Уйти, чтобы выжить
Часть 33 из 82 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Какое-какое горе? — заинтересовалась девочка.
— Луковое, только не спрашивай, что это значит, сам не знаю. — Володя перенес ее постель (которую еще вечером предварительно обсыпал средством против различной кровососущей живности) и постелил ей на кровати, а сам устроился на полу, набросав одеяла.
— Володь…
— Спи, Кнопка. Обещаю завтра гонять тебя так, что семь потов сойдет. А то что-то энергии у тебя лишней много образовалось. Вот зачем из комнаты вышла? Не там же тебя схватили?
— Нет, — после небольшой паузы призналась Аливия. — Но там так скучно было…
— Вот я и говорю, энергии много. После тренировки ты и не подумала бы никуда выходить — спала бы без задних ног. Но эту свою ошибку я исправлю.
Аливия тихонько захихикала из-под одеяла.
— А ты смешной.
Володя тихонько зарычал.
— Спать, Кнопка! Иначе буду страшным!
Надо же, придумала тоже… смешной. Мда… На Базе он для всех был молчаливым, серьезным, мрачным… но никогда и ни для кого смешным.
— Кнопка, считай, что ты меня очень обидела и завтра тебя ждет тяжелый день. А теперь СПАТЬ!
Аливия опять тихонько засмеялась, а потом все-таки угомонилась. Володя прислушался к ее дыханию, убедился, что на этот раз она действительно успокоилась, и заснул сам.
Утром, как и обещал, он растолкал девочку и, несмотря на ее ворчание, погнал во двор, к колодцу. Там устроил водные процедуры. Тихонько повизгивая от холода, Аливия пританцовывала босиком на земле, пока мальчик усиленно растирал ее.
— А теперь переодевайся для тренировки. Бегом!
Пока девочка бегала одеваться в тренировочный костюм, Володя нашел подходящую площадку: просторную и скрытую от посторонних глаз — как раз то, что надо. Встретив девочку, он провел ее на выбранное место.
— Ну что? Готова? Тогда давай для начала разминку…
Отыскавший их через два часа Конрон долго стоял в сторонке, наблюдая, как Аливия отрабатывала освобождение от захватов, потом как она нападала, защищалась. Ее волосы давно уже выбились из-под повязки и слиплись от пота, но девочка только упрямо трясла головой и снова бросалась в бой, который заканчивался одинаково.
— Да не кидайся ты, как баран на ворота! — рявкнул Володя. — Ты же все-таки поумнее его. Или нет?
Девочка закусила губу, но на этот раз действовала осторожнее.
— Уже лучше. Ладно, все. Сейчас еще немного позанимайся и в комнату переодеваться.
— Теперь я понимаю, что вы имели в виду, когда говорили, что это не для битвы. Больше походит на танцы какие-то странные. Но зачем?
— Что зачем? — Володя старательно вытерся и зашагал рядом с рыцарем.
— Зачем вы ее этому учите? Все-таки не женское это дело.
— Я бы мог по этому поводу поспорить, но не буду. Я только хочу, чтобы она добралась до дома, даже если со мной что случится. К тому же ей действительно нравится этим заниматься.
— Дело ваше. — Ясно было, что Володя Конрона не убедил.
Сборы много времени не заняли, тем более и собирать было особо нечего: рюкзаки не разбирали, только одеяла Володя доставал. Подготовить телегу Конрон распорядился еще вчера, а лошадку в нее впрягли после завтрака. Володя наблюдал с крыльца, как слуги подвели пегую пофигистского вида лошадку, меланхолично пережевывающую клочок сена, которое, судя по всему, начала жевать еще в конюшне, и стали впрягать. Еще двое накладывали на телегу свежее сено.
Конрон с отрядом собирался тоже, но он хотел выехать несколько позже — после полудня. Раненые оставались в замке, а новонабранцы как раз подойдут к обеду.
— Думаете, Эрих пойдет сюда? — поинтересовался Конрон, когда мальчик поделился с ним своими размышлениями.
— Чтобы что-то говорить, надо знать состояние войск родезцев. Как они зимовали, сколько у них продовольствия, какие силы… У вас там что слышно?
Конрон пожал плечами:
— Не знаю. В бою они как звери были, а сколько их…
— Не понял? — Володя замер, но тут же очнулся и закинул на телегу рюкзак и несколько кусков вяленого мяса, которым поделился Конрон. Деньги за него он брать категорически отказался, и никакие хитрости не помогли. — Враг на вашей территории, разведчикам действовать нетрудно… вы что, о них вообще ничего не знаете?
