В ловушке

– Нет, давай выйдем через переднюю дверь, – предложила Лора и тоже встала. – В теплице сейчас работает садовник. Я покажу тебе другой выход.

Внутренний голос просто кричал, заклиная Кармен выйти через теплицу, через дверь, которую она видела собственными глазами, и ни в коем случае не идти за Лорой в глубь дома. Но, несмотря на это, она покорно последовала за хозяйкой в большой коридор, заканчивавшийся винтовой лестницей, ведущей на второй этаж. Кармен уже увидела входную дверь, когда Лора неожиданно втолкнула ее в маленькую боковую комнатку, захлопнула дверь и повернула ключ в замке. Все произошло в считаные доли секунды.

На мгновение Кармен растерялась, не осознав, что случилось. Первой мыслью было: какая же я идиотка.

Она принялась барабанить кулаками в дверь.

– Лора! – закричала она. – Что ты делаешь? Выпусти меня отсюда! Лора! Мэрси!

Кармен кричала и звала почти минуту, а потом принялась искать в сумке мобильный телефон, но его там не оказалось. Кармен вспомнила, что с телефоном играла Мэрси, и он остался лежать на кухонном столе.

Смех сквозь слезы! Она огляделась. Лора втолкнула ее в маленький кабинет. Здесь были письменный стол, заваленный бумагами, и стеллажи, заставленные коробками. На столе стоял телефон. Кармен подняла трубку с базы. Потом она много раз ругала себя за то, что не набрала сразу 9-1-1. Однако в тот момент она еще не полностью осознала угрозу и вместо номера службы спасения набрала номер Тома. До соединения прошла целая вечность – так работал его проклятый мобильник. Муж не ответил. Конечно, нет – он никогда не отвечал на звонки Лоры, а вызов пришел с ее номера. Том всегда выслушивал сообщение Лоры, и только потом перезванивал сам – когда был готов. Сработал автоответчик, и Кармен зашипела в трубку: «Том, я у Лоры. Я знаю, что случилось с Зеной. Лора заперла меня в комнатке у выхода из дома. Ради бога, возьми трубку…» В этот момент она поняла, что телефон перестал работать. В трубке прозвучал бесстрастный механический голос: «Разъединение». Индикаторы на базе погасли. Кармен попыталась его включить, но безуспешно. Тока в сети не было. Когда он был отключен? Успела ли она до конца договорить сообщение? Поймет ли Том, что она хотела ему сказать?

Только в этот момент Кармен по-настоящему испугалась. Лора поняла, что Кармен ей не поверила. Она убила один раз, а значит, если потребуется, сделает это снова. Рука Кармен непроизвольно легла на живот – она вдруг остро осознала, что беременна. Господи, ну почему она не набрала 9-1-1? Ее телефон был бы записан, и полиция приехала бы по адресу Лоры проверить, что случилось.

Она услышала, как захлопнулась входная дверь, и выглянула в окно. Лора шла по дорожке к своему вездеходу, таща за собой упиравшуюся Мэрси. Кармен принялась стучать по оконному стеклу, но поздно. Лора уже затолкала Мэрси в автомобиль, и девочка не могла ни видеть, ни слышать Кармен, а ее мать, естественно, не отреагировала на отчаянный стук.

Машина тронулась, и Лора, резко набрав скорость, уехала.

Кармен осталась одна.

Что дальше?

Она еще раз сняла трубку – гудка не было. Попробовала включить настольную лампу, но безуспешно. Потом щелкнула выключателем – верхний свет горел. Лора выключила только розетки.

Кармен внимательно осмотрела окна. Стекла были просвинцованы, и разбить их она не смогла бы при всем желании. К тому же окна были надежно заперты. Кармен огляделась, провела рукой по подоконникам, ощупала рейки замков, обыскала стол, выдвинула все ящики, вытряхнула пенал, но ключей не нашла. Сама Кармен всегда хранила ключи недалеко от замков – это была единственная надежда их не потерять. Потом она повернула все ручки створок, надеясь, что какая-то из них окажется незапертой. Она даже влезла на стол, чтобы проверить форточки. Открывалась только одна, предназначенная для вентиляции, и в нее едва можно было просунуть руку – для бегства она не годилась.

