Третья аксиома

Ни в этот день, ни в следующий нападения не повторились. Жизнь в Доме начала входить в обычную колею. Пит получал необходимые знания от Сиси, и ничто больше не огорчало его, кроме невозможности наведаться в свою лабораторию в Долгопрудном. Пока Адам не пойман, Профессор решил, что возвращаться в лабораторию и вообще на Большую землю ему опасно. Сама лаборатория была взята под контроль – теперь ни одна мышь, да что там, ни один таракан не мог проскользнуть через нее незамеченным.

Ирину тщательно обследовали медики и пришли к выводу, что она совершенно здорова и прекрасно переносит беременность. Не считая депрессии, конечно. «Ну, это ерунда, пройдет», – удовлетворенно подумал Пит, справившись в медблоке о своей аспирантке. Втянется в научные проекты, появится интерес к жизни. Уж он-то ее знал. Дайте только время, и она забудет глупого ангела-мутанта.





* * *


Защитных капсул оставалось все меньше, и Адам решил не откладывать возвращение в Зону. Пойдет с Артемом, ночью. Днем слишком опасно – искать их теперь будут усиленно. За ночь дойдут до Сокола, заберут схрон Сержа, в храме переждут день – и следующей ночью обратно. Адам проведет Артема до границы и вернется в Зону наблюдать за Домом. Артем с хабаром перейдет Периметр, Тася займется сбытом артефактов надежным скупщикам, которых укажет Старик. Сам он, разумеется, светиться не станет.

Маршрут до Сокола продумали все вместе. Попасть в Зону теперь стало проблемой: через лабораторию Пита пытаться не стоит, по «тоннелям» тоже рискованно. Пришлось пользоваться старыми способами – Михей раньше в районе Алешкинского леса переходил. Охраны там мало, обзор плохой, с обеих сторон от МКАДа деревья – есть где спрятаться.

Из Алешкинского леса выйдут на улицу Свободы, затем спустятся к Химкинскому водохранилищу. Там набережная сплошь поломана, по бетонным глыбам можно подойти к воде. И брошенных лодок много – бери любую. Переберутся на другой берег – и по Ленинградке до Сокола.

– Гнилое место – Химкинская переправа, – проворчал Старик. – Ее Паромщик контролирует со своей бандой. Мутные мужики.

– Ну, гнилое не гнилое, а на Сокол по-другому не попасть, – заметил Михей. – Через мертвые болота не пойдешь, а в обход – о-го-го какой крюк давать.

Мертвые болота образовались, когда разрушились шлюзы и обвалилась искусственная насыпь канала имени Москвы над Волоколамским шоссе. Затопило большую часть района Покровское-Стрешнево, от Химкинского водохранилища до Москвы-реки. Вода в болотах была ядовитая до безобразия: все живое гибло в ней в мгновение ока. Не водились там ни зомби, ни мутанты – передохли все. Впрочем, сталкеры туда не совались, так что достоверной информации об этом месте не было.

– Переправляться будем ночью, – сказал Адам. – Вряд ли кто-то нас заметит. А если и заметят, не решатся атаковать в темноте. Если все же сунутся – вызову мутантов. Для нас в Зоне самое страшное – это ищейки Дома. Со всем остальным мы справимся.

– Меня возьмите, – попросилась Тася. – Втроем надежнее.

– Ни к чему это, – ответил Адам. – Ночью в Зоне каждый лишний человек – это риск. Одного я защищу, а двух уже сомнительно.

Он полагал, что на их поиски Дом бросит все силы, которые сможет для этого выделить. Чтобы не выследили с собаками, он попросил Анюту пронафталинить всю их с Артемом одежду и ботинки. С собой решил взять бутылку с бензином, чтобы время от времени протирать подошвы. А еще чеснок, для верности. Чтобы не выдало дыхание.

– И загримироваться, – сказала Катя. – Чтоб не узнал никто.

– Мы ночью пойдем. Ночью нас никто не увидит, – ответил Артем. Но Адам покачал головой.

– А если что-то пойдет не по плану? Зачем рисковать? Гримируйте.

Не успел Артем глазом моргнуть, как девчонки взяли их в оборот. Когда через час Адам вошел в комнату, Артем не смог удержаться от смеха. Лиза поработала на славу. Никакой это был не Адам. Это смазливая кудрявая брюнетка с огромными подведенными глазами, длиннющими накладными ресницами и аккуратно выщипанными, уложенными и накрашенными бровями. На пальцах – наманикюренные ногти, хорошо хоть не очень длинные. Все равно стрелять неудобно.

– Вот, – сказала Катя, разрешая Артему посмотреться в зеркало. На него смотрел крутой байкер в бандане, с дредами, густой бородой и усами и татуированными шеей и лицом.

– Татухи сойдут месяца через три, – сказала Катя, проследив его страдальческий взгляд.

«Хорошо хоть мужиком остался», – подумал Артем, проверяя прочность бороды.

Тем временем Катя стала обучать Адама женской походке. Связала ему ноги на уровне колен и положила на голову книжку. Адам вырабатывал короткий женский шаг по коридору, Артема же попросили изучить байкерский сленг и виды транспорта. Пока Лиза наносила татуаж на руки, Тася показывала мотоциклы и рассказывала про некоторые из них. Девушка оказалась в теме. Собственно, это она предложила для него байкерский образ, в корне изменивший его внешность, но оказавшийся к лицу.

