Ученик

Темно-синий «Маркиз» пересек поле для гольфа и припарковался возле фургона судмедэкспертизы. Знакомая толстая фигура выползла из машины и принялась зачесывать на лысину растрепавшиеся пряди.

— Это не репортер, — успокоила его Риццоли. — Я жду этого парня.

Корсак уже приблизился к ним.

— Вы в самом деле полагаете, что это она? — спросил он.

— Доктор Айлз считает, что вероятность очень высока. Если так, то ваш убийца переместился в пределы Бостона. — Риццоли взглянула на Доуда. — С какой стороны нам лучше подойти, чтобы ничего не нарушить?

— Лучше всего с востока. Слипер и Кроу уже отсняли на видео этот ракурс. Отпечатки подошв и следы волочения тянутся с другой стороны, начиная от Эннекинг-Парквей. Короче, идите на запах.

Риццоли и Корсак проскользнули под ленту оцепления и направились в лес. Деревья здесь росли плотной стеной, как в настоящей чаще. Острые ветки так и норовили расцарапать лицо, цеплялись за одежду. Наконец детективы выбрались на аллею и заметили болтавшийся на дереве клочок полицейской ленты.

— Мужчина бежал как раз по этой аллее, когда собака рванула от него в лес, — пояснила Риццоли. — Похоже, Слипер оставил нам метку.

Они пересекли аллею и вновь углубились в лес.

— О боже! Кажется, я уже чувствую запах, — поморщился Корсак.

Еще не увидев тела, они расслышали зловещее жужжание мух. Сухие ветки хрустели под ногами, заставляя вздрагивать, как от выстрелов. Впереди за деревьями они увидели Слипера и Кроу, которые с гримасами отвращения на лицах отмахивались от назойливых насекомых. Доктор Айлз сидела на корточках рядом, и редкие лучики солнца искрились в ее черных прядях. Подойдя ближе, они увидели, чем она занимается.

— Проклятье! — в ужасе завопил Корсак. — Пожалуй, лучше бы на это не смотреть.

— Стекловидное тело, — произнесла Айлз почти сладострастно. — Это даст нам еще одну возможность установить время, прошедшее с момента смерти.

«Установить время смерти будет трудно», — подумала Риццоли, глядя на обнаженное тело. Айлз уже перекатила его на простыню, и оно лежало лицом вверх, с выпученными от жары глазами. На шее выделялось ожерелье из синяков. Длинные светлые волосы больше напоминали пук соломы. Раздутый живот уже приобрел зеленоватый оттенок. Кровеносные сосуды, тронутые пятнами бактериального распада, словно черные реки тянулись под почти прозрачной кожей. Но все эти ужасы меркли перед тем, чем сейчас занималась доктор Айлз. Роговица глаза является самой чувствительной поверхностью человеческого тела; мельчайшая песчинка или ресница, попавшие на нее, могут вызвать сильнейший дискомфорт. Вот почему Риццоли и Корсак с таким ужасом смотрели на то, как Айлз вонзает в глаз трупа иглу шприца и медленно выкачивает студенистую жидкость из стекловидного тела.

— Выглядит просто замечательно, прозрачная, — довольно произнесла Айлз. Она поместила шприц в контейнер со льдом и, поднявшись, царственным взглядом обвела место происшествия. — Температура печени всего на два градуса ниже окружающей, — сказала она. — Признаков повреждения животными и насекомыми не отмечено. Она недолго пролежала в этом месте.

— Ее просто выбросили здесь? — спросил Слипер.

— Судя по синюшности, она умерла, лежа лицом вверх. Видите, насколько темнее спина — там, где скапливалась кровь? Но нашли ее здесь лежащей лицом вниз.

— Выходит, ее сюда перенесли.

— Не далее как двадцать четыре часа тому назад.

— Похоже, она умерла задолго до этого, — сказал Кроу.

— Да. Она дряблая, опухшая. Кожа уже отслаивается.

— А носовое кровотечение? — поинтересовался Корсак.

— Распад крови. У нее начинается процесс испражнения. Жидкость выдавливается за счет внутреннего скопления газов.

— Время смерти? — спросила Риццоли.

Айлз молча уставилась на неестественно распухшие останки женщины, которую все они принимали за Гейл Йигер. Тишину нарушало лишь жужжание жадных мух. Разве что светлые волосы напоминали о той женщине с фотографий, некогда заставлявшей мужчин оборачиваться ей вслед. Безобразный труп лишний раз напоминал о том, что и красавица, и бездомный бродяга в одинаковой степени беззащитны перед бактериями и насекомыми, с тупым равнодушием поглощающими плоть.

— Я не могу ответить, — покачала головой Айлз. — Пока не могу.

— Ну, больше, чем день? — настаивала Риццоли.

— Да.

— Похищение произошло в субботу ночью. Можно сказать, что она мертва с тех пор?

— Четыре дня? Это зависит от температуры окружающей среды. Отсутствие видимых повреждений насекомыми дает возможность предположить, что тело до недавнего времени держали в помещении. Причем в закрытом. Кондиционированный воздух замедляет процесс разложения.

