Устав от масок
Часть 12 из 61 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Оно могло быть несколько дороже, — ответил он. — А Гото, вы сами знаете, новички на этом рынке. Им этот контракт гораздо важнее, чем нам.
— Ну и ладно. Рад, что у тебя все получилось. Ты когда дома будешь? — спросил я.
— Ммм… — задумался он. — Минут через сорок.
— Отлично. Тогда никуда не девайся. Часа через полтора я с тобой свяжусь по видеосвязи, будем обсуждать, как мне ближайшие две недели от дел освободить.
— А это вообще возможно? — спросил он неуверенно. — Вы ж себя, как меня, нагрузили.
— О, то есть у тебя есть свободное время на школу? — изобразил я заинтересованность.
— Никакого свободного времени, шеф, — ответил он быстро. — То есть… Кхм. Прошу прощения, господин. В общем, я вас понял. Через полтора часа. Хм. Так, может, мне сразу к вам? Я живу достаточно близко, и время у меня… чуть-чуть есть.
— Как тебе удобнее, Нэмото, — улыбнулся я. — Тогда все, до встречи.
Следующие три дня у меня были очень напряженными. Наша троица смогла разгрузить мне большую часть оставшихся до турнира двух недель, но то, что отложить, перенести или перекинуть на Нэмото не удалось, уложилось в очень плотный график. На машине я уже не успевал, так что пришлось использовать вертолет. Да, лишние траты, но что поделать? Я не мог отказать в просьбе Мамио. Он, конечно, не Казуки, но я сам принял ответственность за него. Он также является моим воспитанником. И то, что он по большей части с Казуки занимается, не отменяет данного факта. Да и, скажем прямо, Казуки хорош, но не настолько, чтобы заниматься с Мамио самостоятельно. Зато мои указания относительно него выполняет идеально. А указаний много — я держу под плотным контролем процесс тренировок.
В общем и целом я смог освободить десять с половиной дней. Ну а так как токийское поместье для тренировок не предназначено, а Токусима все же далековато, поехали мы на родовые земли за городом. В тот самый супер-пупер-элитный онсэн, где гостей почти не бывает. Почти не бывало. После выхода рода из клана Кояма гостей там и вовсе не было. Уточню на всякий случай — этот онсэн реально всегда был закрытым местом, тот же Акинари просил достать приглашение на другие источники. Тоже суперэлитные, но не стоящие на родовых землях.
— У-у-у… тут все так и дышит древностью! — воскликнула Мизуки.
Ну да, чтоб тренировки — и без нее?
— А ты что, никогда здесь не бывала? — удивился Казуки.
— Это несущественно, — тут же отмахнулась от него Мизуки. — О, Син, помнишь то дерево?
— И дерево помню, и как вы меня туда загнали, — усмехнулся я.
Мне тогда одиннадцать было, планы на дальнейшую жизнь только начинали составляться, Токийский Карлик еще не стал известным, голодные времена еще не прошли, поэтому поездки в онсэн я воспринимал как отдых, несмотря на Атарашики, которая всеми силами пыталась его испортить… Хотя ладно, не всеми. Стоит признать, что захоти она, и моя жизнь реально превратилась бы в ад. Как минимум на ее территории.
— И как мы тебя тогда не прибили? — покачала головой Мизуки.
Забавный случай. Они с Шиной меня тогда сильно… раздосадовали, буквально из-под носа стащив несколько кусочков мраморной говядины. А для парня в тогдашней жизненной ситуации это был вдвойне деликатес. Кагами девчонок, конечно, отругала, но она их постоянно ругала, а вот поиздеваться надо мной у них выходило гораздо реже. Свою порцию мяса я потом все равно получил, но это было на ужин, а в тот момент я был крайне раздражен. В итоге, умыкнув у Акено фотоаппарат, на который он снимал семейные фото, я подлез к ним, когда они плескались в горячих источниках, в открытую нащелкал фоток, после чего с воплями «Теперь я богач!» умчался в закат. Правда, ведьмак из меня тогда был никакой, а Шина уже ломала лбом кирпичи, так что разъяренная девчонка догнала меня достаточно быстро. Пришлось залезать на ближайшее дерево. А там к ней и Мизуки присоединилась.
