Три дня Индиго

Милана кивнула, и мы двинулись прочь от «Орла». На секунду мной овладело сильное желание оторвать кусок фольги или отвернуть какую-нибудь гайку – на память. Потом я решил не искушать судьбу.

В конце концов, Ника могла передумать и вернуться.

– Она психопатка, – жаловалась Милана, пока мы шли. – Я бы справилась с ней, уверена, но она сломала скафандр. Потом стояла рядом и говорила гадости… в основном о том, что мне отрежет и что я почувствую. Ей и впрямь почти сто лет? Ведьма…

– Представь себе бедную, некрасивую и глупую девчонку, – сказал я. – И вдруг ей дали красивое тело, сделали умнее, дали маленькую, но власть.

– В кино после этого люди меняются к лучшему.

– А в жизни не всегда.

Милана некоторое время молчала. Мы шли, точнее, перемещались большими неспешными прыжками. Воздух в моем скафандре слабо, но неприятно пах по́том, мочой и кровью, Инсек, при всей его мудрости, не задумался о такой мелочи, как обоняние.

Может быть, сам он вообще не чувствует запахов?

– Все думают, что власть и благополучие развращают, – сказала Милана. – А на самом деле нищета и бесправие ничуть не лучше… Ты готов с ней сотрудничать?

– Я готов с дьяволом сотрудничать, – ответил я. – Если удастся убрать с Земли всю эту компанию.



Корабль ждал нас – открыл дверь и впустил. Мы стащили скафандры – в атмосфере они легко раскрылись по спинному шву.

И, ничего не говоря, отправились мыться. Наверное, нас могли бы понять только космонавты, совершавшие многочасовые выходы в космос. Ну или астронавты, летавшие на Луну.

Если Инсеки и впрямь лишены обоняния – в этом есть свои плюсы.

Мы стояли под струями воды, разбивающейся о наши тела в теплые влажные облака. Яростно намыливались.

Потом просто постояли в водяной пыли, глядя друг на друга.

Мы были на Луне, а всё, что происходит на Луне, там и остается.





Глава шестая




Инсек отвел нам не так много места для ожидания. Душевая комната и шлюзовая, вот и всё. Никакой мебели не было, но при слабом притяжении она не особо и нужна. Пищи и воды нам тоже не предложили. Я невольно подумал, что, если Инсек не перенесет курса лечения или оно затянется, нам придется туго.

К счастью, через час в стене открылся проход.

Помещение, в котором нас ждал Инсек, было совсем небольшим. Он сидел на круглом подиуме, в своей странной манере – подогнув под себя брюшко и вытянувшись вверх. Глаза, похожие на человеческие, внимательно смотрели на нас.

– Я в достаточной мере восстановился, чтобы говорить, – сообщил он.

– Мы рады, – сказала Милана.

– Часть произошедшего я наблюдал. Потом запись прервалась, логика скафандров была изменена, в код внедрены чужеродные фрагменты. Я уничтожил скафандры как потенциально опасные объекты.

Я даже не удивился. Слуги, похоже, просто не умели действовать без двойного дна. Запустить вирус в мое тело, заразить вирусом скафандры…

– Мы не заражены? – спросил я.

– Нет. Ваши тела проверены. Что произошло после того, как ты предложил нулевой вариант? Что говорила Слуга?

Я подумал секунду.

– Она предложила выслушать вас. Сравнить все предложения. И выбрать наилучшее. Сказала, что все равно не сможет в одиночку вас уничтожить. Потом захватила контроль над моим скафандром, но отпустила нас. Вроде как в доказательство мирных намерений.

– Это похоже на их логику, – согласился Инсек. – Почему ты отверг ее предложение убить меня?

– Я ей не верю, – я пожал плечами. – Она бы разделалась и с нами. И я не знаю, что предложите вы. А еще – они хотят не просто уйти, а забрать с собой несколько миллионов людей в качестве рабов. Мне это не нравится.

– То есть причина не в том, что я тебе более симпатичен?

Я покачал головой:

– Нет, извините. Вы мне все одинаково не нравитесь.


– Хороший ответ, – согласился Инсек. – Нам не за что любить друг друга. Но уважать можно и врага.

Мы молчали. Инсек размышлял.

– Я объясню тебе ситуацию, – сказал он. – Учитывая то, что доверия между нами нет и мои слова могут казаться тебе ложью, я постараюсь говорить лишь о том, что ты способен проверить.

Да, это было разумно. Я кивнул.

– Ваша цивилизация ведет звездную экспансию около шести тысяч лет. С тех самых пор мы противостоим друг другу.

– Почему? – спросил я. – Космос же огромен, чего вы не поделили?

– Смыслы, – сказал Инсек, помолчав.

– Что? – Я не понял.