Кармен тщательно обыскала крошечную комнату-ловушку – без связи с внешним миром и без путей выхода. Убедившись в этом, Кармен поняла, что теперь ей надо сесть и спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. Беременный организм нуждался в отдыхе.

Она слезла со стола и опустилась на вращающееся офисное кресло, однако оно оказалось неудобным. В углу, около шкафа с папками стояло потертое кожаное кресло, заваленное одеждой. Кармен сбросила ее на пол. Кресло оказалось полной развалюхой, обшарпанным и колченогим. К тому же с прямой спинкой, но Кармен все же села в него. Несмотря на теплый день, ей стало холодно – наверное, из-за волнения. Она прикрылась каким-то пальто и постаралась сосредоточиться.

Что будет дальше? Что задумала Лора? Какой у нее план? Да и был ли он у нее? Может, она просто решила увезти из дома Мэрси?

Что подумают другие дети – Джейк и Мэл? Они же придут домой и помогут ей – Кармен очень на это надеялась. Но откликнуться ли они, пойдут ли против собственной матери?

Не будь дурой, мысленно прикрикнула она на себя. Конечно, дети ей помогут.

Так ли?

Зене они не помогли…

Надо было сосредоточиться, но, боже, как трудно это сделать. Мозг лихорадочно работал, Кармен погружалась то в оцепенение, то в дремоту. Однако для нее сон означает смерть. Может, это доисторический способ выживания рода? Если дело доходит до битвы, то не стоит беречь беременных женщин, которые могут помешать племени защищаться и подвергнуть риску множество жизней. Пусть женщина спит и блаженно примет смерть во сне.

Значит, спать нельзя! Что сейчас произошло? Надо хорошенько все обдумать, вспомнить слова Мэрси, истолковать их. Что она сказала? Мама была вся мокрая, она купалась в одежде. Мэрси не говорила, что мама убила или ранила Зену, да и вообще знала ли девочка о случившемся? Нет, Кармен была в этом уверена. Мэрси не имела ни малейшего понятия, она просто еще раз вспомнила о том, что ее поразило. Она нашла это смешным и неуместным, и только поэтому запомнила: такое поведение было неправильным, как в случае с убийством чайки. Об этих вещах следовало говорить, помнить, потому что они были необычными и неправильными.

Мэрси, в отличие от Кармен, не поняла истинного смысла того, что видела. Для девочки это был очень странный факт – мама, купающаяся в море в одежде. Лора действительно купалась в море одетая. Она, наверное, пыталась это как-то объяснить. То, о чем говорила Мэрси, могло произойти в другое время и в других обстоятельствах. В то время ей было – сколько? – всего три года. Она не является надежным свидетелем. Всего этого могло и вовсе не быть. Мокрая мама могла просто пригрезиться Мэрси, присниться во сне. Какая глупость, когда Кармен показала Лоре, что все поняла.

Теперь ДНК. Рыжие волосы, запутавшиеся в браслете. Конечно, это были волосы Лоры. Она вспомнила сложные объяснения, выслушанные от сотрудника лаборатории – о материнской линии, о ДНК, переходящей от матери к ребенку. Образец принадлежал Мэл, но волосы в браслете принадлежали Лоре. Почему она об этом не подумала? Подозревала кого угодно, но не ее.

Теперь все это не имело ни малейшего значения. Только одно являлось важным: она находилась в ловушке – беременная и уязвимая. Лора уже совершила одно убийство, чтобы защитить своего ребенка, а теперь поступит так же.

Но мне надо защитить себя, подумала Кармен. Она огляделась в поисках оружия, которым можно было бы воспользоваться.

Получил ли Том ее сообщение? Успела ли она сказать главное до того, как Лора отключила розетки? Приедет ли муж, чтобы выручить ее отсюда, чтобы спасти? Станет ли прослушивать сообщение, когда увидит, что оно от Лоры? Да, конечно, станет. Он всегда это делал, тем более что звонок был со стационарного телефона, а звонить могли Джейк или Мэл. Но Том может прослушать сообщение, только вернувшись домой с работы, а тогда будет уже поздно.

Кармен впала в панику. Она наконец полностью осознала, в какую опасную ситуацию попала. Лора увезла Мэрси, чтобы девочка ей не мешала. Но зачем? Объяснение может быть только одно: она поняла, что Кармен ей не поверила и не станет молчать. Значит, она решила заставить ее замолкнуть. Лора ее убьет и сейчас готовится к этому.