— Ты забыла, — произнес я, отвечая на ее риторический, по сути, вопрос, — я всегда быстро бегал. А Шина на удивление хреново лазила по деревьям.
— Да из нее и сейчас обезьяна так себе, — улыбнулась Мизуки. — Не то что мы с тобой.
— Да, ты меня тогда почти достала, — покачал я головой.
— Что, кстати, странно, если рассудить, — задумалась она.
— Я просто боялся быть слишком далеко, — ответил я. — Шутки шутками, но сверзиться с такой высоты я тебе позволить не мог.
А через две секунды вспомнившая что-то Мизуки звонко захохотала.
— А ведь мы с ней тогда абсолютно голые были, — произнесла она, смеясь. — Представляю, как офигела мама, когда пришла на наши вопли.
Да уж. Кагами тогда… Скажем так, она может заставить тебя бояться и стыдиться одновременно.
— Лучше подумай, куда делась пленка из того фотоаппарата, — сказал я с усмешкой. — Подозреваю, что в каком-то из секретных альбомов Акено лежат фотки двух визжащих голых пигалиц.
— Кстати, да, — произнесла она задумчиво. — Надо поспрашивать папку. Упустила я этот момент, слишком весело тогда было. Думаю, даже Шина под конец скорее от азарта кричала. Син, — сказала Мизуки неожиданно грустно. — Ты когда-нибудь простишь Шину?
Признаться, ее слова сбили меня с толку.
— Так давно уже, — произнес я после небольшой паузы. — Просто есть «до», а есть «после». Прошлой Шине я больше не мог доверять, хоть и не держал на нее зла, а с новой приходится выстраивать отношения заново. И небезуспешно, заметь.
— Да уж, — покачала она головой. — Хорошо, что ты у нас такой разумный.
— Ладно, — чуть повысил я голос. — До завтрашнего утра отдыхаем. Вам-то, может, и пофиг, а я в последние дни вкалывал как вол. Так что, мальчики и девочка, ноги в руки и вперед.
* * *
Поздно вечером Мизуки, одетая в легкую синюю юкату, сидела на энгаве — небольшой веранде вокруг дома и, держа на коленях чашку с чаем, смотрела на луну. Распущенные рыжие волосы частью лежали на спине, а частью на деревянном полу. Они с Шиной все-таки дожали отца, и тот выложил им свой план, после чего детство Мизуки закончилось. Что творилось в голове у ее сестры, она не знала, но, судя по расширенным глазам, удивлена она была знатно. А сама Мизуки… Помолвку с Ренжиро она никогда не воспринимала серьезно, точнее, не обращала на нее внимания. Есть и есть, ерунда какая. А вот Синдзи… Этот парень — совсем другое дело. Не воспринимать его всерьез у Мизуки просто не получалось. Во всяком случае, если дело касалось чего-то действительно важного. Он всегда был одним из столпов ее жизни. Мать, отец. Шина и он. Дед был фактором неожиданности, и полагаться на него не получалось, вот и оставались эти четверо. И лишь Синдзи был опорой всегда. Сколько она его помнит. Мизуки всегда могла убежать к нему… и он бы защитил ее, без вариантов. От кого угодно. Так что, да, детство кончилось. И не важно, примет ли он предложение отца или нет, сам факт того, что ее жизнь может кардинально измениться, оставил след в душе. Теперь она и Ренжиро не сможет воспринимать как нечто далекое и… детское. Отец сказал, что выбор за Сином — либо она, либо Шина, что поначалу удивило, все-таки ее сестра гений, — но при живом Патриархе, который дружит с их семьей, Шину и правда могли бы выпустить из клана. Точнее, дед мог бы ее выпустить. А даже если и нет — отец сильный, он продавит свою волю. Так что выбор за Синдзи. Примет он предложение или нет, а если примет, то кого выберет? Впрочем… И она, и Шина, и отец с матерью, и даже дед знают Сина слишком хорошо, и ни у кого из них в его выборе сомнений нет.