— Почему? Командование наверняка знает.
Мальчик покачал головой, но делиться своими выводами не стал. В конце концов, это не его дело.
Лошадка, неторопливо передвигая ногами, вышла за ворота и направилась по дороге. Джерому, сидящему за вожжами, понадобились все его кучерские и лингвистические способности, чтобы направить ее в нужную сторону. Поскольку язык Володя учил с помощью Аливии, в чей лексикон не входили многие слова, которые изрекал сейчас его слуга, он мало что понял, но догадался об их примерном смысле.
— А ну, цыц! При девочке не ругаться!
— А мне интересно, — тут же встряла Аливия, высовывая нос из сена.
— И ты молчи, а то по шее дам.
Девочка пискнула и зарылась в сено поглубже — типа, спряталась. Мальчик усмехнулся и лег рядом, заложив руки за голову и разглядывая небо. Вдруг послышался какой-то шум. Володя приподнялся и увидел трех солдат, гонящих перед собой трактирщика и еще несколько незнакомых ему людей. Заметив телегу, они остановились и дружно поклонились в седлах.
— Споймали, ваше сиятельство, — прогудел один. — Всю ночь, почитай, гнались. Мы вчера еще прибыли к трактиру, но сбежал, подлец. Однако от нас не уйдешь.
Володя скользнул по серому от испуга трактирщику равнодушным взглядом и кивнул. Рядом с ним показалась головка Аливии. Девочка при виде трактирщика испуганно прижалась к парню, но тут же взяла себя в руки и соскочила с телеги. Трактирщик бросился перед ней на колени.
— Простите меня, сиятельная, я не ведал!!! Умоляю, простите!!! Пожалуйста!!! — Он обхватил ей ноги и в голос зарыдал.
Аливия попыталась вырваться, но не получилось, и она испуганно посмотрела на Володю. Тот же кивнул солдатам:
— Это земли тира Конрона — ему и решать.
Солдаты переглянулись.
— Какое-нибудь пожелание будет, ваше сиятельство?
— Нет. Оставляю правосудие на тира.
Солдаты оторвали подвывающего от страха трактирщика от девочки и пинками погнали дальше.
— Смилуйтесь!!! — завопил он, но Володя даже не обернулся, подсадил девочку на телегу и запрыгнул следом. — Поехали, Джером.
— Может, стоило его пощадить? — несмело поинтересовался слуга.
— Теперь это дело тира. Пусть он решает, как с ним быть. Мне, честно говоря, дальнейшая судьба этого трактирщика совершенно безразлична. Помилует его тир или казнит, все равно.
— Ты же говорил мне, что нельзя быть злым, — робко заметила Аливия.
— Я совершенно не сержусь, Кнопка. Но прощать можно того, кто действительно раскаивается. А тут жадность у него затмила разум, вот и пренебрег осторожностью. Но ведь на твоем месте могла оказаться какая-нибудь другая девочка. Скоро сюда пойдут беженцы. Скажи, Кнопка, хочешь, чтобы он похитил кого-нибудь у родителей? Они ведь не благородными будут и жаловаться к тиру не пойдут. Да и не будет здесь тира — война же.
Аливия замолчала и задумалась, потом поежилась.
— Он очень плохой человек, — сделала она вывод.
— Вот! Возможно, ты и явилась орудием наказания этого плохого человека.
— Я? — искренне удивилась Аливия.
— Да. Ты не послушалась меня и отправилась гулять, попалась на глаза посланному из замка солдату, набирающему слуг. Он обратился к трактирщику, и тот из-за жадности потерял разум. Благодаря этому нехороший человек понесет теперь заслуженное наказание.
— Ух ты! — Девочка искренне восхитилась своим хоть и невольным, но геройством и разоблачением «нехорошего человека».
— Однако, — Володя сурово сдвинул брови, — это не умаляет того факта, что ты все-таки нарушила мое распоряжение! Итак, какое наказание должно быть? Выбирай добровольно.
Аливия жалобно посмотрела на Володю, потом вздохнула, перевернулась на живот и поднялась на руках, словно собралась отжиматься.
— Вот. Сохраняй равновесие. Трясет неплохо, поэтому будь внимательней. Упадешь, начнешь сначала.
Ошарашенный Джером наблюдал за этим странным наказанием и не знал, что и думать. Когда его новый господин заговорил о наказании, да еще с таким серьезным видом, он готов был думать о чем угодно, вплоть до порки, но такого не ждал. К тому же девочка, вопреки всему, совершенно наказания не испугалась и жалобно стонала скорее для проформы, чем всерьез надеясь кого разжалобить. Способ наказания тоже был немного… странным. Тем более когда этот сэр Вольдемар пристроился напротив в точно такой же стойке.
