Ведьма белого сокола
Часть 18 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Лесса, нет, это сумасшествие. Гнездо наверняка под наблюдением. Соваться туда — самоубийство. Это не город, в котором маги хоть как-то соблюдают правила. Там полное беззаконие.
— Тот водяной, он связан со стаей или с тобой лично?
— Со стаей. Лесса, нет! Забудьте!
— Нет так нет, уговорил, сегодня я никуда не пойду, — мне вчерашнего за глаза хватило.
Сегодня я восстанавливаюсь, читаю гримуар и разбираюсь с хозяйством.
Глава 16
— Лесса, соваться в гнездо самоубийство, — с нажимом повторил Калид.
Тю!
— Связываться с твоей стаей — тоже! Но я почему-то не приказала тебе собрать всех и передать Давенам от моего имени в знак примирения. Или ты полагаешь, я не подумала о такой возможности?
Калид сжал кулаки до побелевших костяшек.
— Вы д-думали…
— Нет, — выдохнула я, как же я не хочу ссориться, — То есть я учитывала, что, теоретически, это один из вариантов, но следовать ему не собиралась. Калид, давай остановимся на том, что сегодня я сижу дома и прихожу в нору, отлёживаюсь? Только совсем дома сидеть, наверное, не получится. Еда ведь нужна?
Сокол кивнул:
— Теперь, когда я официально ваш, выходить в город для меня… не опаснее, чем вместе с тобой, — как забавно у него «ты» и «вы» прыгает, — Да я и не думаю, что Давены себе что-то позволят. Их стиль — нападение под покровом ночи, без свидетелей. Я возьму двоих, и мы слетаем, если вы разрешите.
— Хорошо. Но только при условии, что ты действительно уверен, что проблем быть не должно.
Калид помолчал, поднялся, протянул мне руку:
— Пойдём, я тебе стаю представлю. И… Лесса, как к вам обращаться?
Я с удивлением посмотрела на Калида. Вот же… Сам он мне не представлялся, имя я узнала из клятвы, которую он давал за своих соколов. Моё родовое имя он слышал в банке, а личное до сих пор не знает. И спросил только сейчас, когда для дела понадобилось. Вроде бы логично, но неприятно царапает.
— Лана.
— Лесса Лана, — Калид почему-то улыбнулся самым уголком губ.
— Можно просто Лана. И на «ты». Незачем «выкать».
Парень отрицательно качнул головой:
— Не советую. Вы хозяйка и, если собираетесь ею оставаться, должны держаться соответствующе.
Хм…Рациональное зерно в этом точно есть. Я вспомнила, как сам Белый Сокол общается со своей стаей: дистанцию соблюдает, приказы отдавать не стесняется, но при этом ничего близкого к деспотизму я не заметила. И соколы, по крайней мере те, которые к нему присоединились, относятся к Калиду с уважением, приказы выполняют быстро и чётко, не обсуждают, не оспаривают. Пожалуй, приму совет: начну общение с вежливой отстранённости, а дальше разберёмся.
Я вернула Калиду плащ, который он тотчас накинул на плечи, и мы вместе с парнем вышли на террасу.
Бейзи в человеческом облике сидела на перевёрнутом ведре, вскочила при нашем появлении, боязливо сжалась.
— Бейзи, ты выполняла распоряжения своего вожака. Абсолютно правильно, именно так и следует поступать, — заверила я.
Девушка кивнула, заметно успокоилась, но всё равно косилась на меня с опаской.
Остальные же оборотни по-прежнему оставались в птичьем обличье, сидели на перилах и открыто, без стеснения меня рассматривали. Краем глаза я уловила движение: Калид показал соколам какой-то знак, и птицы послушно обернулись людьми.
