Туманный колокол
Часть 23 из 50 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Если бы! — Пьер попытался сесть, но потерпел неудачу. — Будь добра, подай воды.
На несколько минут, пока магистр мелкими глотками пил воду, в комнате воцарилась тишина. Дареаль все так же напряженно стоял перед кроватью, а я замирала от ужаса. Это было безумие! Иначе не назовешь.
— На чем мы остановились? — Пьер вернул мне стакан. — Ах да, на графе Вейране. Я, в отличие от вас, проверил композицию на площади и готов сказать, что эти люди не являлись графом и графиней Вейран.
— Как такое может быть? — тихо спросила я.
— Не знаю, Полли. Наверное, родственники постарались. Но и радоваться нечему — я не нашел ни Анжелу, ни Виктора в мире живых. Точнее, немного не так… След Анжелы мне удалось уловить, но он быстро оборвался. Скорее всего, было смертельное ранение. Она была жива какое-то время, затем ее не стало. А следа Виктора и вовсе нет. Я склонен думать, что он погиб там, где все и считают, но родственники забрали тело, чтобы избежать… того, что мы видели, и где-то захоронили. Возможно, в родовом поместье.
— И ты ничего не сказал! Ни мне, ни Филу.
— А Филу-то к чему? — Пьер внимательно посмотрел на меня. — Он уже пережил их смерть, Полли. Зачем бередить былые раны? Тем более что у него все хорошо, и Кернер все равно до него не доберется.
— А чем магистру Кернеру так помешал Виктор? — вмешался Дареаль.
— Если бы я знал! Но это началось недавно, около полугола до гибели графа. До того они терпели друг друга. А теперь простите, я устал.
Пьер закрыл глаза, его дыхание стало хриплым и прерывистым.
— Я пойду, — сказал Этьен. — Полли?
— Я посижу еще немного.
— Хорошо, если что, зови.
Герцог покинул комнату, а я так и сидела у кровати Пьера.
— Злишься на меня? — Он снова открыл глаза.
— Да, — ответила я. — Но понимаю, что ты и не должен ничего со мной обсуждать. Кто я тебе?
— Я надеялся, что друг.
Мы замолчали. За эти дни я перестала опасаться Пьера, более того, мне было его жаль. Все-таки впереди предстояло длительное лечение, и кто-то охотится за его жизнью. Но сейчас, после того, что я услышала…
— И как тебя не мучают кошмары? — спросила, не дожидаясь ответа, но ответ последовал:
— Я ведь ничего не чувствую, Полли. Какие кошмары? Кстати, прости, я был не прав. Анри жив и здоров. Более того, пытается диктовать Пустоте свои порядки. Не беспокойся за него.
— Ты видел его? — едва не подскочила я.
— Да. Думаю, он справится. Правда, не знаю, как скоро. И… спасибо, Полли. Ты не должна была присматривать за мной.
— Не говори глупостей, — вздохнула тихонько. — И выздоравливай поскорее. А теперь отдыхай, я пойду.
— Подожди! — Пьер перехватил мою руку. — Посиди немного. Не хочу оставаться один.
— Хорошо. — Я покорно опустилась в кресло. — Поспи, я посижу с тобой.
Пьер послушно закрыл глаза. Я ловила себя на мысли, что совсем не понимаю этого человека. Он иногда казался мне сумасшедшим. И я никак не могла понять, как же к нему отношусь. Что он собой представляет, и почему наши судьбы пересекаются снова и снова. Но пока что Пьеру нужна моя помощь, и я побуду рядом.
Анри
Я устал. Так безумно устал, что больше не осталось сил бегать. Поэтому ушел в туман, лег и закрыл глаза. Если бы можно было уснуть! Пустота тоже странно угомонилась. Перестала меня звать, и вообще я не видел ее достаточно… давно. Потому что нельзя точно сказать, сколько прошло времени. Наверное, она перестала искать меня почти сразу после визита магистра. Получила, что хотела? Или убедилась, что разговаривать с ней не стану? Я уже не понимал. Только чувствовал, как теряю силы и магию. Перед глазами стояло туманное марево. Поэтому каждый раз подниматься на ноги становилось сложнее. Сколько еще я выдержу? Как выбраться до того, когда силы оставят меня?
