В тихом семейном омуте

– О как! И кто ж тебя хочет убить?

– Маргоша… Я сама слышала вчера, как она своему мужу сказала…

– Что, прямо так и сказала – убить, мол, хочу? Застрелить-зарэзать? Так хочу, что просто кушать не могу, да?

– Уль, ну зачем ты… Я ж тебе говорю… Маргоша с Филиппом были вчера у нас, и я сама слышала…

– А, я поняла… У вас же вчера этот самый день был, пятнадцатое февраля, ежегодные посиделки… И что, у этой Маргоши вдруг ни с того ни с сего крыша поехала, да? Или это у тебя крыша поехала, Тайка?

– Уль… Если ты будешь так со мной разговаривать, я вообще больше ничего говорить тебе не стану!

– Ну все, все, прости… Давай с самого начала начнем. Ты говоришь, сама слышала… Как это все было?

– Да я на дальний балкон за клюквой пошла, хотела торт ягодами украсить… А на балконе они были, Маргоша с Филиппом… Маргоша, знаешь, рыдала так, совладать с собой не могла, а Филипп ее успокаивал… Она почти в истерике билась, Уль! И все время повторяла одну и ту же фразу… Про меня…

– Ну? И какую же?

– Хочу, говорит, чтобы этой девчонки не было! Меня то есть, понимаешь? Чтобы ее совсем рядом с Владом не было! Совсем не было, вообще никогда!

– И ты сделала вывод, что она хочет тебя убить?

– Ну да… А какой еще вывод я должна была сделать?

– Ну, знаешь… Твой муж, я думаю, прав, что не верит тебе. Ты ведь тоже его этим потенциальным убийством огорошила, правда? Тоже так заявила – Маргоша хочет меня убить?

– Ну да…

– А Маргоша как раз так на балконе и говорила – убить, мол, хочу? Если дословно?

– Нет, но…

– Тогда еще раз повтори мне, что ты услышала!

– Уль… Ты что, издеваешься сейчас надо мной, да? Она же так и сказала – хочу, чтобы этой девчонки не было! Совсем! Не было! Не было! Это что, не одно и то же, да?

– Нет. Не одно и то же. «Не было» и «убью» – не одно и то же. Это все твои выдумки, Тайка. Преувеличение. Игра беременных гормонов. Ты успокойся, давай будем рассуждать логически.

– Да чего тут еще рассуждать!

– А я говорю – успокойся!

– Да как, как успокоиться, если вы никто меня не слышите! И Влад тоже…

– Я тебя слышу, Таечка. Слышу. Я верю тебе. И мне тоже совсем не понравилось, что Маргоша так про тебя сказала. Что это значит – хочу, чтобы этой девчонки не было рядом с Владом? Ей какое вообще дело, кто рядом с Владом находится? Он ей кто? Давай с тобой для начала ответим на этот вопрос?

– Он… Он… у них особые отношения, Уль… Ты же знаешь, я тебе рассказывала эту историю про пятнадцатое февраля…

– Да знаю я, знаю… То есть они как бы друзья детства, если точнее обозначить статус их отношений? Друзья, связанные общим трагическим воспоминанием?

– Ну да… Выходит, что так…

– А теперь давай рассуждать, Тайка. Если эта Маргоша хочет, чтобы тебя рядом с Владом не было… Значит, она ревнует его? Так выходит?

– Ну да… Выходит, что так. И потому хочет меня убить…

– Да погоди ты с убийством, погоди! А раньше ты замечала, что она его ревнует?

– Ну… Как-то так… Может, в глаза не бросалось… А вчера она увидела, что я в положении, и…

– А, вот в чем дело… То есть она для себя как бы сделала вывод, что никаких шансов у нее больше нет.

– Не знаю, Улька. Может, и так. Все дело в том, что предыдущие женщины Влада погибли, будучи в положении… И я боюсь, что…

– Боишься, что настала твоя очередь, да? Связала вся воедино и решила, что Марго собирается тебя убить?

– Ну да… Так и есть, наверное. И муж Марго, Филипп… Он тоже меня предупреждал…

– О чем он тебя предупреждал? Чтобы ты не беременела и не рожала? Что Марго может тебя за это убить? Согласись, как-то странно звучит для мужа?

– Нет, он не так говорил, конечно! Он как бы… Заботу обо мне хотел проявить… Чтобы я не оказалась третьим звеном в этих мистических совпадениях… Понимаешь?

Улька кивнула, задумалась глубоко. Потом произнесла неуверенно:


– Да, ты права, пожалуй… Есть что-то такое во всем этом… Не очень хорошее… Знаешь, что я думаю, Тайка?

– Что, Уль?

– Я думаю, ты не все знаешь. Влад тебе что-то недоговаривает. Есть еще что-то у них за плечами, тайна какая-то. И тебе ее надо как-то узнать…

– А как? Влад мне все равно ничего не расскажет…

– Конечно, не расскажет. Не захочет голову тебе забивать. Он же любит тебя, бережет… А ты у мамы его все выспроси, Тайка! У тебя же с ней хорошие отношения сложились, насколько я знаю?

– Да, Нина Аркадьевна ко мне замечательно относится. Она и с мамой моей подружилась… И с папой… Они в гости друг к другу ходят, общаются…

– Ну вот! Поезжай к ней да выспроси все как-нибудь осторожненько! Не прямо в лоб, а обиняком… Разговори ее на тему Маргоши и Влада!

– Да, это мысль… А сама ты что думаешь на этот счет, Уль? Почему Марго себя так странно ведет?