* * *
— С-синдзи? — обратился ко мне недоуменно Мамио. — Это кто?
Мы стояли на небольшом полигончике за поместьем. Казуки с Мизуки уже вовсю тренировались, а я и Мамио подошли к трем мужчинам в тюремных робах.
— Преступники, — ответил я. — В Токусиме одолжил. И в ближайшие дни твоя задача — хорошенько их избивать.
— Я… Я не смогу… Они же… — мямлил Мамио.
— Убийцы, — закончил я за него. — В общем-то мне их даже убить разрешили, если захочу.
Сегодня помимо нас на полигоне располагалась еще и охрана, так что заключенные стояли смирно. Они могли бы попытаться напасть на меня или Мамио, — мы находились достаточно близко, — но перед тем, как представить их нашему мямле, я обстоятельно с ними поговорил, и синяки с кровоподтеками после того разговора им никто не залечивал. Так что мужики были тихими и смирными.
— Синдзи, я… — произнес он, переводя взгляд с преступников на меня. — Это так необходимо?
— Я ж тебе не говорю, что их на тот свет надо отправить, — ответил я. — Твоя задача состоит в другом: ты должен научиться не сдерживать удар.
— Я не сдерживаю, — сказал он неуверенно.
— Когда по манекену бьешь, — кивнул я. — Ну, может, еще Казуки сумел тебя выдрессировать драться с ним в полную силу. А если это будет незнакомый человек? Сможешь? А добивать упавшего ногами?
— Я думал, мы будем заниматься чем-то… другим, — произнес он потерянно.
— Мамио, — вздохнул я. — Ты хотел чуда, а оно недостижимо обычными методами. Ты сам пришел ко мне, так что будь любезен делать то, что я тебе говорю. Сначала я вобью тебе в голову одну простую мысль. Очевиднейшую. Ты, Мамио, настолько слаб, что физически не сможешь покалечить и тем более убить кого-то своими ударами. На твоем уровне, если не ставить перед собой такую цель, это вообще довольно сложно сделать. Не бойся бить. В том числе и добивать ногами. И если что, эти типы совсем не против здесь находиться — как минимум жрачка тут лучше, чем в тюрьме.
— А почему они такие избитые? — спросил Мамио.
Похоже, он уже смирился — ну или очень близок к этому.
— Э-э… — протянул я, осмотрев заключенных. — Они просто мазохисты. Им нравится, когда их бьют. Вот и…
— Понятно, — произнес Мамио, покосившись на меня с подозрением. — И что мне сейчас делать?
— Драться, — улыбнулся я. — Чувырло номер один, шаг вперед.
Ну не запоминать же мне их имена, правильно?
Так оставшееся время до турнира и пролетело. Спокойно и размеренно. Казуки тренировался сам, отрабатывая то, что я дал ему до этого, и параллельно гоняя Мизуки по программе, изначально предназначенной для Мамио. Естественно, не показывая ей свои патриаршие тренировки. Через пару дней рыжая не выдержала и таки спросила, почему Казуки, а не я — все-таки времени, даже с учетом Мамио, у меня хватало. На что получила простой ответ: для повторения основ моего присутствия не требуется. И окинула меня довольно-таки скептическим взглядом.
— А мне это вообще нужно? — спросила она.
— Узнаешь на турнире, — ответил я и добавил, кивнув в сторону Мамио: — Своими глазами увидишь. Наш мямля-кун в плане основ ушел куда дальше тебя.
