Ученик медиума

Меня начинал забавлять этот допрос. Нет бы просто позволили спокойно рассказать мою скромную попаданческую историю и описать встречу с вредным дедулькой, зажавшим ценный медальон. А ведь будь он при мне, это бы наверняка решило все проблемы.

– Ты больной? – озадаченно спросил парень.

– Ты желаешь нам зла? – задала девушка слегка наивный, на мой взгляд, вопрос.

– Нет, – честно ответил я обоим и добавил уже для Ники: – В основном я сейчас желаю тебя.

Сказал и сам выпучил глаза от удивления. Это что такое было?!

– Следи за языком! – рявкнул парень.

– А ты вообще молчи, хмырь, – фыркнул я. – Строишь из себя крутого, а сам даже истории своей земли не знаешь. И, кстати, тебя не учили представляться собеседнику? Ты кто такой, собственно?

Парень дернулся вперед, явно намереваясь меня ударить, но его остановил дворецкий. Прыткий мужик, среагировал мгновенно, успев перехватить руку пацана.

– Успокойтесь, Виктор, – сказал он. – Воздействие на определенные точки не только вынуждает его говорить правду, но и бесконтрольно озвучивать все свои мысли.

Так этого хмыря зовут Виктором?

– Что такое «хмырь»? – с любопытством спросила Ника.

Ой, я это что, вслух сказал? Чертов акупунктурщик!

– Я Виктор Михайлов – единственный наследник старшей ветви семьи! – раздраженно рявкнул парень. – Рассказывай по порядку, кто ты такой и что здесь делаешь.

– Я Роман Сергеевич Михайлов, сижу здесь пристегнутый к стальному стулу, – ответил я, едва сдерживая смех. – И работаю подушечкой для иголок.

Дворецкий вытащил из кармана еще один футляр с иглами.

– Видимо, придется простимулировать твои мозговые процессы.

– Стоп-стоп! – завопил я. – Давайте я лучше сам все расскажу, а то у вашего единственного наследника и извилина, очевидно, тоже всего одна.

Сам не знаю, почему я себя так вел, обычно не замечал за собой суицидальных наклонностей. Ведь этот парень здесь главный и явно может приказать сделать со мной все что угодно. Но я был не в состоянии сдерживать потоки ехидства.

Ника положила руку на плечо брата:

– Не обращай внимания, ты же слышал – это все результат точечного воздействия.

Парень одарил меня таким злым взглядом, что я невольно поежился. У него даже белки глаз покрылись красными прожилками – того и гляди зубами в горло вцепится. Ой, я что, опять это вслух сказал?

Хрясь!

Виктор ударил со всей силы кулаком в стену, рядом с которой сидел, оставив в ней глубокую вмятину. В стальной. Стене. Вмятину. Возможно, мне показалось, но в момент удара его кулак покрылся странным синим свечением.

– Я спокоен! – прорычал он, вытащив кулак из стены и сдув с него невидимую пыль. – Говори, самозванец!

– Сам дурак, – вновь взбрыкнул я. – Все очень просто. Меня перенес в ваш мир здоровенный такой стероидный дедок лет семидесяти. Лысый с седой бородой. Сказал, что я призван, чтобы спасти семью Михайловых, всучил какой-то медальон с буквой «эм» и исчез.

Воцарилась напряженная тишина.

– Откуда перенес? – полюбопытствовала Ника.

– Из моего мира, – с готовностью ответил я. – Не знаю, где я оказался, но это точно не мой дом. Пожалуй, изучив ваш глобус и парочку книг по истории, я точно смогу сказать, так ли это.

– Бред какой-то, – фыркнул парень, впрочем явно растеряв всю свою злость. Теперь он выглядел скорее сбитым с толку, чем разъяренным. – Какие, к черту, параллельные миры?

Что ж, по крайней мере, христианство у них тоже есть. Как и русский язык. Значит, действительно наши миры во многом схожи, просто у этого – какая-нибудь альтернативная история развития после таинственного Великого Катаклизма.

