В тени Холокоста. Дневник Рении

Клоун:

Что же ты молчишь все время?

Видно, я тебе не нравлюсь,

Глупый и нелепый клоун —

Не в твоем похоже вкусе…





Кукла:

Не думай плохо про меня.

Я слышу все и понимаю.

Но мне, поверь, ужасно жаль:

Я не умею танцевать.

Вот так все время! Не везет мне,

Несчастной, одинокой кукле!

Нет, танцевать с тобой не буду:

Я неуклюжа и стесняюсь.





Клоун:

Не плачь, моя родная кукла,

А ну-ка вытри слезы!

Смотри! Все просто: шаг вперед,

И снова три вперед,

Потом изящный разворот,

И голову немножко вбок,

А после – книксен и прыжок!





Кукла:

Не буду плакать, вытру слезы.

Итак, сначала шаг вперед,

И снова три вперед,

И не забыть про разворот,

И голову – немного вбок,

А после – книксен и прыжок.



Кукла с клоуном танцуют

Вместе: раз-два-три.


Это радость, это счастье

Мир огромный познавать,

Мир, в котором научились

Мы друг друга понимать.

Будем вместе танцевать,

Дружно танцевать!





(И они танцуют)





1 мая 1940 г.




Год назад я никогда бы не подумала, что ровно через год, через этот длинный и короткий год, я буду маршировать не 3 мая[24], а 1 мая. Это значит, что я не в Польше, а в СССР. Эта жизнь, все так… Я с ума схожу по Голендеру! Он чудесный, восхитительный, он потрясающий! Но какое это имеет значение, если я его не знаю? Скажи, я когда-нибудь успокоюсь? Мне когда-нибудь будет что рассказать тебе радостного о каком-нибудь мальчике?! О, прошу тебя, Господи. Я всегда так расстроена!

Темные и глубокие,

Как ночь, непроглядные

Глаза любимого мальчика

В мыслях моих.



Я их сравню со звездами

С огнями неукротимыми.

Глаза любимого мальчика

В мыслях моих.



Я им прощаю холодность,

Ветреность и неласковость.

Глаза любимого мальчика

В мыслях моих.





3 мая 1940 г.




Они вышли из мрачного переулка-

Из дешевой ночлежки или лачуги

И несли они на носилках

Раненого или больного, а может быть, просто пьяного.