Ученик медиума

– Пережить смерть – звучит логично, – фыркнул я, дернув головой, чтобы избавиться от руки на лице.

Что вообще за криповая фигня – хватать человека без спросу?

– Не паясничай, – одернула меня Ника. – Да, недавно Рома чуть не погиб. – Сестра всхлипнула. – Его даже пытали.

Эх, аж зависть берет, я бы так сыграть не смог. А то, что меня пытали по их же с братом приказу, – это к делу не относится, конечно.

– Это все объясняет, – кивнул медиум, одарив меня заинтересованным взглядом. – Случается, что, побывав на том свете, человек на какое-то время сохраняет способность видеть ту сторону бытия. Призраки тянутся к такому человеку, поскольку чувствуют в нем одновременно и дыхание смерти, и силу жизни. Но не переживайте, это всегда временное явление, вскоре запах смерти сотрется и способность исчезнет.

Кстати, да, я частенько видел сериалы на подобную тематику. Когда после клинической смерти герой начинает общаться с призраками и раскрывать разные детективные дела, например. Но тут возникает вопрос, а точно ли причина только в неудачном иглоукалывании дворецкого Хана? В последнее время я часто думал о том, что же со мной произошло после падения в канализационный люк. Возможно, я просто умер и дедушка Михайловых взял мою душу и запихнул в специально созданное молодое тело? Интересно, по рейтингу притягательности для призраков насколько настоящая смерть выше клинической? И если я действительно умер в своем мире, то способность все еще может исчезнуть или останется навсегда?

– И как долго ждать? – озабоченно спросила Ника.

– Никто точно не может сказать. Но, судя по доступным мне научным исследованиям, не больше одного-двух месяцев.

Так. Я в этом мире уже месяц. Значит, если я подхожу под критерий клинической смерти, то общаться мне с призраками еще примерно столько же. Если же способность перманентная, то придется привыкать к постоянной компании из полупрозрачных людей различной степени разложения и травмированности.

– Вы меня немного успокоили, – облегченно вздохнула Ника. – Теперь второй вопрос: как нам сейчас избавиться от прицепившегося к мальчику призрака?

Ника подробно рассказала о встрече с призраком девушки на дороге и о ее появлении за окном нашего номера в гостинице.

– Мальчика разве не учили, что смотреть в глаза призракам нельзя? – первым делом спросил медиум.

Я выразительно покосился на Нику, и та даже слегка смутилась.

– Дело в том, что он слегка отстает в развитии, – быстро нашлась эта обманщица. – Клиническая смерть и все такое. Поэтому не всегда понимает, чего от него хотят.

Ах ты…

Я аж задохнулся от такой наглости. Сама меня подставила, так еще и идиотом выставила!

– Я могу точно сказать, что если не заговаривать с призраками и не смотреть им в глаза, то можно избежать их внимания. Если же мальчик не будет реагировать на уже заинтересовавшегося им призрака, то тот может сильно разозлиться. Есть даже небольшой шанс, что злобный призрак превратится в еще более злобного полтергейста.

– А как мне реагировать, чтобы он не злился? – подозрительно спросил я.

– Видимо, попытаться поговорить с ним, узнать, чего именно он хочет, – пожал плечами Джеймс. – Каждый случай – особенный. Ну и молитесь, чтобы на вас не обратил внимания какой-нибудь сильный полтергейст.

Так я и думал: чем дальше, тем хуже.

– А чем он так опасен? – заинтересованно спросил я.

Кое-что я уже читал в Сети, но хотелось узнать столь важную информацию из первых рук.

– С полтергейстом невозможно договориться. Форма призрака – это его самоощущение. До тех пор, пока призрак сохраняет человеческий вид, его личность остается относительно целой. Этот процесс забирает практически все силы призрака, именно поэтому чем осознанней ведет себя призрак, тем меньше может воздействовать на реальный мир. Полтергейст же – это призрак, полностью утративший личность. У него нет формы, нет личности, только мимолетные импульсы и желания, а главное, много свободной энергии для их реализации.