На недомытые каменные плиты спрыгнули двое мужчин, парнишка, едва ли перешагнувший рубеж в два десятка лет, две девушки, женщина среднего возраста и совсем седая старушка. Последняя меня особенно заинтересовала: среди соколов ни одной седой птицы не было. Хотя… Перья не волосы, на Земле седых птиц я ни разу не встречала. С Калидом же другая история: он, как я поняла, альбинос.
— Дафер.
Шаг вперёд сделал шатен лет тридцати, коротко поклонился, уважительно, но не подобострастно, выпрямился, отступил. Рассказывать о представленном Калид ничего не стал, сразу назвал следующее имя. Придётся потом расспросить, ладно.
Надеюсь, соколы не ждут, что я с первого раза запомню всех семерых? В памяти пока только Бейзи отложилась. Я приветливо улыбнулась каждому, и на этом знакомство закончилось. Калид объявил, что двоих забирает с собой, остальные остаются в моём распоряжении.
Может, зря одного отпускаю? Угу, выискалась наседка. До сих пор Калид прекрасно справлялся без меня.
Я проводила его и двоих мужчин до ворот, выглянула наружу через приоткрытую створку. Мироса Давена по ту сторону контура не оказалось, зато перед воротами обнаружился резной ларец, перевязанный широкими лентами, «хвосты» которых какой-то умелец завязал в исполинский бант. Под одной из лент крепилась записка. Ларец, точнее, его содержимое, конечно, предназначалось в подарок прекрасной лессе Лане Тодор. Ни подписи, ни обратного адреса. Впрочем, подозреваемый у меня лишь один — Мирос, о котором я секунду назад вспоминала. Я обернулась к Калиду за подсказкой.
— Лесса, если на упаковке есть печать, то игнорирование подарка могут принять за оскорбление.
Твою же! И так перенапряглась вчера, а придётся снова обращаться к магии. Я юркнула под защиту забора, быстро уколола палец, вывела руну «Взгляда истины» на правом веке, благо запомнила её хорошо и сверяться с гримуаром не потребовалось, левый глаз зажмурила, вернулась, посмотрела на ларец.
— Да, тут есть печать, — неужели придётся тащить подозрительную вещь в дом? Я, конечно, понимаю, что вручать гадости анонимно удобнее, но всё же…
Печать, безусловно, принадлежала Давенам, но её почему-то дополняли незнакомые закорючки. Персональный знак? Подарок не от имени рода, а от конкретного члена семьи Давен? Я расфокусировала взгляд, как сделала вчера, глядя на Трейса. Возникло ощущение раздвоенности, будто одна полупрозрачная картинка накладывается на другую полупрозрачную. Я продолжала видеть печать, но одновременно увидела знакомое лицо.
— Мирос, — объявила я и поспешно стёрла руну, возвращая зрение в норму.
Голова закружилась, и мне пришлось опереться на руку Калида.
— Опасное что-нибудь видели, лесса?
— Вроде бы нет.
— Дафер, занеси.
Старший мужчина без возражений подхватил ларец, пересёк с ним границу территории Тодор. Я напряглась, ожидая реакции внешнего и внутреннего контуров. Надеюсь, ничего опасного защита не пропустит.
— Удачи, — пожелала я, когда три сокола, один из которых сверкал ослепительной белизной, взмыли в небо.
Вернувшись на территорию, заперла ворота. Ларец трогать не стала: пусть постоит у входа, ничего ему не сделается.
Поднявшись на террасу, хмуро оглядела оборотней, вновь птицами рассевшихся на перилах. Заняться наведением порядка у них желания нет? Неужели нравится в грязи сидеть? Хотя, наверное, просто не рискуют. Особняк-то вроде бы как мой.
Ладно, пару часов уборка подождёт. Пусть их Калид организовывает.
— Бейзи, будь добра, сделай мне ещё чашку чая, — попросила я.
— Да, лесса Лана.
Я вошла в холл. Солнечные лучи удачно падали через отмытое окно на диван. Можно сесть и почитать гримуар, как я и собиралась. Наконец-то!
