Улыбки темного времени. Цикл историй
Часть 12 из 30 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Хотите позавтракать, дорогая бабочка? – учтиво произнес я, гордый собой, словно эти цветы были добыты лично мною.
– Ой, благодарю Вас, очень хочу… – застенчиво отозвалась она с моей спины.
– В таком случае, осторожно перелезайте на вон тот стебель и извольте откушать, а я подожду рядом! – я галантно подсадил её прямо на цветок и почувствовал себя ещё сильнее, чем прежде. Словно я снова стал молодым и мощным жуком!
– Вы очень добры! Если бы не Вы, я бы… меня бы…
– Не беспокойтесь! Расстроенные чувства портят аппетит, а Вам сейчас необходимо подкрепиться и восстановить свои силы! Просто позавтракайте, и я буду рад! – перебил я её полную переживаний речь.
Бабочка молча согласилась со мной и медленно перелезла на сочный стебель. Грациозно вытянув свой неземной хоботок, она принялась жадно пить нектар из ближайшего цветка. Отчего-то я замер и залюбовался её завтраком. Странно, меня никогда не интересовали бабочки… Скажу больше, меня вообще не интересовали другие существа, в особенности столь отличные от меня… Осознание это пронзило меня своей остротой и ясностью. Но тогда получается, я жил лишь для себя, для шариков, для демонстрации своей силы перед другими жуками… Теперь у меня остались лишь шарики, и главная радость от их катания заключалась для меня в самом процессе и в возможности поделиться с теми, кому они нужнее. Сейчас же я нужен этой подбитой бабочке, и мне снова необыкновенно тепло от этой мысли. Значит, я могу не только катать земляные шарики? Как удивительно, воистину старость – время самых неожиданных открытий! Вместо конкуренции и пустого пыхтения в вечной гонке я познал мудрость, вместо одиночества я почувствовал… А что я почувствовал?
Тем временем, бабочка насытилась и радостно замахала уцелевшими крылышками. Они расправились и предстали передо мной во всей красе. Солнечные блики делали их похожими на волшебные паруса. Однажды я видел, как эти огромные существа, люди, запускали такие паруса по нашей речке. Но куда им до крыльев бабочки! Это нежное совершенство, это полёт и свобода, это живое воплощение мечты! Хм, ну меня и занесло… Но, пожалуй, это всё-таки близко к истине!
Вернувшись в своих мыслях на землю, я ласково позвал бабочку к себе. Я пообещал, что мы ещё вернёмся к этим цветам, пока они не завяли и не утратили своей свежести. Бабочка доверчиво перелезла ко мне на спину, и мы продолжили наше путешествие без цели и конца. Сколько я ещё буду так ползти?
Тем временем, приближался знойный полдень. Воздух звенел от движения, света и бесконечных бабочек, пчёл и жуков, и лишь на земле, в тени трав и стеблей было спокойно и тихо. Бабочка грустно вздохнула где-то там, на моей спине. Ведь ей хотелось туда, где жизнь кипит, где ветер резв, а крылышки переливаются на солнце. Здесь всё ей напоминало тлен и безысходность, здесь её крылышки повисали ненужными тряпочками, а хоботок оставался плотно свёрнутым. Наконец, я задумался, как и чем лучше всего помочь моей новой знакомой, а не просто самому красиво выпутаться из этой странной ситуации. Вдруг мне на глаза попалась паутина, и я сразу же вспомнил о своём знакомом пауке Жорике. Забавно, что и у меня есть имя, но меня так давно никто не звал, что я и позабыл о нём… Наверное, бабочку тоже как-то зовут, а я и не подумал узнать, вот невежа! Но, главное, теперь разыскать Жорика. Он поможет, я уверен! Однако хорошо бы он не съел мою бабочку, нужно ему сразу как-то обозначить. Мою бабочку. Вот именно так я и подумал. Отчего же она моя? И что это значит «моя»? Задумавшись я резко сменил направление движения, и, кажется, бабочку начало раскачивать, оттого она забеспокоилась и запищала своим тонюсеньким голоском. От этого звука я моментально очнулся и замер.