Вдруг что-то привлекло мое внимание. Я сел, стараясь справиться с головокружением. Что это? А затем мимо промчалось нечто белое, весело вздымая клубы тумана. Очередное видение от Пустоты? Решила убедить, что я сошел с ума? Не дождется! А белое пятно метнулось назад, и удалось разглядеть очертания… волка?
Белый волк, точнее, волчонок радостно возился с серыми клочьями тумана, подбрасывал их носом, забавно морщился и тряс ушастой головой. И он был живой!
— Эй, малыш, — позвал я.
Волк сначала дернулся в сторону, но затем остановился, принюхался — и вильнул пушистым хвостом.
— Привет. — Я поднялся и шагнул навстречу, вытянув вперед ладонь. Волчонок понюхал протянутую руку — и подошел ближе.
«Привет. Как тебя зовут?»
Вопрос не прозвучал вслух, но я его услышал! Как это может быть? Волчонок обладает телепатией? Нет, не волчонок, а… оборотень? Только они почти вымерли, и я никогда не слышал о белых оборотнях.
— Меня зовут Анри. А тебя?
«Вилли. Что это за место, Анри?»
— Это пустота. Как ты здесь очутился?
Я ласково потрепал волчонка по голове, а он довольно прикрыл глаза и подставил уши. Маленький совсем.
«А серые облака по всему городу, — доверчиво сообщил тот. — Я сначала боялся в них заходить, но оказалось, что ничего страшного. Тут весело».
— Тут опасно, сюда нельзя заходить. Тебе сколько лет?
«Двенадцать», — с гордостью сообщил волк.
— Подожди, а как ты будешь отсюда выбираться? — поинтересовался я.
«Так через облачка же. А почему ты здесь, Анри?»
— Так… получилось. Вилли, тебе нельзя здесь находиться! Давай ты поищешь выход, хорошо?
«А ты почему не выходишь?»
— Не могу найти, — ответил я.
«Так давай я поищу? Что именно нужно? Тут много разных ходов».
Ходов? Которые я не видел! А этот маленький волчонок — видел.
— Послушай, — наклонился я к нему, — мне нужно найти дверь! Обычную дверь, может быть, с символами, но я ее не могу разглядеть.
«Я поищу. Идем, Анри. А от тебя знакомо пахнет».
Пахнет? Откуда в пустоте запахи? Или же оборотни не боятся пустоты? Куда смотрят родители волчонка? Он ведь не может гулять сам по себе. А мой новый друг обнюхивал все вокруг, смешно фыркал и водил большим мокрым носом. Что ж, когда ты в пустоте не один, становится не так скверно.
«Сюда». — Волчонок рванул в сторону к той самой поляне, на которой я искал выход в реальный мир.
— Сколько дверей ты видишь? — взволнованно спросил я.
«Одну. Смотри, она прямо перед тобой».
И волчонок ткнулся носом в невидимую преграду. Я протянул руку, но вместо воздуха пальцы коснулись дерева, и в пустоте проступила дверь, изрезанная символами. Вот она!
— Спасибо, — сказал я волку. — Теперь тебе нужно уходить. Давай, малыш! Быстрее.
Волчонок звонко тявкнул — и прыгнул в серое облачко. Может, он и вовсе мне привиделся? Но дверь была настоящей! Я уже коснулся ручки, когда раздался голос Пустоты:
— Вот ты где, Анри Вейран. А я-то думаю, что за возмущения пространства. Пока тебя не было, никто себе такого не позволял!
— Я нашел дверь, — обернулся к хозяйке этого жуткого места. — Я могу выйти?
— Можешь, — кивнула она. — Только сначала придется сразиться со мной. Победишь — я выпущу тебя. Проиграешь — останешься навсегда. Хорошо подумай, Анри, нужно ли тебе выходить. Ведь выход всегда там же, где вход. Помнишь предыдущие двери? Эта страшнее, разве не чувствуешь?
Я чувствовал. Стоило коснуться двери, как все внутри сводило от ужаса, и я едва сдерживался, чтобы не бежать прочь. Но пришли мысли о Филе, о Полли. Они ждут меня. И трусость — не оправдание.
