Ведьмы Холодного острова
Часть 2 из 24 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Тут же плюхнулся и огромный Сашка Чуев, богатырь в очках, эрудит и большой добряк.
— Сашка, скажи ей, — попросила Юля.
— Насчет чего?
Все трое были из одной группы.
— Насчет этой кинозвезды, — она кивнула на Руслана, ловко монтирующего большую палатку-дворец.
Сашка поморщился.
— Это было один раз, Зоя, на Новый год, — вразумительно напомнил он, — на столе в аудитории, ты сама говорила, то есть — мимоходом…
Юля не удержалась — выстрелила коротким смешком и тут же закрыла ладонью рот:
— Молчу!
Сашка Чуев продолжал:
— Красавчик-Руслан был пьян, рядом никого не оказалось…
— Ну, спасибо, — процедила Зоя и сделала нервную затяжку.
Чуев пожал плечами:
— Обычная история!
— Не для меня.
— Для него, разумеется, — согласился Сашка. — Для тебя это как… как что, Юлька?
— Не дразни ты ее, — отозвалась Пчелкина.
— Как открытие Америки, или… как получение «Оскара».
— Козлы вы, а не друзья.
Чуев с улыбкой вздохнул:
— Не загоняйся, Зойка. Каждому свое. Ты меня понимаешь? Все это — суровая реальность жизни. Надо смириться.
Зоя сделала глубокую затяжку.
— Он у меня сердце украл, — выдохнула и закашлялась.
— Я тебя умоляю, — простонала Юля. — Сидишь, вон, живая. Даже куришь.
Зоя усмехнулась.
— Я уже год как без сердца живу, — ровно произнесла Зоя. — И курю одну за одной.
— Ну и живи, — кивнула Юля. — И порть себе здоровье.
Аргументы на ее однокурсницу не действовали, и Юлю это раздражало.
— Ты, Юлька, красивая, ты только и делаешь, что от мужиков отбрыкиваешься…
— Начинается, — злясь, прошипела Юля.
— Но ведь это правда, Юлька, — не смог скрыть улыбку Сашка. — Ты — супер! Не знаю, как уж часто ты там отбрыкиваешься, но факт есть факт.
— Благодарю, — прохладно бросила Юля.
— И Руслан к тебе подкатывал, — продолжала Зоя.
— Серьезно?! — удивился гигант Чуев. — Когда?
— Она тебе не говорила? — усмехнулась Зоя. — Еще как подкатывал! Но она и его отшила. Принцесса!
— Я же не могу спать со всеми, кому нравлюсь? — категорично заметила Юля. — И потом, я терпеть не могу самовлюбленных мужиков. — Она смотрела на мускулистого и улыбчивого Руслана, который светился от своей силы и мужской красоты, зная, как он привлекает женщин. — Я таких на дух не переношу.
— А я его люблю, — очень тихо сказала Зоя. — До смерти люблю. Всего. Понимаете? А этой примадонне, — она устремила взгляд на Жанну, курившую в той же компании и время от времени заливисто смеявшуюся, — я крысиного яда насыплю в манную кашу.
— Следи за тем, что говоришь, — посоветовала Юля.
— В этом лагере и насыплю. Ее домой в гробу привезут.
Сашка зевнул и покачал головой: мол, ужас! Юля разделяла его чувства.
Зеленый лес вокруг полнился птичьими голосами. Солнце хорошенько припекало. Лагерь строился на глазах. Яркие палатки поднимались одна за другой. А вот столы под навесами — для работы с археологическими находками — уже были. Наследство предыдущей группы. Только ройся в земле, ищи с утра до ночи останки былых культур! И стояла походная кухня, и один длинный стол под надежным клеенчатым навесом — обеденный, тоже ждал новых студентов. Новых молодых и прожорливых едоков.
— Ничего, найдешь себе кого-нибудь попроще, — миролюбиво посоветовал Сашка. — Маленького, худенького, скромного…
— Да пошел ты, — совсем обиделась Зоя.