– А если призрак сохранил все травмы, полученные во время смерти, это что-то значит? – уточнил я. – Ведь, по идее, личность должна ощущать себя так, как выглядела при жизни. А наша девушка с трассы явно выглядит сильно пострадавшей.

Медиум поморщился:

– Скорее всего, это значит, что травмы были получены при жизни. Она успела осознать их и отпечатать в памяти.

– Да ладно! – опешил я.

У нее же лица вообще не было! Он хочет сказать, что бедная девушка получила эти травмы и еще какое-то время была в сознании?

Мужчина поднялся из-за стола:

– Что ж, на этом нашу консультацию можно считать оконченной. Мне нужно ехать по одному очень важному делу, поэтому если хотите еще о чем-то поговорить, то можете записаться на завтра. В принципе до тех пор, пока вы оплачиваете мое время, я готов отвечать на любые вопросы.

Ника тут же вскочила с кресла:

– А если бы мы наняли вас, чтобы вы избавили нас от надоедливого призрака? Сколько бы это стоило?

– Сто тысяч.

– Сколько?! – опешил я.

– Это со скидкой для своих, – едва заметно скривившись, уточнил Джеймс.

Судя по всему, само слово «скидка» вызывало у него чуть ли не физическую боль.

– Что ж, это приемлемо, – легко согласилась Ника.

Серьезно?! У медиумов такие расценки?! Ну, тогда я бы рассмотрел возможность оставить мою способность видеть призраков навсегда и открыть свою маленькую конторку по изгнанию агрессивных потусторонних сущностей.


– Секретарша выставит счет. – Джеймс открыл один из шкафов и достал из него элегантную кожаную сумку. – Взяться за ваше дело я смогу дня через три-четыре.

– Стоп! – встала у него на пути девушка. – Какие три-четыре дня? У нас нет столько времени, вы же сами сказали, что призрак может разозлиться, если его игнорировать.

Медиум поднял бровь и очень выразительно посмотрел на Нику сверху вниз.

– Ну, пусть мальчик попробует с ним побеседовать. На данный момент призрак, который в теории может превратиться в полтергейста, – это не моя проблема. А вот вполне сформировавшийся агрессивный полтергейст в особняке семьи Огава – совсем другое дело, он уже убил несколько человек, а сегодня ночью одного вообще на части разорвал. Как только с ним разберусь, сразу займусь вашей девушкой с трассы.

– Но у нас ребенок в опасности! – уперлась Ника. – Это важнее.

Джеймс Харнетт возвел глаза к небу и вздохнул:

– Какие-то «ребёнки» всегда в опасности. А бизнес есть бизнес. Посидите в отеле, пока я не освобожусь, туда ни один призрак забраться не сможет.

– А есть у вас контакт второго лучшего медиума в Барсе? – хмуро спросила Ника. – Попробуем обратиться к нему.

– Не получится, – сочувствующе ответил Джеймс. – Его-то и разорвало пополам этой ночью. Как говорится, не стоит экономить на медиумах, лучше сразу вызывать лучшего. Да. Именно так я и сказал главе семьи Огава, когда принимал их срочный заказ. – Он вдруг оценивающе посмотрел на меня. – А впрочем, мы можем договориться о взаимовыгодном бартере. Ваш родственник поможет мне быстро решить вопрос с полтергейстом, а я в ответ разберусь с тем призраком.

Его взгляд мне определенно не понравился, как и сомнительное предложение. Не верилось, что ему вот прям сейчас неожиданно пришла в голову эта мысль. Ох не зря глазки медиума загорелись, когда он услышал о моей способности видеть призраков, точно не зря.

– И чем же я могу вам помочь? – скептически спросил я.

– Если вы настолько сильно привлекаете призраков, то можете заинтересовать и полтергейста. Мне будет значительно проще, если не придется бегать за ним по всему зданию.

– То есть я буду работать наживкой для сумасшедшего призрака? – уточнил я.

