Туннель в небе
Часть 31 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я не спешил отвечать. Сначала хотелось понять, на что именно окажутся способны эти двое. Если их новые пафосные образы – это просто воплощение великих стихий, то я справлюсь. Если же…
В этот момент между белым и черным рыцарями проскочил разряд, а потом их связали такие знакомые мне нити разрушения. Все оказалось гораздо хуже, чем я думал. И Атон, пусть и не угадал с моими планами и решениями, все же смог предсказать то, чего я смогу добиться на пути силы. Теперь я уверен, он мог дать своим рыцарям любые другие плащи и стихии, но выдал им именно Свет и Тьму, чтобы то, что досталось им, не смог использовать уже я.
Хитрый план, который заставит нас черпать ресурсы из одного и того же источника, что по умолчанию делало меня слабее любого другого бога, который смог бы использовать свою истинную стихию, не делясь ни с кем другим. Что ж, кажется, я увидел все, что мне хотели показать. И теперь пришла моя очередь доказывать, что я не загнан в угол и способен на что-то большее.
«Уходи…» – я маякнул замершему комку плоти, который еще недавно считал себя безраздельным хозяином этого мира. Чужаку, что мог бы стать моим смертельным врагом, но в итоге сумел меня услышать, понять и предложить компромисс в отличие от стоящих передо мной духов, людей и богов. Как иронично, что именно своим нас порой и тяжелее всего понять.
«Рано… Жди…» – до меня донеслась чужая мысль, и в этот момент я почувствовал, как моей ноги коснулось что-то теплое.
Кажется, хозяин этого мира решил выполнить свою часть сделки во что бы то ни стало и, воспользовавшись паузой после появления Атона и его сторонников, под землей незаметно отправил мне часть себя. Впрочем, возможно, это был просто способ спасти свое будущее, свой род, хотя бы так… Не знаю и не собираюсь осуждать. В любом случае это решение – самое разумное, что могло бы принять это существо. Конечно, оставался вариант продать свою судьбу и свободу Атону, но, кажется, даже этот монстр не собирался рассматривать что-то подобное. Еще немного иронии по сравнению с решениями тех, кто мог бы показаться гораздо умнее и человечнее.
«Я тоже сдержу свое слово…» – я пропустил подползшее ко мне существо сквозь щиты и вместе с ним, как только оно коснулось меня, почувствовал и сотни своих потомков. Тех, с кем еще недавно мы протягивали друг к другу нити разрушения. И они уже были не просто огоньками вдали, якорями для разрушительной техники. Теперь я видел лица, глаза, улыбки, кусочки истории того, что было моей семьей.
«Можно спрятаться?» – спросило существо.
«Сюда», – я приоткрыл проход в изнанку Света, заканчивая подготовку к бою.
А потом времени ни на что постороннее у меня уже просто не оставалось. Я с легкой грустью смотрел, как Бо и Петрович из личностей были вынуждены превратиться в бессловесные орудия своего хозяина, но несмотря на это чувство ни в коем случае нельзя было недооценивать их мощь.
Белый и черный рыцари мигнули в пространстве и в мгновение ока появились рядом с чужаком. И их нити разрушения даже не подумали его огибать, а просто пронзили насквозь и принялись разрушать плоть сердца этого мира. Что обидно, даже будь у меня желание, я бы не смог ничего сделать, чтобы спасти чужака. Он был слишком большим и слишком уязвимым здесь, в месте своей силы. Так порой бывает: тебя загоняют в угол, ты бьешься, как никогда в жизни, но все равно проигрываешь, так как противник сильнее. Потому что нельзя доводить ситуацию до того, когда просто нужно будет навалить побольше силы на свою чашу весов.
И ведь, что характерно, Атон собирался подобной голой мощью расправиться не только с чужаком, но и со мной. Обидно, банально, но очень действенно. Вот только у меня возможности для маневра еще были.
– И вот ты взял на себя новые миллионы смертей, – как только хозяин этого мира окончательно пропал, Атон тут же разразился новой речью. – Ты же понимаешь, Кот, что, когда ушел один паразит, на его место придет другой. Таковы законы природы. И новый в начале всегда прожорлив и жаден, пока не поймет свои границы. Это случится рано или поздно, но точно не сразу. И все те, кто умрут, пока он это осознает, будут на твоей совести.
И очередной шедевр логики. Атон же убил паразита, который просто не захотел ему служить, но именно я, который смог с ним договориться, во всем виноват. Я сам часто использую слова, чтобы добиться нужного мне результата, я знаю, какая в них скрывается сила. Вот только когда ты сам творишь такое будущее, то не всегда замечаешь цену, которую другим приходится платить. А со стороны уродство прямо-таки бросается в глаза… Неожиданно я осознал еще одно поле, где шла текущая схватка. Как Атон лишил меня части Света и Тьмы, так он заодно покусился и на мой Обман, опять же предлагая помериться голой силой и в этой плоскости.