От дикого страха Кармен захотелось кричать, но какой в этом толк? Ее все равно никто не услышит. «Господи, дай мне вернуться в Лондон, – мысленно взмолилась она, – я никогда больше не стану жаловаться на этот город, я буду верно любить его». Она подумала о своей квартире, квартале, соседях и о людях, с которыми – несмотря на то, что не знала их имен, – здоровалась при встречах на улице. Кармен с нежностью вспомнила скученность проживания в городе, когда сквозь стены доносятся звуки, свидетельствующие о том, что рядом живут люди. Говорят, лондонцы равнодушно проходят мимо друг друга, не общаются между собой, но это неправда, подумала Кармен, люди всегда останавливаются и принимают участие, если тебе это нужно. Она знала это на собственном опыте. Если бы она сейчас была в Лондоне, то закричала – и кто-нибудь непременно услышал бы и пришел на помощь.

Она ощутила крайнее волнение. Вся эта ситуация, мучительное ожидание возвращения Лоры были невыносимы. Она вернется, чтобы убить ее и ее ребенка. Кармен инстинктивно прикрыла живот руками – напрасный жест. Если умрет она, то умрет и ее ребенок. И людям, и животным свойственно самопожертвование – мать всегда жертвует жизнью, чтобы спасти дитя, но Кармен была лишена даже такой возможности. Они оба погибнут здесь, и это невыносимо осознавать.

Она заплакала.

Кармен плакала и не могла остановиться. Как перенести это ожидание смерти – своей и будущего ребенка? Ей живо вспомнились виденные фотографии, на которых оказавшиеся в зонах стихийных бедствий женщины баюкали на руках своих мертвых или умирающих детей. Впервые Кармен ощутила на себе, какое это невыносимое мучение. Теперь она почувствовала близкую связь со всем живым из-за возникших родительских чувств – но прониклась ими слишком поздно…

Кармен услышала, как вдалеке зазвонил ее телефон – в кухне, где она опрометчиво его оставила. Наверное, Том получил ее сообщение и решил позвонить. В душе Кармен вспыхнула надежда. Да, наверняка это он. Она не может подойти к телефону и ответить; муж поймет, что она в опасности, и приедет.

Звонки прекратились. Она услышала сигнал включения автоответчика голосовой почты. Том оставил ей сообщение. Да, это был он – а не Кэт, Киран, ее мать или агент страховой компании. Он услышал ее сообщение, все понял, и теперь уже недолго осталось ждать его приезда.

Потом Кармен почему-то вспомнила слова Мэрси о том, как мама пришла домой вся мокрая. Девочка сказала: «Мама в одежде купалась в море. Мне рассказал об этом папа и дал маме одежду Зены…»

Кармен стало плохо. Это же очевидно – почему же она так глупа?


Он, несомненно, все знал, более того, стал соучастником. Почему она не сообразила до сих пор? Том знал с самого начала, что сделала Лора, и поэтому все время лгал. Он защищал не Мэл, а Лору.

Не он ли стоял за этим преступлением, подстрекал к нему Лору? Мозг отказывался повиноваться, и Кармен не могла четко ответить на этот вопрос.

– Нет! – вскричала она, обхватив руками живот. Неужели Том прямой соучастник?

Может, она сделала самую большую глупость, позвонив ему? Нет, теперь это не имело никакого значения, потому что Лора, несомненно сама все ему уже сообщила.

«Не сходи с ума», – велела себе Кармен, поняв, что теряет способность думать.

Она огляделась – надо защитить себя и ребенка. Все было против нее, но нельзя просто так сдаться, опустить руки – нет, она должна драться и победить. Кармен собралась с силами, встала и внимательно осмотрела комнату. Сначала стол, стопки бумаг, ручки, несколько книг. Потом она принялась выдвигать ящики один за другим – канцелярские принадлежности, папки, фотографии, клейкая лента. В последнем, третьем ящике лежал всякий хлам – папки, ручки и тяжелое стеклянное пресс-папье. Она вытащила его из ящика и спрятала в карман – такое оружие может пригодиться.