– Не совсем корректно называть его сумасшедшим, – поправил медиум. – Там нет ума в принципе, только инстинкты.

– Я против! – тут же среагировал я.

– Подождите минутку, – попросила его Ника и отвела меня в сторону.

Как будто в рамках небольшого кабинета это создавало хоть какую-то интимность.

– Я думаю, нам стоит поехать с ним, – тихо сказала она.

– На встречу с разъяренным полтергейстом? – взбеленился я. – Ты серьезно?! Ладно, лучший медиум занят, медиума похуже разорвали на части, давай наймем третьего! Вряд ли наш призрак настолько опасен.

– Мы вдвоем сможем защитить тебя, – с подозрительным азартом в глазах заверила она. – К тому же это может быть интересно, я еще никогда не видела настоящих полтергейстов!

По-моему, у моей сестренки напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Это еще ладно, но куда делся инстинкт сохранения любимого младшего братика? И как насчет сохранения инкогнито, опять-таки?! Вот так просто поедем светить наши лица в особняк местной семьи аристократов?

– Мы уже посмотрели на демонов, – хмуро напомнил я. – Ты тоже говорила, что это будет интересно.

Возможно, я вел себя трусливо, но встреча с демонами действительно выбила из меня все желание приобщаться к местным чудесам. Во всяком случае, пока я сам не смогу хоть немного за себя постоять.

– Пфф! Ну все ведь обошлось, ты даже царапины не получил! – отмахнулась Ника.

– Зато психологической травмой обзавелся! – огрызнулся я.

– Ой, ладно тебе, – отмахнулась Ника. – Джеймс, мы едем!





Глава 10




И мы действительно поехали. По сути, я существо подневольное, к тому же, если уж быть совсем честным, мне тоже было немного интересно увидеть настоящего полтергейста из фильма ужасов. Разумеется, страшно, но и интересно тоже. По пути Джеймс рассказал нехитрую историю появления этого полтергейста. Семья Огава переехала на Золотой остров, поскольку один из ее представителей окончил с отличием Золотую академию и занял довольно высокую должность в Барсе. Поэтому семья выкупила огромный особняк недалеко от Барсы, в котором практически сразу после заселения и начались проблемы. Полтергейст втихаря убил сначала одну горничную, потом другую, третью… Все уже решили, что он просто не любит женщин, когда раз – и он толерантно убил дворецкого. А зная, какой силой, как правило, обладают дворецкие аристократических семейств, полтергейст оказался весьма крут. Что и доказал, разорвав пополам пришедшего по его душу лучшего медиума Барсы номер два.

Вообще, есть подозрение, что жанр фильмов ужасов создал тот же человек, что придумал переезды. В каждом втором фильме завязка одна и та же: семья переезжает в новый дом и там начинает твориться всякая дичь. По такой логике, самый простой способ уберечься от призраков – жить там, где родился, и не выпендриваться! Но семье Огава я о своих соображениях, разумеется, говорить не стану. Пусть живут в неведении, глупцы!

Как выяснилось во время разговора, Джеймс Харнетт – оммёдзи. Это такие японские колдуны, практикующие колдовство оммёдо с помощью гофу – бумажных оберегов. Именно используя бумажки с иероглифами, он искал призраков, ловил и запечатывал. Или изгонял. Или уничтожал. Я пока точно не понял, что же делают с призраками, а сам медиум туманно ответил, что все зависит от ситуации. Мол, сперва нужно понять, что движет призраком, определить точки воздействия и затем ударить по ним. В общем, лично для меня эта тема осталась нераскрытой.

– Главное, не пытайтесь навредить полтергейсту обычным физическим оружием или боевыми техниками, только время зря потратите, – инструктировал нас Джеймс.

– Но я владею парой техник, способных воздействовать на призраков, – гордо сообщила Ника.

– Михайловы – это стихия воздуха? – уточнил Джеймс. – Значит, ты говоришь об инфразвуковом ударе?

– Да!