— Вот! Тренируем мышцы и учимся держать равновесие, — повторил он.
В этот момент телегу подбросило на выемке. Вольдемар и Аливия стали заваливаться набок, но мальчик чуть оттолкнулся руками, слегка подпрыгивая, и удержал таким образом равновесие, а вот девочка чуть не упала с телеги. Мальчик перенес упор на левую руку, а правой схватил Аливию, удерживая ее от падения. Миг — и вот он снова в прежней стойке.
— Плохо, — констатировал он. — Начинаем сначала. Держи равновесие.
Эта, с точки зрения Джерома, пытка продолжалась минут сорок. Сорок минут утомительного стояния в упоре на руках, после которых девочка просто рухнула в сено, не в силах даже пошевелиться. Володя аккуратно положил ее руки к себе на колени и стал осторожно массировать, разгоняя кровь.
— Упрямая ты все-таки, — вздохнул он.
— Папа так же говорит, — тихо отозвалась девочка, даже не приподняв голову.
— Может быть, не надо так с ней сурово? Она же еще совсем кроха, — сказал Джером, когда Володя пересел поближе к нему, чтобы понаблюдать за дорогой.
— Нельзя чему-то научиться, не прилагая к этому никаких усилий, — отозвался Володя, изучая окрестности. — Если она хочет учиться защищать себя, я буду учить так, как учили меня, чтобы она действительно умела это делать. Если для нее такая учеба утомительна, я прекращу занятия по первому ее требованию, но учить наполовину не собираюсь. Мало того, что это нечестно, так еще и опасно — она может вообразить, будто что-то умеет, когда для этого нет оснований, и влезет во что-нибудь опасное.
Позади тихонько фыркнула девочка.
Телега медленно продолжала ехать по разбитой дороге, влекомая лошадкой, всем своим видом выражавшей абсолютный пофигизм ко всему миру. Володе порой казалось, что даже падение метеорита перед ней не заставит коняшку выйти из задумчивого состояния. Он назвал ее Меланхолик. Впрочем, к имени лошадь отнеслась с тем же каменным равнодушием, одинаково не откликаясь как на него, так и на то, что дали ей от рождения — Савраска.
— Луковое, только не спрашивай, что это значит, сам не знаю. — Володя перенес ее постель (которую еще вечером предварительно обсыпал средством против различной кровососущей живности) и постелил ей на кровати, а сам устроился на полу, набросав одеяла.
— Володь…
— Спи, Кнопка. Обещаю завтра гонять тебя так, что семь потов сойдет. А то что-то энергии у тебя лишней много образовалось. Вот зачем из комнаты вышла? Не там же тебя схватили?
— Нет, — после небольшой паузы призналась Аливия. — Но там так скучно было…
— Вот я и говорю, энергии много. После тренировки ты и не подумала бы никуда выходить — спала бы без задних ног. Но эту свою ошибку я исправлю.
Аливия тихонько захихикала из-под одеяла.
— А ты смешной.
Володя тихонько зарычал.
— Спать, Кнопка! Иначе буду страшным!
Надо же, придумала тоже… смешной. Мда… На Базе он для всех был молчаливым, серьезным, мрачным… но никогда и ни для кого смешным.
— Кнопка, считай, что ты меня очень обидела и завтра тебя ждет тяжелый день. А теперь СПАТЬ!
Аливия опять тихонько засмеялась, а потом все-таки угомонилась. Володя прислушался к ее дыханию, убедился, что на этот раз она действительно успокоилась, и заснул сам.
Утром, как и обещал, он растолкал девочку и, несмотря на ее ворчание, погнал во двор, к колодцу. Там устроил водные процедуры. Тихонько повизгивая от холода, Аливия пританцовывала босиком на земле, пока мальчик усиленно растирал ее.
— А теперь переодевайся для тренировки. Бегом!
Пока девочка бегала одеваться в тренировочный костюм, Володя нашел подходящую площадку: просторную и скрытую от посторонних глаз — как раз то, что надо. Встретив девочку, он провел ее на выбранное место.
— Ну что? Готова? Тогда давай для начала разминку…
Отыскавший их через два часа Конрон долго стоял в сторонке, наблюдая, как Аливия отрабатывала освобождение от захватов, потом как она нападала, защищалась. Ее волосы давно уже выбились из-под повязки и слиплись от пота, но девочка только упрямо трясла головой и снова бросалась в бой, который заканчивался одинаково.