Чуть поёрзав, я про себя отметила, что ветки стоит заменить свежими, открыла книгу, приложила ладонь к странице, связанной с семейным гримуаром и пожелала прочитать для начала о значении цвета магических уз. На странице моментально возник мелкий текст. Значит, информации много. Что же, буду разбираться. Хотя… Я переформулировала вопрос: вспомнила, какими я видела Трейса и Калида и пожелала получить пояснения.
Сработало. Текст исчез, вместо него на странице появились две картинки. На первой над птенцом возвышался опутанный татуировкой мальчишка-подросток. Белёсые нити выходили из-под кожи и тянулись к кукловоду. На второй картинке был изображён Калид, тоже в обеих ипостасях, но оплетённый багровыми жгутами, и те… уходили ко мне. Логично. Обе связи подчинительные, общий принцип их работы совпадает: марионетка не может сопротивляться приказу. Дальше начались различия, и стоило о них подумать, как изображения поблёкли.
Яркой осталась лишь одна деталь — печать, которую я поставила на своего фамильяра. Ага… вроде бы понятно: Трейса печатью не отмечали, официально собственностью рода не признали, а я признала, колечко печаткой прислонила, и теперь любой маг узнает, чей Белый Сокол. Я поморщилась — роль рабовладелицы меня ни капли не прельщала.
Печать поблёкла, вместо неё «включились» багровые щупальца. Изображение детализировалось, и я смогла рассмотреть, что по жгутам, как по венам, течёт кровь. Правильно: не умея действовать иначе, я использовала самый примитивный способ привязки. Ведьма Давен наложила чары иначе, без издевательств над собственными пальцами, именно поэтому в нитях, опутавших трейса, нет никакой красноты — не с чего ей взяться.
Почему одна подчиняющая сеть вросла, а другая ещё нет, я разобралась ещё вчера — всё дело в сроках. Если Калид останется моим фамильяром, со временем жгуты точно так же уйдут под его кожу и станут казаться татуировкой в человеческом обличье и рисунком на перьях — в птичьем. На всякий случай я уточнила, как давно Трейс на поводке. «Около года».
Гадство.
Наверное, последний вопрос, а то мозги закипят: толщина. Трейса оплетают довольно тонкие нити, а Калида — толстые и мощные. Гримуар показал мне коротенький ролик, как багровые жгуты постепенно усыхают, хотя слово, наверное, неправильное. Лучше подойдёт сравнение с выращиванием в банке кристаллика: сначала соль растворена в воде, но постепенно концентрируется в одной точке.
— Бейзи?
Я настолько увлеклась, что не заметила, как девушка принесла мне чай. Бейзи вместо того, чтобы окликнуть, терпеливо ждала, пока я обращу на неё внимания.
— Лесса Лана, остыло, — виновато выдохнула девушка. И снова этот затравленный взгляд…
Я попробовала и ободряюще улыбнулась:
— Вполне тёплый. Спасибо, Бейзи.
Девушка удрала от меня на крыльях. В прямом смысле: предпочла улететь.
Сделав несколько глотков и помассировав виски, я продолжила терзать гримуар. Я хочу знать, как освободить Калида.
«Простейший способ отказаться от выбранного фамильяра — приказать ему умереть».
Мне, наверное, минут пять понадобилось, чтобы осознать прочитанное. Убить живое существо просто потому что оно тебе надоело? Правда что ли? Захотелось отбросить гримуар подальше. Только вот на Земле без всяких книжек безжалостно вышвыривают питомцев, внезапно ставших помехой. И не только питомцев.
— Другие способы?
Гримуар послушно ответил, как «расплести» привязку без убийства, но мне от перечисленных альтернатив было ни тепло, ни холодно, потому что после разрыва, если верить собранным предками знаниям, фамильяр, уже бывший, заболевал и неизбежно умирал.
— А если я разрублю свежую привязку атамом?