– И где медальон, о котором ты говоришь? – спросил дворецкий, дернув меня за ворот куртки. – Охрана ничего не докладывала о медальоне. Только телефон неизвестного производителя с фруктовым названием.

Разумеется, никакого медальона там не было. Чертов дедок меня определенно надул.

– Не знаю, – честно (а как же иначе, с этой кучей торчащих из меня иголок) ответил я. – Потом исчез и дедок, и медальон.

– А ты пробовал запитать его чакрой? – поинтересовалась Ника. – Или просто проявить ауру? Если родовой медальон действительно на твоей шее, то он станет видимым.

– Э… что сделать? – озадаченно переспросил я. Сразу захотелось потрогать шею в поисках невидимого медальона, но руки были надежно зафиксированы. – О чем речь?

Все трое переглянулись.

– Вот бездарь, – резюмировал Виктор. – Спасать он нас прибыл, как же. Используешь чакру, чтобы наполнить ауру энергией ровно настолько, чтобы она проявилась. Вот так.


И он вдруг замерцал! То есть все его тело покрылось странной, светящейся синим светом дымкой.

– Это проявление ауры, – раздраженно пояснил Виктор. – Самый простой прием, на который способны даже пятилетние дети. Конечно, нормальный человек просто подал бы немного энергии в медальон, но это тонкое действие явно не для тебя.

Да тут любое действие не для меня. О чем он говорит вообще? Я ж не маг, не ниндзя из скрытой деревни и даже не йог, а трид… точнее, шестнадцатилетний парень.

– Моя твоя не понимай, – честно ответил я.

Виктор изобразил классический фейспалм, а дворецкий задумчиво потер подбородок и сказал:

– Пожалуй, я смогу заставить его выпустить ауру с помощью игл. Но это будет немного… больновато. Он может умереть от болевого шока.

– Да и черт с ним, – отмахнулся Виктор. – Нет человека – нет проблемы.

– Ну мы могли бы подождать возвращения доктора Семенова, – неуверенно вмешалась Ника. – Он наверняка смог бы решить проблему не так радикально.

Парень снова отмахнулся:

– Хан справится. Не вижу смысла ждать несколько дней, когда можно получить нужную нам информацию прямо сейчас. Вдруг этот пацан – часть какого-то плана?

– Эй, я вообще-то здесь сижу! – раздраженно заметил я. – А может, вы просто подучите меня, чтобы я сам смог воспользоваться чакрой и сделать все, что надо?

– Приступай, – велел Хану парень, криво ухмыльнувшись. – И заткни его, пожалуйста, чтобы не орал.

Я посмотрел на Нику в поисках поддержки, но та лишь добродушно улыбнулась, словно ее совершенно не волновало происходящее.

– Как скажете, – спокойно ответил дворецкий.

И прежде чем я успел толком возмутиться, он ткнул меня иголкой куда-то в шею, и голосовые связки отказались мне повиноваться. А дальше дворецкий достал еще один комплект иголок и занялся мной всерьез. Боли от самих уколов я не чувствовал, но зато с каждым мгновением возникало все более сильное ощущение, словно по коже водят наждачной бумагой. Сначала это было похоже на легкий зуд, а спустя какое-то время я стал чувствовать себя так, будто с меня заживо содрали шкуру. Я пытался вырваться из сковывающих пут, но мышцы отказывались повиноваться: очевидно, предусмотрительный мучитель полностью меня обездвижил. Я не мог даже кричать или хотя бы мычать. Оставалось лишь яростно сопеть и смотреть в лица сидящих напротив «родственничков», с искренним интересом наблюдающих за моими мучениями.

В какой-то момент, когда я уже просто мечтал быстрее умереть и закончить свои мучения, все вдруг резко прекратилось. Я увидел, словно в замедленной съемке, как иголки акупунктурщика выстрелили из моего тела во все стороны, лишь чудом не попав в людей напротив меня. Впрочем, может, это было и не чудо вовсе, а какие-нибудь их хитрые способности, поскольку многие иглы явно меняли траекторию. Затем я опустил взгляд на свои руки и увидел, что они светятся таким же синим светом, как недавно светился Виктор. Я с легкостью оторвал удерживающий меня стальной фиксатор и поднял ладонь перед собой, с интересом рассматривая так называемую ауру.

