В последний раз

А потом Ли ойкнул, потому что Ной незаметно наступил ему на ногу.

Мы сделали заказ, и я залюбовалась видом.

– Здесь так здорово!

– Мы хотели отвести вас в какое-нибудь особенное место, чтобы отметить окончание школы, – сказал Мэттью, отец Ли и Ноя.

– Эль права, – подхватила Рейчел. – Здесь просто чудесно. Спасибо за приглашение!

– Поверить не могу, что мы в самом деле покончили со школой, – Ли покачал головой. – Так странно осознавать, что осенью мы туда не вернемся. Типа, вот и все. А впереди целое лето…

– Пролетит, и не заметишь, – пожал плечами Ной. – Поверь.

– Да, детишки, лучше вам времени не терять, – произнес Мэттью. – Есть какие-то планы?

– Кроме домика на пляже? – рассмеялся Ли. – Кстати, мы бы хотели съездить туда на выходных, если никто не возражает.

Я ждала, что их родители кивнут и начнут наперебой уверять, что да, конечно. Потому что почему бы и нет? Мы с Ли уже пару недель планировали провести выходные на их семейном пляже. Я каждое лето ездила туда с семьей Флиннов, но мы с Ли подумали, что теперь, после получения дипломов, было бы круто смотаться туда не в полном составе, выпить чего-нибудь, расслабиться перед напряженкой первого студенческого года.

Я улыбнулась, но родители мальчишек не ответили тем же. Мэттью и Джун переглянулись. Джун поджала губы – она явно волновалась. Ее муж кивнул, и что-то внутри меня оборвалось.

Не одна я это заметила.

– Что за дела? – спросил Ной. – Все в порядке?

– Все в порядке, – произнесла Джун с наигранной беззаботностью и слишком широкой, слишком натянутой улыбкой, а потом обвела всех нас взглядом.

Ой-ой. Это была совсем не материнская улыбка. Она больше походила на ту, которой Джун одаривала нас после звонка от директора.

Она глубоко вздохнула.

– Вообще-то у нас есть новости…

По коже побежали мурашки.

– Мы решили продать пляжный домик.

Погодите, нет. Этого не может быть.

Сегодняшний день и так походил на американские горки, но это – это сообщение было его худшей частью. А ведь день еще даже не закончился.

– Что? Почему? – взорвался Ной, а Ли подскочил на месте со слезами на глазах.

– Стойте! Что? С чего это вдруг?

– Ли, пожалуйста, сядь, – строго произнес его отец.

Ли подчинился, но продолжил бросать на родителей неверящие взгляды.

– Секундочку… Вы и ужин устроили, чтобы смягчить удар, да? И девчонок как буфер пригласили?

– Нет! – Джун выпрямилась, а потом затеребила в руках салфетку. – Не… совсем… но вроде того. И как, получилось у нас?

– Прятать плохие новости за вкусной едой и напитками неправильно, мам. Просто… неправильно. Я думал, уж этому-то мы вас научили.

Ной слегка ткнул его локтем. Не время для шуток.

– Вы не шутите? Вы и вправду собрались продать пляжный домик? Он ведь был у нас… типа всегда!

– Мы уже давно об этом думали, – объяснила Джун. – Вы уезжаете в колледж, так что нет никакого смысла держать его и дальше. Ты ведь сам говорил, Ной: скоро вы будете искать работу, на летнюю практику пойдете, умчитесь через полстраны в университеты или просто чтобы с друзьями увидеться… Впереди сплошные перемены, так что продажа показалась нам логичным решением.

– И да, стоит вам сразу сообщить, вы ведь все равно бы об этом узнали, – фыркнул Мэттью. – Весь район собираются перестраивать. Если продадим дом сейчас, то получим в четыре, а то и в пять раз больше рыночной цены.

– Говоришь как риэлтор, – пробормотал Ли, подняв плечи и скрестив на груди руки.

– Милый, – сказала Джун. – Я здесь риэлтор. И для нас самих это тоже непростое решение. Но домиком заинтересовались уже много покупателей! Да и земля слишком ценная.

– Земля? – повторил Ной, а потом чуть склонился вперед и нахмурился. – Они ведь не собираются его снести?

Мэттью пожал плечами.

– Может и так. Не думал, что ты такой сентиментальный, Ной.

