Три глотка волшебного напитка

Глава 11

О долгах и расплатах




Возвращаться за Ури не пришлось. Как, впрочем, и общаться с принцем. Весь обратный путь он был занят обустройством моего быта, то и дело выпадая из реальности. Я только и успевала ухватить своего спутника за край куртки, чтобы уберечь от встречи то с фонарным столбом, то с особенно ретивым доставщиком. Под конец мне и вовсе надоело это дело, отчего я самым безнравственным образом вцепилась в локоть принца и потащила его за собой. Благо память меня не подвела.

– А как сейчас называется это место? – поняв, что так и не узнала, где же теперь проживаю, уточнила я.

– Сад или Болото. Выбирайте любой из вариантов. Те, кто никогда не будет там жить, зовут Болотом. Это не так обидно, когда страдаешь весь день от песка и солнца, – без тени насмешки пояснил Валиар.

Мне даже вина в его голосе послышалась, словно принц чувствовал свою ответственность за то, что не все живут в таком прекрасном месте. Севший на ладонь комар чуть поубавил мою радость, но решения не изменил.

– Значит, Сад, – кивнула я, хотя вариант с болотом был роднее. Да и мой деревянный домик стоял вовсе не в окружении яблонь. Но облазить свой новоприобретенный огород я собиралась чуть позже. Ночь и так короткая, а планов на нее…

– Торопитесь? – Мое возбуждение не скрылось от спутника, и он задал закономерный вопрос: – Не желаете поделиться?

– Едва ли вы найдете интересной ночную уборку и прополку доставшегося огородика, – растянула губы в улыбке я.

Принц посмотрел на меня с осуждением, будто знал, что огород может потерпеть, а вот обитатели шестого дома – нет. Осталось только разобраться с защитой и сбежать от охраны, но и здесь у меня имелся план. Точнее – связи, воспользоваться которыми я очень надеялась.

Надеялась, но не рассчитывала на такое быстрое исполнение желания. Я сбилась с шага, отчего принц был вынужден меня поддержать: едва мы пересекли границы Сада, он больше не отвлекался. Зато я крутила головой, разглядывая окрестности, и никак не могла пропустить видение Гретхен, сидевшей на соседском заборе.

Она была столь печальна, что я замерла и шепотом спросила у принца:

– А чей это дом?

– Лорда Анвентара. Желаете навестить Далиара?

– Нет, – Я качнула головой и в считаные мгновения оказалась за своей калиткой. – Не буду мешать милорду отдыхать после тяжелого трудового дня. Больше можно не провожать! – крикнула я и убежала в дом. Ритм задавал доносившийся мне вслед смех. Но лучше так, чем объяснять, отчего вдруг у меня напрочь испортилось настроение.

– Вы вернулись! – радостный возглас встретил на пороге, а затем Ури буквально повисла на моей шее. Девушка уже успела сменить дворцовую форму на обычное платье с узкими (не в пример дворцовым нарядам) рукавами, немаркого темно-синего оттенка. – Продукты уже доставили. Я приготовила ужин. Прикажете подавать?

– Если голодна, – отмахнулась я. – Меня в городе покормили, – пояснила, желая избежать лишних вопросов.

– Понятно, – чуть приуныла девушка. Тяжело вздохнула, будто и сама решила отказаться от ужина, но была мною остановлена:

– Ешь давай, – подозревая, что иначе Ури попросту спрячет еду в холодильный шкаф, распорядилась я. – Я выйду в сад, посмотрю, что у нас растет. А ты пока поешь. Приду – проверю, – грозно посулила я и вышла через заднюю дверь.

В лицо дохнуло влагой. На цыпочках, чтобы обойтись без жертв среди улиточного населения, выползшего на замшелые плиты двора, я обошла дом и замерла в нерешительности. Гретхен все еще сидела на заборе и печально смотрела на соседский дом, где не горело ни свечи, не говоря уже об осветительных сферах.

Оглядевшись, не слушает ли нас кто, и не обнаружив никого постороннего в пределах двора, я приблизилась к девушке. Деревянный забор доставшегося мне дома не вселял уверенности, а потому я предпочла остаться на ногах.

– Забирайся сюда, – Гретхен махнула на ограждение соседнего дома, на котором устроилась сама. Невысокое, облицованное глиной сооружение, на котором кое-где встречались наросты мха, производило лучшее впечатление, вот только что обо мне подумают, если увидят?

Хмыкнув собственным странным мыслям, я ухватилась за протянутую руку и приземлилась рядом. Гретхен, ни говоря ни слова, сняла перчатку и сжала холодными пальцами мое запястье. Но я была уже готова, а потому уход в тень не заставил ошарашенно выдыхать и пытаться проморгаться.

