Ученица царя обезьян

Ольга быстро накрыла весь ассортимент честно награбленного (отнятого? подаренного?) шарфом и прямо вместе с шарфом сгребла всё в пакет с книгами.

– Вообще-то вот это вот всё я должна отнести в полицию, – шепнула она.

– В полицию? Это кому? Городским стражникам?

– Ну да.

– Добровольно отнести деньги законникам?! Когда мы так в них нуждаемся?! Ты что, нанюхалась своей цветной плесени и вконец обезумела?! – Узкоглазый собеседник выразительно постучал себе пальцем по лбу. – Нам просто нужно найти менялу-процентщика, обычного гнилого человечишку, который с радостью согласится забрать у нас всё это богатство, заплатив за него цену втрое меньшую, чем эти вещи стоят на самом деле!

Ольга шумно выдохнула через нос, демонстративно перекрестилась и, качая головой, вышла на улицу, там осторожно достала из пакета шарф и поплотнее замотала шею. Сунь Укун, недовольно оскалившись на крупные редкие снежинки, посильнее натянул вязаную шапку на уши.

– Ага, конечно. Деловой ты! – усмехнулась девушка, шагая по направлению к автобусной остановке. – В ломбарде потребуют паспорт. А так как у тебя паспорта нет, я буду вынуждена предъявить свой. А что потом? Что, если эти вещи краденые? «Что? Если?» – передразнила она саму себя. – Да они стопроцентно краденые! И если их ищут, то полиция найдёт меня, оставившую свои паспортные данные в ломбарде, и посадит в тюрьму за соучастие! Нет уж, спасибо!

– Так что же нам делать со всеми этими вещами? – озадаченно спросил китаец.

– Не знаю… Попробуем толкнуть через Интернет. Можно, конечно, цыганам на рынке попытаться сдать, но на то они и цыгане, от них денег фиг дождёшься, так мало того, ещё и карманы обчистят.

– Кто такие цыгане? Разбойники?

– В принципе, можно и так сказать, – согласилась Ольга, вновь ловя своего спутника за воротник на светофоре. Проезжавшая мимо машина выразительно просигналила. Водитель в салоне покачал головой и показал в окошко средний палец, давая странной парочке понять, что он думает о таких вот бегунах на красный.

Автобус подошёл не сразу, зато оказался полупустым. Ольга прошла на задний ряд, Великий Мудрец послушно последовал за ней. Суровая кондукторша, обилетив пассажиров, ушла поболтать с водителем.

– Я же мужчина, – внезапно заявил Сунь Укун. – Я сам могу сходить к вашим разбойникам, если ты боишься, и продать им золото и эти странные плоские штуки «телефоны».

– Человек из прошлого, который называет смартфоны «плоскими штуками», решил что-то продавать цыганам? – усмехнулась Ольга. – Да они тебя до трусов разденут!

– Не разденут, я – Сунь Укун!

Автобус тряхнуло на остановке, и в него влетели шумные школьники.

– Да хоть китайский император! – пожав плечами, ответила блондинка. – Нашим цыганам такие вещи как-то без разницы.

– Да неужели эти бесчестные злодеи могли бы раздеть до трусов самого Нефритового императора Поднебесной?! – с нотками удивления и одновременно глубокого уважения в голосе тихо спросил китаец.

– Ну… не знаю… – на минуточку задумалась его спутница. – Смотря какие у него трусы. Если нефритовые в жемчугах или там золотые какие-нибудь с весёлыми брюликами, то запросто раздели бы догола.

Мужчина сурово поджал губы и отвернулся, глядя в окно. Блондинка уселась на свободное место, проверила почту на сотовом, надела наушники и, прикрыв глаза, ушла в себя и даже, кажется, немного задремала. Музыка отупляла и завораживала…

Она прятала шрамы, и пальцы грела,

И просила его: «Не теряй моё тело».

Не вскрывая вен, не включая газ,

Она просила его: «Не своди с меня глаз».

Ведь она жива. Пока она жива.

У неё есть боль и на боль права.

Но она жива, хороша и умна.

Безнадёжно больна и не знает сна.

Не её вина, что такая она,

И не видно дна…





Она поймала себя на погружении в сон и, испугавшись, что проедет остановку, резко распахнула глаза и даже почти подскочила с пассажирского кресла. А её добродушный китаец был уже в центре салона, вежливо общаясь с какими-то школьниками. Девушка недовольно зарычала, убрала наушники в сумку и пошла спасать невинные детские души от глубин китайской философии.

– Учиться и не думать – это глупо, однако же думать и не учиться – это просто погибель, – разглагольствовал Сунь Укун, покачиваясь на поручне, словно настоящая обезьяна. – Знания бесконечны, а потому вино надлежит пить из маленькой посудины, а знания из большой! – Он наставительно поднял вверх указательный палец.

Школьники раскрывали рты от удивления, случайная бабушка приложила ладошку к уху, чтобы лучше слышать, а близорукая женщина в первом ряду сидений старательно протирала очки, чтобы лучше разглядеть великого философа.

– Всем спасибо, до свидания! – широко улыбнувшись, объявила блондинка, стягивая вниз за подол куртки общительного китайца. – Мы выходим, наша остановка!