За креслом, в котором она сидела, стоял низкий шкаф. Кармен открыла его и обнаружила внутри папки с документами. Она порылась между ними, но не обнаружила ничего, кроме бумаг. Да и что еще там могло быть? Она не нашла ничего, что стоило бы использовать как оружие.

Потом Кармен обыскала настенные полки над креслом. Ничего, кроме горшков и тюбиков из-под маргарина, там не было, если не считать папок с бумагами. Она перебрала все вещи, сдвигая часть, чтобы добраться до остальных. Потом пересмотрела одежду, которую сбросила на пол с кресла. Там тоже ничего не было, но за кучей у стены обнаружились две спортивные палки для скандинавской ходьбы, заостренные на концах. Конечно, это не копья, но могут пригодиться, особенно если ими как следует ткнуть жертву.

Больше в комнате смотреть было нечего. Теперь, после учиненного Кармен обыска здесь царил невообразимый хаос. Она снова села, но на этот раз готовая к схватке. Пресс-папье лежало в кармане. Кармен готова – она будет драться.

Кармен ждала. Часов в комнате не имелось, поэтому она не представляла, который час.

Зато она выработала план – бросится в атаку, как только откроется дверь. С криком ударит вошедшего палкой в живот. Это ее единственный шанс. Если она сможет, то воспользуется и второй палкой.

Ей захотелось в туалет. Она присела над корзиной для бумаг и помочилась. Что делать, другого выхода нет, но зато она сможет бросить эту корзину в лицо Лоре.

Кармен ждала. Мысли путались, голову начал застилать сонный одурманивающий туман. Она постаралась отогнать его. Вспомнила мать: Люция в этот момент показалась ей столпом силы. Не важно, страдала она депрессией или нет, Люция сражалась бы за свою жизнь, в этом Кармен не сомневалась. Если надо, она могла и убить без колебаний – в матери было что-то дикое и необузданное. Мать дралась бы насмерть, чтобы защитить себя и свое дитя, и Кармен поступит так же.

Она представила, как Люция в своем длинном халате ходит по уютной маленькой квартирке, что-нибудь готовит на ужин – пусть простое, но изумительно вкусное, даже если это сардины в оливковом масле на тосте с ломтиком лимона. Люция не имеет ни малейшего понятия о том, что она, Кармен, подвергается здесь серьезной опасности, а может, и умрет сегодня. Уйдут в небытие ее дочь и не родившийся внук…

В конце концов Кармен сразил сон. Она настолько устала, что не услышала визга тормозов на подъездной дорожке, шагов по тропинке, скрежета при повороте ключа в замке и шагов по ковру. Она проснулась лишь от того, что кто-то включил в комнате свет. В первую секунду Кармен не могла ничего понять, потому что в голове мутилось от усталости, а свет был очень ярким и слепил глаза. Она вгляделась в склонившееся над ней лицо и узнала мужа.

– Том, – сказала она.

– Что ты натворила? – произнес он в ответ.

Его взгляд, тон его голоса были красноречивее слов. Все чувства Кармен, ее интуиция и нервы кричали: «Он тебе не друг, он – твой злейший враг!» Не сознавая, что делает, Кармен подняла руку и изо всех сил ударила Тома по голове зажатым в кулаке пресс-папье.





Глава 22





Девять месяцев спустя


Кармен сидела на одеяле, постеленном на пригорке у берега, и смотрела на море. Рядом спала Роза. Едва ли не каждую минуту Кармен заглядывала в коляску, чтобы посмотреть на это прелестное создание, завернутое в вязаное одеяльце, которое извлекла Люция из какого-то заветного чемодана. Кармен подозревала, что в свое время в это одеяльце заворачивали и ее. Морской воздух, несомненно, шел на пользу малышке, ее щечки стали розовыми, как у китайской фарфоровой куклы.

Кармен все еще привыкала к возникшим обязанностям материнства. Ей бы хотелось сейчас подойти к кромке берега, побросать в море камни и посидеть у самой воды, чтобы волны набегали на ноги. Собственно, это она и хотела сделать, когда собиралась сюда, но, конечно, это было невозможно – спуститься с коляской к морю по крутому, усыпанному галькой берегу. Сейчас, и в последующие годы, а возможно, и до конца жизни она перестанет быть центром собственного существования. Теперь, день за днем Кармен все глубже проникалась этой истиной.