Вот только мой Обман не такой. И моя истина не в том, чтобы кричать о ней из каждого угла. Мне сейчас нужны были не слова, не глупая драка, а поступок, который закрепил бы мое место в мире. Место, которого Атон пытался меня лишить, заставляя отступать там, где я привык считать себя лучше других. Мне нужен был символ, и пока в голову приходило только одно. Вот только разве подобное могло стать частью меня?
«Ты всегда таким был, – тихо сказала Майя, которая продолжала наблюдать за мной. – Ты хотел быть сильным, ты хотел казаться хуже, чем есть, но внутри… Ты хоть раз предал кого-то, кто доверился тебе? Ты смеялся над этой идеей, но она не оставляла тебя, разве ты не видишь?»
Я понимал, о чем она говорит. Когда-то я придумал, что владею стихией Света, а потом она на самом деле стала частью меня. Я создал пародию на паладинов, смеясь над идеей тех, кем когда-то мечтал быть Петрович и по-прежнему грезят стать тысячи молодых идеалистов в моем мире до того, как реальность их ломает. И вот сейчас именно таких союзников я стараюсь держать возле себя. Моей стихией стал Обман, который никогда меня не оставлял, но в то же время я всегда стремился использовать абсолютную силу правды.
«Ты же понял, что у каждой силы есть две стороны, – шептала Майя. – Свет и Тьма, Порядок и Хаос… Это только Хашам и его последователи решили создать что-то свое, выделить третью стихию, добавить неопределенности в баланс мира. Вот только истина-то от этого никуда не делась».
Истина… Тогда… Нет, мне не нравится эта идея. Уверен, можно добиться своего и не принимая таких важных решений. Я сделал шаг вперед, готовясь встретить приближающихся ко мне рыцарей, но тут меня остановил Охотник.
– Предок… – его рука зависла в воздухе у меня прямо перед носом. – Думаю, с подобной мелочью должен сражаться кто-то попроще.
– Я согласна, – Зашам встала рядом с Крисом, и они без моей помощи выпустили сотни нитей разрушения, связывая себя с моими потомками. Я видел, что тюрьмы, в которых те были прикованы к этому миру, разрушались, и пламя Света и Тьмы с каждым мгновением сияло все ярче.
Даже ярче, чем у созданной Атоном парочки, хотя в них было вложено куда больше мощи.
«Я слишком долго был связан с твоими потомками и твоей стихией, – неожиданно заговорил подаренный мне кусочек паразита. – Это помогало мне защищаться от твоих нитей раньше, а сейчас я могу, наоборот, их усилить».
Я кивнул. Теперь понятно: это не Бо с Петровичем были так сильны, это просто мы с хозяином этого мира оказались связаны. И эта связь защищала нас друг от друга. Пока я не понимал этого, ситуация позволяла Атону использовать эту нашу силу, чтобы обмануть и заставить принять ее за слабость. Красивая и изящная ложь, которая, разрушившись, превратилась в свою противоположность. И она была еще красивее.
Охотник с ящерицей тем временем схватились с Бо и Петровичем. У моих союзников было больше нитей разрушения, которые они использовали как щупальца, чтобы добраться до врагов. У слуг Атона связь все же оказалась более насыщенной и четкой: они превратили ее в мечи и пока уверенно отбивались от любых атак. Впрочем, инициатива все равно была на нашей стороне.
– Что ж, раз боя не избежать, обозначу сразу свою позицию, – я уверенно двинулся вперед, зная, что Крис с Зашам прикроют меня от любых атак. – Этот мир – мой. Он – под моей защитой. Так что убирайтесь прочь, пока я не выкинул вас отсюда!
Мне нужен был символ, образ, который мог бы дать мне силы, и я нашел его. То, что мне нравилось и что могло сравниться с силой творца миров, подминающего их под себя, собирающего обратно под свою руку все, что когда-то создал. Идея защиты, справедливости и свободы. Те, кто будут со мной, не станут подчиняться придуманным демиургом правилам и великим стихиям. Мы сами будем решать, чего хотим и как будем жить. Будем выбирать любые способы охоты на силу и создавать новые, просто потому что можем.
– Все миры принадлежат мне! – Атон покачал головой, а потом его тело стало покрываться молниями. Что ж, кажется, я довел старика, и он решил начать процесс экспроприации силы у Карика, отлучая того от титула ученика и наследника. Впрочем, учитывая, что цепи на нем так и не появились, похоже, мой враг уже был готов к этому.
Поток молний, окутавший старого демиурга, собрался в кучу побольше, а потом резко ударил в мою сторону. Впрочем, я ожидал этого и подготовил сразу несколько способов сдержать атаку истинного демиурга. Щит Обмана – просто на всякий случай, вдруг вражда стихий еще действует. Покров Тьмы – спасибо татуировкам, на основе которых я подобрал траекторию для его активации. Разрушение Света – Майя и Кейси не стали сливаться с Крисом и Зашам, чтобы в нужный момент помочь именно мне.