– Простите, бабочка, я задумался, как Вам помочь и вспомнил вдруг о своём знакомом! Он паук, он Вам поможет! – извинился я сбивчиво.
– Паук!? Он же меня съест! Так вот для чего Вы меня спасали и возились со мной! Для своего друга паука! – бабочка возмутилась так громко, что я едва узнал её голос. Пытаясь слезть с моей спины, она неловко скатилась на землю.
– Что Вы, нет! Он поможет Вам обвязать потерянное крыло! Почему Вы так подумали обо мне? – теперь пришла моя очередь возмущаться.
– С чего Вы взяли, что он согласится, а не съест меня без лишних рассуждений!? И почему я должна Вам верить!? – возмущенная бабочка словно обрела второе дыхание. Крылышки её восстали, лапки решительно выгнулись, а хоботок трепетно подрагивал от всякого её слова. Она была необыкновенно хороша в эти мгновения! Странно, прежде мне нравились жучихи, ладно скроенные и плотно сбитые, с твёрдым, блестящим панцирем.
– Я не дам Вас в обиду! Я так решил! Почему это моего слова Вам недостаточно? – недоумевал я.
– Потому что я Вас совсем не знаю! Может, Вы – коварный похититель слабых бабочек!? – резко ответила она и поплелась куда-то, спотыкаясь о песчинки.
– Стойте! Вам тут нельзя так ходить! Вас съедят! И хотел бы я это сделать, давно бы сделал! Сразу после муравьёв! Подождите же! – запыхавшись кричал я ей вслед.
Вот ведь жизнь, непредсказуемая штука! Я, почтенный жук, бегу на всех парах за эфемерной обиженной бабочкой с порванным крылышком! Навстречу мне попалась парочка соседей, которые недоуменно покрутили усиками, глядя на мою погоню. Смешливая божья коровка захихикала с земляничного листа. Но мне было всё равно. Я бежал и бежал, без оглядки. Вскоре я догнал беглянку и принялся уговаривать её пойти, то есть поехать на мне. Она понуро свесила крылышки и нехотя слушала меня.
– Вот увидите! Жорик сделает всё аккуратно и хорошо, ему можно доверять! Я буду рядом! Ведь как Вы, без крылышек!? – взволнованно вещал я.
– Вы даже не знаете моего имени, а я не знаю Вашего! Для меня Вы просто жук, который зачем-то спас меня и который хочет, чтобы я ему доверяла, вот так вдруг! – её голосок звенел серебряным колокольчиком.
– Всё так, Вы правы… Я сегодня сам силился вспомнить своё имя, никто давно не звал меня по имени, знаете, и я с трудом вспомнил его… А затем подумал, что Вас тоже как-то зовут! Я – Кондратий, а Вы? – отчего-то я разволновался.
– Меня зовут Мелисса, – скромно ответила бабочка.
– Какое красивое имя! Жаль, я не спросил Вас раньше! – восхитился я.
– Благодарю… мама отложила нашу кладку под листьями мелиссы лимонной, и из неё осталась только я… Но вот, я стала бабочкой, а пролетала совсем недолго… Теперь уж полёты мои кончились… – печально поведала она мне.
– Подождите, рано сдаваться! Мы же ещё ничего не попробовали! – бодро возразил я и присел пониже, чтобы моя спутница смогла поудобнее устроиться на моей спине. Она колебалась мгновение, а затем облегченно вздохнула и всё-таки вскарабкалась по моим надкрылкам.
Довольный я весело зашагал по песчаной аллее под сенью ромашек. Меня переполняло доселе неизвестное мне чувство собственной значимости и нужности. Силы мои только прибывали, и я снова ощутил в себе энергию молодости. Это было так волнительно, что я даже слегка подпрыгнул. Бабочка охнула, и оттого я снова перешел на плавный шаг. Ради неё мне хотелось стараться снова и снова! Что со мной?
