Трон знания. Книга 3
Часть 60 из 126 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Не забыла. Но если это повторится — значит, я мертва.
Адэр прошёлся по комнате:
— Значит, решила уехать.
— Да.
— Ты знаешь, что приглашение правителя на бал нельзя отклонять.
— Знаю.
— Твое неповиновение равносильно отставке.
Она усмехнулась:
— Я уже месяц в отставке. Вы не заметили?
— Не играй с огнём, Эйра.
— Вы рассказывали мне об этикете при дворе Толана и высмеивали его причуды. А теперь сами вводите унизительные для меня правила. Если я одинока, если я ничья, если я плебейка, зачем вы меня пригласили? Чтобы поставить меня за чью-то спину и ещё раз напомнить мне о моем месте? Так я его знаю. Я не рвалась к равенству среди неравных. Вы сами определили мне главное место в своем Совете. На балу у Толана я последний раз стояла за спиной мужчины. Этого больше не повторится. Даже если вы меня прогоните и я стану никем, я больше никогда не буду подчиняться прихотям мужчин.
Адэр покачал головой:
— Уезжай, Эйра. Проветрись. Поговорим через месяц.
Вернувшись к себе в кабинет, вызвал Мебо и Драго:
— Если с ней что-то случится, удавлю.
Часть 23
***
Старенький автомобиль, некогда позаимствованный у ветонов, взлетел по пологому склону и остановился на взгорье. Малика, Мебо и Драго вышли из салона. Перед ними лежала степь, покрытая травами и пушистыми кустиками «заячьего холодка». Ветер — чистый, свежий, наполненный горьковато-терпким ароматом — забирался под одежду и приятно холодил кожу. Через месяц, если не пойдут дожди, травы поникнут, краски поблекнут, суховей припорошит равнины и холмы пылью, и степь вновь превратится в мёртвую пустошь.
— У меня плохое предчувствие, — сказал Драго.
Малика устремила взгляд на темнеющий вдали лес:
— Что тебя настораживает?
— Раньше мы не уезжали так далеко от замка.
— Четыреста миль — не так уж далеко.
— Двенадцать часов езды по бездорожью — это очень далеко, — возразил Драго. — Почему вдруг Aвраас?
— В этом городе за последние восемь лет не было ни одного преступления.
— Если там всё хорошо, зачем туда ехать? — спросил Мебо.
— Aвраас — единственный в мире город без убийц, воров, драчунов и бродяг. Где? В Грасс-Дэморе? Разве такое возможно?
— Заедем в охранительный участок, узнаем их секрет.
— Там нет охранительного участка.
— Малика, это ведь не всё, — произнёс Драго вкрадчивым тоном.
Она кивнула:
— Не всё. В архиве я нашла докладную записку. Восемь лет назад её написал помощник наместника. Всего два предложения: «Жалобы беспочвенны. В Aвраасе живут мирные, но неправильно понятые люди».
Мебо похлопал ладонью по капоту:
— И сколько там неправильно понятых людей?
— Около пятнадцати тысяч.
— У меня плохое предчувствие, — повторил Драго, глядя на горизонт.
— У меня тоже, — сказал Мебо.
Ближе к вечеру автомобиль покатил вдоль опушки лиственного леса и вскоре выехал на проторенную колею. Обогнув очередную рощицу, остановился на окраине пригорода. Возле дороги торчал столб с листом фанеры, исписанным белой краской. Надпись гласила: «Вы ступаете на святую землю Праведного Братства. Соблюдайте Закон Божий, и Бог вас не покинет».
— Мы возвращаемся, Малика, — промолвил Драго, сжимая руль.
— Почему?
— Если законы их Бога противоречат законам моего Бога, я не смогу их соблюдать. А значит, ты в опасности.
— Я тоже не пойду против своей веры, — откликнулся с заднего сиденья Мебо. — Драго прав. Нам нельзя туда ехать.
Малика оторвала взгляд от надписи, повернулась к охранителям:
— И у меня есть Бог. И он не похож на ваших. Почему до сих пор мы вместе?
— Мы никогда не говорили о вере, — сказал Драго.
— И не будем говорить.
— А придётся. Мы ступаем на чужую землю с чужими законами.
— Все земли Грасс-Дэмора принадлежат Адэру Карро. И на всех землях он единственный закон. Ты не согласен?
— Чует моё сердце: нас ждут большие неприятности, — промолвил Драго и с мрачным видом уставился в окно.
Мимо автомобиля брели коровы — ухоженные, с лоснящейся белой шкурой в чёрных или коричневых пятнах. Лениво щёлкая кнутами, мальчишки-пастухи обошли машину и, беспрестанно оглядываясь, погнали стадо в посёлок. Малика смотрела детям вслед и пыталась понять, что насторожило сильнее: их поведение или внешность. В отличие от своих сверстников из других селений они не свистели, не смеялись и не разговаривали. Их взгляды были пугливыми, плечи поникшими. Удивили их празднично чистые штаны и рубашки — словно мальчики не сидели на траве, не дурачились в лесу, не гонялись за телятами, а целый день простояли, боясь испачкать и помять одежду.