– Этого недостаточно! – удар Атона снес все, что я подготовил. – Знаешь, в чем твоя проблема, человек? Именно в этом! Ты был рожден смертным, вся твоя жизнь – это не только поиск силы, но и поиск своей сути. И ты на этом пути бесконечно далек от того, чтобы догнать меня.
– Кажется, мне все же придется делать этот выбор… – после того, как меня протащило по земле, я поднялся на одно колено, показывая, что готов к продолжению.
Покров Обмана
Я призвал свою самую обычную стихию. Не великую. Не истинную. Я не использовал Шаги духов, чтобы добавить себе чужой мощи. Просто я и просто Обман. И именно это простое решение заставило Атона остановиться.
– Если продолжишь, то я уничтожу их всех, – он невольно повторил ту же самую угрозу, что совсем недавно озвучивал паразит. Да, в них точно было что-то общее. Только комок плоти в отличие от демиурга еще был готов договариваться.
– Не думаю, что у тебя будет на это время, – я продолжал погружаться в Обман, стараясь почувствовать его, вспомнить все те случаи, когда обращался к нему. Для чего, ради чего…
– Время не важно, главное, возможность, – Атон был совершенно спокоен, и сразу стало понятно, что это не импровизация, это его запасной план. Один из… – Ты сам дал мне ее, связав своих потомков нитями разрушения. Я запомнил каждого из них, и сила демиурга теперь вычеркнет их из ткани мироздания. Навсегда. Или ты думаешь, будто каждый из них окажется достаточно силен, чтобы, как ты, противостоять моей воле? Сколькими из них ты готов снова пожертвовать, особенно сейчас, когда только вернул их себе и когда они еще не собрались с силами, чтобы хоть как-то противостоять мне?
И, словно желая доказать свои слова, Атон запустил небольшой молнией куда-то за горизонт, а я почувствовал, как погиб какой-то мой потомок. Вождь одного небольшого мира за границей изведанного, один из немногих свободных богов эпохи Безымянного. Он только обрел надежду все вернуть, и Атон уничтожил ее вместе с ним. Навсегда.
Эпилог
Атон уничтожил одного из моих потомков, а я даже не успел среагировать, не то чтобы защитить! Вот только благодаря той связи, что появилась между мной и пленниками этого мира, я увидел чуть больше, чем можно было подумать. Найл Катори, так звали этого бога, умер не просто так. Он боролся с силой демиурга до последнего, стараясь выиграть для меня и остальных хотя бы доли мгновения. И после такого думать о сдаче смог бы разве что самый настоящий мерзавец.
Бо оказался готов к моим Свету и Тьме, но это не все, что у меня есть. Я снова погрузился в окружающую меня стихию Обмана, позволяя своей злости раствориться в ней. Наполнить ее… Впрочем, слишком много эмоций. И я понимаю, откуда они.
«Его Обман и то, что было на самом деле…» – я снова услышал Майю, и она снова предлагала мне способ победить Атона.
Принять свой Обман, сделать его истинной стихией, а потом разделить на две равные части. Ложь и Истина, еще две силы, которые можно было бы бросить на мою чашу весов в этом сражении. То, что мне как будто на самом деле подходило. Этот ответ казался таким простым, таким правильным. И, возможно, именно эта идеальность сдерживала меня от того, чтобы его принять. Как говорится, простыми решениями выстлана дорога к поражению. Потому что в такой ситуации либо ты баловень судьбы, во что я не верю, либо этот путь для тебя подготовили. Кто-то другой. Просто так. И в подобное поверить еще сложнее.
– Кто же будет следующим? – Атон сделал вид, будто выбирает цель.
«Карик! – я же перешел к своему плану „Б“, позвав того, кто тоже не заинтересован в любой победе бывшего демиурга. – У меня тут бой, хочешь присоединиться?»
«Я так и думал, – отозвался Карик. Впрочем, я в нем и не сомневался. – И я готов. Собрал двадцать тысяч твоих и моих союзников, чтобы выступить тебе на помощь».
А вот тут Карик смог меня удивить. Все-таки подготовка и просто решимость – это две большие разницы. С первым открывается гораздо больше возможностей, и у меня сразу начали вырисовываться контуры нового плана. Плана, в котором я точно не буду принимать необдуманных решений. По крайней мере, точно не сделаю то, к чему меня подталкивают.
«Отбой, – придержал я Карика. – Сначала идете в башню, и пусть каждый выломает по кирпичу или на сколько ему хватит сил, окружит своей стихией и… Вот тогда, с грузом, я вас и подхвачу».
«Ты хочешь воссоздать свою башню там? Все настолько серьезно?» – спросил Карик.
«Все еще серьезнее, – ответил я, а потом, подумав, добавил: – Мне нужна даже не сама башня, а Грань».
«Понял», – демиург серьезно кивнул, так, что это можно было почувствовать даже через его мысли, а потом отключился.