— А как же… — помахала она руками, изображая пародию на кунг-фу. — Всякое такое.
— Книжица с вашими техниками все еще у меня, — вздохнул я. — И уж будь уверена — я знаю, что делаю. Сначала тебя надо подготовить к тому, что будет потом. Вот если бы ты не филонила…
— Я не филонила! — перебила она обиженно.
— Ты занималась с клановыми инструкторами, да, — согласился я. — Но. Если бы ты не филонила и занималась с Казуки столько же, сколько и Мамио — который, кстати, проявил изрядною силу воли, — мы сейчас с тобой работали бы над техникой. Так что вперед, Великая Рыжая. Тебе еще пахать и пахать, а солнце, как ты можешь видеть, довольно высоко.
* * *
Отборочный тур среди Воинов, как и всегда, проводили в клубном городке. В Дакисюро у каждого боевого клуба есть свое здание и небольшая территория, и все эти клубы собраны в одном месте, которое и называют клубным городком. Есть еще спортивный городок, построенный вблизи стадионов, клубный корпус, где сидят небоевые клубы, и отстойник, куда отсылают всех «неформалов». Исследователи мата, спортивное плевание, мой клуб разведки — все расположены как раз в отстойнике. Правда, Дакисюро есть Дакисюро, и даже отстойник здесь мало чем уступает клубному корпусу. Немного размером и тем, что он стоит на окраине территории школы. Ну и уборкой там занимаются сами ученики, в отличие от наемных работников в других местах. Причем некоторые клубы отстойника, как тот же клуб исследователей мата, превосходят по численности обычные клубы. И, кстати, постоянные битвы между матерщинниками из отстойника и литераторами из клубного корпуса весьма знамениты и могут считаться изюминкой Дакисюро. Случались противостояния и менее значимого масштаба. Например, клуб сияющего меча в этом году — а с начала года прошло очень немного времени — победил уже два клуба по фехтованию, и это при том, что в нем состоят два парня из рода стрелков и три парня из рода рукопашников. К ним даже брат Райдона Хикару, основатель этого клуба, приходил. Типа поздравил. Ну и какую-то пафосную речь задвинул, которую — а дело было во дворе — половина отстойника пришла послушать. Так что да, жизнь идет своим чередом. Подозреваю, что, будь я обычным школьником, учеба в Дакисюро действительно могла бы стать незабываемой частью моей жизни.
Ну да ладно, речь о клубном городке и турнире.
Сам отбор проходил так же, как в прошлом году и в тот год, когда я участвовал в турнире. В каждом боевом клубе дорогих, а уж тем более элитных школ оборудовано место для спаррингов с применением бахира, где сотни участников турнира и сражались за место среди шестнадцати лучших. Именно они будут выступать на арене школы, показывая собравшимся зрителям свои способности. Ветеранов в этом году собралось ровно шестнадцать, что позволило не проводить отборочные. Очень низкий показатель, кстати, — обычно Ветеранов набирается побольше. А вот Воинов, как и всегда, очень много. Чуть больше тысячи человек в этот раз, из-за чего на отборочные бои отвели несколько дней — даже с учетом размера клубного городка в один день провести столько боев нереально. Наверное, со следующего года Кояма должны с этим что-то сделать. Например, оставить проведение предварительных боев другим школам, чтобы в Дакисюро приезжали лучшие, уже победившие у себя. Либо времени на турнир больше выделять.
Кену выпало сражаться в первый день, и ему банально не повезло нарваться на Кояма Ренжиро. Жених Мизуки и так-то парень не слабый, так он еще в этом году сильно вырос в плане боевых искусств. Правда, как мне кажется, Кен мог дать ему знатный бой, но где-то на середине схватки просто сдался.
Выйдя из помещения, в котором одна из стен была бронированным стеклом, Кен подошел к своей семье, а через пару минут направился к нам.
— Ты мог выступить лучше, — произнес я.