— Да не кидайся ты, как баран на ворота! — рявкнул Володя. — Ты же все-таки поумнее его. Или нет?
Девочка закусила губу, но на этот раз действовала осторожнее.
— Уже лучше. Ладно, все. Сейчас еще немного позанимайся и в комнату переодеваться.
— Теперь я понимаю, что вы имели в виду, когда говорили, что это не для битвы. Больше походит на танцы какие-то странные. Но зачем?
— Что зачем? — Володя старательно вытерся и зашагал рядом с рыцарем.
— Зачем вы ее этому учите? Все-таки не женское это дело.
— Я бы мог по этому поводу поспорить, но не буду. Я только хочу, чтобы она добралась до дома, даже если со мной что случится. К тому же ей действительно нравится этим заниматься.
— Дело ваше. — Ясно было, что Володя Конрона не убедил.
Сборы много времени не заняли, тем более и собирать было особо нечего: рюкзаки не разбирали, только одеяла Володя доставал. Подготовить телегу Конрон распорядился еще вчера, а лошадку в нее впрягли после завтрака. Володя наблюдал с крыльца, как слуги подвели пегую пофигистского вида лошадку, меланхолично пережевывающую клочок сена, которое, судя по всему, начала жевать еще в конюшне, и стали впрягать. Еще двое накладывали на телегу свежее сено.
Конрон с отрядом собирался тоже, но он хотел выехать несколько позже — после полудня. Раненые оставались в замке, а новонабранцы как раз подойдут к обеду.
— Думаете, Эрих пойдет сюда? — поинтересовался Конрон, когда мальчик поделился с ним своими размышлениями.
— Чтобы что-то говорить, надо знать состояние войск родезцев. Как они зимовали, сколько у них продовольствия, какие силы… У вас там что слышно?
Конрон пожал плечами:
— Не знаю. В бою они как звери были, а сколько их…
— Не понял? — Володя замер, но тут же очнулся и закинул на телегу рюкзак и несколько кусков вяленого мяса, которым поделился Конрон. Деньги за него он брать категорически отказался, и никакие хитрости не помогли. — Враг на вашей территории, разведчикам действовать нетрудно… вы что, о них вообще ничего не знаете?
— Почему? Командование наверняка знает.
Мальчик покачал головой, но делиться своими выводами не стал. В конце концов, это не его дело.
Лошадка, неторопливо передвигая ногами, вышла за ворота и направилась по дороге. Джерому, сидящему за вожжами, понадобились все его кучерские и лингвистические способности, чтобы направить ее в нужную сторону. Поскольку язык Володя учил с помощью Аливии, в чей лексикон не входили многие слова, которые изрекал сейчас его слуга, он мало что понял, но догадался об их примерном смысле.
— А ну, цыц! При девочке не ругаться!
— А мне интересно, — тут же встряла Аливия, высовывая нос из сена.
— И ты молчи, а то по шее дам.
Девочка пискнула и зарылась в сено поглубже — типа, спряталась. Мальчик усмехнулся и лег рядом, заложив руки за голову и разглядывая небо. Вдруг послышался какой-то шум. Володя приподнялся и увидел трех солдат, гонящих перед собой трактирщика и еще несколько незнакомых ему людей. Заметив телегу, они остановились и дружно поклонились в седлах.
— Споймали, ваше сиятельство, — прогудел один. — Всю ночь, почитай, гнались. Мы вчера еще прибыли к трактиру, но сбежал, подлец. Однако от нас не уйдешь.
Володя скользнул по серому от испуга трактирщику равнодушным взглядом и кивнул. Рядом с ним показалась головка Аливии. Девочка при виде трактирщика испуганно прижалась к парню, но тут же взяла себя в руки и соскочила с телеги. Трактирщик бросился перед ней на колени.
— Простите меня, сиятельная, я не ведал!!! Умоляю, простите!!! Пожалуйста!!! — Он обхватил ей ноги и в голос зарыдал.
Аливия попыталась вырваться, но не получилось, и она испуганно посмотрела на Володю. Тот же кивнул солдатам:
— Это земли тира Конрона — ему и решать.
Солдаты переглянулись.
— Какое-нибудь пожелание будет, ваше сиятельство?
— Нет. Оставляю правосудие на тира.
Солдаты оторвали подвывающего от страха трактирщика от девочки и пинками погнали дальше.
— Смилуйтесь!!! — завопил он, но Володя даже не обернулся, подсадил девочку на телегу и запрыгнул следом. — Поехали, Джером.
