Ведьма и закон. Игры вестников

Леопард дошел до письменного стола, отодвинул нижний ящик и достал из дальнего угла завернутые в бумагу сладости.

– Или кто-то за спиной остальной семьи снабжает дедка вкусняшкой.

– Кто-то вроде Барановой?

Иму понюхал бумагу.

– Нет. Сам себе покупает.

– Значит, родные запрещают есть. Только не вздумай в бумагах копаться! – спохватилась Горица, кусая губы. Может, он и идеальный охотник, но его импульсивность порой подводила под выговор от высокого начальства, причем Лику доставалось чаще, чем Иму.

Вместо ответа послышалось тихое рычание. Русалка устало покачала головой. Конечно, он не скажет «спасибо», он зарычит. Разве можно было ждать иного?

– Нашел, – вдруг прошептал Иму после небольшой паузы.

– Что нашел?

– Ничего. И это ключевой момент. Дед стар, инфантилен, любит сахар, и все.

Мосвен подвинулась к Горице, на мгновение отвлекшись от своих подопечных.

– Куда он?

Основную область экрана занимала картинка с видеорегистратора на груди Иму, в правом верхнем углу в отдельно выделенной области на карте передвигалась желтая точка его маячка.

Горица прикрыла микрофон ладонью:

– Змий его знает!

Кошка беззвучно рассмеялась и похлопала Гор по плечу:

– Мужайся.

– Водоутопительница моя, старшие дети здесь не живут?

– Не живут, – подтвердила берегиня, умоляюще глядя на Мосвен.

От ее взгляда приступы смеха у Мос становились только сильнее. В группе быстро поняли, на какую ступень встали ее отношения с напарником, и каждый считал своим долгом пожалеть ее сквозь смех. Лик и Клеомен взглядом, Зверобой словом, Мосвен вот… Одна отрада – Маруся ничего не поняла. Скоро для всего этажа парочка станет темой сплетен, а там и для обоих корпусов.

– А младший живет, если верить киборгу.

– Булчут. Ты как раз к его комнате подошел.

– Она заперта. Внутри никого нет.

– Заперта? А замок какой?

Иму не ответил. Какой замок, значения для него не имело. Он быстрее в обход попадет, нежели путем взлома. Через окно соседней комнаты в самый раз будет.

– А ну вернись, – прошипела зло Горица ему в ухо. – Вернись, встань на колени, чтоб замок в камеру попадал, и не шевелись!

Картинка на экране замерла, послышалось злое рычание, вслед за которым напарник исполнил приказ.

Горица внимательно всмотрелась в крошечную металлическую пластину под дверной ручкой. В блокировочных системах она на «отлично» не разбиралась, но основы знала. Ее интересовало наличие либо отсутствие перламутрового отлива на внешнем корпусе. С помощью все еще ворчащего Иму удалось установить, что современным противовзломным покрытием замок не снабжен. Горица этому обрадовалась несказанно. Она категорически не желала наблюдать, как леопард лазает по стенам и окнам, словно у него как в человеческих преданиях и правда девять жизней.

Гор собрала влагу из воздуха и окружила ею механизм по обе стороны двери. Сначала в виде плотного тумана, а затем и в виде воды. Задача состояла в том, чтобы заставить умную маленькую машинку поверить в наводнение. Угроза жизни живым созданиям – достаточный повод для запуска системы аварийного открывания запертого помещения.

– Я бы быстрее залез, – прошептал Иму, войдя в комнату.

Русалка не ответила, только скорчила гримасу в монитор, пока никто не видит.

– Ох ты! – вдруг озадаченно зашипел леопард. – Мы еще одного психа нашли. Сладкая, ты эту даму знаешь?

Горица вместе с леопардом внимательно смотрела на большие и маленькие фотографии миловидной маленькой женщины, развешенные по стенам.

– Ее снимки здесь и в ящиках.

– Закрой! – скомандовала русалка. – Опять о правилах забываешь? Надо срочно Лику доложить.



Они втроем почти вошли в наполненный шумом и весельем зал, когда в ухе Лика едва слышно зашептала Мос:


– Шеф, у Горицы есть изображения внутренней обстановки комнаты младшего сына. Это надо видеть.

Лик замер и окликнул Марусю, заставив ее и старика остановиться и оглянуться. Откуда у Горицы оперативная информация о внутренней обстановке комнаты младшего Мохсогола, можно было даже не спрашивать.

– Очевидно, – продолжила Мосвен, – он преследует некую женщину. По всей комнате развешены ее фотографии. Установить быстро личность не могу. Сюллюкюн, молодая, двое детей. Мальчик и девочка. Мужчины нигде не вижу. Либо у нее его нет, либо в объектив Булчут его нарочно не брал. Есть интересная деталь. На многих фотографиях они на фоне жилого комплекса, где обитают Барановы.