— Ты что-нибудь слышала о Праведном Братстве? — спросил Мебо.
— Это секта, — ответила Малика. — Отросток вероучения ирвин.
— Секта? — переспросил Драго. — Ты знала, что в Авраасе заправляет секта и ничего нам не сказала?
— Я, как и вы, только что прочла эту надпись. И удивлена не меньше вашего. Если бы я знала, кто здесь живёт, я бы перерыла весь архив и взяла с собой советника Джиано. Он лучше меня разбирается в религиозных вопросах. Но мы уже здесь. Без Джиано и без бумажек из архива, — выпалила Малика на одном дыхании и тихо добавила: — У меня нет от вас тайн.
— Нам точно надо убираться.
Мебо посмотрел мальчишкам в спины:
— Это мы всегда успеем.
— А если не успеем? — не сдавался Драго.
— Дыши глубже! Малика, что о них известно?
— Вера основана на беспрекословном послушании. Дети слушаются родителей, жёны мужей, и все повинуются Праведному Отцу. Я не помню, чтобы читала ещё что-то.
Мебо кивком указал на понурого паренька, бредущего за стадом:
— Интересно, родители так же счастливы, как их дети?
Малика покачала головой:
— Беспрекословное послушание — это тюрьма. Я хочу на неё посмотреть.
— Надо переодеться. — Драго сдал назад и, вывернув руль, направил автомобиль в глубь рощи.
Удостоверившись, что вокруг нет ни души, охранители сменили форму охранителей на одежду рядовых горожан, Малика надела старое серое платье и стоптанные ботинки. Опасаясь, что машину будут обыскивать, как некогда обыскивали в резервации ветонов автомобиль Адэра, Драго сложил вещи в мешок и спрятал в дупле дуба.
Вскоре машина остановилась возле одного из домов на окраине посёлка. Молодая женщина в широкой юбке и вязаной кофте рвала в палисаднике траву.
Малика подошла к низенькому штакетнику:
— Добрый вечер.
Бросив пучок травы в плетёную корзину, женщина заправила под клетчатый платок завиток рыжих волос:
— Храни вас Бог.
— Вы можете уделить мне минуту?
Женщина зыркнула Малике за спину:
— Пусть мужчины не пялятся.
— Хорошо. Скажу.
Адэр прошёлся по комнате:
— Значит, решила уехать.
— Да.
— Ты знаешь, что приглашение правителя на бал нельзя отклонять.
— Знаю.
— Твое неповиновение равносильно отставке.
Она усмехнулась:
— Я уже месяц в отставке. Вы не заметили?
— Не играй с огнём, Эйра.
— Вы рассказывали мне об этикете при дворе Толана и высмеивали его причуды. А теперь сами вводите унизительные для меня правила. Если я одинока, если я ничья, если я плебейка, зачем вы меня пригласили? Чтобы поставить меня за чью-то спину и ещё раз напомнить мне о моем месте? Так я его знаю. Я не рвалась к равенству среди неравных. Вы сами определили мне главное место в своем Совете. На балу у Толана я последний раз стояла за спиной мужчины. Этого больше не повторится. Даже если вы меня прогоните и я стану никем, я больше никогда не буду подчиняться прихотям мужчин.
Адэр покачал головой:
— Уезжай, Эйра. Проветрись. Поговорим через месяц.
Вернувшись к себе в кабинет, вызвал Мебо и Драго:
— Если с ней что-то случится, удавлю.
Часть 23
***
Старенький автомобиль, некогда позаимствованный у ветонов, взлетел по пологому склону и остановился на взгорье. Малика, Мебо и Драго вышли из салона. Перед ними лежала степь, покрытая травами и пушистыми кустиками «заячьего холодка». Ветер — чистый, свежий, наполненный горьковато-терпким ароматом — забирался под одежду и приятно холодил кожу. Через месяц, если не пойдут дожди, травы поникнут, краски поблекнут, суховей припорошит равнины и холмы пылью, и степь вновь превратится в мёртвую пустошь.
— У меня плохое предчувствие, — сказал Драго.
Малика устремила взгляд на темнеющий вдали лес:
— Что тебя настораживает?
— Раньше мы не уезжали так далеко от замка.
— Четыреста миль — не так уж далеко.
— Двенадцать часов езды по бездорожью — это очень далеко, — возразил Драго. — Почему вдруг Aвраас?
— В этом городе за последние восемь лет не было ни одного преступления.
— Если там всё хорошо, зачем туда ехать? — спросил Мебо.
— Aвраас — единственный в мире город без убийц, воров, драчунов и бродяг. Где? В Грасс-Дэморе? Разве такое возможно?