Тот надулся и ссутулился. Сейчас он казался еще моложе, чем был: так он только сильнее походил на Ли.


– Мы ведь так много времени провели в этом доме! Это… просто это странно, знать, что его может больше не быть, – натянуто добавил он.

– И где мы теперь будем смотреть фейерверки на Четвертое июля? Это ведь была традиция. Мы поклялись, что всегда будем ездить на пляж летом! Раз уж такое дело, почему бы и Рождество тоже не отменить, а, мам?

– Ли…

– Если выручим за него неплохие деньги, сможем купить новый, – предложил Мэттью, как будто это могло помочь. – Где краска не облупляется и фильтр в бассейне не приходится переустанавливать каждый год.

– Нет! – возразил Ли. – Я вам запрещаю. Не делайте этого.

– Да, – поддержал его Ной, поерзав на стуле и скрестив руки совсем как брат.

Они всегда были такими разными, но сейчас любой бы понял, что они братья. Они выступали единым фронтом.

– В этом вопросе я поддерживаю Ли. Этот дом принадлежал нашей семье сколько… лет восемьдесят? Это ведь дом твоей бабушки, пап! Нельзя его вот так просто заменить. Не продавайте его!

Я скосила взгляд на Рейчел. Она гостила в том доме всего пару дней в прошлом году, но тоже неловко помахала рукой.

– И я тоже.

Джун вздохнула.

– Простите, ребята. Но все уже решено.

Официантка выбрала именно этот момент, чтобы принести еду.

– Ну да, как же, – тихонько пробурчал Ли, но я все равно его услышала. Он поймал мой взгляд – кажется, я никогда еще не видела его таким решительным.

Если его родители думали, что мы сдадимся без боя, то они сильно ошиблись.





Глава 3




А я-то думала, что все мои метания с Беркли и Гарвардом были плохи… но это?

Ли так и дулся на протяжении всего ужина. И Ной, к моему удивлению, от него не отставал. Они гримасничали, скалились и бормотали что-то себе под нос, с нарочитой силой втыкали в еду столовые приборы и нехорошо косились на своих родителей.

Действовали так синхронно, что это выглядело почти смешным.

Почти.

Рейчел, благослови ее Господь, пыталась хоть как-то разрядить обстановку. Старалась разговорить Ли, а когда у нее не получилось, обратилась к его родителям – с почти маниакальным энтузиазмом. Все, чтобы над столом не повисла тишина.

А я все еще пыталась свыкнуться с услышанным.

Продать пляжный домик? Я не думала, что они вообще могли рассматривать такой вариант. Это ведь был тот самый пляжный домик. Место, где мы проводили почти каждое лето своей жизни. С ним связаны одни из самых лучших моих воспоминаний. Там мы с Ли впервые научились плавать без нарукавников! Там меня ужалила медуза, когда мне было девять, и Ной на закорках тащил меня до дома. Там Ли впервые поцеловала девушка, спасательница-латиноамериканка из северной части штата, чье имя никто из нас так и не смог вспомнить.

Я глянула на Ноя: тот с силой сжимал челюсти. Однажды он вдруг стал слишком крутым, чтобы продолжать с нами общаться, но пляжный домик оставался территорией, где все ощущалось как прежде, когда мы были детьми. Там Ной продолжал с нами тусить.

Там мы впервые попробовали пиво: стащили из холодильника в День независимости, когда нам было по тринадцать. Тогда Ной начал зарабатывать репутацию плохого парня в школе, принялся нарушать правила, но пока еще включал нас в свои маленькие проказы. (На вечеринки тем же летом он нас с собой не таскал.)

Они не могли просто продать этот дом. Не могли. В том месте было столько драгоценных воспоминаний!

Этот дом был чем-то большим, чем просто куском земли, бунгало с облупляющейся краской и плохим фильтром.

У меня зазвонил телефон. Меня затопило чувство вины – нужно было поставить на беззвучный режим! – но вместо того чтобы извиниться и затолкать телефон в сумочку, я извинилась и отошла от стола.

– Нужно ответить. Сейчас вернусь.

Я еле сдержалась, чтобы бегом не побежать от повисшей над столом напряженной атмосферы.

Номер был незнакомый, но я все равно ответила.

– Да?

– Здравствуйте. Это мисс Эванс? – отрывисто спросили на том конце провода.

– Э, да. Это я.