Мой запасной план вступил в фазу реализации, а значит, надо выиграть немного времени! Как? Все просто. Атон мог бы уже снова на меня напасть, но продолжает тратить драгоценные в любой другой ситуации мгновения. Значит, он чего-то ждет, ему что-то от меня нужно. А чего от меня все хотят в последнее время?..
«Кот! Любимый! Ты должен принять истинный Обман и разделить его!» – голос Майи эхом прокатился по мыслям, и мне пришлось опять приложить недюжинные усилия, чтобы сдержать злость.
Что ж, от меня ждут тяжелого решения и готовы играть очень грязно, чтобы подтолкнуть к нему. Неприятно, но, зная, чего хочет враг, я могу это использовать. Сомневаться, думать, почти решаться и потом снова сдаваться на пути к новой стихии.
– Твои попытки сопротивляться будут стоить тебе семьи! – Атон решил подтолкнуть меня снова и сжег молнией еще кого-то из моих потомков. Так же ярко, с образами, деталями, воспоминаниями… И так же фальшиво.
Да, я все понял в момент смерти Найла Катори. Уж слишком идеальная вышла картинка. Только красивые, берущие за душу воспоминания. Только то, что могло вызвать уважение и сожаление, что такой достойный человек ушел из жизни. Навсегда. Идеальная ступенька для разгона ярости. Приправить это красивыми словами, а потом разыграть финальную сцену – смерть той, кто мне дороже всех на свете. На месте Атона я сам мог бы поступить так же, и именно это помогло мне окончательно все понять.
«Мы готовы…» – голос Карика снова прозвучал у меня в мыслях, и я начал обратный отсчет. От десяти до одного. А пока надо было убедиться, что я не ошибся в своих догадках.
«Майя… – я ответил на очередную просьбу своей жены постараться. – Знаешь, я подумал, что не хочу открывать истинный Обман и все, что с ним связано. Не мое это…»
«Что? – голос Майи у меня в голове растерянно замер. – Но только так ты всех спасешь. Почему ты не хочешь постараться?»
«Я подумал, что это слишком большая ответственность, – продолжал я. – Сначала были Свет и Тьма, и куда меня это привело? Еще две стихии могут сделать все только хуже».
«Это ребячество! Отказываться от дела только потому, что боишься ответственности!» – мне уже все было ясно, но я хотел довести этот разговор до конца.
«Ребячество – это соглашаться на все подряд, только чтобы выглядеть красиво. А вот взрослый поступок – это оценить последствия, осознанно принять решение и следовать ему», – я ждал реакции.
«Ты…» – начала Майя и замолчала.
– Ты, – продолжил вслух Атон. – Судя по всему, ты понял, что мне пришлось изобразить твою жену, чтобы направить тебя в нужную сторону. Что ж, жаль, не удалось. Но тогда ты становишься окончательно бесполезен, и можно заканчивать это шоу.
– Два момента, – я поднял вверх указательный палец. – Первое. Не стоит пытаться запутать меня – ты изображал Майю только после того, как появился здесь. Так что, если каким-то образом ты уйдешь отсюда живым, я буду знать, где ее искать. Настоящую…
Атон хохотнул, не желая верить в мои обещания. Зря.
– И второе, – я продолжал. – Не стоит думать, будто я зря потратил все это время, что ты пичкал меня своими сказками.
– Убить его! – Атон что-то почувствовал и отдал новый приказ своим рыцарям. – Не сдерживаться!
– Как же я этого ждал, – Бо с удовольствием расправил плечи. – Ненавижу сдерживаться. И ведь ради кого пришлось изображать инвалидов?!
Меч разрушения в руках бога Обмана покрылся фиолетовым туманом, а потом разом отсек половину щупалец, с которыми на него наседали Охотник с Зашам. Что ж, как и ожидалось, Атон знал о пути истинных стихий больше меня и, соответственно, смог дать своим слугам больше силы.
Вот только если кто-то рассчитывал разом смять прикрывающую меня парочку, то зря. У них тоже было достаточно опыта, и тот же Крис сразу сменил тактику. Вместо попыток окружить и смять противника массивными проявлениями нитей он начал использовать быстрые пучки. Охотник формировал канал связи стихии, запускал нить разрушения между двумя полюсами силы и тут же все отменял. Получалось словно плевок паутиной или короткая очередь из автомата. Выглядело красиво.
И работало. Количество энергии вокруг Охотника выросло минимум в два раза, и отсекать ее не имело особого смысла. Тот и сам отпускал все почти сразу же. В итоге порыв Бо увяз в новой быстрой защите. Петрович, который наседал на Зашам, продвинулся чуть дальше, но без особых успехов. Ящерица быстро поняла показанный ей Охотником прием и тоже смогла остановить своего противника.
– Кажется, мы все же останемся без помощников, – я вернулся взглядом к Атону, и тот, кажется, был готов испепелить меня на месте. Сколько экспрессии. Неужели старику никто давно по-настоящему не сопротивлялся? – Или нет?