— Я готов, — ответил Пустоте. — Готов сразиться с тобой за право выхода. Выпусти меня!
— Хорошо, — жутко улыбнулась она. — Тогда собирайся с силами, Анри. Сейчас я уйду, а когда вернусь, дам тебе бой.
И моя собеседница растаяла, а я остался перед последней дверью. Той самой дверью, которую ищу почти год.
ГЛАВА 17
Филипп
Неделя в лазарете — то еще удовольствие. Днем было еще ничего. Мои однокурсники находились на парах, и у меня бывала разве что Лиз, забегавшая каждую свободную минуту, да Роберт, которого поместили за соседней перегородкой. А он вообще долго молчать не мог, но к жужжанию соседа по комнате я привык. Зато вечером начиналось настоящее паломничество! Обо мне вспоминали все, кому не лень. Однокурсники таскали с ужина особо лакомые кусочки, будто нас с Гейленом тут не кормят. Приносили конспекты, переписать которые все равно не было сил. Рассказывали последние новости. Так я узнал, что тренировочный зал на трое суток закрыли и проводили там какие-то исследования. Еще — что наши с Робом противники пустили слух, будто мы использовали запрещенную магию для победы над ними. Кураторы услышали и на первый раз на неделю посадили обоих под замок и назначили отработки. Предупредили, если не угомонятся, вылетят из гимназии.
У меня возникло ощущение, что за эту неделю в лазарете перебывали все. Даже явился знаменитый Железный Эш, дабы убедиться, что мы живы, а не превратились в зомби. Увы, куратор Синтер заглядывал только справиться о нашем здоровье и ничего не желал объяснять. Наши общие с Робом умозаключения дали крайне мало. Во-первых, было очередное покушение. На кого из нас — неясно. Скорее всего, на обоих. Во-вторых, наш противник использовал светлую магию в темной гимназии. Это могло значить только одно. Он находился здесь, внутри, потому что снаружи до нас никто бы не добрался. Мы перебрали в уме всех недоброжелателей. Список получился более чем внушительный. Нет, так ничего не добиться.
На несколько минут, пока магистр мелкими глотками пил воду, в комнате воцарилась тишина. Дареаль все так же напряженно стоял перед кроватью, а я замирала от ужаса. Это было безумие! Иначе не назовешь.
— На чем мы остановились? — Пьер вернул мне стакан. — Ах да, на графе Вейране. Я, в отличие от вас, проверил композицию на площади и готов сказать, что эти люди не являлись графом и графиней Вейран.
— Как такое может быть? — тихо спросила я.
— Не знаю, Полли. Наверное, родственники постарались. Но и радоваться нечему — я не нашел ни Анжелу, ни Виктора в мире живых. Точнее, немного не так… След Анжелы мне удалось уловить, но он быстро оборвался. Скорее всего, было смертельное ранение. Она была жива какое-то время, затем ее не стало. А следа Виктора и вовсе нет. Я склонен думать, что он погиб там, где все и считают, но родственники забрали тело, чтобы избежать… того, что мы видели, и где-то захоронили. Возможно, в родовом поместье.
— И ты ничего не сказал! Ни мне, ни Филу.
— А Филу-то к чему? — Пьер внимательно посмотрел на меня. — Он уже пережил их смерть, Полли. Зачем бередить былые раны? Тем более что у него все хорошо, и Кернер все равно до него не доберется.
— А чем магистру Кернеру так помешал Виктор? — вмешался Дареаль.
— Если бы я знал! Но это началось недавно, около полугола до гибели графа. До того они терпели друг друга. А теперь простите, я устал.
Пьер закрыл глаза, его дыхание стало хриплым и прерывистым.
— Я пойду, — сказал Этьен. — Полли?
— Я посижу еще немного.
— Хорошо, если что, зови.
Герцог покинул комнату, а я так и сидела у кровати Пьера.
— Злишься на меня? — Он снова открыл глаза.
— Да, — ответила я. — Но понимаю, что ты и не должен ничего со мной обсуждать. Кто я тебе?
— Я надеялся, что друг.
