Училка и медведь

— Ты же знаешь, что я помешана на розовом, — смеюсь и кружусь перед зеркалом, наслаждаясь собой и своим отражением.

— Да это для вас с Богданом вообще сакральный цвет!

Я не захотела белое платье. Сначала присматривала, а потом увидела его — нежно-розовое безумие. Полупрозрачный фатиновый рукав, атласный верх и расклешёная атласная юбка длиной чуть ниже середины голени, а сверху тоже фатиновая драпировка. Широкий атласный гладкий пояс в дополнение.

Я влюбилась в платье с первого взгляда. Богдан говорит, что меня в секунду будто околдовали. Но примерять я боялась, потому что я невысокого роста, и такая длина мне не шла. Боялась разочароваться и просто разглядывала эту красоту, любовалась.

Но Медведь настоял. И едва я его надела, сразу поняла, что пойду на роспись или в нём, или без ничего.

И хотя второй вариант выглядел бы достаточно эпатажным, я решила остановиться на первом.

Платье село как влитое, будто шили его по мне на заказ. Я со своими рыжими волосами загорелась в нём моментально — настолько это был мой цвет.

А ещё к нему очень шли мои розовые лодочки, сыгравшие такую важную роль в нашем с Богданом знакомстве. Сакральные туфли, как однажды я их уже называла. Яркого насыщенного цвета, они очень гармонировали с нежным бледным оттенком платья.

За дверью слышится топот и детский смех, а потом раздаётся стук. Даже не стук — грохот.

— Ма! Ма! — верещит Бориска — по голосу узнаю его.

— Мама! — это Денис.

— Эй! — ну а это дочь. Она самая возмущённая там, ну и вообще самая требовательная.

— А-ну, прохвосты, топайте обратно в детскую! — слышу голос Натальи Степановны. — И дайте сюда коробочки с соком. Обляпаетесь! Позже выпьете.

Я подхожу к двери и открываю её. Дети сперва в удивлении уставляются на меня, а потом бросаются обниматься.

— Платье же изомнёте, — журит их с улыбкой моя почти официальная свекровь.

Я целую своих шустриков. Они невероятные у меня! А сейчас ещё и такие важные: мальчишки в костюмчиках, Алёнка в мини-копии моего платья. Бабушка ей сама сшила, между прочим.

— Там уже Богдан нервничает, — улыбается Наталья Степановна. — Боится опоздать.

— Или что Карина передумает? — смеётся Катерина.

— Ну это уже вряд ли, — смеюсь я в ответ, кивая на свою ораву полуторалеток.

Свадьбу снова пришлось несколько раз откладывать. Сначала воспаление лёгких подхватила Богдана мама, потом дети подцепили какой-то вирус. Полтора месяца с кашлем промаялись. Потом бабушка моя попала в больницу — сердце совсем слабое стало. У Богдана в бизнесе возникли кое-какие сложности, но он их разрулил. А потом Катя попала на сохранение в больницу. А нам очень хотелось, чтобы они с Макарским приехали и были нашими свидетелями.

Но вот мы все, наконец, собрались.

Увидев меня, Богдан застывает. В его глазах я читаю искренний восторг, и это меня несказанно вдохновляет. Мне хочется ему нравится, хочется быть красивой, но с тремя маленькими детьми дома не всегда получается быть холёной принцессой.

— Может, снова отложим свадьбу, а распишемся, когда купим другое платье? — обнимает и шепчет на ухо.

— А это не нравится? — во мне вспыхивает обеспокоенность. Я же так кайфовала от платья.

— Нравится. Просто мне хочется сейчас закрыться с тобой в спальне и… платье, в общем, может малость пострадать.

— Нет уж, Ремнёв, давай уже жениться, — смеюсь и прижимаюсь губами к его.

— Тогда поехали, — говорит он и берёт меня за руку.


На церемонии бракосочетания наши маленькие огневушки ведут себя на удивление тихо. Наблюдают за происходящим с широко распахнутыми глазами, сидя на руках у Макарского (его облюбовала дочка), бабушки и моей мамы.