«Фамильяр умрёт после длительной агонии в течение месяца». Проклятье! «Если связь с фамильяром будет разорвана до окончательного пробуждения магии, носитель силы также не выживет».
— Тот водяной, он связан со стаей или с тобой лично?
— Со стаей. Лесса, нет! Забудьте!
— Нет так нет, уговорил, сегодня я никуда не пойду, — мне вчерашнего за глаза хватило.
Сегодня я восстанавливаюсь, читаю гримуар и разбираюсь с хозяйством.
Глава 16
— Лесса, соваться в гнездо самоубийство, — с нажимом повторил Калид.
Тю!
— Связываться с твоей стаей — тоже! Но я почему-то не приказала тебе собрать всех и передать Давенам от моего имени в знак примирения. Или ты полагаешь, я не подумала о такой возможности?
Калид сжал кулаки до побелевших костяшек.
— Вы д-думали…
— Нет, — выдохнула я, как же я не хочу ссориться, — То есть я учитывала, что, теоретически, это один из вариантов, но следовать ему не собиралась. Калид, давай остановимся на том, что сегодня я сижу дома и прихожу в нору, отлёживаюсь? Только совсем дома сидеть, наверное, не получится. Еда ведь нужна?
Сокол кивнул:
— Теперь, когда я официально ваш, выходить в город для меня… не опаснее, чем вместе с тобой, — как забавно у него «ты» и «вы» прыгает, — Да я и не думаю, что Давены себе что-то позволят. Их стиль — нападение под покровом ночи, без свидетелей. Я возьму двоих, и мы слетаем, если вы разрешите.
— Хорошо. Но только при условии, что ты действительно уверен, что проблем быть не должно.
Калид помолчал, поднялся, протянул мне руку:
— Пойдём, я тебе стаю представлю. И… Лесса, как к вам обращаться?
Я с удивлением посмотрела на Калида. Вот же… Сам он мне не представлялся, имя я узнала из клятвы, которую он давал за своих соколов. Моё родовое имя он слышал в банке, а личное до сих пор не знает. И спросил только сейчас, когда для дела понадобилось. Вроде бы логично, но неприятно царапает.
— Лана.
— Лесса Лана, — Калид почему-то улыбнулся самым уголком губ.
— Можно просто Лана. И на «ты». Незачем «выкать».
Парень отрицательно качнул головой:
— Не советую. Вы хозяйка и, если собираетесь ею оставаться, должны держаться соответствующе.
Хм…Рациональное зерно в этом точно есть. Я вспомнила, как сам Белый Сокол общается со своей стаей: дистанцию соблюдает, приказы отдавать не стесняется, но при этом ничего близкого к деспотизму я не заметила. И соколы, по крайней мере те, которые к нему присоединились, относятся к Калиду с уважением, приказы выполняют быстро и чётко, не обсуждают, не оспаривают. Пожалуй, приму совет: начну общение с вежливой отстранённости, а дальше разберёмся.
Я вернула Калиду плащ, который он тотчас накинул на плечи, и мы вместе с парнем вышли на террасу.
Бейзи в человеческом облике сидела на перевёрнутом ведре, вскочила при нашем появлении, боязливо сжалась.
— Бейзи, ты выполняла распоряжения своего вожака. Абсолютно правильно, именно так и следует поступать, — заверила я.
Девушка кивнула, заметно успокоилась, но всё равно косилась на меня с опаской.
Остальные же оборотни по-прежнему оставались в птичьем обличье, сидели на перилах и открыто, без стеснения меня рассматривали. Краем глаза я уловила движение: Калид показал соколам какой-то знак, и птицы послушно обернулись людьми.
На недомытые каменные плиты спрыгнули двое мужчин, парнишка, едва ли перешагнувший рубеж в два десятка лет, две девушки, женщина среднего возраста и совсем седая старушка. Последняя меня особенно заинтересовала: среди соколов ни одной седой птицы не было. Хотя… Перья не волосы, на Земле седых птиц я ни разу не встречала. С Калидом же другая история: он, как я поняла, альбинос.