— Куда уж лучше? — удивился Тейджо. — Как по мне, он отлично себя показал.
— Ну и ладно. Рад, что у тебя все получилось. Ты когда дома будешь? — спросил я.
— Ммм… — задумался он. — Минут через сорок.
— Отлично. Тогда никуда не девайся. Часа через полтора я с тобой свяжусь по видеосвязи, будем обсуждать, как мне ближайшие две недели от дел освободить.
— А это вообще возможно? — спросил он неуверенно. — Вы ж себя, как меня, нагрузили.
— О, то есть у тебя есть свободное время на школу? — изобразил я заинтересованность.
— Никакого свободного времени, шеф, — ответил он быстро. — То есть… Кхм. Прошу прощения, господин. В общем, я вас понял. Через полтора часа. Хм. Так, может, мне сразу к вам? Я живу достаточно близко, и время у меня… чуть-чуть есть.
— Как тебе удобнее, Нэмото, — улыбнулся я. — Тогда все, до встречи.
Следующие три дня у меня были очень напряженными. Наша троица смогла разгрузить мне большую часть оставшихся до турнира двух недель, но то, что отложить, перенести или перекинуть на Нэмото не удалось, уложилось в очень плотный график. На машине я уже не успевал, так что пришлось использовать вертолет. Да, лишние траты, но что поделать? Я не мог отказать в просьбе Мамио. Он, конечно, не Казуки, но я сам принял ответственность за него. Он также является моим воспитанником. И то, что он по большей части с Казуки занимается, не отменяет данного факта. Да и, скажем прямо, Казуки хорош, но не настолько, чтобы заниматься с Мамио самостоятельно. Зато мои указания относительно него выполняет идеально. А указаний много — я держу под плотным контролем процесс тренировок.
В общем и целом я смог освободить десять с половиной дней. Ну а так как токийское поместье для тренировок не предназначено, а Токусима все же далековато, поехали мы на родовые земли за городом. В тот самый супер-пупер-элитный онсэн, где гостей почти не бывает. Почти не бывало. После выхода рода из клана Кояма гостей там и вовсе не было. Уточню на всякий случай — этот онсэн реально всегда был закрытым местом, тот же Акинари просил достать приглашение на другие источники. Тоже суперэлитные, но не стоящие на родовых землях.
— У-у-у… тут все так и дышит древностью! — воскликнула Мизуки.
Ну да, чтоб тренировки — и без нее?
— А ты что, никогда здесь не бывала? — удивился Казуки.
— Это несущественно, — тут же отмахнулась от него Мизуки. — О, Син, помнишь то дерево?
— И дерево помню, и как вы меня туда загнали, — усмехнулся я.
Мне тогда одиннадцать было, планы на дальнейшую жизнь только начинали составляться, Токийский Карлик еще не стал известным, голодные времена еще не прошли, поэтому поездки в онсэн я воспринимал как отдых, несмотря на Атарашики, которая всеми силами пыталась его испортить… Хотя ладно, не всеми. Стоит признать, что захоти она, и моя жизнь реально превратилась бы в ад. Как минимум на ее территории.
— И как мы тебя тогда не прибили? — покачала головой Мизуки.
Забавный случай. Они с Шиной меня тогда сильно… раздосадовали, буквально из-под носа стащив несколько кусочков мраморной говядины. А для парня в тогдашней жизненной ситуации это был вдвойне деликатес. Кагами девчонок, конечно, отругала, но она их постоянно ругала, а вот поиздеваться надо мной у них выходило гораздо реже. Свою порцию мяса я потом все равно получил, но это было на ужин, а в тот момент я был крайне раздражен. В итоге, умыкнув у Акено фотоаппарат, на который он снимал семейные фото, я подлез к ним, когда они плескались в горячих источниках, в открытую нащелкал фоток, после чего с воплями «Теперь я богач!» умчался в закат. Правда, ведьмак из меня тогда был никакой, а Шина уже ломала лбом кирпичи, так что разъяренная девчонка догнала меня достаточно быстро. Пришлось залезать на ближайшее дерево. А там к ней и Мизуки присоединилась.