А вот и Жорик. Сидит себе под листом, потирая лапки, а в паутине, растянутой между стеблями, трепыхается пара мелких мушек.
– Привет, Жорик! Я к тебе за помощью! – решил я сразу перейти к делу, но каждый, как известно, видит всё со своей колокольни.
– О, Кондратий, дружище! Я смотрю, ты с угощением пожаловал! – обрадовался Жорик.
– Нет-нет, это не угощение! Это моя… эээ… подруга, и ей нужна твоя помощь! – поспешил я разубедить его.
– Как это!? Друг мой, с каких это пор ты дружишь с бабочками? – возмутился Жорик.
– Вот с этих самых, дорогой мой. Так ты поможешь? – настаивал я.
Паук Жорик тяжело вздохнул:
– Это испытание нашей дружбы, да? Или силы воли? Я постараюсь сделать всё, что могу… Ну, хорошо, бабочку не обижу! А вообще, что стряслось-то?
– Я знал, что могу рассчитывать на тебя, друг! – с гордостью ответил я. – На бабочку напали и потрепали одно крылышко, и теперь она не может летать. Я подумал, может, ты придумаешь, как помочь ей? У тебя ведь паутина и опыт, а, Жорик?
– Что ж поделаешь с тобой, Кондратий, помогу, чем смогу… Веди сюда свою бабочку! – грустно проговорил Жорик.
– Кондратий, я боюсь… Вы ведь не оставите меня одну с…? – пролепетала испуганная бабочка.
– Конечно, не оставлю, не бойтесь! – пообещал я ей.
Остаток светового дня прошёл в работе. Я держал Мелиссу за лапку и беззаботно болтал с Жориком. Паук был немногословен и очень сосредоточен. Он оплетал, скреплял, соединял. Откуда-то нашелся обрывок крыла другой бабочки, и Жорик трудился искусно и кропотливо, вживляя его в крылышки Мелиссы. Я же поддерживал дружелюбную и непринужденную атмосферу: моя болтовня успокаивала бабочку и напоминала пауку о том, что сейчас он друг и лекарь, а не кровожадный хищник. Вскоре операция была завершена. Жорик отполз и критически осмотрел своё творение.
– Ну, что же, бабочка, Мелисса, взмахни-ка крылышками! Нужно оценить прочность и целостность! – попросил он бабочку.
– Давайте, Мелисса, смелее! Я рядом! – подбодрил я её, а про себя подумал, до чего же комично смотримся мы все: волосатый суровый паук, массивный жук и хрупкая, пестрокрылая бабочка. Разве есть что-то общее между нами? Едва ли. Но всё-таки мы вместе, мы нужны друг другу, и сейчас мы все словно стали больше, чем просто паук, жук и бабочка. Что-то большое и тёплое собрало нас вместе. Я чувствую!
Мелисса неуверенно поднялась на лапки и плавно расправила крылышки. На месте оборванного красовалось нежно-голубое крылышко мотылька-однодневки, оплетенное ажурным кружевом тончайшей паутины. Бабочка легко взмахнула крылышками и поднялась в воздух. Мы с Жориком смотрели на неё, не отрываясь. От зрелища легко и счастливо парящей бабочки у нас захватило дух. Она порхала меж стеблей, поднимаясь всё выше и выше. Вскоре бабочка почти пропала из поля нашего зрения, мерцая светлым пятнышком над травами и цветами, а на её крылышках играло заходящее солнце.
– Отличная работа, друг, спасибо тебе! – я поблагодарил Жорика и тепло похлопал его лапкой по мохнатой спине.
– Да, работёнка была непростая! Умеешь ты озадачить, Кондратий! Как ты теперь? – кряхтя произнёс Жорик.
– Как я? Да как прежде! Ведь жил же как-то? А сейчас мне гораздо приятней! Я кому-то нужен, я помог такой красивой бабочке, и как-то всё не зря, правда ведь?
