Ты моя катастрофа
Часть 27 из 29 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты ведь не просто так решила поменяться.
— Не просто. Нам надо поговорить. Нам уже очень давно надо поговорить.
Ян кивает.
— В тот вечер я позвонил родителям и случайно узнал о том, что Мила куда-то уехала. — начал Ян. Видно, что ему тяжело дается этот разговор. — Я сразу подумал о той тусовке, про которую мы говорили, разозлился, позвонил сначала тебе. Ты не взяла трубку.
— У меня был выключен звук и я довольно рано уснула, так как утром мы собирались с мамой пойти в лес за ягодами.
— Но мне Мила сказала, что ты все же поехала на берег.
— Но я была дома.
— Знаю. — отвечает парень. — Теперь я это знаю. Мила написала, что ты очень сильно напилась и несколько раз звонила ей с просьбой приехать. Я сказал ей вызвать такси, но она убедила меня в том, что ты отказывалась куда-то ехать без нее, а она очень за тебя переживала.
На той вечеринке должен был присутствовать парень, который ей нравился. И видимо Мила уж очень хотела туда попасть, раз не сказала о своем решении даже мне, боясь, что я расскажу Яну. А она, как и я, очень дорожила его мнением.
— Я был категорически против, но она убедила меня в том, что по-другому нельзя. Ты бы знала, сколько раз я мысленно обматерил тебя тогда. Мне было тревожно за вас обеих, зная, что бывает в таких местах.
— Ты слишком оберегал нас.
— Видимо, этого было недостаточно. Так как ты не отвечала на сообщения, я писал ей каждые десять минут.
— И что же она писала? — раз расчет был на то, чтобы просто меня забрать.
— Если вкратце, так это то, что ты была убуханная и никуда не хотела уезжать, а бросить тебя она не могла. После она перестала выходить на связь. Только потом я понял, что она говорила это для того, чтобы я не позвонил родителям и не сорвал ей вечер.
— Ты не мог подумать о том, что она могла соврать? Почему ты не спросил меня?
— Вадим подтвертил, что видел тебя на берегу. А в его словах я бы точно не стал сомневаться.
— Вранье! Он не мог видеть меня там! — говорю, срывая голос, а потом до меня начинает доходить. — Она надела мое платье.
Ян кивает. Наши с ней платья с самой покупки висели у Милы в шкафу. Я оставила ей свое с расчетом на то, что в день вечеринки приду к ней и мы вместе будем собираться.
Так вот почему Ян все эти годы вел себя так по отношению ко мне. В голове не укладывается, что поговори мы обо всем сразу, все было бы совсем иначе.
— Когда твой отец сказал, что ты в тот вечер была дома, я много раз пытался с тобой связаться.
Киваю. Я действительно тогда сменила телефон и сделала все, чтобы до меня никто не смог добраться.
— Я хотела уехать спустя месяц после смерти Милы. Но окончательно поняла, что все потеряно, только на сборах.
— Я сорвался тогда не потому, что хотел сделать больно тебе. Хотя понимаю, что после всего это было самой очевидной мотивацией. — произносит Ян. — Он втянул в разговор Милу. И меня понесло.
Действительно, в лагере на одной из вечерних дискотек, когда мы сидели с Борей на трибунах и разговаривали обо всем, я кратко поделилась с ним о своих переживаниях, рассказала о Миле. Тогда это было таким логичным, я вспоминала о доме и нуждалась в поддержке.
Едва сдерживаю истеричный смешок. Получается, я назвала Яна слабаком за то, что он сделал поспешные выводы, не поговорив, а сама сделала ровно так же. Два идиота.
— Так обидно. — наконец, озвучиваю свои мысли. — У нас были все шансы.
Хватаю сандали и встаю.
— Ты куда? — спрашивает Ян.
Пожимаю плечами. Куда угодно, только бы не думать о том, что мы сами все просрали.
Глава 36. Эля
В этот раз поводом для бессонной ночи становится еще и сильный озноб. Видимо пережитые эмоции дали о себе знать. Даша, не выдержав моего клацанья зубами, прямо в два часа ночи разбудила Лешу, и они вдвоем поехали на поиски круглосуточной аптечки. Вернулись с градусником и какими-то таблетками. Что ж, без гематогенки это был бессмысленный трип.
Градусник показал 39.2, и ребята решили не дожидаться утра и поехать домой прямо сейчас. Всю дорогу я спала, как оказалась дома, тоже не помню.
Пробуждение проходится по мне темными пятнами перед глазами и легким головокружением. Так происходит только тогда, когда я встаю позже одиннадцати. Тянусь за телефоном и, все еще щурясь, с трудом разглядываю время. Ну да, как я и думала, — почти двенадцать.
