Тот, кто живет в колодце

– Ну, кто-то же приходил к нему две ночи подряд. И что-то испугало его до такой степени, что он то ли упал с балкона, то ли попытался через него сбежать. Не знаю я, Андрей, что это было. Никто чужой обычным способом сюда попасть не мог, дверь все время оставалась заперта изнутри. Я никого не видел… здесь. А когда добежал до балкона, Георгий уже лежал внизу. Я…

Он осекся, закусывая нижнюю губу и все еще не глядя на оперативника. Тому пришлось его подтолкнуть:

– Да договаривай уже. Что ты?

– Видел кого-то рядом с ним. Там, на земле. Какую-то… тень. Не знаю, не разглядел, темно было. А оно просто шевельнулось в темноте.

– Опять оно, будь оно неладно, – проворчал Соболев, снова принимаясь ходить из стороны в сторону.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, он вытащил из кармана пачку сигарет и нервно закурил.

– Но пентаграммы же нет, – повторил он то же самое, что сказал Димычу внизу. – И слишком рано. Мы же посчитали: убийства всегда происходят на сороковой день после предыдущего.

– Во втором случае пентаграммы тоже не было, – напомнил Велесов. – По крайней мере, мы ее не увидели. Может быть, она была начерчена палочкой на земле, может быть, она начерчена так и сейчас, но под выпавшим снегом не видно. А дата… Мы могли неправильно уловить логику. Что, если сороковой день – это лишь крайний срок для следующего убийства? И маньяк, поняв, что мы вышли на его след, решил в этот раз убить чуть раньше? Чтобы застать нас врасплох.

– Но ты же сам сказал, что никто не приходил, что мужик этот просто чего-то испугался, – напомнил Соболев. – Может, он вообще не относится к нашему делу, а? Может, это все совпадение, и он просто давно чертей гонял?

– А колодец? – возразил Велесов, наконец поднимая на Соболева глаза. – А Аглая? А легенда эта? Какое уж тут совпадение, все как по нотам!

Соболев остановился, снова временно переставая метаться из стороны в сторону, привалился бедром к мойке и стряхнул в раковину пепел. У него кончились аргументы и возражения, поэтому он только тихо уточнил:

– Так что же? Какова твоя версия? За парнем реально пришел тот, кто живет в колодце? Пришел по воле нашей так внезапно исчезнувшей из поля зрения ведьмы? Так, что ли?

Велесов ничего не успел ответить: послышался шум уверенно приближающихся шагов, и в кухню вошел Димыч. С громким скрежетом выдвинув из-за стола третий стул, он плюхнулся на него, вздохнул и отчитался:

– В общем, так. Никаких признаков того, что жертву кто-то столкнул насильно. Если это и имело место, то либо его застали врасплох, либо он не сопротивлялся. Умер мгновенно, как ударился о землю. Позу звезды телу придали уже после падения.

– Вот что ты видел, – заметил Соболев, снова поворачиваясь к Велесову. – Убийцу, который поджидал под окном, чтобы завершить свой ритуал. Он был здесь. И вы его упустили. А знаешь почему? Потому что ты делал не свою работу!

Велесов не стал ни спорить, ни оправдываться. Видимо, и сам прекрасно понимал, что допустил ошибку. Соболев только никак не мог понять, почему он так поступил. Башковитый ведь парень!

– Думаешь, будь здесь ты, у тебя лучше получилось бы? – только и спросил Велесов в ответ.

Ну да, все правильно, лучшая защита – это нападение. Возразить Соболеву оказалось нечего: сейчас он крайне сомневался, что действительно смог бы что-то сделать.

– Так чего здесь произошло? – нарочито спокойно поинтересовался Димыч. – Тот, кто живет в колодце, явился сюда и сбросил парня с балкона за то, что тот бросил в его колодец камень?

Соболева передернуло. Он нервно раздавил в раковине окурок, игнорируя укоризненный взгляд Димыча.

– Ты эксперт, ты нам и скажи. Это мог быть гипноз?

И следователь, и эксперт удивленно посмотрели сначала на Соболева, а потом друг на друга.

– Гипноз? – переспросил Димыч. – С чего вдруг?

– Ну, очевидно, убийца не стал подниматься в квартиру, но знал, что парень рухнет с балкона, поэтому поджидал его внизу. Логично предположить, что процессом он все-таки как-то управлял. Мог этот человек загипнотизировать жертву и внушить ей какие-то видения, которые в итоге привели к падению?

Димыч задумчиво пожал плечами.

– Я могу изучить эту тему подробнее, но, честно говоря, сомнительно. У гипноза свои ограничения. Не все люди, в принципе, ему подвержены, а уж такие сложные внушения, которые срабатывают по какому-то триггеру и приводят к подобному результату… Нет, конечно, о гениальных гипнологах, способных подчинять людей своей воле чуть ли не по телефону и заставлять их творить чудовищные вещи, я слышал, но все это выходит за рамки научно доказанных методик. И уже больше похоже на легенды о колдовстве, чем на истории с гипнозом. Просто байки.

– Ну да, такие же байки, как призрак утопленницы в старой усадьбе, мертвый смотритель кладбища или куклы-убийцы, – пробормотал Велесов. – И все было бы не так страшно, если бы в нашем деле не фигурировала ведьма. Думаю, пора официально объявить ее в розыск.





Глава 10




28 декабря 2016 года, 11.20

Кончик карандаша раздраженно постукивал по девственно-чистой поверхности листа, лежащего на жесткой столешнице, звук получался достаточно звонким, ритмичным и раздражающим, но Влад совсем его не замечал.

