Ученица царя обезьян

– Конечно. Это же специализированный чайный магазин, – пожала плечами девушка. – Пока тут очередь, давай посмотрим, какой чай нам взять. Ты в этом лучше разбираешься. Вот, например, «Жёлтые иглы» – это что? – Она подошла к прилавку, изучая написанные от руки ценники с громкими названиями. – Или вот, смотри, «Белый лотос». Белый чай с ароматом лотоса и шоколада. Может, его возьмём?

– Нет, женщина! Мы возьмём вот этот чай!

– Какой?

– Этот! – Сунь Укун гордо указал пальцем на прозрачную банку с большими и длинными зелёными листьями внутри. – Потому что это Тай Пин Хоу Куй!

– Чего? Выражается ещё тут…

– «Царь обезьян»! – счастливо перевёл китаец. – Этот чай назван в мою честь!

– Ого, ты лучше посмотри на цену! – поднапряглась Ольга.

– На какую ещё цену?

– Ну вот на эту, – она ткнула ноготком в ценник. – Я не буду покупать сто граммов чая за тысячу триста рублей! Это в десять раз дороже, чем другие сорта! Давай купим «Белый лотос». Или «Жёлтые иглы». Вот ещё «Красный дракон» есть.

– Аолия, мы возьмём Тай Пин Хоу Куй!

– Он дорогой!

– Вздор! – раздражённо отмахнулся её учитель, не знающий цену деньгам.

– Прекрасный выбор! – Подошедшая к прилавку продавщица просияла от перспективы наконец-то продать самый дорогой чай в магазине. – Сколько вам взвесить?

– А сколько есть? – поинтересовался Сунь Укун.

– Наверное, два килограмма.

– Я возьму весь этот чай, торговка!

Блондинка раздражённо фыркнула, а продавщица радостно застучала по клавишам калькулятора.

– Это будет стоить двадцать шесть тысяч рублей. Платить будете наличными или картой?

– Я не буду платить, женщина, – удивлённо заявил китаец.

Продавец так же удивлённо заморгала, заметно погрустнев.

– Ты отдашь мне этот чай просто так. Потому что я – Сунь Укун, прекрасный царь обезьян, и это чай, названный в мою честь! Отдавай мне мой чай, торговка!

– Я не дам вам чай без оплаты.

– Женщина! Я – Сунь Укун! Прекрасный царь обезьян! Отдай мне мой чай!

Но неумолимая продавщица чая попросила его покинуть магазин. Подошедшая блондинка извинилась и за рукав потянула его на выход. А облегчённо вздохнувшая продавщица переключилась на обслуживание семейной пары, желающей купить ароматизированный кофе «по-ирландски».

– Я Сунь Укун! Прекрасный царь обезьян! – расстроенно жаловался Ольге китаец, пока она надевала перчатки перед выходом на улицу. – Великий Мудрец, Равный Небу! Я – тот, кто переполошил небесные чертоги! Тот, кто разрушил небесную астролябию судьбы и похитил персики бессмертия! Я – Сунь Укун! Со мной так нельзя! Хи-хи-хи!!!

С воплем он кинулся к прилавку и, схватив с него прозрачную банку со злосчастным чаем, опрометью выбежал из магазина.

– Стой, куда?! – кричала Ольга в открытую дверь, но царь обезьян уже восторженно прыгал по снегу, щедрой рукой разбрасывая чай из банки направо и налево.

– Берите, люди! Я даю вам свой чай! Нечестные торговцы требуют за этот прекрасный чай большие деньги, но это несправедливо! Этот чай назван в мою честь, и я хочу, чтобы все люди этой северной страны получили его бесплатно! Возьмите чай!

Прохожие только шарахались в сторону от полоумного азиата, подбрасывающего в воздух длинные листья, даже близко не напоминающие привычный всем чай.

– Укун! Немедленно вернись! – Блондинка сделала шаг за дверь, намереваясь притащить своего психического учителя обратно, но на неё, как коршун, налетела продавщица, обхватив руками сзади.

– А платить кто будет, девушка?! Я видела, вы с ним вместе пришли! Вот, и покупатели тоже видели! – Семейная пара согласно закивала. – А ну платите за чай, или я сейчас полицию вызову!

