Вашингтонский узел. Время испытаний
Часть 7 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Все в досье написано
Они даже не знали, за что взяли тех, кого они водили на разбор. Интересно, а за что им тогда деньги платят, чем они на базе занимаются?
Я посмотрел досье. Остановили машину на дороге, в ней при обыске нашли два гранатомёта и выстрелы к ним. Водителя задержали и доставили сюда. Это и есть этот самый парень.
– Как тебя зовут? – спросил я
– Махмуд – был ответ
– Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Где взял оружие?
– Нашёл в пустыне.
– Зачем подобрал?
– Вёз на продажу.
– Тебе нужны деньги?
Махмуд не ответил.
Все это может быть правдой – а может и не быть. До 1991 года армия Саддама была четвёртой в мире. Четвёртой. Сейчас, когда мы её разгромили за пару недель – большая часть солдат Саддама просто разбежалась по домам, побросав свои базы и технику в пустыне. Никто не знает, что лежит в пустыне – но на базарах в Багдаде автомат стоит долларов пятьдесят. Пистолет около ста, потому что его скрытно носить можно. За двадцать можно купить противотанковую мину, чтобы подложить на дороге, где патрулирует Коалиция. Если получится – в ближайшей мечети заплатят сто долларов. Если были погибшие – то пятьсот. Саддам боролся с исламом, сажал в мечети имамов, которые были членами партии БААС – но теперь в мечетях новые имамы. Большинство из них – неизвестно, откуда, никто не знал их до того как они появились в мечети. Некоторые даже не владеют иракским диалектом арабского. Но деньги у них есть.
Ничего не работает, и у местных в большинстве своём нет другого способа заработать – только этот.
Я открыл пакет для улик, перебрал изъятое. Моё внимание привлекла фотография
– Это твоя машина, да?
На фотографии был изображён Махмуд на фоне автомобиля БМВ красного цвета
Парень улыбнулся, и я понял, что попал в точку
– Да, это его машина – перевёл переводчик
Надо учить арабский. Хоть как. С Розеттой Стоун[9] даже в сортир теперь.
– Тебе нравится твоя машина?
– Да, нравится.
– Это твоя машина или ты её угнал?
Махмуд вспыхнул от обиды
– Это моя машина! Это подарок!
– Тебе её подарил отец?
– Да, он.
– Чем занимается твой отец?
– Он… торгует
– Оружием?
– Нет… лекарствами, едой.
– Из Иордании?
– Да, оттуда.
Я понял, с чем имею дело. Во времена Саддама – через Иорданию шла вся запрещённая торговля. Бензин в Ираке стоил дешевле воды, и потому иорданцы – жили на дешёвом иракском топливе. Топливопровода не было, его бы разбомбила Коалиция – но бензовозами только так возили. Обратно шло все что угодно – от еды и лекарств до предметов роскоши. В Иордании не было своей нефти – и они сильно поднялись на контрабанде за эти годы.
– Если твой отец богатый человек, зачем ты возишь оружие?
Махмуд понурился
– Как открыли границу – начал рассказывать он – дела пошли плохо. Теперь все возят. Отец не даёт денег даже на бензин. А я хочу участвовать в уличных гонках.
– Здесь, в городе? – удивился я
– Нет, на трассе на Иорданию есть место.
– То есть, у тебя есть машина БМВ, но нет денег на бензин, так?
…
– Скажи, ты мусульманин?
– Да.
– Шиит или суннит?
– Суннит – сказал Махмуд с запинкой
Я понял. Никакой он не мусульманин. Просто думает, что он мусульманин, раз все должны быть. Он сын богатых родителей, имевший доступ к западной контрабанде. А сейчас связался с нехорошими людьми – но он нам не враг.
Скорее наоборот.
– Давай-ка, выйдем на солнце
Мы вышли на солнце, и я попросил солдат на охране сфотографировать нас вместе – меня, переводчика, военных полицейских и Махмуда. Махмуд был недоволен.
– Зачем это?
– Затем что я тебя отпускаю. Можешь идти. Если мы узнаем, что ты опять перевозил оружие – я эту фотографию распространю на базаре. А если хочешь денег на бензин – приходи и я найду тебе честную работу.
…
– Отпустите его.
– Но сэр… – неуверенно сказал один из военных полицейских
– Вы что, не слышали приказ?
Полицейские слышали. Но исполнять не спешили. Один запросил помощь – и через пару минут к нам подъехал начальник военной полиции базы. Ездил он по базе, что странно, на велосипеде. Выслушав подчинённых, он подошёл ко мне.
– Сэр, мы не должны его выпускать.
– А что мы должны сделать?
– Если он нам не интересен – передать иракским властям.
– Зачем? Чтобы какой-то урод заработал на нем свои две с половиной штуки? Нет уж, оставим иракских копов без своего куска. Отпустите его, сейчас. Это моя компетенция.
Начальник полиции базы подумал, потом махнул рукой – и поехал обратно к домикам. Военные полицейские повели Махмуда к воротам.
* * *
Вечером, вернувшись на точку, я потребовал автомат. Британцы начали препираться – по каким-то таким их правилам я должен был быть без оружия, поскольку они меня охраняют. Но я настаивал – и мне принесли румынское укороченное дерьмо с парой магазинов.
* * *
Через несколько дней я узнал, что этого парнишку, Махмуда, которого я отпустил – зарезали. Экстремисты, которым он перевозил оружие, чтобы заработать на бензин для своей машины – подумали, что раз его отпустили – он всех сдал…
И убили его.