– Наверно… Раньше я не думал о том, нужен ли я кому-то… Оказывается, мои лапки могут не только ловко оплетать добычу и разрывать её на части… Я могу что-то создавать! Возрождать из небытия! – задумчиво произнес мой паук.
Мы долго ещё рассуждали с Жориком о всевозможных смыслах жизни и о значимости различных явлений. Наверно, мы могли бы философствовать так бесконечно. Но нежный, хрустальный голосок не дал нам кануть в пучины демагогии.
– Кондратий, Жорик, смотрите! Я лечу! Крылышки работают! Я могу! – наша бабочка смеялась и плакала от радости.
Она грациозно помахала крылышками, зависнув в воздухе, неподалёку от нас, а затем приземлилась совсем рядом.
– Вот видите, Мелисса! А Вы говорили, что никогда уже не полетите! Жорик – просто волшебник, правда же? – торжествующе подметил я.
– У меня нет слов, Кондратий, Жорик! Спасибо! – ликовала она, и её изящный хоботок дрожал от волнения.
– Скажите на милость, как мне теперь есть бабочек после этого? – мрачно спросил Жорик. Теперь, когда я знаю, как они прекрасны, как трепетна их душа? Теперь, когда я увидел, как они хотят жить и летать!?
Мы с Мелиссой недоуменно переглянулись. В самом деле, как? Однако решать, слава Богу, не нам.
– Ладно, чего врать самому себе! Значит, теперь я не ем бабочек! Пора, что ли, ремонтную мастерскую открывать, за дохлых мушек в качестве платы… – резюмировал Жорик, будто споря сам с собой.
– Жорик, ты растёшь в моих глазах! – проговорил я и с уважением посмотрел на друга.
– Да я сам в своих расту! – гордо ответил он и накинул свою кожаную косуху.
– Тебя подбросить до дома? – предложил я, заводя свой байк.
– Нет, друг, я, пожалуй, пройдусь, обмозгую кое-чего! Спасибо за идею! – небрежно бросил он, запер операционную и вышел с нами на улицу.
Светлые волосы Мелиссы светились в блеске уличных фонарей, а новая кисть сверкала драгоценностью. Она была прекрасна! Молодая, нежная, счастливая!
– Вас подвезти, девушка? Или Вам тоже нужно подумать? – вкрадчиво предложил я.
– Подвезите, пожалуйста! Мне понравилось кататься на Вашей спине! И, может, я угощу Вас двоих чем-нибудь? Хотите? – просто сказала она, всё ещё светясь от радости.
– Я пас, ребята! Мне нужен воздух и одиночество! Меня ты и так угостила новой идеей, которая, возможно, изменит мою жизнь! Счастливо! – махнул нам Жорик и растворился в летнем вечере.
– А Ваш друг-патологоанатом не так и страшен! Он удивительный! Если бы не он, прощай художественный конкурс! – задумчиво проговорила Мелисса.
– Да, Жорик – огромной души человек! Повезло нам! А конкурс, Вы бы и левой научились рисовать, вот я уверен! Как Вы расписали ту стену протезом! Да я бы обычными руками ТАК никогда б не смог!
– Вы так верите в меня и так заботитесь… Мне… не хватало этого… но я должна привыкнуть… Знаете, мне совсем не хочется с Вами расставаться, а Вам? – тихо сказала она.
– И мне не хочется! Но на кой Вам сдался седовласый рокер, ума не приложу! – страстно ответил я.
– Просто Вы рядом, по-настоящему… и такой… мой… Хотите смузи? – трогательно предложила Мелисса.
– Эх, эдак я и вовсе стану веганом, как ты, крошка! Но в бар мы с тобой точно не поедем, так что, пожалуй, хочу! С тобой я готов рискнуть и выпить то, что ты называешь смузи! – засмеялся я и надел на неё мотоциклетный шлем.