В этот момент между белым и черным рыцарями проскочил разряд, а потом их связали такие знакомые мне нити разрушения. Все оказалось гораздо хуже, чем я думал. И Атон, пусть и не угадал с моими планами и решениями, все же смог предсказать то, чего я смогу добиться на пути силы. Теперь я уверен, он мог дать своим рыцарям любые другие плащи и стихии, но выдал им именно Свет и Тьму, чтобы то, что досталось им, не смог использовать уже я.
Хитрый план, который заставит нас черпать ресурсы из одного и того же источника, что по умолчанию делало меня слабее любого другого бога, который смог бы использовать свою истинную стихию, не делясь ни с кем другим. Что ж, кажется, я увидел все, что мне хотели показать. И теперь пришла моя очередь доказывать, что я не загнан в угол и способен на что-то большее.
«Уходи…» – я маякнул замершему комку плоти, который еще недавно считал себя безраздельным хозяином этого мира. Чужаку, что мог бы стать моим смертельным врагом, но в итоге сумел меня услышать, понять и предложить компромисс в отличие от стоящих передо мной духов, людей и богов. Как иронично, что именно своим нас порой и тяжелее всего понять.
«Рано… Жди…» – до меня донеслась чужая мысль, и в этот момент я почувствовал, как моей ноги коснулось что-то теплое.
Кажется, хозяин этого мира решил выполнить свою часть сделки во что бы то ни стало и, воспользовавшись паузой после появления Атона и его сторонников, под землей незаметно отправил мне часть себя. Впрочем, возможно, это был просто способ спасти свое будущее, свой род, хотя бы так… Не знаю и не собираюсь осуждать. В любом случае это решение – самое разумное, что могло бы принять это существо. Конечно, оставался вариант продать свою судьбу и свободу Атону, но, кажется, даже этот монстр не собирался рассматривать что-то подобное. Еще немного иронии по сравнению с решениями тех, кто мог бы показаться гораздо умнее и человечнее.
«Я тоже сдержу свое слово…» – я пропустил подползшее ко мне существо сквозь щиты и вместе с ним, как только оно коснулось меня, почувствовал и сотни своих потомков. Тех, с кем еще недавно мы протягивали друг к другу нити разрушения. И они уже были не просто огоньками вдали, якорями для разрушительной техники. Теперь я видел лица, глаза, улыбки, кусочки истории того, что было моей семьей.
«Можно спрятаться?» – спросило существо.
«Сюда», – я приоткрыл проход в изнанку Света, заканчивая подготовку к бою.
А потом времени ни на что постороннее у меня уже просто не оставалось. Я с легкой грустью смотрел, как Бо и Петрович из личностей были вынуждены превратиться в бессловесные орудия своего хозяина, но несмотря на это чувство ни в коем случае нельзя было недооценивать их мощь.
Белый и черный рыцари мигнули в пространстве и в мгновение ока появились рядом с чужаком. И их нити разрушения даже не подумали его огибать, а просто пронзили насквозь и принялись разрушать плоть сердца этого мира. Что обидно, даже будь у меня желание, я бы не смог ничего сделать, чтобы спасти чужака. Он был слишком большим и слишком уязвимым здесь, в месте своей силы. Так порой бывает: тебя загоняют в угол, ты бьешься, как никогда в жизни, но все равно проигрываешь, так как противник сильнее. Потому что нельзя доводить ситуацию до того, когда просто нужно будет навалить побольше силы на свою чашу весов.
И ведь, что характерно, Атон собирался подобной голой мощью расправиться не только с чужаком, но и со мной. Обидно, банально, но очень действенно. Вот только у меня возможности для маневра еще были.
– И вот ты взял на себя новые миллионы смертей, – как только хозяин этого мира окончательно пропал, Атон тут же разразился новой речью. – Ты же понимаешь, Кот, что, когда ушел один паразит, на его место придет другой. Таковы законы природы. И новый в начале всегда прожорлив и жаден, пока не поймет свои границы. Это случится рано или поздно, но точно не сразу. И все те, кто умрут, пока он это осознает, будут на твоей совести.
И очередной шедевр логики. Атон же убил паразита, который просто не захотел ему служить, но именно я, который смог с ним договориться, во всем виноват. Я сам часто использую слова, чтобы добиться нужного мне результата, я знаю, какая в них скрывается сила. Вот только когда ты сам творишь такое будущее, то не всегда замечаешь цену, которую другим приходится платить. А со стороны уродство прямо-таки бросается в глаза… Неожиданно я осознал еще одно поле, где шла текущая схватка. Как Атон лишил меня части Света и Тьмы, так он заодно покусился и на мой Обман, опять же предлагая помериться голой силой и в этой плоскости.
