

— А мне пива, — радостно объявил я. — Это у тебя, Слава, утро, а я с ночного дежурства, сейчас спать пойду, так что самый что ни на есть вечер. С тебя показания взяли уже?

— Кузьминок, — кивнул он.

— Кузьминок? Из дружины не приезжали, что ли?

— Кузьминок сразу дело забрал. Я ему что-то про происки конкурентов загнул, но он сказал забыть. Думают, что тут что-то серьезней.

— Почему думают? — чуть насторожился я.

— Откуда я знаю? — Хмель выставил передо мной полную кружку. — Мне он не докладывал. Но есть чувство, что им что-то известно. Захват Платона припомнил, явно на Город грешит.

— Город? За картой приходили?

Вообще-то логично предположить.

— Может быть, и Город. Но вот в то, что городские шпионы мне будут колеса спускать… — Хмель покачал головой. — Как-то сомневаюсь я.

— Колеса?

— Золотники вывинтили.

Хм… ну да. Теперь уже нелогично. Если Хмеля похитить хотели, самое глупое, что можно сделать перед этим, — начать пугать. Жертва от такого только насторожится. Может, Хмель и насторожился?

— Слав, а расскажи, как было. Подробно.

— Этому сейчас чаю налью, — он показал пальцем на Дмитрия, уже севшего писать рапорт, — и расскажу. К пиву дать чего-нибудь?

— А что есть?

— Пирожки с ливером остались со вчерашнего, только холодные.

— Давай парочку, я не завтракал, окосею с пива.

Из подвала поднялся Иван, подошел поздороваться.

— У нас все приключения, — сказал.

— Да вижу. Разберемся, надеюсь.

— Хотелось бы.

Хмель оставил бар на помощника, сам подсел ко мне, за самый дальний столик.

— Ну расскажи, как было.

Хмель рассказал. Неторопливо, обстоятельно, со всеми подробностями. Ну молодец, отбился, хоть и случайно.

— Слав, вот зачем тебе оружие, если ты носишь его в обычной сумке? Держишь под прилавком без патрона в патроннике? Со сложенным прикладом? Для чего делается складной приклад?

— Для компактности? — предположил он.

— Для езды в машине. Выскакиваешь и раскладываешь. Слав, почему патрона в стволе не было?


— Ну… техника безопасности, — несколько озадачился он.

— Чьей безопасности? Того, кто на тебя нападает? Есть предохранитель, он в «вепре» удобный. Там и спуск такой, что случайно нажать трудно. То есть получается, что на тебя нападают, а ты должен достать оружие, дослать патрон, при этом без приклада это медленней, потом ты там начнешь что-то делать. Револьвер на тебе?

Он молча похлопал по кобуре под рубашкой.

— А почему не стрелял?

— Он сразу на меня кинулся. Прижал к стойке, не дотянуться было. Попытался кулаком навернуть, я его ножом достал.

— Нож ведь случайно там оказался?

— Ну, так-то да.

— А если бы не оказался, что бы делал?

— Так выкидуха в кармане. Ее просто доставать дольше было.

— С выкидухой против двоих вооруженных?

Дмитрий прислушивался к разговору с явным любопытством.

— А как еще?

— Если на тебя бегут, а ты вооружен, — не жди, блин, успеешь достать ствол или нет, отбегай! — вздохнул я. — Маневрируй. Всегда подставляй левый бок. Если бьют уже — не отмахивайся, прикрывай ствол собой и продолжай его тащить. Я покажу, смотри. — Я встал из-за стола. — Вот я здесь, противник… метра три или сколько до него было?

— Три-четыре, это до второго. Первый ближе подойти успел.

— Значит, я левой рукой хватаю свитер… или рубашку, как у тебя, за полу, поддергиваю ее вверх, смотри. — Я начал медленно показывать. — И при этом двигаюсь в сторону, не боюсь даже спиной повернуться, лишь бы прикрывать собой оружие и основную руку. Даже если навалился — тащу ствол. — Я, горбясь и почти пополам согнувшись, медленно вытащил «кимбер». — И вот так, все еще прикрывая собой, стреляю в упор. Или сблизи. Никакой амулет на такой дистанции не работает, кстати. А в упор ты еще в него всю струю газов запустишь.

— Он мне по голове по-любому успевал дать. А там товарищ немаленький был.

— И что? — Я даже возмутился. — Нагни голову, напряги шею, не подставляй лицо — и что дальше? Там же кость, только руки отобьет. Ты знаешь, почему человека в драке неопытного нокаутируют? Потому что он голову от плюхи старается держать подальше. То есть тянет шею и подставляет подбородок. А надо ее наклонять вперед, подставлять лоб и держать как можно ниже. Пусть бьет, это теперь его проблема. — Я вновь вздохнул. — Раз ударит, два — с третьего ты его застрелишь. Нокаут — это всегда неожиданный удар, если удара ждешь — хрен кто тебя так запросто вырубит.

— Я сумку же быструю купил, — напомнил он мне.

— А ты с ней практиковался? — Я ткнул его пальцем в грудь. — Вот только честно? Я просто уже личную статистику собрал: на тебя и раньше нападали и ты ни разу не смог вовремя вытащить ствол. Потому что он каждый раз у тебя хрен знает где и доставать ты его не умеешь.

— И что делать будем?

— Будешь ко мне на курсы ходить по вечерам. — Я убрал пистолет в кобуру и сел обратно за стол. — Потому что иначе тебе оружие просто не нужно. Я все это умею — и все равно каждый день хоть десять минут, но практикуюсь. А ты ствол купил, а стрелять не купил. Пулевая стрельба в тире «Динамо» меткость дает, но больше ничего.

Я и вправду возмутился. Ну какой смысл вооружаться, если ты это все применить вовремя не можешь? Хотел и дальше продолжать высказываться, но тут прямо у окон остановилась машина, казенного вида «Хантер» с мигалкой на крыше, следом подъехала грязная «Нива» с эмблемой «Форт-Логистика» на борту. Двери открылись, с заднего сиденья выбрался невысокий мужик в вязаной шапочке-подшлемнике, с ним вышли еще двое, вооруженные.

— Это кто?

— Гельман. — Мне показалось, что он произнес это с облегчением. — Доложили уже, значит.

Когда Гельман вошел в бар, я его узнал — видел разок на стоянке перед штабом Патруля. Он у них за зампотылу там, а теперь еще и Хмелю теневой партнер.

Подошел к столику, поздоровался, потом спросил у Славы:

— Где можешь тет-а-тет организовать?

— Пошли вниз, — сказал Хмель. — Сюда народ сейчас подтянется.

Они ушли, а я тоже сел за рапорт, попутно попивая пиво под пирожок. Все же голодный.





Хмель



28 апреля, вторник


Лучший способ отвлечься от нелегких раздумий — занять себя делами. Так и поступил. Поначалу просто руки опускались, но понемногу втянулся. Осколки стекла подмел и в мусорное ведро выкинул, незамеченные брызги крови подтер, сдвинутые столы по своим местам расставил. Потом приехал Иван Грачев, и мы открыли бар.

А почему нет? Нельзя от всех закрыться и надеяться, что пронесет. Не пронесет, факт.

Когда я уже позвонил плотнику и договорился о замене простреленной филенки, подъехал автомобиль Гордеева. Накормил его с Митей завтраком, рассказал о случившемся, ожидаемо выслушал кучу советов о том, как вести себя в подобных обстоятельствах.