Однако это была малая цена за любовь, появившуюся с рождением Розы, которая помогла Кармен отстраниться от ужаса прошедших месяцев.

Настанет день, когда ей придется снова собраться с силами, чтобы окончательно преодолеть его последствия, и, может, сегодня настал первый день этого преодоления. Кармен пришла на берег в годовщину смерти Зены. Об этом не знала ни одна живая душа, включая и Тома, но для Кармен было очень важно оказаться здесь. Она начала планировать эту поездку месяц назад, а сегодня проснулась рано утром, собралась и села в поезд вместе с Розой на вокзале Виктории, нагруженная всеми необходимыми детскими принадлежностями – салфетками, подгузниками, ковриком и игрушками.

Подумала она и о том, где сядет на берегу. Кармен выбрала то место, где Зена обычно купалась и где она, без сомнения, оставила в тот день свою одежду, заботливо положив ее в сумку, чтобы уберечь от дождя. Кармен оглянулась через плечо, посмотрела в сторону бунгало и представила, как Зена, пылавшая от возмущения после ссоры с Томом, спускалась с холма. Может, она раскаивалась? Нет, едва ли. Скорее всего, Зена искренне не понимала, из-за чего Том так разозлился. Может, она сама была рассержена, оттого что Том не принял ее сторону. Но, вероятнее всего, ей было просто наплевать.

Неужели Зена не сознавала, какую глупость сделала, рассказав Мэл о своих трюках с кредитной картой? Кармен до сих пор не могла понять – зачем Зена так поступила? Надо было лишь немного подумать, чтобы догадаться: двенадцатилетняя девочка, говорящая, что ненавидит свою мать, начнет яростно ее защищать, если чужой человек осмелится ругать ее. Может, условия жизни Зены помешали понять очевидные вещи?

Кармен подумала о семье Зены. Ее мать Эми – опустошенная и потерянная женщина, отец – человек, бросивший семью на произвол судьбы. Зена, видимо, не знала, что такое быть частью нормальной семьи, иметь родителей, братьев и сестер, к которым ты накрепко привязана, даже если иногда готова бежать от них на край света. Когда-то Кармен думала, что у них с Зеной было похожее детство, но она ошибалась.

Зена, конечно, не могла предвидеть исход, но главный вопрос все равно оставался: зачем она так поступила, почему совершила этот жестокий и бессмысленный акт? Том говорил, что ее спровоцировала Мэл своими разговорами о Лоре. Неужели чувство соперничества затмило разум Зены? Разве ей было недостаточно любви человека, которого она сумела отнять у Лоры, и хотелось, чтобы даже дети признали ее победительницей? Она стремилась безоговорочно завоевать и их?

Зена просто не видела опасности. Эми говорила Кармен: дочь была бесстрашной и никогда не допускала мысли о том, что может пострадать. Возможно, это какой-то генетический дефект?

У Кармен оставался еще один вопрос, который не давал ей покоя. Эми упомянула, что парни преследовали Зену с двенадцати-тринадцати лет. Зена была очень красива, и люди в своем большинстве думали, что ей очень легко живется, но едва ли красота является благословением для девочки.

Кто знает? Кармен не была психологом и не могла ответить на эти вопросы, но само их возникновение вызывало печаль. Зена оказывала на Кармен странное влияние: стоило о ней подумать, как немедленно становилось грустно. Она не могла избавиться от мыслей о маленькой девочке, нырявшей в волнах, недоступной для страха и жадно хватавшейся за жизнь. Зена, будучи дерзкой и храброй, привыкла брать все, что ей было нужно. Но тем не менее Кармен могла думать о ней только как о жертве. И в конце концов Зена на самом деле стала жертвой.

Кармен очень жалела, что не знала ее при жизни. Они смогли бы помочь друг другу. Зена, как бы странно это ни звучало, помогла ей вновь обрести уверенность в себе.

Мэл была ослеплена Зеной и ее жизнью, но какую двенадцатилетнюю девочку не поразила бы красавица? Однако, когда дело дошло до наглой откровенной похвальбы Зены, открывшей Мэл свою роль в разрыве ее родителей, девочка пришла в неистовство и убежала от кумира.