Прошлое. Ноябрь 2006 года
Они даже не знали, за что взяли тех, кого они водили на разбор. Интересно, а за что им тогда деньги платят, чем они на базе занимаются?
Я посмотрел досье. Остановили машину на дороге, в ней при обыске нашли два гранатомёта и выстрелы к ним. Водителя задержали и доставили сюда. Это и есть этот самый парень.
– Как тебя зовут? – спросил я
– Махмуд – был ответ
– Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Где взял оружие?
– Нашёл в пустыне.
– Зачем подобрал?
– Вёз на продажу.
– Тебе нужны деньги?
Махмуд не ответил.
Все это может быть правдой – а может и не быть. До 1991 года армия Саддама была четвёртой в мире. Четвёртой. Сейчас, когда мы её разгромили за пару недель – большая часть солдат Саддама просто разбежалась по домам, побросав свои базы и технику в пустыне. Никто не знает, что лежит в пустыне – но на базарах в Багдаде автомат стоит долларов пятьдесят. Пистолет около ста, потому что его скрытно носить можно. За двадцать можно купить противотанковую мину, чтобы подложить на дороге, где патрулирует Коалиция. Если получится – в ближайшей мечети заплатят сто долларов. Если были погибшие – то пятьсот. Саддам боролся с исламом, сажал в мечети имамов, которые были членами партии БААС – но теперь в мечетях новые имамы. Большинство из них – неизвестно, откуда, никто не знал их до того как они появились в мечети. Некоторые даже не владеют иракским диалектом арабского. Но деньги у них есть.
Ничего не работает, и у местных в большинстве своём нет другого способа заработать – только этот.
Я открыл пакет для улик, перебрал изъятое. Моё внимание привлекла фотография
– Это твоя машина, да?
На фотографии был изображён Махмуд на фоне автомобиля БМВ красного цвета
Парень улыбнулся, и я понял, что попал в точку
– Да, это его машина – перевёл переводчик
Надо учить арабский. Хоть как. С Розеттой Стоун[9] даже в сортир теперь.
– Тебе нравится твоя машина?
– Да, нравится.
– Это твоя машина или ты её угнал?
Махмуд вспыхнул от обиды
– Это моя машина! Это подарок!
– Тебе её подарил отец?
– Да, он.
– Чем занимается твой отец?
– Он… торгует
– Оружием?
– Нет… лекарствами, едой.
– Из Иордании?
– Да, оттуда.
Я понял, с чем имею дело. Во времена Саддама – через Иорданию шла вся запрещённая торговля. Бензин в Ираке стоил дешевле воды, и потому иорданцы – жили на дешёвом иракском топливе. Топливопровода не было, его бы разбомбила Коалиция – но бензовозами только так возили. Обратно шло все что угодно – от еды и лекарств до предметов роскоши. В Иордании не было своей нефти – и они сильно поднялись на контрабанде за эти годы.
– Если твой отец богатый человек, зачем ты возишь оружие?
Махмуд понурился
– Как открыли границу – начал рассказывать он – дела пошли плохо. Теперь все возят. Отец не даёт денег даже на бензин. А я хочу участвовать в уличных гонках.
– Здесь, в городе? – удивился я
– Нет, на трассе на Иорданию есть место.
– То есть, у тебя есть машина БМВ, но нет денег на бензин, так?
…
– Скажи, ты мусульманин?
– Да.
– Шиит или суннит?
– Суннит – сказал Махмуд с запинкой
Я понял. Никакой он не мусульманин. Просто думает, что он мусульманин, раз все должны быть. Он сын богатых родителей, имевший доступ к западной контрабанде. А сейчас связался с нехорошими людьми – но он нам не враг.
Скорее наоборот.
– Давай-ка, выйдем на солнце
Мы вышли на солнце, и я попросил солдат на охране сфотографировать нас вместе – меня, переводчика, военных полицейских и Махмуда. Махмуд был недоволен.
– Зачем это?
– Затем что я тебя отпускаю. Можешь идти. Если мы узнаем, что ты опять перевозил оружие – я эту фотографию распространю на базаре. А если хочешь денег на бензин – приходи и я найду тебе честную работу.
…
– Отпустите его.
– Но сэр… – неуверенно сказал один из военных полицейских
– Вы что, не слышали приказ?
Полицейские слышали. Но исполнять не спешили. Один запросил помощь – и через пару минут к нам подъехал начальник военной полиции базы. Ездил он по базе, что странно, на велосипеде. Выслушав подчинённых, он подошёл ко мне.
– Сэр, мы не должны его выпускать.
– А что мы должны сделать?
– Если он нам не интересен – передать иракским властям.
– Зачем? Чтобы какой-то урод заработал на нем свои две с половиной штуки? Нет уж, оставим иракских копов без своего куска. Отпустите его, сейчас. Это моя компетенция.
Начальник полиции базы подумал, потом махнул рукой – и поехал обратно к домикам. Военные полицейские повели Махмуда к воротам.
* * *
Вечером, вернувшись на точку, я потребовал автомат. Британцы начали препираться – по каким-то таким их правилам я должен был быть без оружия, поскольку они меня охраняют. Но я настаивал – и мне принесли румынское укороченное дерьмо с парой магазинов.
* * *
Через несколько дней я узнал, что этого парнишку, Махмуда, которого я отпустил – зарезали. Экстремисты, которым он перевозил оружие, чтобы заработать на бензин для своей машины – подумали, что раз его отпустили – он всех сдал…
И убили его.
Прошлое. Ноябрь 2006 года