В самом деле, жизнь – удивительная штука, и подарки её зачастую во много раз превышают наши ожидания! Так что теперь только смузи вместо виски!
Мама, это побег
– Ой, благодарю Вас, очень хочу… – застенчиво отозвалась она с моей спины.
– В таком случае, осторожно перелезайте на вон тот стебель и извольте откушать, а я подожду рядом! – я галантно подсадил её прямо на цветок и почувствовал себя ещё сильнее, чем прежде. Словно я снова стал молодым и мощным жуком!
– Вы очень добры! Если бы не Вы, я бы… меня бы…
– Не беспокойтесь! Расстроенные чувства портят аппетит, а Вам сейчас необходимо подкрепиться и восстановить свои силы! Просто позавтракайте, и я буду рад! – перебил я её полную переживаний речь.
Бабочка молча согласилась со мной и медленно перелезла на сочный стебель. Грациозно вытянув свой неземной хоботок, она принялась жадно пить нектар из ближайшего цветка. Отчего-то я замер и залюбовался её завтраком. Странно, меня никогда не интересовали бабочки… Скажу больше, меня вообще не интересовали другие существа, в особенности столь отличные от меня… Осознание это пронзило меня своей остротой и ясностью. Но тогда получается, я жил лишь для себя, для шариков, для демонстрации своей силы перед другими жуками… Теперь у меня остались лишь шарики, и главная радость от их катания заключалась для меня в самом процессе и в возможности поделиться с теми, кому они нужнее. Сейчас же я нужен этой подбитой бабочке, и мне снова необыкновенно тепло от этой мысли. Значит, я могу не только катать земляные шарики? Как удивительно, воистину старость – время самых неожиданных открытий! Вместо конкуренции и пустого пыхтения в вечной гонке я познал мудрость, вместо одиночества я почувствовал… А что я почувствовал?
Тем временем, бабочка насытилась и радостно замахала уцелевшими крылышками. Они расправились и предстали передо мной во всей красе. Солнечные блики делали их похожими на волшебные паруса. Однажды я видел, как эти огромные существа, люди, запускали такие паруса по нашей речке. Но куда им до крыльев бабочки! Это нежное совершенство, это полёт и свобода, это живое воплощение мечты! Хм, ну меня и занесло… Но, пожалуй, это всё-таки близко к истине!
Вернувшись в своих мыслях на землю, я ласково позвал бабочку к себе. Я пообещал, что мы ещё вернёмся к этим цветам, пока они не завяли и не утратили своей свежести. Бабочка доверчиво перелезла ко мне на спину, и мы продолжили наше путешествие без цели и конца. Сколько я ещё буду так ползти?
Тем временем, приближался знойный полдень. Воздух звенел от движения, света и бесконечных бабочек, пчёл и жуков, и лишь на земле, в тени трав и стеблей было спокойно и тихо. Бабочка грустно вздохнула где-то там, на моей спине. Ведь ей хотелось туда, где жизнь кипит, где ветер резв, а крылышки переливаются на солнце. Здесь всё ей напоминало тлен и безысходность, здесь её крылышки повисали ненужными тряпочками, а хоботок оставался плотно свёрнутым. Наконец, я задумался, как и чем лучше всего помочь моей новой знакомой, а не просто самому красиво выпутаться из этой странной ситуации. Вдруг мне на глаза попалась паутина, и я сразу же вспомнил о своём знакомом пауке Жорике. Забавно, что и у меня есть имя, но меня так давно никто не звал, что я и позабыл о нём… Наверное, бабочку тоже как-то зовут, а я и не подумал узнать, вот невежа! Но, главное, теперь разыскать Жорика. Он поможет, я уверен! Однако хорошо бы он не съел мою бабочку, нужно ему сразу как-то обозначить. Мою бабочку. Вот именно так я и подумал. Отчего же она моя? И что это значит «моя»? Задумавшись я резко сменил направление движения, и, кажется, бабочку начало раскачивать, оттого она забеспокоилась и запищала своим тонюсеньким голоском. От этого звука я моментально очнулся и замер.