Вот только мой Обман не такой. И моя истина не в том, чтобы кричать о ней из каждого угла. Мне сейчас нужны были не слова, не глупая драка, а поступок, который закрепил бы мое место в мире. Место, которого Атон пытался меня лишить, заставляя отступать там, где я привык считать себя лучше других. Мне нужен был символ, и пока в голову приходило только одно. Вот только разве подобное могло стать частью меня?
«Ты всегда таким был, – тихо сказала Майя, которая продолжала наблюдать за мной. – Ты хотел быть сильным, ты хотел казаться хуже, чем есть, но внутри… Ты хоть раз предал кого-то, кто доверился тебе? Ты смеялся над этой идеей, но она не оставляла тебя, разве ты не видишь?»
Я понимал, о чем она говорит. Когда-то я придумал, что владею стихией Света, а потом она на самом деле стала частью меня. Я создал пародию на паладинов, смеясь над идеей тех, кем когда-то мечтал быть Петрович и по-прежнему грезят стать тысячи молодых идеалистов в моем мире до того, как реальность их ломает. И вот сейчас именно таких союзников я стараюсь держать возле себя. Моей стихией стал Обман, который никогда меня не оставлял, но в то же время я всегда стремился использовать абсолютную силу правды.
«Ты же понял, что у каждой силы есть две стороны, – шептала Майя. – Свет и Тьма, Порядок и Хаос… Это только Хашам и его последователи решили создать что-то свое, выделить третью стихию, добавить неопределенности в баланс мира. Вот только истина-то от этого никуда не делась».
Истина… Тогда… Нет, мне не нравится эта идея. Уверен, можно добиться своего и не принимая таких важных решений. Я сделал шаг вперед, готовясь встретить приближающихся ко мне рыцарей, но тут меня остановил Охотник.
– Предок… – его рука зависла в воздухе у меня прямо перед носом. – Думаю, с подобной мелочью должен сражаться кто-то попроще.
– Я согласна, – Зашам встала рядом с Крисом, и они без моей помощи выпустили сотни нитей разрушения, связывая себя с моими потомками. Я видел, что тюрьмы, в которых те были прикованы к этому миру, разрушались, и пламя Света и Тьмы с каждым мгновением сияло все ярче.
Даже ярче, чем у созданной Атоном парочки, хотя в них было вложено куда больше мощи.
«Я слишком долго был связан с твоими потомками и твоей стихией, – неожиданно заговорил подаренный мне кусочек паразита. – Это помогало мне защищаться от твоих нитей раньше, а сейчас я могу, наоборот, их усилить».
Я кивнул. Теперь понятно: это не Бо с Петровичем были так сильны, это просто мы с хозяином этого мира оказались связаны. И эта связь защищала нас друг от друга. Пока я не понимал этого, ситуация позволяла Атону использовать эту нашу силу, чтобы обмануть и заставить принять ее за слабость. Красивая и изящная ложь, которая, разрушившись, превратилась в свою противоположность. И она была еще красивее.
Охотник с ящерицей тем временем схватились с Бо и Петровичем. У моих союзников было больше нитей разрушения, которые они использовали как щупальца, чтобы добраться до врагов. У слуг Атона связь все же оказалась более насыщенной и четкой: они превратили ее в мечи и пока уверенно отбивались от любых атак. Впрочем, инициатива все равно была на нашей стороне.
– Что ж, раз боя не избежать, обозначу сразу свою позицию, – я уверенно двинулся вперед, зная, что Крис с Зашам прикроют меня от любых атак. – Этот мир – мой. Он – под моей защитой. Так что убирайтесь прочь, пока я не выкинул вас отсюда!
Мне нужен был символ, образ, который мог бы дать мне силы, и я нашел его. То, что мне нравилось и что могло сравниться с силой творца миров, подминающего их под себя, собирающего обратно под свою руку все, что когда-то создал. Идея защиты, справедливости и свободы. Те, кто будут со мной, не станут подчиняться придуманным демиургом правилам и великим стихиям. Мы сами будем решать, чего хотим и как будем жить. Будем выбирать любые способы охоты на силу и создавать новые, просто потому что можем.
– Все миры принадлежат мне! – Атон покачал головой, а потом его тело стало покрываться молниями. Что ж, кажется, я довел старика, и он решил начать процесс экспроприации силы у Карика, отлучая того от титула ученика и наследника. Впрочем, учитывая, что цепи на нем так и не появились, похоже, мой враг уже был готов к этому.
Поток молний, окутавший старого демиурга, собрался в кучу побольше, а потом резко ударил в мою сторону. Впрочем, я ожидал этого и подготовил сразу несколько способов сдержать атаку истинного демиурга. Щит Обмана – просто на всякий случай, вдруг вражда стихий еще действует. Покров Тьмы – спасибо татуировкам, на основе которых я подобрал траекторию для его активации. Разрушение Света – Майя и Кейси не стали сливаться с Крисом и Зашам, чтобы в нужный момент помочь именно мне.