Мы замолчали. За эти дни я перестала опасаться Пьера, более того, мне было его жаль. Все-таки впереди предстояло длительное лечение, и кто-то охотится за его жизнью. Но сейчас, после того, что я услышала…
— И как тебя не мучают кошмары? — спросила, не дожидаясь ответа, но ответ последовал:
— Я ведь ничего не чувствую, Полли. Какие кошмары? Кстати, прости, я был не прав. Анри жив и здоров. Более того, пытается диктовать Пустоте свои порядки. Не беспокойся за него.
— Ты видел его? — едва не подскочила я.
— Да. Думаю, он справится. Правда, не знаю, как скоро. И… спасибо, Полли. Ты не должна была присматривать за мной.
— Не говори глупостей, — вздохнула тихонько. — И выздоравливай поскорее. А теперь отдыхай, я пойду.
— Подожди! — Пьер перехватил мою руку. — Посиди немного. Не хочу оставаться один.
— Хорошо. — Я покорно опустилась в кресло. — Поспи, я посижу с тобой.
Пьер послушно закрыл глаза. Я ловила себя на мысли, что совсем не понимаю этого человека. Он иногда казался мне сумасшедшим. И я никак не могла понять, как же к нему отношусь. Что он собой представляет, и почему наши судьбы пересекаются снова и снова. Но пока что Пьеру нужна моя помощь, и я побуду рядом.
Анри
Я устал. Так безумно устал, что больше не осталось сил бегать. Поэтому ушел в туман, лег и закрыл глаза. Если бы можно было уснуть! Пустота тоже странно угомонилась. Перестала меня звать, и вообще я не видел ее достаточно… давно. Потому что нельзя точно сказать, сколько прошло времени. Наверное, она перестала искать меня почти сразу после визита магистра. Получила, что хотела? Или убедилась, что разговаривать с ней не стану? Я уже не понимал. Только чувствовал, как теряю силы и магию. Перед глазами стояло туманное марево. Поэтому каждый раз подниматься на ноги становилось сложнее. Сколько еще я выдержу? Как выбраться до того, когда силы оставят меня?
Вдруг что-то привлекло мое внимание. Я сел, стараясь справиться с головокружением. Что это? А затем мимо промчалось нечто белое, весело вздымая клубы тумана. Очередное видение от Пустоты? Решила убедить, что я сошел с ума? Не дождется! А белое пятно метнулось назад, и удалось разглядеть очертания… волка?
Белый волк, точнее, волчонок радостно возился с серыми клочьями тумана, подбрасывал их носом, забавно морщился и тряс ушастой головой. И он был живой!
— Эй, малыш, — позвал я.
Волк сначала дернулся в сторону, но затем остановился, принюхался — и вильнул пушистым хвостом.
— Привет. — Я поднялся и шагнул навстречу, вытянув вперед ладонь. Волчонок понюхал протянутую руку — и подошел ближе.
«Привет. Как тебя зовут?»
Вопрос не прозвучал вслух, но я его услышал! Как это может быть? Волчонок обладает телепатией? Нет, не волчонок, а… оборотень? Только они почти вымерли, и я никогда не слышал о белых оборотнях.
— Меня зовут Анри. А тебя?
«Вилли. Что это за место, Анри?»
— Это пустота. Как ты здесь очутился?
Я ласково потрепал волчонка по голове, а он довольно прикрыл глаза и подставил уши. Маленький совсем.
«А серые облака по всему городу, — доверчиво сообщил тот. — Я сначала боялся в них заходить, но оказалось, что ничего страшного. Тут весело».
— Тут опасно, сюда нельзя заходить. Тебе сколько лет?
«Двенадцать», — с гордостью сообщил волк.
— Подожди, а как ты будешь отсюда выбираться? — поинтересовался я.
«Так через облачка же. А почему ты здесь, Анри?»
— Так… получилось. Вилли, тебе нельзя здесь находиться! Давай ты поищешь выход, хорошо?
«А ты почему не выходишь?»
— Не могу найти, — ответил я.
«Так давай я поищу? Что именно нужно? Тут много разных ходов».
Ходов? Которые я не видел! А этот маленький волчонок — видел.