Риццоли и Корсак обменялись многозначительными взглядами, поскольку оба подумали об одном и том же: почему убийца ждал так долго, прежде чем избавиться от разлагающегося трупа?

У детектива Слипера затрещала рация, и они расслышали голос Доуда:

— Только что прибыли детектив Фрост и бригада криминалистов. Вы готовы принять их?

— Пусть ждут, — сказал Слипер. Он уже выглядел усталым, измученным жарой. Старейший детектив в отделе, ему оставалось пять лет до пенсии, и не нужно было никому ничего доказывать. Он посмотрел на Риццоли. — Выходит, нам придется начинать это дело с конца. Вы ведь работали по нему с ньютонской полицией?

Она кивнула:

— С понедельника.

— В таком случае вы возглавите расследование?


— Да, — подтвердила Риццоли.

— Эй, — запротестовал Кроу. — Мы первыми прибыли на место происшествия.

— Похищение произошло в Ньютоне, — вмешался Корсак.

— Но труп ведь всплыл в Бостоне, — не сдавался Кроу.

— Господи, — застонал Слипер. — Какого черта мы спорим?

— Это мое дело, — твердо заявила Риццоли. — Я буду вести его. — И испытующе уставилась на Кроу, словно бросая ему вызов. Она уже была готова к очередной вспышке соперничества между ними и видела, как у него дернулся уголок рта в издевательской усмешке.

В этот момент Слипер объявил по рации:

— Расследование возглавляет детектив Риццоли. — И вновь перевел на нее взгляд. — Вы готовы впустить сюда бригаду криминалистов?

Она посмотрела на небо. Было уже пять вечера, и солнце спряталось за верхушками деревьев.

— Давайте, пока еще светло.

Место происшествия в лесу, да еще в сгущающихся сумерках, было не самым приятным объектом для работы. В лесах дикие животные лихо расправлялись с останками и вещественными доказательствами. Дожди смывали кровь и сперму, ветер развеивал микрочастицы. И не было дверей, которые можно запереть от посторонних глаз и любопытных прохожих. Поэтому она прекрасно понимала, что криминалистам нужно срочно приступать к работе. Вооруженные металлоискателями, эти зоркие следопыты призваны были исследовать каждый клочок земли в поисках бесценных улик.

К тому времени как Риццоли выбралась из чащи леса на поле, с нее сошло семь потов и она чувствовала себя вконец измученной. Она остановилась, чтобы отряхнуться, и вдруг ее внимание привлек светловолосый мужчина в костюме и галстуке, который стоял возле фургона судмедэкспертизы, прижимая к уху трубку сотового телефона.

Риццоли подошла к Доуду, который все еще прохаживался вдоль ленты оцепления.

— Кто это там, в костюме? — спросила она.

Доуд метнул взгляд в сторону незнакомца.

— Этот? Говорит, что из ФБР.

— Что?!

— Козырнул своим удостоверением и попытался пройти через оцепление. Я сказал ему, что для начала нужно согласовать с вами. Кажется, он был не в восторге.

— При чем здесь ФБР?

— Вы меня спрашиваете?

Появление федерального агента расстроило ее. Как возглавляющая расследование она не нуждалась в чьем-либо руководстве, а этот человек со своей военной выправкой и в костюме бизнесмена уже выглядел хозяином положения. Риццоли направилась к нему, но он заметил ее присутствие, лишь когда она приблизилась чуть ли не вплотную.

— Прошу прощения, — сказала она. — Я так понимаю, вы из ФБР?

Он громко хлопнул крышкой своего сотового телефона и обернулся. Она увидела перед собой волевое мужское лицо с холодным непроницаемым взглядом.

— Я детектив Джейн Риццоли, руководитель расследования, — произнесла она. — Могу я посмотреть ваше удостоверение?

Он полез в карман пиджака и достал «корочки». Изучая документ, она ощущала на себе его оценивающий и покровительственный взгляд, который ничего, кроме возмущения, в ней не вызывал.

— Агент Габриэль Дин, — сказала она, возвращая ему удостоверение.

— Да, мэм.

— Могу я спросить, что здесь делает ФБР?

— Я не думал, что мы соперники.

— Разве я так сказала?

— Вы ясно дали понять, что мое присутствие здесь нежелательно.

— Просто не могу сказать, что ФБР — частый гость на месте происшествия. И мне любопытно, что же привело вас сюда на этот раз.

— Мы получили сводку из ньютонского полицейского управления по убийству Йигера. — Ответ был явно неполным; он многое недоговаривал, словно заставляя ее задавать наводящие вопросы. Утаивание информации было своеобразной формой проявления власти, и она понимала, в какую игру он ее втягивает.

— Я так понимаю, сводки слетаются к вам отовсюду.

— Да, это так.

— По каждому убийству, верно?

— Да, нас ставят в известность.

— Так что такого особенного в нашем убийстве?