– Да, да, извините, конечно, я заплачу, – скрипнув зубами, сдалась Ольга и достала из сумки кошелёк. – Сколько там было этого чая?

– Триста граммов!

– Триста?! Да там всего два десятка листочков лежало!

– Это Тай Пин Хоу Куй! У него очень тяжёлые листья! Платите!

Блондинка вздохнула и приложила карту к терминалу.

– И ещё сверх тысячу рублей за банку! – заявила предприимчивая продавщица.


– А банку он сейчас вернёт, – попыталась переубедить её Ольга.

– Не знаю, что он там вернёт! Может, он разбил её давно? Платите за банку!

Но тут в распахнутую дверь вошёл утомлённый китаец и поставил на прилавок пустую банку. Целую, без единого скола или трещинки.

– Забери свой сосуд, торговка! – важно сказал он и обратился к Ольге: – Женщина, почему ты стоишь тут так долго? Нам здесь больше нечего делать. Я устал ждать тебя на улице и замёрз. Не забывай, я ведь рождён на вулкане из…

– Я убью тебя! – зарычала блондинка, бросаясь на него с кулаками. – Клянусь, я тебя убью!.. Сунь Укун, Сунь Укун, как же ты хорош! Щедрый, мудрый, благородный! Прекрасный царь обезьян! Да будут благословенны твои дни и ночи! Да озарит твой путь свет солнца и улыбка Золотого Будды! О, Великий Мудрец, Равный Небу! Мой почтенный учитель! Мой наставник и проводник!

Китаец счастливо танцевал. Семейная парочка и три студентки, забежавшие в магазин на шум, неуверенно захихикали. Ольга уже открыто плакала от обиды и злости, но не остановилась, пока не допела до конца очередную хвалебную песню.

Напряжённая продавщица, составившая под прилавок остальные дорогие сорта чая, потребовала странную блондинку и её спутника удалиться из магазина, угрожая полицией. Но они и сами не собиралась больше здесь задерживаться и, взявшись за руки, покинули негостеприимное заведение. Под ногами валялись поломанные и втоптанные в снег листья дорогущего чая Тай Пин Хоу Куй.



– Я замёрз и устал, Аолия! Почему мы не вызвали личный самодвижущийся экипаж, а снова ехали в этом огромном железном ящике, которым, должно быть, управляют сразу десять демонов? – ныл китаец, утопая в сугробах во дворе дома.

– А потому что у нас больше нет денег! – с нежной улыбкой, больше похожей на оскал тигрицы, слишком громко ответила его ученица. – А денег у нас нет, потому что кое-кто (угадай – кто?!) упёр из магазина самый дорогой чай, за который мне по-любому пришлось расплатиться! Так мало того, ты же ещё и выбросил его! Просто раскидал по всей улице!

Она широко распахнула дверь в подъезд и быстро вбежала по лестнице на второй этаж. Укун недоумевая плёлся следом, почёсывая затылок.

– Но я же не виноват в том, что ваши люди настолько необразованны, что предпочли просто пройти мимо, втоптав драгоценные чайные листья в снег!

– А нечего было разбрасывать чай, приставая к прохожим! Они, наверное, подумали, что ты наркоман какой-нибудь!

– А наркоман – это кто?

– Ой, всё…



Тяньгоу почесала задней лапой за ухом, встала, отряхнулась от снега и, оглядевшись по сторонам, сменила облик прямо во дворе. До утра обезьяна вряд ли покинет квартиру. Можно и прогуляться. Девушка опустила руки в карманы тёплой кожаной куртки и пошла через двор к остановке. Там она села на скамейку и стала наблюдать, как люди приезжают и уезжают, идут домой, говорят по телефону, нервничают, ожидая транспорт.

По-хорошему, конечно, гостиница и душ – вот что ей сейчас нужно. Но в этой холодной стране невозможно поселиться в гостиницу без документов, а оба её паспорта забрали в аэропорту. Впрочем, если пойти другим путём…

Сердобольная крепенькая старушка на углу дома подкармливала троицу разношёрстных кошек. Пенсионерка не выглядела бездомной или такой уж бедной, значит, стоило хотя бы попытаться.