– О чем ты хотела спросить?

В выцветшем мире, что окружал нас теперь, Гретхен в своем черном одеянии больше не казалась инородным пятном. Возможно, оттого она и носит данный цвет? Да и видит ли она другие, если живет между миром живых и мертвых…

– Я хотела попросить провести меня за ограду. Обещала йаринам силу, но делиться ею во дворце, когда у каждого кактуса есть по несколько ушей…

– Хорошо, я отведу, – меланхолично согласилась Гретхен и так же тихо добавила: – Но я хочу, чтобы ты меня пригласила.

– Зачем?

– Из твоего сада можно увидеть больше, чем отсюда, – девушка кивнула на забор. – А войти внутрь я не могу. Что-то мешает.

Ее лицо исказила гримаса злости. И мне стоило больших усилий не дрогнуть, видя, как меняется хорошенькое личико.

– Если не станешь обижать Ури, приходи, – кивнула я и с видимым облегчением выдохнула, когда Гретхен вновь вернулась к ставшей привычной маске равнодушия.

– Обещаю, – серьезно сказала она и спрыгнула с забора, заставляя края юбки взметнуться вверх, обнажая белый, без единого пятнышка, подъюбник. Чего нельзя было сказать о моей одежде: на подоле уже имелись зеленые пятна от потревоженных растений. – Идем. Я провожу до выхода, но дальше – не проси. Он скоро вернется, а я хочу посмотреть.

– Лорд Анвентар искал тебя. Тогда, на приеме, – отчего-то решила сказать я.

– Да? – Ушки собеседницы странным образом заалели, хотя до сего момента мне казалось, что здесь не может быть ярких цветов.

– Вы знакомы?


– Нет, – Гретхен активно замотала головой. – Я не подхожу близко. Даже когда становлюсь человеком, стараюсь держаться подальше.

– Но не можешь.

– Не могу, – сокрушенно призналась она и потянула меня в сторону выхода. До самой границы Сада с ее губ не сорвалось ни слова. – Позовешь, когда нужно будет тебя забрать. Но не слишком далеко отсюда, – она кивнула на массивную ограду белого особняка, отмечавшего начало района. – Не торопись. Я буду здесь всю ночь.

– Постараюсь вернуться пораньше, – тем не менее сообщила я и, дождавшись, пока Гретхен исчезнет из виду, направилась к Императорскому тракту.





* * *


Ночь вступила в свои права, окрашивая город в темные тона. Вспыхнувшие фонари порождали тени, а вышедшие на охоту ночные птицы заставляли вздрагивать. Мне даже пришлось пару раз резко уворачиваться от летевших прямо в лицо сов. Но я справлялась и провожала их завистливыми взглядами. Где-то глубоко внутри росло желание взлететь и промчаться ветром по этим узким улочкам, сорвать шляпки с дам, вырвать из рук прохожего газетный лист… Моя улыбка померкла, скованная страхом. А смогу ли я вернуться? Вспомню ли, что было до, если вновь стану ветром? Что останется от меня нынешней, если возобладают инстинкты?

Я не знала ответов, а спросить было не у кого. Кардалис и Сам-Яр? Великий, возможно, и знал, какая судьба ждет развоплотившегося духа, но скажет ли… Да и хочу ли я знать правду? Пока есть надежда – я могу мечтать. С другой стороны, – меня затопила горечь, – будет ли это иметь значение, если все человеческое во мне исчезнет? Не станет ли это выходом?

Шум вокруг становился все громче, знаменуя близость к Императорскому тракту, но долг был еще не оплачен и вместо того, чтобы свернуть в сторону криков, я, напротив, развернулась и начала отдаляться от людей. Уходить в Южное предместье не стала: слишком далеко, да и вряд ли там не осталось никого, кто бы следил за порядком. Сжала проступившее на пальце кольцо. Еще немного – и долг будет оплачен.

Удачным местом для выполнения обязательств я посчитала тихий двор. Ни одно из двух выходящих сюда окон не светилось. Зато паутина, занавесью скрывавшая их, лишний раз подтверждала заброшенность выбранного мной места. Как и высокий слой песка, устилавшего плиты. Казалось, его никто не убирал уже пару недель.

Присела, запустив пальцы в песок. Холодный, если не сказать ледяной.

– Во имя уплаты долга. Услышь и приди, – шепотом проговорила я, зная, что не имеет значения, кричишь ты или шепчешь. Кольцо сжалось и осыпалось. Но там, куда падали частицы его праха, начала собираться фигура пса. Истощенного, с торчащими ребрами. Он щерил зубы в оскале, готовый дорого продать свое существование.