— Ты забыла, — произнес я, отвечая на ее риторический, по сути, вопрос, — я всегда быстро бегал. А Шина на удивление хреново лазила по деревьям.
— Да из нее и сейчас обезьяна так себе, — улыбнулась Мизуки. — Не то что мы с тобой.
— Да, ты меня тогда почти достала, — покачал я головой.
— Что, кстати, странно, если рассудить, — задумалась она.
— Я просто боялся быть слишком далеко, — ответил я. — Шутки шутками, но сверзиться с такой высоты я тебе позволить не мог.
А через две секунды вспомнившая что-то Мизуки звонко захохотала.
— А ведь мы с ней тогда абсолютно голые были, — произнесла она, смеясь. — Представляю, как офигела мама, когда пришла на наши вопли.
Да уж. Кагами тогда… Скажем так, она может заставить тебя бояться и стыдиться одновременно.
— Лучше подумай, куда делась пленка из того фотоаппарата, — сказал я с усмешкой. — Подозреваю, что в каком-то из секретных альбомов Акено лежат фотки двух визжащих голых пигалиц.
— Кстати, да, — произнесла она задумчиво. — Надо поспрашивать папку. Упустила я этот момент, слишком весело тогда было. Думаю, даже Шина под конец скорее от азарта кричала. Син, — сказала Мизуки неожиданно грустно. — Ты когда-нибудь простишь Шину?
Признаться, ее слова сбили меня с толку.
— Так давно уже, — произнес я после небольшой паузы. — Просто есть «до», а есть «после». Прошлой Шине я больше не мог доверять, хоть и не держал на нее зла, а с новой приходится выстраивать отношения заново. И небезуспешно, заметь.
— Да уж, — покачала она головой. — Хорошо, что ты у нас такой разумный.
— Ладно, — чуть повысил я голос. — До завтрашнего утра отдыхаем. Вам-то, может, и пофиг, а я в последние дни вкалывал как вол. Так что, мальчики и девочка, ноги в руки и вперед.
* * *
Поздно вечером Мизуки, одетая в легкую синюю юкату, сидела на энгаве — небольшой веранде вокруг дома и, держа на коленях чашку с чаем, смотрела на луну. Распущенные рыжие волосы частью лежали на спине, а частью на деревянном полу. Они с Шиной все-таки дожали отца, и тот выложил им свой план, после чего детство Мизуки закончилось. Что творилось в голове у ее сестры, она не знала, но, судя по расширенным глазам, удивлена она была знатно. А сама Мизуки… Помолвку с Ренжиро она никогда не воспринимала серьезно, точнее, не обращала на нее внимания. Есть и есть, ерунда какая. А вот Синдзи… Этот парень — совсем другое дело. Не воспринимать его всерьез у Мизуки просто не получалось. Во всяком случае, если дело касалось чего-то действительно важного. Он всегда был одним из столпов ее жизни. Мать, отец. Шина и он. Дед был фактором неожиданности, и полагаться на него не получалось, вот и оставались эти четверо. И лишь Синдзи был опорой всегда. Сколько она его помнит. Мизуки всегда могла убежать к нему… и он бы защитил ее, без вариантов. От кого угодно. Так что, да, детство кончилось. И не важно, примет ли он предложение отца или нет, сам факт того, что ее жизнь может кардинально измениться, оставил след в душе. Теперь она и Ренжиро не сможет воспринимать как нечто далекое и… детское. Отец сказал, что выбор за Сином — либо она, либо Шина, что поначалу удивило, все-таки ее сестра гений, — но при живом Патриархе, который дружит с их семьей, Шину и правда могли бы выпустить из клана. Точнее, дед мог бы ее выпустить. А даже если и нет — отец сильный, он продавит свою волю. Так что выбор за Синдзи. Примет он предложение или нет, а если примет, то кого выберет? Впрочем… И она, и Шина, и отец с матерью, и даже дед знают Сина слишком хорошо, и ни у кого из них в его выборе сомнений нет.