Девушка встала и не спеша направилась к ней, но на полпути бесследно исчезла. А через пару минут к любительнице животных со звонким лаем неслась маленькая беленькая бишон фризе, в России именуемая попросту французской болонкой. Собачка подлетела к удивленной бабушке, сделала поклон, отклячив зад, и умилительно завиляла маленьким хвостиком.

– Ох ты ж, прелесть какая, – удивилась старушка, осматриваясь по сторонам. – Люди, никто собачку не терял, ась?!

Никто не откликнулся, никто не ответил, поэтому секретарь вскочила и грозно залаяла на кошек тоненьким голоском. Те выгнули спины, но связываться почему-то не рискнули.

– Да откуда ж ты такая масенькая, такая хорошенькая? – со скрипом опустившись на корточки, спросила бабушка, потрепав болонку за ушами. Собачка трогательно заскулила, буквально извиваясь всем телом, сделала круглые глаза и подала лапку.

Старушка мигом растаяла, забыв про уличных кошек, и уже в красках представляла себе, как принесёт бедную собачку домой и будет учить её разным трюкам, чтобы потом хвастаться перед соседками и приманивать внуков. Теперь для успешного закрепления результата требовался лишь один «контрольный выстрел».

Тяньгоу, приблизительно вспомнив мелодию «Собачьего вальса», встала на задние лапы и начала смешно танцевать, виляя задом, размахивая передними лапками, вывалив розовый язык, забавно наклоняя голову в разные стороны и хлопая длинными ресницами.

Уже через полчаса собака была доставлена в небольшую уютную квартирку, небогатую, но опрятную и чистенькую. Ей налили молочка, как кошке. Тяньгоу всегда ненавидела молоко, но сейчас деваться некуда, надо соответствовать образу несчастной бездомной собачки, которые, как известно, вечно голодны.

Она принялась громко лакать молоко в тесной кухне под вздохи умиления счастливой старушки. Кое-как справившись с молоком, она запрыгнула на табуретку, с табуретки на стол, а со стола в раковину. И даже сама открыла лапкой кран, требовательно гавкая, после чего была перенесена в ванную и вымыта шампунем, ополоскана бальзамом, высушена дорогим махровым полотенцем, дополнительно накормлена свежими мясными котлетами и уложена в мягком кресле рядом с постелью пожилой хозяйки квартиры.

Кажется, жизнь удалась…



– Начинай разминать своё тело, Аолия! – принялся командовать Сунь Укун, как только они зашли домой. – Иначе я не смогу научить тебя сражаться с демонами! А мне покажи демона-лося на своем демоническом устройстве. Он должен пройти свой путь до конца!

– Слушай, мне надо работать. Я уже несколько дней не писала диссертацию.

– Тебе надо готовить тело и дух, постигая искусства единоборств, женщина! Как иначе ты собираешься противостоять демонам, которые уже начали охоту на тебя?

– И как же мне помогут гимнастические упражнения с палкой? – через несколько минут спросила она у играющего в Walk Master Сунь Укуна. Ответа не последовало.

Китаец так увлёкся, что даже высунул язык от усердия. Но проклятый демон-енот всё равно мешал демону-лосю перепрыгнуть через две вылетающие друг за другом пилы. Несчастный лось трагически погибал снова и снова. Великий Мудрец при этом грязно ругался по-китайски, потрясая кулаком.

– Ладно, женщина, ты уговорила царя обезьян, – вздохнув, решил он, чтобы взять небольшую паузу в игре. – Раз ты считаешь своё тело настолько совершенным, что не видишь нужды в его подготовке, я буду учить тебя боевым ударам.

Он хлопнул себя ладонью по уху и вытащил посох.

– Э-эй! Я не буду тренироваться, если ты будешь размахивать тут этой грязной штуковиной! Иди в ванную и отмывай её! И ванну потом отмой! Тоже мне… Фу!

Хозяйка дома скривилась, отложив спортивный инвентарь, и села за стол, раскрыв планшет. Она сфотографировала гимнастическую палку, которую поставила у стены, выложила фото в Инстаграм и быстро начала писать. Типа диссертацию…