– Что случилось?

Я бросилась к низшему духу, без страха сунула ему в пасть руку и даже не поморщилась, когда он ее прокусил. Да, так быстрее: кровь – лучший проводник силы, легче покидает дарителя или жертву, скорее приживается у нового носителя. Оттого низшие духи и воплощались в хищников.

– Кто вас так? – повторила я вопрос, свободной рукой перебирая песчинки, составлявшие шкуру животного. – Маги?

Йарин резко мотнул хвостом.

– Тогда кто?

Ответом стал раздраженный рык. Дух выпил уже больше половины имевшегося у меня резерва, но не останавливался. А я… не хотела отказывать. Пусть и могла запретить ему, перекрыть доступ – сейчас я была сильнее, – но продолжала делиться, понимая, что дух берет не для себя – для всех тех, кому не хватило сил прийти и воплотиться.

Наконец пес выпустил мою руку и, ослабев, упал в песок. Его голова рухнула на лапы, а глаза закрылись. Он делился полученной от меня силой, но мы оба понимали, что этого слишком мало для всей стаи. Они ведь подпитывались напрямую: не верой, а силой, жизненной ли, магической или божественной, плотью или кровью. И чтобы довести их подобного состояния, необходимо было перекрыть им все потоки.

– Что с вашими талиарами? – холодея от посетившей меня мысли, спросила я.

У меня никогда не было свиты или низших духов в услужении. Оттого и низшие водные в Триере лишь терпели мое присутствие, не подчиняясь и не подпитывая, но если бы они дали клятву служения или нас связывал иной долг… Находясь на краю, я могла бы их выпить, иссушить, забирая скопленные ими силы для себя. Продлевая собственное существование. И триерские низшие это понимали, оттого и недолюбливали. Иерархия – не просто слово среди сущностей. Это одна из причин, почему я не хотела вступать ни в чью свиту, ведь тогда, при необходимости или желании, тот Великий, кому я присягну, сможет не только делиться со мной силой напрямую, но и получить все, принадлежащее мне.

«Их больше нет, – выдохнул йарин. Шелест песка складывался в слова: – Последнего мы лишились накануне. Он выпил почти все, что у нас было, но и этого не хватило. Все уходило как в пустоту. И чем больше мы отдавали, тем быстрее оно нас поглощало. Что-то и сейчас тянет из нас силу. Почти все, что ты дала нам… – Пес закашлялся, исторгая из себя раскаленный докрасна песок. – Эта ночь станет последней».

Я слышала его голос: обреченный, потерявший всякую надежду, отчаявшийся… И мне становилось больно. По-настоящему, будто я уходила вместе с ними. Будто каждое слово ставило и меня на край гибели.

– Вы привязаны к пустынным талиарам? – быстро уточнила я. Пес лишь прикрыл глаза. – Я не могу принять вашу верность…

«Мы понимаем».

Йарин действительно понимал. И я чувствовала, что ни он, ни стая не станет осуждать меня, если сейчас я просто уйду. Но я не могла их бросить. Просто не могла.

– Саер, я, талиари Альн-Ари, требую долг крови. Явись немедленно, – я говорила тихо, каждое слово мое тонуло в тишине, но сомнений в том, что их услышат, не было. Наши должники всегда знали, когда их требуют на суд. Рыжий исключением не стал.

Взметнулся песок, знаменуя открывшийся портал. Сапоги утонули в образовавшейся с появлением йарина дюне.

– Что вы здесь делаете? – недовольно выдохнул мужчина, но осекся, заметив меня и лежавшего рядом йарина.

– Мне нужен принц. Валиар. Прямо сейчас. Приведи его, и долг будет погашен.

Рыжий исчез, не проронив ни слова. А я… я гладила умиравшего духа по голове.

– Я не могу принять вашу верность. Но если вы готовы служить людям… Они потомки бога. Во дворце мощный дух-хранитель. Им нужны верные стражи, а вам нужна сила. Союз возможен.

– Союз с кем? – Голос раздался у меня за спиной. Недовольный, сердитый, но знакомый. – Саер передал, что вам необходимо мое присутствие. – Принц обошел нас и присел на корточки, не рискуя, однако, касаться морды песчаного пса. – Йарин? В городе?

– Я его позвала. А теперь – и вас.

– Я заметил. Но чего вы хотите, Шериан?

– Вы должны мне, – начала, собираясь с мыслями. – Не только деньги. Деньгами нельзя оплатить спасенную жизнь, – говоря это, я лукавила. Если плата назначена сразу, то деньги считались достойной платой.