– Да отчего ж странно? Вовсе не странно, Тайка… Она ведет себя как влюбленная женщина, только и всего. Как оскорбленная женщина… Да, я думаю, она просто любит Влада, этим все объясняется. А детской дружбой просто прикрывается, не хочет его из поля зрения выпускать… И пережитым трагическим воспоминанием тоже прикрывается, использует его в своих целях. Держит Влада на чувстве вины. Он же у тебя такой… Чувствительный мужчина, очень порядочный… Вот и узнай, что у них там было на самом деле, Тайка. Ты точно не все знаешь, Влад тебе что-то недоговаривает…

– Да, ты права, Улька. Я прямо сейчас поеду к Нине Аркадьевне. И спрошу…

– Только не в лоб, умоляю тебя! Если в лоб спросишь, она никаких подробностей не расскажет, не захочет сына подставлять!

– Нет-нет, я осторожно… Я как-нибудь ненароком спрошу…

– Ну что ж, давай. А я на работу поеду, я ж ненадолго отпросилась, якобы на прием к врачу сходить. Давай, Тайка, успехов тебе! Потом мне все расскажешь! Как выйдешь от свекрови, сразу же мне позвони, договорились?

– Да, конечно… И спасибо тебе, Улечка. Ты меня успокоила как-то… Вразумила… А то я чуть с ума не сошла от страха!

Улька ушла, а Тая принялась собираться деловито и быстро. Оделась, причесалась, накрасилась. Даже сумела улыбнуться самой себе в зеркале.

Нина Аркадьевна приняла ее очень радушно. Впрочем, как и всегда. Усадила за стол, принялась угощать настоятельно:

– Вот, я к твоему приходу пирог с брусникой испекла! Пока ты ехала, я успела приготовить! Кстати, по рецепту твоей мамы… Попробуй только не съесть хотя бы кусочек! В твоем положении надо стараться есть больше, силы копить!

– Да я съем, Нина Аркадьевна… Спасибо… Я люблю бруснику…

– Давай, давай… Ты ешь и рассказывай… Как у тебя дела? Как себя чувствуешь? В консультации давно была? Что врачи говорят?

– Да все хорошо в общем… Все в норме…

– Да? Ну, слава богу! А как вчерашние посиделки прошли? Ты не устала, надеюсь? Как Маргоша себя вела, не докучала тебе претензиями?

Тая вдохнула в себя воздух и застыла, не зная, что сказать. Видимо, Нина Аркадьевна почувствовала ее замешательство, переспросила тревожно:

– Что, Таечка, что? Опять пельмени Маргоше не понравились, да? Если так, то не обращай на это внимания, просто закрой глаза на ее капризы, и все! Она вообще такая, эта Маргоша… Особа несдержанная… Характер, ничего с ним не поделаешь! Она и в детстве такая была, я помню! Если чуть что не по ней – сразу надуется, как пузырь…

– Да, Нина Аркадьевна, я понимаю… Вы ж ее с детства знаете… – ухватилась Тая за слова свекрови. – Да и Влад мне тоже рассказывал про Маргошин характер… Ведь они очень дружили, правда?

– Ну да… А что им оставалось делать? Если родители дружат, все праздники, все дни рождения вместе проводят… Мы их и в школу первого сентября все вместе провожали, помню. И даже учительницу попросили за одну парту их посадить… Еще и шутили все время на эту тему – вот, мол, так и породнимся со временем! Тебя, надеюсь, не очень беспокоят эти мои воспоминания, да?

– Ну что вы… Нет, конечно. Это ведь всего лишь детская дружба, я понимаю… Потом эта трагедия пятнадцатого февраля их очень сблизила… Ведь так, Нина Аркадьевна?

– Да, так…

– А после трагедии? Я знаю, они оба долго в больнице лежали… А потом как? Что было потом, Нина Аркадьевна?

– А что потом? Ничего потом… Ты же и без того все знаешь, Таечка… Они так и продолжали дружить потом…

– Дружили – и все? И больше ничего не было?

Нина Аркадьевна замолчала вдруг, посмотрела на нее как-то странно. И спросила очень тихо, очень осторожно:

– А почему ты об этом спрашиваешь, Таечка? Тебя что-то беспокоит, скажи?

– Нет, ничего меня не беспокоит. Просто я хочу знать… Между ними ведь что-то было, правда? Что-то большее, чем обычная дружба? По крайней мере, я так поняла… Просто у Влада спросить стесняюсь…

– А у меня, стало быть, решила спросить, да? Скажи честно?

– Да, решила у вас… Чтобы к Владу с расспросами не приставать, чтобы не раздражать его… Мне бы очень хотелось знать все, Нина Аркадьевна. Чтобы как-то выстроить правильные отношения с Марго… И чтобы с Владом не было недопонимания.

– Что ж, понимаю тебя. Мне бы тоже хотелось знать все про своего близкого человека… Да, Таечка, так и есть. Было меж ними что-то большее… Да, после той трагедии произошел перелом какой-то в их отношениях, я это, как мать, сразу увидела. И знаешь… Не сказать, чтобы я очень обрадовалась этому обстоятельству…

– Но почему? Сами же говорите, что хотели породниться с друзьями?

– Но ведь это же в шутку все говорилось – породниться… А на самом деле… Я видела, что Влад как-то не очень рад… То есть он совсем не выглядел счастливым влюбленным… А Маргоша, наоборот, сияла вся от счастья, понимаешь? Так себя вела бесцеремонно, как победительница. Даже объявила мне, что они после школы сразу поженятся, представляешь? Они ведь тогда школьниками еще были…