– Энергия, материя, пространство – всё это не является предметом конкуренции. Во Вселенной этого много, а имея любую из трех составляющих, можно сотворить недостающее. Материю из энергии, пространство из материи, энергию из пространства – всё взаимозаменяемо. Есть лишь одна составляющая, которую порождает только живой разум, – смыслы.

Он замолчал, потом дернул длинной передней лапой.

– Проблемы перевода. Смыслы, суть, концепт… ваши слова не передают истинного значения. Это не важно. Мы, Человечество, Продавцы, иные разумные виды, о которых вы не знаете, – воюем за смыслы. Смыслы порождает живой разум. Количество разумных видов конечно, допускать их развитие означает создавать себе конкурентов, уничтожать разумные виды означает терять смыслы. Значит – их надо подчинить. Сила любой развитой цивилизации – в объеме контролируемых смыслов. Смыслы позволяют продвинуться к всемогуществу.

– Стать Высшими? – спросил я.

Инсек шевельнулся, заерзал, будто ему стало неудобно сидеть.

– Да. Высшие поглотили достаточно смыслов для возвышения и перехода в совершенную форму. Возможно, путь есть и дальше, но мы его не знаем. Мы лишь развиваемся к Высшим. Мы бы давно завершили это развитие, но Человечество стало у нас на пути. Вы захватывали планеты, которые принадлежали нам, и те, которые могли бы принадлежать.

– Так вы такие же захватчики и агрессоры, как и Прежние? – резко спросила Милана.

– Конечно. Все развитые цивилизации таковы.

– А что, нельзя как-то самим… вырабатывать эти смыслы? – спросил я.

Какой безумный разговор! Мы стоим в инопланетном корабле, на осколке Луны, во влажной горячей атмосфере и разговариваем с межзвездным захватчиком о том, что даже толком понять не способны!

– Можно, – сказал Инсек терпеливо. – Но это очень долго. На этом пути неизбежно встретятся более нетерпеливые разумные виды, которые поглотят вас и ваши смыслы, начнут паразитировать на вас. Это тупиковый путь. Надо иметь искалеченный интеллект Слуг, чтобы всерьез надеяться на успех такого варианта. Мне показалось, что именно этого они хотят, верно?

– Вроде бы да, – я замялся. – Так вы уничтожаете иные цивилизации? Так?

– Не уничтожаем, – Инсек потряс головой. – Не считай нас злодеями, никому не нужна беспричинная жестокость. Мы лишь забираем их смыслы. Когда мы уйдем по пути Высших, у них будет шанс попытаться повторить наш путь. Но пока они – наша база, наш ресурс, который стало отбирать Человечество. Вы такие же, как мы. Вам нечем гордиться.

– Не человечество, а Прежние!

– Прежние и есть Человечество. Шесть тысяч лет назад война дошла до того, что мы нанесли удар по вашей планете. По Земле. Цивилизация была разрушена и отброшена назад, но колонии людей в других мирах уцелели. И люди применили против нас коварный метод…

– Не люди, а Прежние! – вновь воскликнул я.

– Хорошо, – согласился Инсек. – Прежние. Они не стали восстанавливать цивилизацию на Земле, а оставили уцелевших людей в дикости и стали использовать как рекрутов. Как материал для биологически измененных солдат и рабочих, гораздо более совершенных, чем мы или созданные нами кибернетические организмы. Мы стали терпеть поражение за поражением. Это продолжается уже тысячи лет – мы отступаем, Прежние захватывают подконтрольные нам миры и лишают нас доступа к смыслам.

– Что же вы не уничтожили Землю? – спросила Милана недоверчиво. – Если наша Земля – база Прежних…

– Она уже не была базой. Она осталась родиной Человечества, но одновременно и оккупированной территорией, источником ресурсов и смыслов. Уничтожение контролируемых территорий жестоко пресекается Высшими.

– Ага! – сказал я злорадно.

– Ага, – повторил Инсек мрачно. – В этом есть ирония, она мне доступна. У Прежних был огромный источник для создания Измененных, который мы не смели уничтожить.

– А вы не делали Измененных? Если уж они такие хорошие бойцы?

– Другие разумные виды не столь пластичны, – сказал Инсек с грустью. – Мы пробовали, результаты не радуют. Мы захватывали людей в количестве, достаточном для разведения, но это не решало проблемы по целому ряду причин, объяснять которые слишком долго.

– Вы… разводили людей? – спросила Милана с отвращением.

– Да.

– И думаете, мы после этого захотим сотрудничать?

– Мы все одинаковы, – сказал Инсек равнодушно. – На мой взгляд, использование собственного биологического вида в качестве материала для Измененных – куда более отвратительно.

Милана промолчала.

К сожалению, Инсек был прав.