За стенкой слышны чьи-то голоса. Родители? Вчерашний день мелькает полузабытыми мутными фрагментами. Видимо я сразу провалилась в сон и проспала почти сутки.
Голоса стали громче. Чуть шатаясь, поднимаюсь с кровати, ладонью приглаживаю растрепанные волосы и выхожу в коридор. Дохожу до кухни, но вижу там не родителей, а Яна и Дашу. Странно видеть этих двоих на своей кухне.
— Эээм? — слишком вяло подаю сигнал о своем нахождении. Даша сразу подскакивает и сдавливает меня в объятьях так, что все вокруг начинает кружиться.
— Эй, Горячева, полегче давай. — одергивает ее Ян. Подруга фыркает, но все же отпускает меня.
— Пойду, проветрюсь. — говорит парень и выходит в коридор. Мы с Дашей остаемся одни. Ничего не понимающим взглядом смотрю на подругу.
— А что? Он здесь всю ночь с тобой провозился.
Чего?
— В смысле?
— Твои где-то под Чеховом на конференции. Я остаться не могла, а этот, как узнал вчера о том, что у тебя горячка, поехал за нами и сказал, что сам с тобой посидит.
На этом моменте у меня закончились все цензурные слова. Ян просидел здесь со мной всю ночь? Ян?
Вечером после работы зашла тётя Галя с миской только что приготовленного плова и заставила меня снова померить температуру. Следом за ней и Ян.
— Ты можешь идти, со мной все нормально. — обращаюсь к парню, когда за его мамой закрывается дверь.
— Скорее хочешь от меня избавиться? — приподнимает одну бровь.
— Ты и так тут пробыл всю ночь, со мной все нормально, правда.
— Мама сказала, что у тебя 38.6. С каких пор это стало нормой?
— Ну и что. А если у меня еще неделю такая температура продержится, неделю будешь тут?
— Буду.
— С каких пор тебя вообще стало волновать то, как я себя чувствую?
— С тех пор, как увидел тебя в скейт-парке пять лет назад.
Фыркаю. Сам-то хоть верит в эту пошлятину? Накладываю плов в тарелку и ухожу в свою комнату.
Ставлю уже пустую тарелку на полку и ложусь на кровать, как вдруг слышу хорошо знакомый саундтрек, доносящийся из гостиной. Резко, насколько у меня это могло получиться, вскакиваю с кровати и на носочках, стараясь не шуметь, выхожу в коридор. Да, я была права. Ян сидит в гостиной на диване, держа в руках большую миску Лэйс с крабом, а на экране телевизора мелькает заставка моей любимой части Первого Мстителя.
— Долго стоять будешь? — неожиданно произносит Ян.
— Как ты узнал, что я здесь? — я подошла очень тихо.
— Ты в телеке отражаешься, умняга. — фыркает парень. — Так что? Садись или проваливай.
— Вообще-то это мой дом, что хочу, то и делаю.
— То есть будешь стоять?
— То есть буду.
— Какая же ты упрямая! — и тут же Ян встает с дивана и быстро направляется ко мне. От неожиданности из горла вырывается крик дохлой чайки и я на ватных ногах бегу обратно в коридор. Такая слабая попытка бегства. Слабая, потому что уже через пару секунд меня хватают и кидают на диван.
— Что ты делаешь?! — кричу я.
— Тебе врач прописал постельный режим, вот и лежи. — отвечает Ян и ставит на мои ноги миску с чипсами.
— Я тебе подставка что ли?
— Еще слово, и будешь еще и подстилкой. А если серьезно, давай просто посмотрим фильм один раз как нормальные люди.
— Поздно в нормальных играть!
И все же я сдалась. Сидеть с Яном в комнате моих родителей, есть чипсы и смотреть мстителей? Странно? Ещё бы! Вместе смеяться над шутками Тони Старка? Сумасшествие, в которое еще несколько дней назад я бы ни за что не поверила.
Как давно мы проводили время именно так, не угрожая друг другу, не споря? Сколько лет прошло с тех пор, как мы могли просто сидеть в комнате в тишине и при этом чувствовать себя так умиротворенно? И как долго я мечтала об этом после смерти Милы…
Мои обещания самой себе больше никогда не подпускать к себе этого человека, прощально махали рукой, стоило только увидеть спокойный профиль Яна, сидящего в домашних шортах на моем диване. На пляже я сказала ему, что думала уехать почти сразу, но только я знала, почему я этого не сделала. Я слишком любила его и в душе в тайне даже от самой себя все эти годы надеялась, что все снова будет хорошо.