* * *
— С-синдзи? — обратился ко мне недоуменно Мамио. — Это кто?
Мы стояли на небольшом полигончике за поместьем. Казуки с Мизуки уже вовсю тренировались, а я и Мамио подошли к трем мужчинам в тюремных робах.
— Преступники, — ответил я. — В Токусиме одолжил. И в ближайшие дни твоя задача — хорошенько их избивать.
— Я… Я не смогу… Они же… — мямлил Мамио.
— Убийцы, — закончил я за него. — В общем-то мне их даже убить разрешили, если захочу.
Сегодня помимо нас на полигоне располагалась еще и охрана, так что заключенные стояли смирно. Они могли бы попытаться напасть на меня или Мамио, — мы находились достаточно близко, — но перед тем, как представить их нашему мямле, я обстоятельно с ними поговорил, и синяки с кровоподтеками после того разговора им никто не залечивал. Так что мужики были тихими и смирными.
— Синдзи, я… — произнес он, переводя взгляд с преступников на меня. — Это так необходимо?
— Я ж тебе не говорю, что их на тот свет надо отправить, — ответил я. — Твоя задача состоит в другом: ты должен научиться не сдерживать удар.
— Я не сдерживаю, — сказал он неуверенно.
— Когда по манекену бьешь, — кивнул я. — Ну, может, еще Казуки сумел тебя выдрессировать драться с ним в полную силу. А если это будет незнакомый человек? Сможешь? А добивать упавшего ногами?
— Я думал, мы будем заниматься чем-то… другим, — произнес он потерянно.
— Мамио, — вздохнул я. — Ты хотел чуда, а оно недостижимо обычными методами. Ты сам пришел ко мне, так что будь любезен делать то, что я тебе говорю. Сначала я вобью тебе в голову одну простую мысль. Очевиднейшую. Ты, Мамио, настолько слаб, что физически не сможешь покалечить и тем более убить кого-то своими ударами. На твоем уровне, если не ставить перед собой такую цель, это вообще довольно сложно сделать. Не бойся бить. В том числе и добивать ногами. И если что, эти типы совсем не против здесь находиться — как минимум жрачка тут лучше, чем в тюрьме.
— А почему они такие избитые? — спросил Мамио.
Похоже, он уже смирился — ну или очень близок к этому.
— Э-э… — протянул я, осмотрев заключенных. — Они просто мазохисты. Им нравится, когда их бьют. Вот и…
— Понятно, — произнес Мамио, покосившись на меня с подозрением. — И что мне сейчас делать?
— Драться, — улыбнулся я. — Чувырло номер один, шаг вперед.
Ну не запоминать же мне их имена, правильно?
Так оставшееся время до турнира и пролетело. Спокойно и размеренно. Казуки тренировался сам, отрабатывая то, что я дал ему до этого, и параллельно гоняя Мизуки по программе, изначально предназначенной для Мамио. Естественно, не показывая ей свои патриаршие тренировки. Через пару дней рыжая не выдержала и таки спросила, почему Казуки, а не я — все-таки времени, даже с учетом Мамио, у меня хватало. На что получила простой ответ: для повторения основ моего присутствия не требуется. И окинула меня довольно-таки скептическим взглядом.
— А мне это вообще нужно? — спросила она.
— Узнаешь на турнире, — ответил я и добавил, кивнув в сторону Мамио: — Своими глазами увидишь. Наш мямля-кун в плане основ ушел куда дальше тебя.
— А как же… — помахала она руками, изображая пародию на кунг-фу. — Всякое такое.