Они выпрыгнули из автобуса, и Сунь Укун, кричащий в закрывающиеся двери очередную напутственную, всем очевидную китайскую мудрость, снова упал в сугроб, плашмя, разбросав сумки и раскинув ноги в стороны. Ольга вздохнула, собрала пакеты и пошла откапывать азиатского гостя. Он активно ей помогал, поднявшись на четвереньки и отплёвываясь непрожёванным снегом, а потом уныло поплёлся за ней в магазин.


– Аолия, признайся, почему мы никогда не покупаем сладкие яства к чаю? – внезапно спросил он, глядя в полупустую корзинку, на дне которой лежали два йогурта, кусок сыра и молочные сосиски по акции.

– Ну… потому что сладкое – вредно, и вообще я на диете.

– Так это же ты на диете, женщина, а прекрасному царю обезьян не нужна диета! Наша жизнь и так горька и полна разочарований, разве может её испортить небольшой кусочек сладкого пирога?

– Ок, – сдалась Ольга. – Вон холодильник с тортиками. Какой ты хочешь?

– Все! – уверенно закивал китаец.

– Ну уж нет, давай без фанатизма. Выбирай что-нибудь одно.

И, не предоставив ему возможности выбора, нелогичная блондинка схватила небольшую коробку с «Наполеоном». Мягко говоря, неполезный, очень сладкий и жирный торт, но ведь и вкусный же, зараза…

Дальше шли молча, девушка несла сумочку и тортик, а вечно недовольному Сунь Укуну достались пакеты с книгами и остальными покупками. Уже потом, ближе к дому, он что-то нудил о несправедливости, о том, что он всё-таки царь, а потому не должен носить тяжести, о слишком высоких сугробах и чрезмерно сильных холодах.

В подтверждение (или в наказание?) прямо у самого подъезда его обсыпало снегом с ветки дерева, качнувшейся под весом севшей на неё вороны. Поэтому в подъезд китаец вошёл, безмолвно крича, в сиянии снежных блёсток на шапке, бровях и плечах.

Отправив китайского гостя отогреваться в душ и приготовив ему теплые носки и халат, Ольга поставила на стол коробку с «Наполеоном», сварила кофе и включила планшет.

Бегло просмотрев рабочие моменты, она открыла свой набирающий популярность Инстаграм и пролистала комментарии к последней записи:

«Ну чё, навалял он гопоте?»

«Расквасили китайца?»

«Охранное агентство «Самурай» предлагает свои услуги в Саратове. Контактный телефон…»

«Так и на международный конфликт нарваться можно!»

«Да-да, у нас же «Год Китая» или что-то в этом роде?»

«Вдруг он шпион и провокатор? Сдай его в полицию!»

«Охрана вашей недвижимости специалистами агентства «Китайская стена». «Китайская стена» – враг не пройдёт! До 31 декабря установка системы видеонаблюдения и годовое обслуживание совершенно бесплатно».

«Новый год в ресторане «Мандарин»! Бронирование столиков…»

«Как с твоим китайцем познакомиться?»

«А он может карате научить? Или чё он там умеет?»

«Он няшка!»

«Ресторан «Шанхай» на Московской. Новогодняя ночь в китайском стиле. Кальяны с мандаринами и сосновыми шишками, каждый третий кальян в подарок!»

Ольга поморщилась. Надо бы как-то настроить антиспам, интересно, есть ли он вообще на этой платформе? Но это потом, а сейчас… Она на мгновение задумалась, а потом, сфотографировав стоящие у стены пакеты с книгами и продуктами, быстро пробежалась пальчиками по клавиатуре…



«Он искренне считает меня ведьмой или богиней, потому что не знает, что такое современная наука. Это забавно. Может, его напугать? Ну там… типа заколдую, бу-у-у… Хотя ну его, поверит ещё.

Гопников он, конечно, сначала раскидал по снегу, как кегли, а потом ещё побеседовал с ними за жизнь (не знаю о чём, через окно не слышала), после чего они тихо утекли в неизвестном направлении. Причём бесследно и без претензий!

Ну что могу сказать. Деньги он доставать умеет. По крайней мере, сегодня у него получилось. Проблемы, естественно, этот тип создаёт ещё лучше, в этом он настоящий мастер, это да.

Когда ехали домой, Укун доставал школьников в автобусе, впаривая им какую-то псевдокитайскую научную концепцию, общий смысл которой можно выразить двумя словами: «Учение – свет». Вот им это надо? Смех, да и только. Дети ржали.

На остановке опять упал в сугроб. Потом жаловался, что у нас много снега. А всего-то нужно смотреть под ноги. Это так сложно, да? Ну не знаю, не знаю…

Я уже рассказывала, что он запорол мне семинар?!»



Сунь Укун вышел из ванной в халате, носках и розовых тапках и протопал на кухню.

– Что за волшебный запах привёл меня сюда? – спросил он, принюхиваясь.

– Просто хороший кофе. Мелкий помол. Садись, сейчас порежу «Наполеон».

Китаец послушно присел на табуретку.

– Что означает это название? – спросил он, наблюдая, как хозяйка квартиры разрезает торт ножом.

– Ну, вообще это имя великого французского полководца. Он воевал с нашей страной лет двести назад. Мы ему тогда крепко наваляли.