– Этого недостаточно! – удар Атона снес все, что я подготовил. – Знаешь, в чем твоя проблема, человек? Именно в этом! Ты был рожден смертным, вся твоя жизнь – это не только поиск силы, но и поиск своей сути. И ты на этом пути бесконечно далек от того, чтобы догнать меня.
– Кажется, мне все же придется делать этот выбор… – после того, как меня протащило по земле, я поднялся на одно колено, показывая, что готов к продолжению.
Покров Обмана
Я призвал свою самую обычную стихию. Не великую. Не истинную. Я не использовал Шаги духов, чтобы добавить себе чужой мощи. Просто я и просто Обман. И именно это простое решение заставило Атона остановиться.
– Если продолжишь, то я уничтожу их всех, – он невольно повторил ту же самую угрозу, что совсем недавно озвучивал паразит. Да, в них точно было что-то общее. Только комок плоти в отличие от демиурга еще был готов договариваться.
– Не думаю, что у тебя будет на это время, – я продолжал погружаться в Обман, стараясь почувствовать его, вспомнить все те случаи, когда обращался к нему. Для чего, ради чего…
– Время не важно, главное, возможность, – Атон был совершенно спокоен, и сразу стало понятно, что это не импровизация, это его запасной план. Один из… – Ты сам дал мне ее, связав своих потомков нитями разрушения. Я запомнил каждого из них, и сила демиурга теперь вычеркнет их из ткани мироздания. Навсегда. Или ты думаешь, будто каждый из них окажется достаточно силен, чтобы, как ты, противостоять моей воле? Сколькими из них ты готов снова пожертвовать, особенно сейчас, когда только вернул их себе и когда они еще не собрались с силами, чтобы хоть как-то противостоять мне?
И, словно желая доказать свои слова, Атон запустил небольшой молнией куда-то за горизонт, а я почувствовал, как погиб какой-то мой потомок. Вождь одного небольшого мира за границей изведанного, один из немногих свободных богов эпохи Безымянного. Он только обрел надежду все вернуть, и Атон уничтожил ее вместе с ним. Навсегда.
Эпилог
Атон уничтожил одного из моих потомков, а я даже не успел среагировать, не то чтобы защитить! Вот только благодаря той связи, что появилась между мной и пленниками этого мира, я увидел чуть больше, чем можно было подумать. Найл Катори, так звали этого бога, умер не просто так. Он боролся с силой демиурга до последнего, стараясь выиграть для меня и остальных хотя бы доли мгновения. И после такого думать о сдаче смог бы разве что самый настоящий мерзавец.
Бо оказался готов к моим Свету и Тьме, но это не все, что у меня есть. Я снова погрузился в окружающую меня стихию Обмана, позволяя своей злости раствориться в ней. Наполнить ее… Впрочем, слишком много эмоций. И я понимаю, откуда они.
«Его Обман и то, что было на самом деле…» – я снова услышал Майю, и она снова предлагала мне способ победить Атона.
Принять свой Обман, сделать его истинной стихией, а потом разделить на две равные части. Ложь и Истина, еще две силы, которые можно было бы бросить на мою чашу весов в этом сражении. То, что мне как будто на самом деле подходило. Этот ответ казался таким простым, таким правильным. И, возможно, именно эта идеальность сдерживала меня от того, чтобы его принять. Как говорится, простыми решениями выстлана дорога к поражению. Потому что в такой ситуации либо ты баловень судьбы, во что я не верю, либо этот путь для тебя подготовили. Кто-то другой. Просто так. И в подобное поверить еще сложнее.
– Кто же будет следующим? – Атон сделал вид, будто выбирает цель.
«Карик! – я же перешел к своему плану „Б“, позвав того, кто тоже не заинтересован в любой победе бывшего демиурга. – У меня тут бой, хочешь присоединиться?»
«Я так и думал, – отозвался Карик. Впрочем, я в нем и не сомневался. – И я готов. Собрал двадцать тысяч твоих и моих союзников, чтобы выступить тебе на помощь».
А вот тут Карик смог меня удивить. Все-таки подготовка и просто решимость – это две большие разницы. С первым открывается гораздо больше возможностей, и у меня сразу начали вырисовываться контуры нового плана. Плана, в котором я точно не буду принимать необдуманных решений. По крайней мере, точно не сделаю то, к чему меня подталкивают.
«Отбой, – придержал я Карика. – Сначала идете в башню, и пусть каждый выломает по кирпичу или на сколько ему хватит сил, окружит своей стихией и… Вот тогда, с грузом, я вас и подхвачу».
«Ты хочешь воссоздать свою башню там? Все настолько серьезно?» – спросил Карик.
«Все еще серьезнее, – ответил я, а потом, подумав, добавил: – Мне нужна даже не сама башня, а Грань».
«Понял», – демиург серьезно кивнул, так, что это можно было почувствовать даже через его мысли, а потом отключился.