Но зато в кафе они устраивают настоящий шабаш. Оно и неудивительно: для детей непривычная обстановка, музыка и много людей сразу — мощная нагрузка.

Но когда мы приезжаем домой, то уложить их получается достаточно быстро.

— Иди сюда уже, жена, — говорит Богдан и притягивает меня к себе за талию.

Я устала сегодня, но его ласки и горячее дыхание в мою шею заставляют тело завибрировать желанием. Внизу живота растекается тепло, а по шее бегут мурашки.

— Тебе сильно нравится это платье? — бормочем, покрывая поцелуями нежную кожу за ухом.

— Нравится, — выдыхаю. — Понежнее с ним.

— А с тобой?

— И со мной. Поначалу…

Наш первый супружеский секс выходит незабываемым. Столько нежности, столько страсти, столько долгих ласк мы себе давно не позволяли.

После свадьбы наша жизнь потекла дальше. Я, наконец, смогла оформить официальное усыновление Бориса. Дети пошли в ясли, и мне стало чуточку полегче. О выходе на работу не было и речи пока, но Богдан предложил мне через время попробовать открыть частный логопедический кабинет.

И у меня получилось! Сначала я работала одна, потом постепенно набрала команду, и уже через пять лет у нас получился целый логопедический центр. Быть его вдохновителем и руководителем мне было страшно, но я справилась и получала от работы истинное удовольствие.

А однажды ко мне привели Вовчика. Того самого мальчишку, с которым я работала в волгоградской школе. Он, конечно, стал старше, но проблемы с речью, к сожалению, остались.

— Мы недавно в Москву переехали, — поделилась его мама. — И вот увидели рекламу вашего центра. Обрадовались несказанно! Карина Витальевна, никто так не работал успешно с Володей, как вы.

Наши тройняшки росли не по дням, а по часам. Бойкие, шустрые, шумные и очень смышленые. Мальчишки — вылитый Богдан, и не сказать, что матери у них разные.

С Катей мы виделись время от времени. Когда они семьёй прилетали — у Кости часто были дела по бизнесу в столице, а Катюша с детьми с ним. Мы тоже к ним в Геленджик летали. Красивый город. И море! Восторг только от одного его вида.

Мама Богдана встретила мужчину. Для моего Медведя это вдруг стало неожиданной новостью, а ещё, кажется, пугающей. Он даже проверил мужика по своим каналам. Но это оказался обычный нормальный мужчина лет пятидесяти, в разводе, имел мелкий бизнес. Но добрый и улыбчивый. И к детям нашим очень радушен. Ну а Наталья Степановна будто заново расцвела. Улыбаться стала чаще, снова на работу устроилась. на внуков меньше времени стало, и она очень переживала по этому поводу, но мы с Богданом успокоили её, что внуки-то никуда не денутся и всегда будут рады бабуле.

Об Ирине, слава Богу, ничего не слышали, и сама она себя нам больше не являла.

— Огонь! — говорит Катя, фоткая нас на смартфон в очередной приезд.

А фото и правда выходит “огонь”. Золотая осень, голубое небо и пятеро огненных улыбающихся людей. И эти счастливые огненные рыжики — я и моя семья. Моя жизнь, моя любовь, моё рыжее счастье.

Послесловие от автора.

Моя дорогие читатели, вот и закончилась история ещё одной пары. Обычно мои герои сражаются за любовь друг с другом, а эти были сразу вместе против внешнего мира. Рука об руку преодолевали сложности на своём пути. Для вас добрая и спокойная история, а для меня бесценный писательский опыт.

Спасибо, что были со мной!

История Катерины и Макарского — “Училка и миллионер” (однотомник, ищем в профиле)

История Василины и Семёна — “Училка и мажор” — новинка! Обязательно приходите, чтобы узнать, что же происходит между красоткой-преподавательницей и наглым мажором. #молодёжка 18+ (сильно 18+) #горячий плохой парень #запретные отношения (разница в возрасте небольшая)