Третий дневник сновидений

– Можешь спокойно открывать глаза, Лив, – сказал он, когда дверь за нами захлопнулась. – Мы ещё живы. Я, во всяком случае, так думаю.

Я открыла глаза.

– О! Мы на берегу моря! – Перед нами простиралась водная поверхность, над ней вечернее небо с розовыми прожилками. Прекрасно, без всякого сомнения. – Но если это не море, то что? – спросила я с лёгкой истеричностью в голосе. – Вполне может быть потусторонний мир. Как в том стихотворении про берег вечности…

– Я бы скорей сказал, «берег Клеведона, мой ангел»[35], - улыбнулся Генри и показал направо, где в море вдавался большой старомодный настил на сваях – пирс. Он говорил, как обычно, небрежно, но, если прислушаться, можно было различить в его голосе облегчение. – Я думаю, мы в Сомерсете. – Он обернулся ко мне с кривой усмешкой: – В самом деле, приятно, что ты решила последовать за мной в потусторонний мир. Но ведь там, у нас, теперь не осталось никого, кто знал бы, где мы?

Да, с моей стороны это было не очень предусмотрительно. Ладно. Было бы невыносимо стоять по ту сторону двери, не зная, вернется ли Генри. Я огляделась, не видно ли отсюда двери в коридор. Да, она оказалась прямо позади нас, в стене набережной. Теперь и я облегчённо вздохнула.

Генри обнял меня за плечи и посмотрел на море.

– Похоже, Мюриель снилось что-то прекрасное, когда вошёл Альфред с подушкой.

«Утешительная мысль…» – хотела сказать я, но в этот момент послышался шум: резкий крик, возбуждённые голоса и лай собак. Шум звучал всё громче, как будто совсем рядом с нами кто-то настраивал радио. А потом Генри, вечернее небо и море – всё исчезло, я уставилась в темноту.

Лишь шум оставался.

Понадобилось несколько секунд, прежде чем я поняла, что проснулась и что это Кнопка лаяла как сумасшедшая в коридоре.

– Что там такое? – услышала я сонный голос мамы. – Тише, Кнопка! Ах ты моя милая!

Я отбросила одеяло, вскочила и открыла дверь комнаты. Первое, что я увидела, была Флоранс, за́мершая перед дверью Грейсона, рукой она прикрывала рот. А второе, что я увидела, – перья. Чёрные перья, много-много.

На мгновение меня охватил страх, колени ослабли, но я сумела пройти мимо Флоранс и мамы в комнату Грейсона. Господи! Грейсон ведь недавно исчез, и попугай ещё говорил…

– Что тут за собрание? – проворчал Грейсон раздражённо.

Он стоял посредине комнаты и убирал перья, покрывавшие мебель, ковёр и его самого, он запихивал их в бумажную коробку. Было такое облегчение видеть его живым, что я чуть не расплакалась.

– Ради бога! – Эрнест в пижаме в крупную клетку просунул голову в дверь. – Откуда эти чёрные штуки?

Кнопка всё ещё возбуждённо носилась среди перьев, но, по крайней мере, перестала лаять. Вместо этого она чихнула.

– Ничего себе! – в шоке сказала Флоранс, всё ещё прикрывая рукой рот. – Всюду перья…

– Это не причина, чтобы криками будить весь дом. – Грейсон посмотрел на неё сердито.

И, словно в подтверждение его слов, из своей комнаты вышла Мия, растерянно озирая хаос.

– Их же сотни! – Мама подняла одно перо с пола.

Надо бы выхватить его у неё, крикнуть: «Не дотрагиваться! Они опасны!»

– Ничего себе-е! – простонал нервно Грейсон. – Когда я проснулся, дверь ко мне была открыта и вентилятор крутился на всю мощность. Перья кружились повсюду. Я собирал их, чтобы вам показать, но Флоранс надо было обязательно заорать. Как будто бы проходила пробу в фильм ужасов.

Флоранс возмущённо ахнула, а Грейсон коротко взглянул на меня и вопросительно вскинул брови. Поскольку я ещё не совсем доверяла своим ногам, мне пришлось прислониться спиной к его шкафу.

– А что бы ты сделал на моём месте, если тебе понадобилось в туалет, а из комнаты твоего брата на тебя полетели сплошные перья? – стала оправдываться Флоранс. – Среди ночи! Ты что, убивал тут у себя ворон, или что? – И совсем как мама, она подняла пуховое одеяло Грейсона и встряхнула его. – Здесь хотя бы их нет.

Интересно, в каком это пуховом одеяле можно найти чёрные перья?

Эрнест почесал голову.

– О’кей, как это попало в твою комнату, Грейсон? Может, ты так шутишь? – Он почему-то взглянул на Мию. – Или кого-то разыгрываешь?

Мия возмущённо фыркнула:

– Мне бы такая глупость не пришла в голову! У меня шутки весёлые.

– Да, Господин Исполин наверняка сейчас смеётся… – пробормотала Флоранс.

– Прости, Мия, – смутился Эрнест. – Я просто в растерянности.

Не он один.

Грейсон стиснул зубы и вновь посмотрел на меня. Я бы рада ему помочь, но не могла придумать ничего вразумительного, что позволило бы всё это объяснить. Да и правда бы не помогла, ведь мы, чёрт побери, сами не знали, что тут происходит.

«Наверно, эти перья посланы демоном из промежуточного мира как предупреждение», – мог бы, конечно, сказать Грейсон, но это бы наверняка не понравилось его отцу.