– Простите, бабочка, я задумался, как Вам помочь и вспомнил вдруг о своём знакомом! Он паук, он Вам поможет! – извинился я сбивчиво.
– Паук!? Он же меня съест! Так вот для чего Вы меня спасали и возились со мной! Для своего друга паука! – бабочка возмутилась так громко, что я едва узнал её голос. Пытаясь слезть с моей спины, она неловко скатилась на землю.
– Что Вы, нет! Он поможет Вам обвязать потерянное крыло! Почему Вы так подумали обо мне? – теперь пришла моя очередь возмущаться.
– С чего Вы взяли, что он согласится, а не съест меня без лишних рассуждений!? И почему я должна Вам верить!? – возмущенная бабочка словно обрела второе дыхание. Крылышки её восстали, лапки решительно выгнулись, а хоботок трепетно подрагивал от всякого её слова. Она была необыкновенно хороша в эти мгновения! Странно, прежде мне нравились жучихи, ладно скроенные и плотно сбитые, с твёрдым, блестящим панцирем.
– Я не дам Вас в обиду! Я так решил! Почему это моего слова Вам недостаточно? – недоумевал я.
– Потому что я Вас совсем не знаю! Может, Вы – коварный похититель слабых бабочек!? – резко ответила она и поплелась куда-то, спотыкаясь о песчинки.
– Стойте! Вам тут нельзя так ходить! Вас съедят! И хотел бы я это сделать, давно бы сделал! Сразу после муравьёв! Подождите же! – запыхавшись кричал я ей вслед.
Вот ведь жизнь, непредсказуемая штука! Я, почтенный жук, бегу на всех парах за эфемерной обиженной бабочкой с порванным крылышком! Навстречу мне попалась парочка соседей, которые недоуменно покрутили усиками, глядя на мою погоню. Смешливая божья коровка захихикала с земляничного листа. Но мне было всё равно. Я бежал и бежал, без оглядки. Вскоре я догнал беглянку и принялся уговаривать её пойти, то есть поехать на мне. Она понуро свесила крылышки и нехотя слушала меня.
– Вот увидите! Жорик сделает всё аккуратно и хорошо, ему можно доверять! Я буду рядом! Ведь как Вы, без крылышек!? – взволнованно вещал я.
– Вы даже не знаете моего имени, а я не знаю Вашего! Для меня Вы просто жук, который зачем-то спас меня и который хочет, чтобы я ему доверяла, вот так вдруг! – её голосок звенел серебряным колокольчиком.
– Всё так, Вы правы… Я сегодня сам силился вспомнить своё имя, никто давно не звал меня по имени, знаете, и я с трудом вспомнил его… А затем подумал, что Вас тоже как-то зовут! Я – Кондратий, а Вы? – отчего-то я разволновался.
– Меня зовут Мелисса, – скромно ответила бабочка.
– Какое красивое имя! Жаль, я не спросил Вас раньше! – восхитился я.
– Благодарю… мама отложила нашу кладку под листьями мелиссы лимонной, и из неё осталась только я… Но вот, я стала бабочкой, а пролетала совсем недолго… Теперь уж полёты мои кончились… – печально поведала она мне.
– Подождите, рано сдаваться! Мы же ещё ничего не попробовали! – бодро возразил я и присел пониже, чтобы моя спутница смогла поудобнее устроиться на моей спине. Она колебалась мгновение, а затем облегченно вздохнула и всё-таки вскарабкалась по моим надкрылкам.
Довольный я весело зашагал по песчаной аллее под сенью ромашек. Меня переполняло доселе неизвестное мне чувство собственной значимости и нужности. Силы мои только прибывали, и я снова ощутил в себе энергию молодости. Это было так волнительно, что я даже слегка подпрыгнул. Бабочка охнула, и оттого я снова перешел на плавный шаг. Ради неё мне хотелось стараться снова и снова! Что со мной?