— Дафер.
Шаг вперёд сделал шатен лет тридцати, коротко поклонился, уважительно, но не подобострастно, выпрямился, отступил. Рассказывать о представленном Калид ничего не стал, сразу назвал следующее имя. Придётся потом расспросить, ладно.
Надеюсь, соколы не ждут, что я с первого раза запомню всех семерых? В памяти пока только Бейзи отложилась. Я приветливо улыбнулась каждому, и на этом знакомство закончилось. Калид объявил, что двоих забирает с собой, остальные остаются в моём распоряжении.
Может, зря одного отпускаю? Угу, выискалась наседка. До сих пор Калид прекрасно справлялся без меня.
Я проводила его и двоих мужчин до ворот, выглянула наружу через приоткрытую створку. Мироса Давена по ту сторону контура не оказалось, зато перед воротами обнаружился резной ларец, перевязанный широкими лентами, «хвосты» которых какой-то умелец завязал в исполинский бант. Под одной из лент крепилась записка. Ларец, точнее, его содержимое, конечно, предназначалось в подарок прекрасной лессе Лане Тодор. Ни подписи, ни обратного адреса. Впрочем, подозреваемый у меня лишь один — Мирос, о котором я секунду назад вспоминала. Я обернулась к Калиду за подсказкой.
— Лесса, если на упаковке есть печать, то игнорирование подарка могут принять за оскорбление.
Твою же! И так перенапряглась вчера, а придётся снова обращаться к магии. Я юркнула под защиту забора, быстро уколола палец, вывела руну «Взгляда истины» на правом веке, благо запомнила её хорошо и сверяться с гримуаром не потребовалось, левый глаз зажмурила, вернулась, посмотрела на ларец.
— Да, тут есть печать, — неужели придётся тащить подозрительную вещь в дом? Я, конечно, понимаю, что вручать гадости анонимно удобнее, но всё же…
Печать, безусловно, принадлежала Давенам, но её почему-то дополняли незнакомые закорючки. Персональный знак? Подарок не от имени рода, а от конкретного члена семьи Давен? Я расфокусировала взгляд, как сделала вчера, глядя на Трейса. Возникло ощущение раздвоенности, будто одна полупрозрачная картинка накладывается на другую полупрозрачную. Я продолжала видеть печать, но одновременно увидела знакомое лицо.
— Мирос, — объявила я и поспешно стёрла руну, возвращая зрение в норму.
Голова закружилась, и мне пришлось опереться на руку Калида.
— Опасное что-нибудь видели, лесса?
— Вроде бы нет.
— Дафер, занеси.
Старший мужчина без возражений подхватил ларец, пересёк с ним границу территории Тодор. Я напряглась, ожидая реакции внешнего и внутреннего контуров. Надеюсь, ничего опасного защита не пропустит.
— Удачи, — пожелала я, когда три сокола, один из которых сверкал ослепительной белизной, взмыли в небо.
Вернувшись на территорию, заперла ворота. Ларец трогать не стала: пусть постоит у входа, ничего ему не сделается.
Поднявшись на террасу, хмуро оглядела оборотней, вновь птицами рассевшихся на перилах. Заняться наведением порядка у них желания нет? Неужели нравится в грязи сидеть? Хотя, наверное, просто не рискуют. Особняк-то вроде бы как мой.
Ладно, пару часов уборка подождёт. Пусть их Калид организовывает.
— Бейзи, будь добра, сделай мне ещё чашку чая, — попросила я.
— Да, лесса Лана.
Я вошла в холл. Солнечные лучи удачно падали через отмытое окно на диван. Можно сесть и почитать гримуар, как я и собиралась. Наконец-то!