Глава 37. Эля
— Не просто. Нам надо поговорить. Нам уже очень давно надо поговорить.
Ян кивает.
— В тот вечер я позвонил родителям и случайно узнал о том, что Мила куда-то уехала. — начал Ян. Видно, что ему тяжело дается этот разговор. — Я сразу подумал о той тусовке, про которую мы говорили, разозлился, позвонил сначала тебе. Ты не взяла трубку.
— У меня был выключен звук и я довольно рано уснула, так как утром мы собирались с мамой пойти в лес за ягодами.
— Но мне Мила сказала, что ты все же поехала на берег.
— Но я была дома.
— Знаю. — отвечает парень. — Теперь я это знаю. Мила написала, что ты очень сильно напилась и несколько раз звонила ей с просьбой приехать. Я сказал ей вызвать такси, но она убедила меня в том, что ты отказывалась куда-то ехать без нее, а она очень за тебя переживала.
На той вечеринке должен был присутствовать парень, который ей нравился. И видимо Мила уж очень хотела туда попасть, раз не сказала о своем решении даже мне, боясь, что я расскажу Яну. А она, как и я, очень дорожила его мнением.
— Я был категорически против, но она убедила меня в том, что по-другому нельзя. Ты бы знала, сколько раз я мысленно обматерил тебя тогда. Мне было тревожно за вас обеих, зная, что бывает в таких местах.
— Ты слишком оберегал нас.
— Видимо, этого было недостаточно. Так как ты не отвечала на сообщения, я писал ей каждые десять минут.
— И что же она писала? — раз расчет был на то, чтобы просто меня забрать.
— Если вкратце, так это то, что ты была убуханная и никуда не хотела уезжать, а бросить тебя она не могла. После она перестала выходить на связь. Только потом я понял, что она говорила это для того, чтобы я не позвонил родителям и не сорвал ей вечер.
— Ты не мог подумать о том, что она могла соврать? Почему ты не спросил меня?
— Вадим подтвертил, что видел тебя на берегу. А в его словах я бы точно не стал сомневаться.
— Вранье! Он не мог видеть меня там! — говорю, срывая голос, а потом до меня начинает доходить. — Она надела мое платье.
Ян кивает. Наши с ней платья с самой покупки висели у Милы в шкафу. Я оставила ей свое с расчетом на то, что в день вечеринки приду к ней и мы вместе будем собираться.
Так вот почему Ян все эти годы вел себя так по отношению ко мне. В голове не укладывается, что поговори мы обо всем сразу, все было бы совсем иначе.
— Когда твой отец сказал, что ты в тот вечер была дома, я много раз пытался с тобой связаться.
Киваю. Я действительно тогда сменила телефон и сделала все, чтобы до меня никто не смог добраться.
— Я хотела уехать спустя месяц после смерти Милы. Но окончательно поняла, что все потеряно, только на сборах.
— Я сорвался тогда не потому, что хотел сделать больно тебе. Хотя понимаю, что после всего это было самой очевидной мотивацией. — произносит Ян. — Он втянул в разговор Милу. И меня понесло.
Действительно, в лагере на одной из вечерних дискотек, когда мы сидели с Борей на трибунах и разговаривали обо всем, я кратко поделилась с ним о своих переживаниях, рассказала о Миле. Тогда это было таким логичным, я вспоминала о доме и нуждалась в поддержке.
Едва сдерживаю истеричный смешок. Получается, я назвала Яна слабаком за то, что он сделал поспешные выводы, не поговорив, а сама сделала ровно так же. Два идиота.
— Так обидно. — наконец, озвучиваю свои мысли. — У нас были все шансы.
Хватаю сандали и встаю.
— Ты куда? — спрашивает Ян.
Пожимаю плечами. Куда угодно, только бы не думать о том, что мы сами все просрали.
Глава 36. Эля
В этот раз поводом для бессонной ночи становится еще и сильный озноб. Видимо пережитые эмоции дали о себе знать. Даша, не выдержав моего клацанья зубами, прямо в два часа ночи разбудила Лешу, и они вдвоем поехали на поиски круглосуточной аптечки. Вернулись с градусником и какими-то таблетками. Что ж, без гематогенки это был бессмысленный трип.
Градусник показал 39.2, и ребята решили не дожидаться утра и поехать домой прямо сейчас. Всю дорогу я спала, как оказалась дома, тоже не помню.
Пробуждение проходится по мне темными пятнами перед глазами и легким головокружением. Так происходит только тогда, когда я встаю позже одиннадцати. Тянусь за телефоном и, все еще щурясь, с трудом разглядываю время. Ну да, как я и думала, — почти двенадцать.