А вот и Жорик. Сидит себе под листом, потирая лапки, а в паутине, растянутой между стеблями, трепыхается пара мелких мушек.
– Привет, Жорик! Я к тебе за помощью! – решил я сразу перейти к делу, но каждый, как известно, видит всё со своей колокольни.
– О, Кондратий, дружище! Я смотрю, ты с угощением пожаловал! – обрадовался Жорик.
– Нет-нет, это не угощение! Это моя… эээ… подруга, и ей нужна твоя помощь! – поспешил я разубедить его.
– Как это!? Друг мой, с каких это пор ты дружишь с бабочками? – возмутился Жорик.
– Вот с этих самых, дорогой мой. Так ты поможешь? – настаивал я.
Паук Жорик тяжело вздохнул:
– Это испытание нашей дружбы, да? Или силы воли? Я постараюсь сделать всё, что могу… Ну, хорошо, бабочку не обижу! А вообще, что стряслось-то?
– Я знал, что могу рассчитывать на тебя, друг! – с гордостью ответил я. – На бабочку напали и потрепали одно крылышко, и теперь она не может летать. Я подумал, может, ты придумаешь, как помочь ей? У тебя ведь паутина и опыт, а, Жорик?
– Что ж поделаешь с тобой, Кондратий, помогу, чем смогу… Веди сюда свою бабочку! – грустно проговорил Жорик.
– Кондратий, я боюсь… Вы ведь не оставите меня одну с…? – пролепетала испуганная бабочка.
– Конечно, не оставлю, не бойтесь! – пообещал я ей.
Остаток светового дня прошёл в работе. Я держал Мелиссу за лапку и беззаботно болтал с Жориком. Паук был немногословен и очень сосредоточен. Он оплетал, скреплял, соединял. Откуда-то нашелся обрывок крыла другой бабочки, и Жорик трудился искусно и кропотливо, вживляя его в крылышки Мелиссы. Я же поддерживал дружелюбную и непринужденную атмосферу: моя болтовня успокаивала бабочку и напоминала пауку о том, что сейчас он друг и лекарь, а не кровожадный хищник. Вскоре операция была завершена. Жорик отполз и критически осмотрел своё творение.
– Ну, что же, бабочка, Мелисса, взмахни-ка крылышками! Нужно оценить прочность и целостность! – попросил он бабочку.
– Давайте, Мелисса, смелее! Я рядом! – подбодрил я её, а про себя подумал, до чего же комично смотримся мы все: волосатый суровый паук, массивный жук и хрупкая, пестрокрылая бабочка. Разве есть что-то общее между нами? Едва ли. Но всё-таки мы вместе, мы нужны друг другу, и сейчас мы все словно стали больше, чем просто паук, жук и бабочка. Что-то большое и тёплое собрало нас вместе. Я чувствую!
Мелисса неуверенно поднялась на лапки и плавно расправила крылышки. На месте оборванного красовалось нежно-голубое крылышко мотылька-однодневки, оплетенное ажурным кружевом тончайшей паутины. Бабочка легко взмахнула крылышками и поднялась в воздух. Мы с Жориком смотрели на неё, не отрываясь. От зрелища легко и счастливо парящей бабочки у нас захватило дух. Она порхала меж стеблей, поднимаясь всё выше и выше. Вскоре бабочка почти пропала из поля нашего зрения, мерцая светлым пятнышком над травами и цветами, а на её крылышках играло заходящее солнце.
– Отличная работа, друг, спасибо тебе! – я поблагодарил Жорика и тепло похлопал его лапкой по мохнатой спине.
– Да, работёнка была непростая! Умеешь ты озадачить, Кондратий! Как ты теперь? – кряхтя произнёс Жорик.
– Как я? Да как прежде! Ведь жил же как-то? А сейчас мне гораздо приятней! Я кому-то нужен, я помог такой красивой бабочке, и как-то всё не зря, правда ведь?