— Может, стоило его пощадить? — несмело поинтересовался слуга.
— Теперь это дело тира. Пусть он решает, как с ним быть. Мне, честно говоря, дальнейшая судьба этого трактирщика совершенно безразлична. Помилует его тир или казнит, все равно.
— Ты же говорил мне, что нельзя быть злым, — робко заметила Аливия.
— Я совершенно не сержусь, Кнопка. Но прощать можно того, кто действительно раскаивается. А тут жадность у него затмила разум, вот и пренебрег осторожностью. Но ведь на твоем месте могла оказаться какая-нибудь другая девочка. Скоро сюда пойдут беженцы. Скажи, Кнопка, хочешь, чтобы он похитил кого-нибудь у родителей? Они ведь не благородными будут и жаловаться к тиру не пойдут. Да и не будет здесь тира — война же.
Аливия замолчала и задумалась, потом поежилась.
— Он очень плохой человек, — сделала она вывод.
— Вот! Возможно, ты и явилась орудием наказания этого плохого человека.
— Я? — искренне удивилась Аливия.
— Да. Ты не послушалась меня и отправилась гулять, попалась на глаза посланному из замка солдату, набирающему слуг. Он обратился к трактирщику, и тот из-за жадности потерял разум. Благодаря этому нехороший человек понесет теперь заслуженное наказание.
— Ух ты! — Девочка искренне восхитилась своим хоть и невольным, но геройством и разоблачением «нехорошего человека».
— Однако, — Володя сурово сдвинул брови, — это не умаляет того факта, что ты все-таки нарушила мое распоряжение! Итак, какое наказание должно быть? Выбирай добровольно.
Аливия жалобно посмотрела на Володю, потом вздохнула, перевернулась на живот и поднялась на руках, словно собралась отжиматься.
— Вот. Сохраняй равновесие. Трясет неплохо, поэтому будь внимательней. Упадешь, начнешь сначала.
Ошарашенный Джером наблюдал за этим странным наказанием и не знал, что и думать. Когда его новый господин заговорил о наказании, да еще с таким серьезным видом, он готов был думать о чем угодно, вплоть до порки, но такого не ждал. К тому же девочка, вопреки всему, совершенно наказания не испугалась и жалобно стонала скорее для проформы, чем всерьез надеясь кого разжалобить. Способ наказания тоже был немного… странным. Тем более когда этот сэр Вольдемар пристроился напротив в точно такой же стойке.
— Вот! Тренируем мышцы и учимся держать равновесие, — повторил он.
В этот момент телегу подбросило на выемке. Вольдемар и Аливия стали заваливаться набок, но мальчик чуть оттолкнулся руками, слегка подпрыгивая, и удержал таким образом равновесие, а вот девочка чуть не упала с телеги. Мальчик перенес упор на левую руку, а правой схватил Аливию, удерживая ее от падения. Миг — и вот он снова в прежней стойке.
— Плохо, — констатировал он. — Начинаем сначала. Держи равновесие.
Эта, с точки зрения Джерома, пытка продолжалась минут сорок. Сорок минут утомительного стояния в упоре на руках, после которых девочка просто рухнула в сено, не в силах даже пошевелиться. Володя аккуратно положил ее руки к себе на колени и стал осторожно массировать, разгоняя кровь.
— Упрямая ты все-таки, — вздохнул он.
— Папа так же говорит, — тихо отозвалась девочка, даже не приподняв голову.
— Может быть, не надо так с ней сурово? Она же еще совсем кроха, — сказал Джером, когда Володя пересел поближе к нему, чтобы понаблюдать за дорогой.
— Нельзя чему-то научиться, не прилагая к этому никаких усилий, — отозвался Володя, изучая окрестности. — Если она хочет учиться защищать себя, я буду учить так, как учили меня, чтобы она действительно умела это делать. Если для нее такая учеба утомительна, я прекращу занятия по первому ее требованию, но учить наполовину не собираюсь. Мало того, что это нечестно, так еще и опасно — она может вообразить, будто что-то умеет, когда для этого нет оснований, и влезет во что-нибудь опасное.
Позади тихонько фыркнула девочка.
Телега медленно продолжала ехать по разбитой дороге, влекомая лошадкой, всем своим видом выражавшей абсолютный пофигизм ко всему миру. Володе порой казалось, что даже падение метеорита перед ней не заставит коняшку выйти из задумчивого состояния. Он назвал ее Меланхолик. Впрочем, к имени лошадь отнеслась с тем же каменным равнодушием, одинаково не откликаясь как на него, так и на то, что дали ей от рождения — Савраска.