– А есть их снимки в крытом зимнем саду с детской площадкой?

– Да, – после короткой паузы ответила кошка. – Есть что-то похожее.

– Простите, срочный звонок. – Лик догнал пару и улыбнулся Чорруну: – Работа.

Старейшина сурово нахмурился:

– Вы бы вынимали наушник. Носить его постоянно опасно.

– Что поделать, – пожал плечами Лик и шагнул в кипящий жизнью зал.

Голоса стихли, даже музыку кто-то убавил. Несколько десятков пар глаз внимательно уставились на прибывших.

– Добрый вечер, – улыбнулся Лик всем одновременно.

– Ой, здравствуйте! – воскликнула Маруся и помахала одному молодому сюллюкюну.

– Вы знаете моего сына? – искренне поразился Чоррун.

Три эти фразы были произнесены за доли секунды, отделившие мирное счастливое празднество от отчаянной попытки Булчута Мохсогола сбежать от сотрудников Интерпола, неожиданно возникших на пороге его дома.

– Иму, сюда! – успел скомандовать Лик, когда парень, растолкав родню, сиганул в открытое окно.

– Где ваш личный образец «Ведьмака»? – переключился бог на Чорруна, пока ни он сам, ни его семья не пришли в себя.

– Что? – растерялся старец.

– Где ваш личный образец «Ведьмака»? Неужели вы никогда не задумывались, насколько опасно коллекционировать оружие?

На лице Чорруна появилось возмущение, но тут же пропало, поскольку мимо молнией пронесся самый настоящий аниото. Скалясь и громко рыча, он вбежал со стороны холла и выпрыгнул в окно вслед за младшим Мохсоголом. Две дамы грациозно упали в обморок, что еще на минуту выбило из колеи семейство.

– Где «Ведьмак»?

Старейшина не сдался.

– Вам придется проехать с нами, – мягко проговорила Маруся. Теперь она придерживала под локоть побледневшего хозяина дома. – И побеседовать.



– И побеседовать? Да? – Зверобой потряс раненой рукой.

Остальная группа, собравшаяся в полном составе в допросной, словно по команде, хмуро оглядела черта.

Отца и сына Мохсогол разделили сразу и рассадили по разным комнатам, но разговаривать без защитника отказался и тот и другой.

– Ненавижу ждать! – Иму стоял у дальней стены. Он все еще не отошел от погони. Облик леопарда то окутывал его, то пропадал.

– Зато их молчание и видео с твоего регистратора дают нам законный повод для обыска, – пожал плечами Клеомен.

– Видео с его регистратора, скорее всего, выкинут из дела.

Теперь группа внимательно изучала своего шефа.

– Обыск ничего не даст, – продолжил Лик, задумчиво изучая Булчута. – Чоррун упомянул, что в доме предметы коллекции зарегистрированы, а прототип «Ведьмака» оформить, полагаю, даже окольными путями проблематично. Мос!

– Да?

– Что с расписанием от садовников?

– Ответ пока не получила. У них еще карточная система учета. Ландшафтники последние в списках земельного финансирования. Пересменка прошла, и утренние данные сдали в архив. Ночная смена сейчас как раз вынимает свитки.

– Маруся.

– А?! Я ищу, ищу.

Руся подавила желание свирепо посопеть. Лик пытался не просто взять плохого мальчика за горло, но сделать это в ускоренном темпе. Бабалу-Айе дал отсрочку не привлекать внимания военных почти в неделю, даже визит в архив не спровоцировал бы интерес к их расследованию, но в тот момент, когда сотрудник ОКБ запросил защитника, сидя в одной из допросных искусственного острова, счет пошел на минуты. Руся искренне не понимала стремление шефа во что бы то ни стало обставить оборонку. Если он прижмет Мохсоголов, они, несомненно, предпочтут сдать себя в руки гражданского правосудия. Это гарантирует открытый процесс и при удачном стечении обстоятельств мягкий приговор. Вот только, по мнению Маруси, убийца Мирослава таких благ не заслуживал.

Она закончила проверять собственность жены старшего сына Чорруна и перешла к семье среднего. На этот раз ей пришлось искать неизведанное, опираясь лишь на собственную интуицию. Универсального алгоритма поиска объекта, подходящего для хранения незарегистрированного экспериментального оружия, просто не существовало. Немного социальной инженерии, чудесной магии удостоверения сотрудника МУПа при обращении к земельным учреждениям, фирменного гадания «да-нет» бабы Бери, и у Руси постепенно складывался сокращенный список объектов, где старейшина Мохсогол мог держать незаконные предметы коллекции.