– Наверно… Раньше я не думал о том, нужен ли я кому-то… Оказывается, мои лапки могут не только ловко оплетать добычу и разрывать её на части… Я могу что-то создавать! Возрождать из небытия! – задумчиво произнес мой паук.
Мы долго ещё рассуждали с Жориком о всевозможных смыслах жизни и о значимости различных явлений. Наверно, мы могли бы философствовать так бесконечно. Но нежный, хрустальный голосок не дал нам кануть в пучины демагогии.
– Кондратий, Жорик, смотрите! Я лечу! Крылышки работают! Я могу! – наша бабочка смеялась и плакала от радости.
Она грациозно помахала крылышками, зависнув в воздухе, неподалёку от нас, а затем приземлилась совсем рядом.
– Вот видите, Мелисса! А Вы говорили, что никогда уже не полетите! Жорик – просто волшебник, правда же? – торжествующе подметил я.
– У меня нет слов, Кондратий, Жорик! Спасибо! – ликовала она, и её изящный хоботок дрожал от волнения.
– Скажите на милость, как мне теперь есть бабочек после этого? – мрачно спросил Жорик. Теперь, когда я знаю, как они прекрасны, как трепетна их душа? Теперь, когда я увидел, как они хотят жить и летать!?
Мы с Мелиссой недоуменно переглянулись. В самом деле, как? Однако решать, слава Богу, не нам.
– Ладно, чего врать самому себе! Значит, теперь я не ем бабочек! Пора, что ли, ремонтную мастерскую открывать, за дохлых мушек в качестве платы… – резюмировал Жорик, будто споря сам с собой.
– Жорик, ты растёшь в моих глазах! – проговорил я и с уважением посмотрел на друга.
– Да я сам в своих расту! – гордо ответил он и накинул свою кожаную косуху.
– Тебя подбросить до дома? – предложил я, заводя свой байк.
– Нет, друг, я, пожалуй, пройдусь, обмозгую кое-чего! Спасибо за идею! – небрежно бросил он, запер операционную и вышел с нами на улицу.
Светлые волосы Мелиссы светились в блеске уличных фонарей, а новая кисть сверкала драгоценностью. Она была прекрасна! Молодая, нежная, счастливая!
– Вас подвезти, девушка? Или Вам тоже нужно подумать? – вкрадчиво предложил я.
– Подвезите, пожалуйста! Мне понравилось кататься на Вашей спине! И, может, я угощу Вас двоих чем-нибудь? Хотите? – просто сказала она, всё ещё светясь от радости.
– Я пас, ребята! Мне нужен воздух и одиночество! Меня ты и так угостила новой идеей, которая, возможно, изменит мою жизнь! Счастливо! – махнул нам Жорик и растворился в летнем вечере.
– А Ваш друг-патологоанатом не так и страшен! Он удивительный! Если бы не он, прощай художественный конкурс! – задумчиво проговорила Мелисса.
– Да, Жорик – огромной души человек! Повезло нам! А конкурс, Вы бы и левой научились рисовать, вот я уверен! Как Вы расписали ту стену протезом! Да я бы обычными руками ТАК никогда б не смог!
– Вы так верите в меня и так заботитесь… Мне… не хватало этого… но я должна привыкнуть… Знаете, мне совсем не хочется с Вами расставаться, а Вам? – тихо сказала она.
– И мне не хочется! Но на кой Вам сдался седовласый рокер, ума не приложу! – страстно ответил я.
– Просто Вы рядом, по-настоящему… и такой… мой… Хотите смузи? – трогательно предложила Мелисса.
– Эх, эдак я и вовсе стану веганом, как ты, крошка! Но в бар мы с тобой точно не поедем, так что, пожалуй, хочу! С тобой я готов рискнуть и выпить то, что ты называешь смузи! – засмеялся я и надел на неё мотоциклетный шлем.
В самом деле, жизнь – удивительная штука, и подарки её зачастую во много раз превышают наши ожидания! Так что теперь только смузи вместо виски!
Мама, это побег