— Заедем в охранительный участок, узнаем их секрет.
— Там нет охранительного участка.
— Малика, это ведь не всё, — произнёс Драго вкрадчивым тоном.
Она кивнула:
— Не всё. В архиве я нашла докладную записку. Восемь лет назад её написал помощник наместника. Всего два предложения: «Жалобы беспочвенны. В Aвраасе живут мирные, но неправильно понятые люди».
Мебо похлопал ладонью по капоту:
— И сколько там неправильно понятых людей?
— Около пятнадцати тысяч.
— У меня плохое предчувствие, — повторил Драго, глядя на горизонт.
— У меня тоже, — сказал Мебо.
Ближе к вечеру автомобиль покатил вдоль опушки лиственного леса и вскоре выехал на проторенную колею. Обогнув очередную рощицу, остановился на окраине пригорода. Возле дороги торчал столб с листом фанеры, исписанным белой краской. Надпись гласила: «Вы ступаете на святую землю Праведного Братства. Соблюдайте Закон Божий, и Бог вас не покинет».
— Мы возвращаемся, Малика, — промолвил Драго, сжимая руль.
— Почему?
— Если законы их Бога противоречат законам моего Бога, я не смогу их соблюдать. А значит, ты в опасности.
— Я тоже не пойду против своей веры, — откликнулся с заднего сиденья Мебо. — Драго прав. Нам нельзя туда ехать.
Малика оторвала взгляд от надписи, повернулась к охранителям:
— И у меня есть Бог. И он не похож на ваших. Почему до сих пор мы вместе?
— Мы никогда не говорили о вере, — сказал Драго.
— И не будем говорить.
— А придётся. Мы ступаем на чужую землю с чужими законами.
— Все земли Грасс-Дэмора принадлежат Адэру Карро. И на всех землях он единственный закон. Ты не согласен?
— Чует моё сердце: нас ждут большие неприятности, — промолвил Драго и с мрачным видом уставился в окно.
Мимо автомобиля брели коровы — ухоженные, с лоснящейся белой шкурой в чёрных или коричневых пятнах. Лениво щёлкая кнутами, мальчишки-пастухи обошли машину и, беспрестанно оглядываясь, погнали стадо в посёлок. Малика смотрела детям вслед и пыталась понять, что насторожило сильнее: их поведение или внешность. В отличие от своих сверстников из других селений они не свистели, не смеялись и не разговаривали. Их взгляды были пугливыми, плечи поникшими. Удивили их празднично чистые штаны и рубашки — словно мальчики не сидели на траве, не дурачились в лесу, не гонялись за телятами, а целый день простояли, боясь испачкать и помять одежду.
— Ты что-нибудь слышала о Праведном Братстве? — спросил Мебо.
— Это секта, — ответила Малика. — Отросток вероучения ирвин.
— Секта? — переспросил Драго. — Ты знала, что в Авраасе заправляет секта и ничего нам не сказала?
— Я, как и вы, только что прочла эту надпись. И удивлена не меньше вашего. Если бы я знала, кто здесь живёт, я бы перерыла весь архив и взяла с собой советника Джиано. Он лучше меня разбирается в религиозных вопросах. Но мы уже здесь. Без Джиано и без бумажек из архива, — выпалила Малика на одном дыхании и тихо добавила: — У меня нет от вас тайн.
— Нам точно надо убираться.
Мебо посмотрел мальчишкам в спины:
— Это мы всегда успеем.
— А если не успеем? — не сдавался Драго.
— Дыши глубже! Малика, что о них известно?
— Вера основана на беспрекословном послушании. Дети слушаются родителей, жёны мужей, и все повинуются Праведному Отцу. Я не помню, чтобы читала ещё что-то.
Мебо кивком указал на понурого паренька, бредущего за стадом:
— Интересно, родители так же счастливы, как их дети?
Малика покачала головой:
— Беспрекословное послушание — это тюрьма. Я хочу на неё посмотреть.
— Надо переодеться. — Драго сдал назад и, вывернув руль, направил автомобиль в глубь рощи.
Удостоверившись, что вокруг нет ни души, охранители сменили форму охранителей на одежду рядовых горожан, Малика надела старое серое платье и стоптанные ботинки. Опасаясь, что машину будут обыскивать, как некогда обыскивали в резервации ветонов автомобиль Адэра, Драго сложил вещи в мешок и спрятал в дупле дуба.
Вскоре машина остановилась возле одного из домов на окраине посёлка. Молодая женщина в широкой юбке и вязаной кофте рвала в палисаднике траву.
Малика подошла к низенькому штакетнику:
— Добрый вечер.
Бросив пучок травы в плетёную корзину, женщина заправила под клетчатый платок завиток рыжих волос:
— Храни вас Бог.
— Вы можете уделить мне минуту?
Женщина зыркнула Малике за спину:
— Пусть мужчины не пялятся.
— Хорошо. Скажу.