Мне тоже.

Грейсон глубоко вздохнул, но не нашёл сил для ответа.


– Идите спать, – с трудом произнёс он. – Я сам приведу тут всё в порядок.

Эрнест покачал головой:

– Мы завтра сделаем это вместе. И потом разберёмся, откуда появились эти перья. – Он взял маму за руку. – Грейсон, иди лучше спать в гостиную, – зевнул он. – Доброй ночи всем.

Флоранс тоже неохотно ушла в свою комнату. Только Мия оставалась тут ещё некоторое время, внимательно изучая нас взглядом. Я уже приготовилась к её вопросам, но, к моему большому разочарованию, она повернулась, ничего не сказав, и ушла с Кнопкой в свою комнату.

Грейсон подождал, пока она запрётся на замок, потом посмотрел на меня.

– Ты ведь припрятала на животе одну книжку, помнишь? «Отель „Нью-Хэмпшир“». Интересно.

Чёрт побери! Среди суматохи я про неё забыла.

– Да, хорошая книга, почитай тоже, – сказала я. – А пока подумаем, как объяснить всё остальное. – Я рукой показала вокруг себя.

Грейсон опять вздохнул:

– Мне для начала хотелось бы понять самого себя…

Я уже готова была ответить, но он не дал мне и рта открыть:

– Нет, про это не говори, Лив! Кто-то должен… я тоже не знаю! Но есть же логическое объяснение. Без всяких демонов.

– Разумеется, – кивнула я и наклонилась, чтобы помочь ему собрать перья. – Потому что демонов не существует.





Глава двадцатая




День после Купания в перьях демона, как я втайне его для себя назвала, прошёл, к счастью, без всяких событий. Грейсон, в отличие от меня, постарался ещё заснуть после того, как убрал перья, и, когда мы утром встретились на кухне возле кофе-машины, он не только выглядел вполне выспавшимся, но и был в прекрасном настроении.

Я же, напротив, даже после двух чашек эспрессо засыпала на ходу. И никаких причин для хорошего настроения у меня, увы, не было. Для меня нескольких перьев, змей и нерешённой задачи было более чем достаточно. По коже вдруг снова пробежали мурашки, когда Грейсон положил несколько перьев в прозрачный пакет и сунул их в карман куртки.

– Надо бы их выбросить в мусорный ящик, – сказала я. – И с чего у тебя такое отвратительно-хорошее настроение? Может, ты знаешь что-то неизвестное мне?

– Пока нет. Но каждая улика приближает нас к истине, – ответил Грейсон и многозначительно зашуршал пакетом в своём кармане. Он весело просвистел музыкальную тему из «Шерлока Холмса» и ушёл.

Лишь ближе к вечеру я увидела его опять, когда он ненадолго зашёл домой, чтобы взять всё необходимое для тренировки по баскетболу. Он так спешил, что успел только бросить на ходу:

– Ты удивишься тому, что я нашёл. – И загадочно улыбнулся.

Я очень надеялась, что это что-нибудь про змей. Из всех необъяснённых загадок это была самая мрачная. Артур всё ещё лежал в клинике, но, как стало известно в хорошо информированных кругах (Леди Тайна!), его сегодня должны были выписать.

Хотя директриса Кук и уверяла, что в школе нет никаких змей, я видела, как многие ученики медлят, открывая свои шкафчики. Эмили даже принесла перцовый баллончик.

Увидев меня, она скривилась:

– Не знаю, что хуже: ядовитая змея в шкафчике или очковая змея, которая тупо уставилась на тебя. – Она направила на меня свой спрей: – Хочешь?

– А может, ты хочешь, чтобы тебе сломали руку? – сказала я.

– А-а, знаю, ты владеешь карате. – Она закатила глаза. – Но не бойся, я не люблю разрешать конфликты силой, у меня достаточно высокий интеллектуальный уровень.

– Кунг-фу, – поправила я. – А какие между нами конфликты? У нас нет никаких конфликтов. Если не считать того, что нам друг на друга наплевать. Ты, кстати, выглядишь усталой. Видела последнее время плохие сны?

Я знала, что говорила: у самой под глазами были тёмные круги, как эспрессо, который, к сожалению, меня не взбодрил. Но Эмили мои слова проглотила.

– Валерьянка помогает, – добавила я быстро. – И надо ко всему относиться проще.

Теперь мне показалось, что Эмили готова отступить от своих правил и всё-таки разрешить конфликт силой.

– Я очень сочувствую Флоранс, которая вынуждена жить под одной крышей с тобой! – прошипела она, захлопнула дверцу своего шкафчика и ушла.

Жалко, мне как раз хотелось спросить, удаётся ли ей во сне решать задачки.

Несмотря на чудовищную усталость, я выдержала в школе весь день, может быть, потому, что там не было Артура: нельзя без конца бояться, что кто-то по приказу превратится в зомби и столкнёт тебя с лестницы.

Но и после школы не удалось расслабиться, потому что на улице я увидела Матта. Он в своём спортивном автомобиле проскочил мимо меня, помахав рукой и улыбнувшись. Я вспомнила, что перья и змеи не единственная моя проблема. В последнее время я не могла избавиться от истории с Расмусом, даже ясный свет дня и мигание задних фонарей машины Матта никак не могли её вытеснить из моей головы, как вчера ночью в коридоре. Может, потому, что Генри тут не было, некому было отвлечь меня поцелуями.