— Уже ухожу. А главное, чтобы на Брюса Уиллиса не был похож…
— Хватит тебе, — оборвала товарища Юля.
— Или на Мела Гибсона, — не удержался тот.
— Говорю же: пошел ты, — повторила Зоя.
— Нет, правда, Зоя, этот позёр не для тебя. — Юля хотела быть убедительной. — Он так и будет сливки по верхам хватать, пока не состарится. А тебе нужен хороший надежный парень.
— Вот отравлюсь, будете тогда знать, — вымолвила Зоя.
— Боже, — пробормотал Сашка.
Юля и Саша переглянулись — и оба встали.
— Но вначале его отравлю, — с ядовитой улыбкой проговорила Зоя вслед удаляющимся однокурсникам. — И эту тварь, нашу примадонну…
Она осталась сидеть на лавке тощей хилой тучкой. Но очень опасной, если приглядеться к ней внимательнее.
…После обеда Турчанинов провел своих питомцев через коридор в культурном слое и остановился у входа в пещеру, закрытую специально сконструированным шлагбаумом. Один из помощников профессора Турчанинова держал в руке большой походный фонарь.
— У кого фонари — включаем. — Он включил свой, поменьше, и направил его в сторону пещеры. — В лицо друг другу не светить. Великий монгол страшен, поэтому нервных прошу держать себя в руках. И не толкаться: пещера большая, поместимся все. Заходим.
И ребята колонной потянулись в пещеру — культовое сооружение тысячелетней давности. Стены пещеры были аккуратно обтесаны. В центре пещеры возвышался каменный идол в два обхвата — по каменному лику тотчас забегали лучи фонарей. Студенты горячо зашептались. Юля не скрывала радости от «личной встречи», да еще в этом сыром и мрачном подземелье. Она сотни раз видела его на фотографиях — злобного примитивного истукана с раскосыми глазами, похожего на кочевника, но увидеть его живьем было ой как любопытно. Идол стоял на каменной плите, у его ног было широкое круглое углубление, похожее на полость гигантской посуды, от углубления шел неровный широкий желоб.
Почти все ребята приложили свои руки к идолу. Юля дотронулась до него с трепетом. Пористый камень, не видевший солнечного света тысячу лет, был сырым и холодным даже сейчас, в разгар июня месяца.
— Римка, а ты чего? — шепотом спросила Юля.
Однокурсница упрямо сцепила руки за спиной.
— Ну его — злой он. — Она даже передернула плечами. — Брр!
— Да, урод он первостепенный, — согласилась Юля. — Такой ночью приснится — не встанешь.
Свет фонариков, летавший снизу по каменному лику, делал его особенно страшным. Турчанинов коротко рассказал, как его нашли. Он сам, еще кандидатом наук, был свидетелем этой находки.
— Эта чаша в плите под ним, мы полагаем, есть не что иное, как языческий алтарь, на котором приносили в жертву «монголу» тех самых несчастных, тут их убивали и вырезали им сердца, а желобок, как вы понимаете, для крови. Она стекала в землю. Трудно даже представить, как плотно пропиталась эта земля человеческой кровью. Этот акт, разумеется, символизировал «кормление идола».
После этой подробности желание прикоснуться к каменному изваянию сразу поубавилось.
— Интересно, а идол делится силой? — отрывая от камня руку, тихонько спросила Юля.
— Злой силой! — шепнул ей на ухо Чуев. — Кто на него долго будет смотреть, тот окажется в его власти.
— А вдруг, Венедикт Венедиктович, я после такого зрелища заикаться начну?
Это был голос Кащина — популярного шута из Юлиной группы.
— Вылечим, — заверил его Турчанинов.
— Или хуже того, в постель мочиться будем, — заметил уже другой голос.
А это был второй шут — его друг.
— И тебя вылечим, Курочкин, — заметил педагог.
— Вот и от армии откосите, — заметил Чуев. — Только постойте подольше.
Многие засмеялись.