За стенкой слышны чьи-то голоса. Родители? Вчерашний день мелькает полузабытыми мутными фрагментами. Видимо я сразу провалилась в сон и проспала почти сутки.
Голоса стали громче. Чуть шатаясь, поднимаюсь с кровати, ладонью приглаживаю растрепанные волосы и выхожу в коридор. Дохожу до кухни, но вижу там не родителей, а Яна и Дашу. Странно видеть этих двоих на своей кухне.
— Эээм? — слишком вяло подаю сигнал о своем нахождении. Даша сразу подскакивает и сдавливает меня в объятьях так, что все вокруг начинает кружиться.
— Эй, Горячева, полегче давай. — одергивает ее Ян. Подруга фыркает, но все же отпускает меня.
— Пойду, проветрюсь. — говорит парень и выходит в коридор. Мы с Дашей остаемся одни. Ничего не понимающим взглядом смотрю на подругу.
— А что? Он здесь всю ночь с тобой провозился.
Чего?
— В смысле?
— Твои где-то под Чеховом на конференции. Я остаться не могла, а этот, как узнал вчера о том, что у тебя горячка, поехал за нами и сказал, что сам с тобой посидит.
На этом моменте у меня закончились все цензурные слова. Ян просидел здесь со мной всю ночь? Ян?
Вечером после работы зашла тётя Галя с миской только что приготовленного плова и заставила меня снова померить температуру. Следом за ней и Ян.
— Ты можешь идти, со мной все нормально. — обращаюсь к парню, когда за его мамой закрывается дверь.
— Скорее хочешь от меня избавиться? — приподнимает одну бровь.
— Ты и так тут пробыл всю ночь, со мной все нормально, правда.
— Мама сказала, что у тебя 38.6. С каких пор это стало нормой?
— Ну и что. А если у меня еще неделю такая температура продержится, неделю будешь тут?
— Буду.
— С каких пор тебя вообще стало волновать то, как я себя чувствую?
— С тех пор, как увидел тебя в скейт-парке пять лет назад.
Фыркаю. Сам-то хоть верит в эту пошлятину? Накладываю плов в тарелку и ухожу в свою комнату.
Ставлю уже пустую тарелку на полку и ложусь на кровать, как вдруг слышу хорошо знакомый саундтрек, доносящийся из гостиной. Резко, насколько у меня это могло получиться, вскакиваю с кровати и на носочках, стараясь не шуметь, выхожу в коридор. Да, я была права. Ян сидит в гостиной на диване, держа в руках большую миску Лэйс с крабом, а на экране телевизора мелькает заставка моей любимой части Первого Мстителя.
— Долго стоять будешь? — неожиданно произносит Ян.
— Как ты узнал, что я здесь? — я подошла очень тихо.
— Ты в телеке отражаешься, умняга. — фыркает парень. — Так что? Садись или проваливай.
— Вообще-то это мой дом, что хочу, то и делаю.
— То есть будешь стоять?
— То есть буду.
— Какая же ты упрямая! — и тут же Ян встает с дивана и быстро направляется ко мне. От неожиданности из горла вырывается крик дохлой чайки и я на ватных ногах бегу обратно в коридор. Такая слабая попытка бегства. Слабая, потому что уже через пару секунд меня хватают и кидают на диван.
— Что ты делаешь?! — кричу я.
— Тебе врач прописал постельный режим, вот и лежи. — отвечает Ян и ставит на мои ноги миску с чипсами.
— Я тебе подставка что ли?
— Еще слово, и будешь еще и подстилкой. А если серьезно, давай просто посмотрим фильм один раз как нормальные люди.
— Поздно в нормальных играть!
И все же я сдалась. Сидеть с Яном в комнате моих родителей, есть чипсы и смотреть мстителей? Странно? Ещё бы! Вместе смеяться над шутками Тони Старка? Сумасшествие, в которое еще несколько дней назад я бы ни за что не поверила.
Как давно мы проводили время именно так, не угрожая друг другу, не споря? Сколько лет прошло с тех пор, как мы могли просто сидеть в комнате в тишине и при этом чувствовать себя так умиротворенно? И как долго я мечтала об этом после смерти Милы…
Мои обещания самой себе больше никогда не подпускать к себе этого человека, прощально махали рукой, стоило только увидеть спокойный профиль Яна, сидящего в домашних шортах на моем диване. На пляже я сказала ему, что думала уехать почти сразу, но только я знала, почему я этого не сделала. Я слишком любила его и в душе в тайне даже от самой себя все эти годы надеялась, что все снова будет хорошо.
Глава 37. Эля