Вместо этого он слышал, как Кристина шуршит на кухне: кипятит воду в электрическом чайнике, достает из шкафчика заварку, мычит себе под нос какую-то мелодию. Влад очень любил сестру и не мог не признать, что с ее временным переездом к нему многие повседневные вещи стали гораздо проще, но постоянное присутствие Кристины в квартире раздражало. Будь это его московская квартира, было бы проще не мешать друг другу: она имела два уровня, и там не составляло труда найти тихую комнату. Здесь же комнат было всего две, поэтому абсолютная тишина достигалась только в полном одиночестве.

Впрочем, Влад прекрасно понимал, что присутствие Кристины не мешает его странному дару, просто тот почему-то отказывался сотрудничать. Да и из московской квартиры он переехал еще и потому, что в таком огромном пространстве после потери зрения стало крайне неуютно.

– Я заварила чай, – объявила Кристина, появляясь на пороге гостиной. – Будешь?

– Буду, – согласился Влад, со вздохом откладывая карандаш в сторону.


Кристина поставила чашку на стол перед ним, а сама села на диван и сочувственно уточнила:

– Не идет?

– До сих пор не понимаю, как это работает, поэтому, должно быть, что-то делаю не так.

– Или просто думаешь не о том, – предположила Кристина.

Тон ее прозвучал нарочито невинно, чем сразу дал понять, что она намекает на какие-то вполне конкретные мысли брата.

– И о чем же я, по-твоему, думаю?

– О Юле.

– Безусловно, – хмыкнул Влад. – Я ведь пытаюсь понять, что привело ее к колодцу посреди ночи.

– А думаешь наверняка о том, что она ужинала с Робом. И задаешься вопросом, насколько это серьезно. Скажешь, я не права?

Влад промолчал. Признаваться в том, что этот вопрос действительно то и дело залезает в голову, вызывая глухое раздражение, какого он давно не испытывал, не хотелось, но и врать – тоже.

– Если хочешь знать мое мнение…

– Не хочу!

– …То Роб для нее ничего не значит. По крайней мере, пока.

– Откуда такие выводы?

– Ну, я-то пока зрячая, – мягко заметила сестра, тоном заранее извиняясь за слова. – Я же вижу, как она на тебя смотрит. Влад, она влюблена в тебя.

Он сделал осторожный глоток, стараясь не обжечься и давая себе время обдумать ответ. И в конце концов заметил:

– Я знаю это, Тина.

В гостиной повисло молчание, во время которого сестра наверняка сверлила его недовольным взглядом.

– Знаешь… Что ж, уже хорошо, – наконец изрекла она. – А о том, что сам в нее влюблен, ты в курсе?

– С чего ты это взяла? – недовольно нахмурился Влад.

Он не любил, когда другие люди брались объяснять ему, что он чувствует. Особенно если их объяснения оказывались созвучны его самым худшим подозрениям.

– С того, что она звонит тебе среди ночи, и ты срываешься с места, поднимая на уши полицию. Когда мог бы просто отправить ей на помощь своего Соколова.

– Соболева…

– Без разницы. Ты едешь сам и прешься в лес, ничего не видя, рискуя сломать себе шею или как минимум лишиться глаз, на этот раз уже физически.

– Любовь здесь ни при чем, – отмахнулся Влад. – Я втянул ее во всю эту историю с легендами и маньяком, поэтому должен защитить.

– Ты втянул? – возмутилась Кристина. – Позволь тебе напомнить, что все началось с убийства ее подруги и того, что за ней увязалась какая-то мертвая бабища… Боже, сама не верю, что это говорю…

– Ладно, возможно, мы втянули друг друга, – легко согласился Влад. – Сначала она меня, потом я ее… Но я старше. И я мужчина. Так что на мне и ответственность, и обязанность ее защищать.

Едва договорив, Влад непроизвольно напрягся, подспудно ожидая от сестры напоминания о том, что он слеп, а потому защитник из него весьма сомнительный, но в итоге прозвучали совсем другие слова:

– И ты хочешь убедить меня, что в этом нет ничего личного? Вот прям совсем ничего? – скептически уточнила Кристина.

Влад снова промолчал, прячась за чашкой чая.

– Тебе-то какое до этого дело? – наконец спросил он, пытаясь если не сменить тему, то хотя бы сместить акценты. – Раньше ты не испытывала такого интереса к моей личной жизни.

– Раньше она у тебя была, – печально заметила Кристина. – Нравились мне твои подруги или нет, уже не имело значения, я уважала твой выбор. А теперь…

Она вдруг оказалась позади него, обняла и положила голову ему на плечо. Влад вздрогнул от неожиданности, поскольку против обыкновения не услышал, как сестра поднялась и поставила куда-то чашку. Отвлекся, видимо.

– Не обижайся на меня, – попросила Кристина тихо. – Я не пытаюсь лезть в твою жизнь или играть в сводницу. Просто мне кажется, что сейчас я вижу чуть больше, чем вы оба. И я хочу, чтобы ты был счастлив. Ты ведь мой любимый старший брат. Знаю, по отношению к Артему нехорошо так говорить, но уж как есть. Я хочу, чтобы твоя жизнь как можно скорее стала нормальной. Может быть, тогда тебе наскучит эта история с маньяком, ты заберешь с собой Юльку, и вы оба уедете отсюда. Потому что я очень за тебя боюсь.

Влад улыбнулся и погладил сестру по руке, стараясь не думать о предсказании, сделанном Ночным Смотрителем. Он все еще надеялся, что оно окажется ложным или ему удастся в нужный момент свернуть с неправильного пути.

– Я не обижаюсь, Тина. Но все сложнее, чем тебе кажется. Юля… У нас с ней уже был момент, понимаешь? И да, наверное, она влюблена в меня или думает, что влюблена. И не буду скрывать: она стала мне очень дорога.

– И что же тут сложного?