– Медальон, – все так же спокойно сказал дворецкий, указав Нике и Виктору на мою грудь.

И действительно, прямо поверх слегка болтающейся на мне зеленой футболки появился выданный дедулькой медальон со стилизованной буквой «М». Парень тут же подскочил ко мне и провел рукой по украшению, заставив его светиться ярко-белым светом.

– Что ж, значит, он не врал, – резюмировал Виктор. – Этот шкет – действительно наш родственник, родовой медальон подделать нельзя.

Похоже, никого не удивляло то, что я с легкостью освободился от пут и понатыканных в меня иголок.

– Ты молодец, Ромик, – подмигнула Ника. – Увидимся через пару недель.

– Почему через…

Закончить вопрос я не успел, потеряв сознание на середине фразы. Но мир почему-то поглотила вовсе не тьма, как это обычно бывает, а бесконечная синева неба. Я превратился в ветер и растворился в небесных потоках…



Поместье семьи Михайловых, спустя месяц

– Отец, ты всерьез собрался оставить этого бродяжку?! – Виктор ворвался в кабинет Михайлова-старшего, даже не постучавшись, что позволял себе крайне редко.

Евгений Сергеевич недовольно взглянул на сына поверх папки с документами, и тот мигом взял себя в руки, коротко поклонился и извинился. Наследнику позволялось и прощалось в этом доме многое, но только не пренебрежение этикетом при посторонних. И пусть сидящий в кресле напротив хозяина дома лысый мужчина и был близким другом семьи, соблюдать некоторые формальности все же следовало.

– Присаживайся, мы как раз обсуждаем данную ситуацию, и тебе будет полезно послушать, что говорит глубокоуважаемый доктор Семенов.

– Хорошо, – покладисто ответил Виктор, сев в кресло рядом с доктором.

Если глава семьи Михайловых телосложением напоминал скорее профессионального борца, кое-как напялившего на себя строгий дорогой костюм, то Семенов выглядел как классический сумасшедший ученый. Худой, небритый, помятый, в постоянно испачканном какой-нибудь гадостью белом халате. Он просто не считал необходимым следить за своим внешним видом, предпочитая тратить мозговые ресурсы на многочисленные исследования. Вполне логично, что у него не было ни семьи, ни друзей, зато количество открытий в самых различных научных областях и финансовые возможности позволяли при желании купить в личное пользование несколько островов.

– Значит, родство подтверждено однозначно? – повторил вопрос специально для сына Евгений Сергеевич.

– Да, я трижды провел анализ ДНК, все результаты однозначно подтверждают родство по линии рода Михайловых. Да вы и сами наверняка заметили семейное сходство, тут трудно ошибиться. Медальон тоже оригинальный, не подделка.

– Да он даже не блондин, как он может быть… – начал было Виктор, но мгновенно замолчал под суровым взглядом отца.

– А остальные тесты?

– Уровень интеллекта высокий, айкью – сто семьдесят. Знания в некоторых областях просто поражают, а в некоторых отсутствуют вовсе. Сначала я дал ему тесты с выпускных экзаменов в средней школе, он прошел их буквально за полчаса. Математика, физика, химия, русский и английский язык – все на восемьдесят – девяносто баллов из ста, и это вообще без подготовки. История – всего пять баллов, и то явно по чистой случайности.

– Подумаешь, умник. У меня айкью – сто восемьдесят три, – тихо пробурчал Виктор.

– Это еще не все, – усмехнулся доктор. – После обычных тестов я ради интереса дал ему несколько задачек из курса высшей математики. Решил за пару минут.

– Занятно, – бесстрастно произнес Михайлов-старший. – А что с физической формой и наличием в крови икс-тел?