Чуть поёрзав, я про себя отметила, что ветки стоит заменить свежими, открыла книгу, приложила ладонь к странице, связанной с семейным гримуаром и пожелала прочитать для начала о значении цвета магических уз. На странице моментально возник мелкий текст. Значит, информации много. Что же, буду разбираться. Хотя… Я переформулировала вопрос: вспомнила, какими я видела Трейса и Калида и пожелала получить пояснения.
Сработало. Текст исчез, вместо него на странице появились две картинки. На первой над птенцом возвышался опутанный татуировкой мальчишка-подросток. Белёсые нити выходили из-под кожи и тянулись к кукловоду. На второй картинке был изображён Калид, тоже в обеих ипостасях, но оплетённый багровыми жгутами, и те… уходили ко мне. Логично. Обе связи подчинительные, общий принцип их работы совпадает: марионетка не может сопротивляться приказу. Дальше начались различия, и стоило о них подумать, как изображения поблёкли.
Яркой осталась лишь одна деталь — печать, которую я поставила на своего фамильяра. Ага… вроде бы понятно: Трейса печатью не отмечали, официально собственностью рода не признали, а я признала, колечко печаткой прислонила, и теперь любой маг узнает, чей Белый Сокол. Я поморщилась — роль рабовладелицы меня ни капли не прельщала.
Печать поблёкла, вместо неё «включились» багровые щупальца. Изображение детализировалось, и я смогла рассмотреть, что по жгутам, как по венам, течёт кровь. Правильно: не умея действовать иначе, я использовала самый примитивный способ привязки. Ведьма Давен наложила чары иначе, без издевательств над собственными пальцами, именно поэтому в нитях, опутавших трейса, нет никакой красноты — не с чего ей взяться.
Почему одна подчиняющая сеть вросла, а другая ещё нет, я разобралась ещё вчера — всё дело в сроках. Если Калид останется моим фамильяром, со временем жгуты точно так же уйдут под его кожу и станут казаться татуировкой в человеческом обличье и рисунком на перьях — в птичьем. На всякий случай я уточнила, как давно Трейс на поводке. «Около года».
Гадство.
Наверное, последний вопрос, а то мозги закипят: толщина. Трейса оплетают довольно тонкие нити, а Калида — толстые и мощные. Гримуар показал мне коротенький ролик, как багровые жгуты постепенно усыхают, хотя слово, наверное, неправильное. Лучше подойдёт сравнение с выращиванием в банке кристаллика: сначала соль растворена в воде, но постепенно концентрируется в одной точке.
— Бейзи?
Я настолько увлеклась, что не заметила, как девушка принесла мне чай. Бейзи вместо того, чтобы окликнуть, терпеливо ждала, пока я обращу на неё внимания.
— Лесса Лана, остыло, — виновато выдохнула девушка. И снова этот затравленный взгляд…
Я попробовала и ободряюще улыбнулась:
— Вполне тёплый. Спасибо, Бейзи.
Девушка удрала от меня на крыльях. В прямом смысле: предпочла улететь.
Сделав несколько глотков и помассировав виски, я продолжила терзать гримуар. Я хочу знать, как освободить Калида.
«Простейший способ отказаться от выбранного фамильяра — приказать ему умереть».
Мне, наверное, минут пять понадобилось, чтобы осознать прочитанное. Убить живое существо просто потому что оно тебе надоело? Правда что ли? Захотелось отбросить гримуар подальше. Только вот на Земле без всяких книжек безжалостно вышвыривают питомцев, внезапно ставших помехой. И не только питомцев.
— Другие способы?
Гримуар послушно ответил, как «расплести» привязку без убийства, но мне от перечисленных альтернатив было ни тепло, ни холодно, потому что после разрыва, если верить собранным предками знаниям, фамильяр, уже бывший, заболевал и неизбежно умирал.
— А если я разрублю свежую привязку атамом?
«Фамильяр умрёт после длительной агонии в течение месяца». Проклятье! «Если связь с фамильяром будет разорвана до окончательного пробуждения магии, носитель силы также не выживет».