Мой запасной план вступил в фазу реализации, а значит, надо выиграть немного времени! Как? Все просто. Атон мог бы уже снова на меня напасть, но продолжает тратить драгоценные в любой другой ситуации мгновения. Значит, он чего-то ждет, ему что-то от меня нужно. А чего от меня все хотят в последнее время?..
«Кот! Любимый! Ты должен принять истинный Обман и разделить его!» – голос Майи эхом прокатился по мыслям, и мне пришлось опять приложить недюжинные усилия, чтобы сдержать злость.
Что ж, от меня ждут тяжелого решения и готовы играть очень грязно, чтобы подтолкнуть к нему. Неприятно, но, зная, чего хочет враг, я могу это использовать. Сомневаться, думать, почти решаться и потом снова сдаваться на пути к новой стихии.
– Твои попытки сопротивляться будут стоить тебе семьи! – Атон решил подтолкнуть меня снова и сжег молнией еще кого-то из моих потомков. Так же ярко, с образами, деталями, воспоминаниями… И так же фальшиво.
Да, я все понял в момент смерти Найла Катори. Уж слишком идеальная вышла картинка. Только красивые, берущие за душу воспоминания. Только то, что могло вызвать уважение и сожаление, что такой достойный человек ушел из жизни. Навсегда. Идеальная ступенька для разгона ярости. Приправить это красивыми словами, а потом разыграть финальную сцену – смерть той, кто мне дороже всех на свете. На месте Атона я сам мог бы поступить так же, и именно это помогло мне окончательно все понять.
«Мы готовы…» – голос Карика снова прозвучал у меня в мыслях, и я начал обратный отсчет. От десяти до одного. А пока надо было убедиться, что я не ошибся в своих догадках.
«Майя… – я ответил на очередную просьбу своей жены постараться. – Знаешь, я подумал, что не хочу открывать истинный Обман и все, что с ним связано. Не мое это…»
«Что? – голос Майи у меня в голове растерянно замер. – Но только так ты всех спасешь. Почему ты не хочешь постараться?»
«Я подумал, что это слишком большая ответственность, – продолжал я. – Сначала были Свет и Тьма, и куда меня это привело? Еще две стихии могут сделать все только хуже».
«Это ребячество! Отказываться от дела только потому, что боишься ответственности!» – мне уже все было ясно, но я хотел довести этот разговор до конца.
«Ребячество – это соглашаться на все подряд, только чтобы выглядеть красиво. А вот взрослый поступок – это оценить последствия, осознанно принять решение и следовать ему», – я ждал реакции.
«Ты…» – начала Майя и замолчала.
– Ты, – продолжил вслух Атон. – Судя по всему, ты понял, что мне пришлось изобразить твою жену, чтобы направить тебя в нужную сторону. Что ж, жаль, не удалось. Но тогда ты становишься окончательно бесполезен, и можно заканчивать это шоу.
– Два момента, – я поднял вверх указательный палец. – Первое. Не стоит пытаться запутать меня – ты изображал Майю только после того, как появился здесь. Так что, если каким-то образом ты уйдешь отсюда живым, я буду знать, где ее искать. Настоящую…
Атон хохотнул, не желая верить в мои обещания. Зря.
– И второе, – я продолжал. – Не стоит думать, будто я зря потратил все это время, что ты пичкал меня своими сказками.
– Убить его! – Атон что-то почувствовал и отдал новый приказ своим рыцарям. – Не сдерживаться!
– Как же я этого ждал, – Бо с удовольствием расправил плечи. – Ненавижу сдерживаться. И ведь ради кого пришлось изображать инвалидов?!
Меч разрушения в руках бога Обмана покрылся фиолетовым туманом, а потом разом отсек половину щупалец, с которыми на него наседали Охотник с Зашам. Что ж, как и ожидалось, Атон знал о пути истинных стихий больше меня и, соответственно, смог дать своим слугам больше силы.
Вот только если кто-то рассчитывал разом смять прикрывающую меня парочку, то зря. У них тоже было достаточно опыта, и тот же Крис сразу сменил тактику. Вместо попыток окружить и смять противника массивными проявлениями нитей он начал использовать быстрые пучки. Охотник формировал канал связи стихии, запускал нить разрушения между двумя полюсами силы и тут же все отменял. Получалось словно плевок паутиной или короткая очередь из автомата. Выглядело красиво.
И работало. Количество энергии вокруг Охотника выросло минимум в два раза, и отсекать ее не имело особого смысла. Тот и сам отпускал все почти сразу же. В итоге порыв Бо увяз в новой быстрой защите. Петрович, который наседал на Зашам, продвинулся чуть дальше, но без особых успехов. Ящерица быстро поняла показанный ей Охотником прием и тоже смогла остановить своего противника.
– Кажется, мы все же останемся без помощников, – я вернулся взглядом к Атону, и тот, кажется, был готов испепелить меня на месте. Сколько экспрессии. Неужели старику никто давно по-настоящему не сопротивлялся? – Или нет?