— Послушай, — наклонился я к нему, — мне нужно найти дверь! Обычную дверь, может быть, с символами, но я ее не могу разглядеть.
«Я поищу. Идем, Анри. А от тебя знакомо пахнет».
Пахнет? Откуда в пустоте запахи? Или же оборотни не боятся пустоты? Куда смотрят родители волчонка? Он ведь не может гулять сам по себе. А мой новый друг обнюхивал все вокруг, смешно фыркал и водил большим мокрым носом. Что ж, когда ты в пустоте не один, становится не так скверно.
«Сюда». — Волчонок рванул в сторону к той самой поляне, на которой я искал выход в реальный мир.
— Сколько дверей ты видишь? — взволнованно спросил я.
«Одну. Смотри, она прямо перед тобой».
И волчонок ткнулся носом в невидимую преграду. Я протянул руку, но вместо воздуха пальцы коснулись дерева, и в пустоте проступила дверь, изрезанная символами. Вот она!
— Спасибо, — сказал я волку. — Теперь тебе нужно уходить. Давай, малыш! Быстрее.
Волчонок звонко тявкнул — и прыгнул в серое облачко. Может, он и вовсе мне привиделся? Но дверь была настоящей! Я уже коснулся ручки, когда раздался голос Пустоты:
— Вот ты где, Анри Вейран. А я-то думаю, что за возмущения пространства. Пока тебя не было, никто себе такого не позволял!
— Я нашел дверь, — обернулся к хозяйке этого жуткого места. — Я могу выйти?
— Можешь, — кивнула она. — Только сначала придется сразиться со мной. Победишь — я выпущу тебя. Проиграешь — останешься навсегда. Хорошо подумай, Анри, нужно ли тебе выходить. Ведь выход всегда там же, где вход. Помнишь предыдущие двери? Эта страшнее, разве не чувствуешь?
Я чувствовал. Стоило коснуться двери, как все внутри сводило от ужаса, и я едва сдерживался, чтобы не бежать прочь. Но пришли мысли о Филе, о Полли. Они ждут меня. И трусость — не оправдание.
— Я готов, — ответил Пустоте. — Готов сразиться с тобой за право выхода. Выпусти меня!
— Хорошо, — жутко улыбнулась она. — Тогда собирайся с силами, Анри. Сейчас я уйду, а когда вернусь, дам тебе бой.
И моя собеседница растаяла, а я остался перед последней дверью. Той самой дверью, которую ищу почти год.
ГЛАВА 17
Филипп
Неделя в лазарете — то еще удовольствие. Днем было еще ничего. Мои однокурсники находились на парах, и у меня бывала разве что Лиз, забегавшая каждую свободную минуту, да Роберт, которого поместили за соседней перегородкой. А он вообще долго молчать не мог, но к жужжанию соседа по комнате я привык. Зато вечером начиналось настоящее паломничество! Обо мне вспоминали все, кому не лень. Однокурсники таскали с ужина особо лакомые кусочки, будто нас с Гейленом тут не кормят. Приносили конспекты, переписать которые все равно не было сил. Рассказывали последние новости. Так я узнал, что тренировочный зал на трое суток закрыли и проводили там какие-то исследования. Еще — что наши с Робом противники пустили слух, будто мы использовали запрещенную магию для победы над ними. Кураторы услышали и на первый раз на неделю посадили обоих под замок и назначили отработки. Предупредили, если не угомонятся, вылетят из гимназии.
У меня возникло ощущение, что за эту неделю в лазарете перебывали все. Даже явился знаменитый Железный Эш, дабы убедиться, что мы живы, а не превратились в зомби. Увы, куратор Синтер заглядывал только справиться о нашем здоровье и ничего не желал объяснять. Наши общие с Робом умозаключения дали крайне мало. Во-первых, было очередное покушение. На кого из нас — неясно. Скорее всего, на обоих. Во-вторых, наш противник использовал светлую магию в темной гимназии. Это могло значить только одно. Он находился здесь, внутри, потому что снаружи до нас никто бы не добрался. Мы перебрали в уме всех недоброжелателей. Список получился более чем внушительный. Нет, так ничего не добиться.