— Книжица с вашими техниками все еще у меня, — вздохнул я. — И уж будь уверена — я знаю, что делаю. Сначала тебя надо подготовить к тому, что будет потом. Вот если бы ты не филонила…
— Я не филонила! — перебила она обиженно.
— Ты занималась с клановыми инструкторами, да, — согласился я. — Но. Если бы ты не филонила и занималась с Казуки столько же, сколько и Мамио — который, кстати, проявил изрядною силу воли, — мы сейчас с тобой работали бы над техникой. Так что вперед, Великая Рыжая. Тебе еще пахать и пахать, а солнце, как ты можешь видеть, довольно высоко.
* * *
Отборочный тур среди Воинов, как и всегда, проводили в клубном городке. В Дакисюро у каждого боевого клуба есть свое здание и небольшая территория, и все эти клубы собраны в одном месте, которое и называют клубным городком. Есть еще спортивный городок, построенный вблизи стадионов, клубный корпус, где сидят небоевые клубы, и отстойник, куда отсылают всех «неформалов». Исследователи мата, спортивное плевание, мой клуб разведки — все расположены как раз в отстойнике. Правда, Дакисюро есть Дакисюро, и даже отстойник здесь мало чем уступает клубному корпусу. Немного размером и тем, что он стоит на окраине территории школы. Ну и уборкой там занимаются сами ученики, в отличие от наемных работников в других местах. Причем некоторые клубы отстойника, как тот же клуб исследователей мата, превосходят по численности обычные клубы. И, кстати, постоянные битвы между матерщинниками из отстойника и литераторами из клубного корпуса весьма знамениты и могут считаться изюминкой Дакисюро. Случались противостояния и менее значимого масштаба. Например, клуб сияющего меча в этом году — а с начала года прошло очень немного времени — победил уже два клуба по фехтованию, и это при том, что в нем состоят два парня из рода стрелков и три парня из рода рукопашников. К ним даже брат Райдона Хикару, основатель этого клуба, приходил. Типа поздравил. Ну и какую-то пафосную речь задвинул, которую — а дело было во дворе — половина отстойника пришла послушать. Так что да, жизнь идет своим чередом. Подозреваю, что, будь я обычным школьником, учеба в Дакисюро действительно могла бы стать незабываемой частью моей жизни.
Ну да ладно, речь о клубном городке и турнире.
Сам отбор проходил так же, как в прошлом году и в тот год, когда я участвовал в турнире. В каждом боевом клубе дорогих, а уж тем более элитных школ оборудовано место для спаррингов с применением бахира, где сотни участников турнира и сражались за место среди шестнадцати лучших. Именно они будут выступать на арене школы, показывая собравшимся зрителям свои способности. Ветеранов в этом году собралось ровно шестнадцать, что позволило не проводить отборочные. Очень низкий показатель, кстати, — обычно Ветеранов набирается побольше. А вот Воинов, как и всегда, очень много. Чуть больше тысячи человек в этот раз, из-за чего на отборочные бои отвели несколько дней — даже с учетом размера клубного городка в один день провести столько боев нереально. Наверное, со следующего года Кояма должны с этим что-то сделать. Например, оставить проведение предварительных боев другим школам, чтобы в Дакисюро приезжали лучшие, уже победившие у себя. Либо времени на турнир больше выделять.
Кену выпало сражаться в первый день, и ему банально не повезло нарваться на Кояма Ренжиро. Жених Мизуки и так-то парень не слабый, так он еще в этом году сильно вырос в плане боевых искусств. Правда, как мне кажется, Кен мог дать ему знатный бой, но где-то на середине схватки просто сдался.
Выйдя из помещения, в котором одна из стен была бронированным стеклом, Кен подошел к своей семье, а через пару минут направился к нам.
— Ты мог выступить лучше, — произнес я.
— Куда уж лучше? — удивился Тейджо. — Как по мне, он отлично себя показал.