– Ты байкер, а не кисейная барышня. Говори развязно, время от времени вставляй мат, – попросила Тася.

А Артем не мог. Ну не мог он материться, и все. Язык не поворачивался. Он кивнул, соглашаясь, но делать не собирался. Тася посмотрела на него вопросительно. И с силой наступила на ногу.

– Ой! – отреагировал Артем.

– Не «ой». Давай еще раз.

Тася хотела наступить ему на ногу снова, но он отдернул конечность. Она, не растерявшись, дала ему щелбан по лбу. Он перехватил ее руку.

– Ой, – пискнула Тася, пытаясь освободиться.

– Я же не прошу тебя говорить, как ты не хочешь, – сказал Артем.

– Так не я же байкером в Зону иду. Может, от этого будет зависеть твоя жизнь! – возмутилась Тася.

Артем покраснел. Ему подумалось, что девушка переживает за него. Он надеялся, что за эти дни исправил то ужасное впечатление, которое произвел при первой встрече. А случилось вот что. В тот день, когда Ирина и Тася взяли его и Старика в плен в Григорьевском храме, они заставили их раздеться до трусов. А днем раньше, на Котляковском кладбище, Артема сзади полоснул когтями зомби. Брюки кое-как держались на ремне, а вот у трусов лопнула резинка. Артем их под ремень подоткнул, и они не сваливались, хоть и терли слегка. Но когда он снял брюки, трусы пришлось держать руками. Тася завела ему руки за спину, и трусы упали. Она как ни в чем не бывало подняла их и подвязала той же веревкой, что связала руки. Артем тогда чуть сквозь землю не провалился.

– Ну, хотя бы изображай, что ругаешься. Как будто про себя. А сам говори «тля», – не отставала Тася.

Он отвлекся, она снова наступила ему на ногу.

– …, больно, – ответил он.

– Молодец! – похвалила она, в шутку чмокнула его в щеку, но тут же отвлеклась: из коридора послышался возмущенный голос Адама. Это Катя заставляла его побрить волосы на теле. От эпиляции воском он категорически отказался, а бритвой обработал только ноги.

– Ада, а руки? А грудь? А спина?!


– Ну, уж нет, – протестовал Адам. – Мало того что с этими вашими ресницами глаза не открываются, так еще и это! Зачем грудь и спина? Да кто вообще что увидит из-под брюк и куртки?

– Чтобы быть похожим на девушку, надо чувствовать себя девушкой, – безапелляционно заявила Катя.

– Надо думать как девушка, – добавила Лиза. – А какой девушке понравится волосатая грудь? Это позор!

– Это кошмар, – вторила ей Катя. – Посмотри, что у тебя на спине. С такой шерстью впору зимой на снегу спать.

– Давай я помогу побрить спинку, – проворковала Лиза.

– Давай мы обе поможем, – мурлыкала Катя.

– Отставить флирт, – громко скомандовала Юля. – Отойти от Адама на два шага и не приближаться. Обеим принять холодный душ, сейчас же.





Глава 8




За шумом и суетой никто не заметил, как ушли Старик и Тася. Выяснилось это лишь когда Адам и Артем стали прощаться.

– Муж с вами пойдет, – тихо сказала жена Старика, выглянув из комнаты. – Просил передать, чтобы вы не выходили, пока…

Ее прервал шорох на лестничной клетке. Не успели Адам и Артем выхватить оружие, как в дверь просунулась Тасина голова.

– Дуйте вниз, машина ждет. Я поведу.

– Офигела?! – возмутился Адам. – Тебе что было сказано?

– Довезу до Периметра, – примирительно сказала Тася. – Вы же хотели на Анютином такси ехать, как лохи. Это опасно, на обратном пути выследить могут. На моей поедем. Там брошу, обратно вернусь пешком.

– А Старик где?

– В машине. Нехорошо Артему одному с хабаром из Зоны возвращаться. И не смотри так, Старик помочь хочет.

– Не нравится он мне, – пробормотал Адам, выходя на лестничную клетку. – Намерения у него какие-то… неопределенные. Обеспокоен он чем-то.

Тася фыркнула.

– А кто не обеспокоен? Не надо обижать человека недоверием. У нас его жена и сын, если что. Давай шевелись уже. Темнеет.

Адам вышел из подъезда и глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух. После душной квартиры он показался особенно приятным. По-домашнему пахло хлебом из булочной. Где-то на верхних этажах работал телевизор. Со двора доносился детский смех. У Адама сжалось сердце. Пожалуй, он последний раз слышит уютное звучание мирного города. Больше он никогда не вернется к людям. Это слишком опасно. Для них.





* * *


– А тебе машину не жалко бросать? – спросил Артем у Таси. Он сидел на переднем сиденье, Старик и Адам на заднем. Там же лежало снаряжение и оружие, закиданное ветошью. И так сойдет. Насчет проверки на выезде из города побеспокоилась Анюта – разузнала по своим каналам, где сегодня самый «женский» патруль.

– Не-а. А что ее жалеть? Не моя же, – ответила Тася.

– Как не твоя? А чья?

Тася пожала плечами.

– Тебе не все равно?

– Ты что, ее угнала?!

– Ага.

Артем возмущенно выдохнул.

– Нам только погони не хватало!

– Ты меня за дуру-то не держи. Заявить некому, хозяин в Зоне сдох. Та еще сволочь была, – процедила Тася.