Толстый

— Так чего нам теперь делать? — спросил Осипов.

— Сидеть на попе ровно, — решил Сергей Иванович. — Я приказ полковника так понял.

Глава двенадцатая

Сидеть на попе ровно получилось четыре дня. Из Динамо их больше не беспокоили, а из центра пришло оповещение, что следует прекратить все вылазки за пределы лагерей, сосредоточиться на обороне, а всё необходимое запрашивать в центре, то есть, за кордоном. Доставку наладили транспортными вертолётами.

Потребности у людей, живущих в осаждённом лагере, были самыми простыми. Еда, изредка спиртное, патроны и развлечения. Из последних особую роль приобрели компьютерные игры, благо, аппаратуры хватало, чтобы занять всех, кто не спит и не на дежурстве. Мародёры, пока была возможность, тащили всё ценное. Снабжение анклава водой и электричеством наладили почти бесперебойное, кроме того, не было проблем со спальными местами, анклав настолько вырос, что включённые в него дома позволяли обеспечить весь личный состав если не квартирами, то хоть отдельными комнатами.

В одной из таких комнат поселился Боря с Кристиной. Та наотрез отказалась эвакуироваться в Динамо, категорично заявив, что никуда от своего мужчины не уйдёт. А чтобы не быть обузой, стала, наравне с другими женщинами, выполнять хозяйственные функции. Стирка, готовка еды и кое-что другое, без чего, по её мнению, один из защитников лагеря прожить точно не мог.

На пятый день ожидания произошло сразу несколько событий. Первым была атака мутантов. Вряд ли это был настоящий штурм, скорее, разведка боем и проверка лагеря на прочность. Голод подстёгивал мутантов, гнал их вперёд, туда, где для них ещё оставалась пища.

В отличие от штурма лагеря в ПКО, теперь твари ощутимо поумнели, двигались перебежками, старались прятаться за естественными препятствиями. Некоторые даже волокли перед собой убитых товарищей, предоставляя им принимать в себя пули.

Лагерь не был воинской частью, дисциплина была довольно слабой, командование держалось на нескольких гражданских людях, да и вооружение по большей части оставляло желать лучшего. С другой стороны, постоянная смертельная опасность заставляет людей вести себя иначе, чем они привыкли. Часовые дежурной смены в этот раз сработали на отлично. Теперь была возможность часть окружающей территории, недоступную взгляду с вышки, наблюдать в камеры, выведенные на мониторы в будке за оградой. Именно такая камера засекла, что неподалёку кучкуются монстры, большая группа, которые двигаются подозрительно слаженно и в одном направлении.

Немедленно взвыл ревун тревоги, а через десять секунд по всему лагерю мчались вооружённые люди, многие без штанов, но решительные. Каждый занимал своё место на стенах, каждый брал на прицел свой сектор обстрела.

Сигнал этот услышали и твари, их вожаки сразу поняли, что обнаружены, и скрываться больше нет смысла, а потому просто отдали подчинённым приказ атаковать. Теперь, когда снабжение лагеря оружием и боеприпасами было на должном уровне, отбиваться стало не в пример проще. Пулемётные очереди ударили с расстояния в триста метров, сметая с улиц мелкие группы тварей. Среди грохота очередей слышались одиночные выстрелы снайперов, выбивавших особо важные цели. Сам Боря, привычно устроившийся со своей винтовкой между двумя бетонными блоками, стрелял прицельно, выбирая самые крупные цели, такие, что не умирали, даже получив очередь из пулемёта. Как ни странно, толк от его выстрелов был и немалый, гигантские фигуры регулярно падали, а некоторые даже не шевелились после этого.

Натиск нарастал, видимо, на соседних улицах скопилось неслабое подкрепление, не имеющее возможности атаковать по причине узости дороги. Но при этом продвигались они медленно, заваливая каждый метр дороги убитыми и ранеными. Когда расстояние сократилось до сотни метров, ударили автоматы, не факт, что от пуль малого калибра был какой-то толк, но удовольствия тварям это точно не доставляло, ещё больше замедляя их наступление.

И всё же они продвигались, поток фигур на улицах становился всё плотнее, местами убитые не могли даже упасть, так и продолжали двигаться в потоке, зажатые со всех сторон своими сородичами. Теперь в дело включились уже и дробовики, дистанция самая подходящая. Ещё немного, и вся эта живая лавина упрётся в стены, перелезть через которые они точно смогут, пусть и оставив на ней каждого второго.

Но защитники со времён образования лагеря не просто так работали на периметре. Нашлась парочка толковых специалистов, умеющих работать с взрывчатыми веществами, делать самодельные гранаты, фугасные и осколочные мины. Теперь оставалось только привести их в действие, надеясь, что механизм подрыва сработает, а взрыв не снесёт стены самого лагеря.

Первой ласточкой был фугас на одной из улиц, Боря знал, где он расположен, поскольку сам работал на закладке. Сапёры, чтобы экономить заводскую взрывчатку, вынудили руководство сделать набег на магазин для садоводов, откуда вынесли больше центнера аммиачной селитры в гранулах, которая, будучи измельчена и смешана с другими реактивами (в названия Боря не вдавался), а потом помещена в большой стальной бак, теперь показала себя во всей красе.

Сапёры, разместили фугас посреди дороги, так, чтобы сила взрыва по возможности была направлена в сторону от лагеря. Несмотря на это, взрыв оказался слишком мощным. Во внутренних домах вылетели стёкла, обломки асфальта и бетона долетели до стен, где никого не покалечили только благодаря загодя надетой броне и крепким укрытиям. Что же до армии монстров, которая без преувеличения насчитывала не одну тысячу бойцов, собранных на небольшом пятачке, то о её судьбе оставалось только догадываться. Плотную колонну наступавших натуральным образом сдуло с дороги, а вдобавок частично обвалились стены близлежащих домов, и вырвало из полотна дороги кусок асфальта размером почти с баскетбольную площадку, оставив на этом месте яму с рваными краями. Наступления врагов с этой стороны можно было больше не опасаться.

Сработали и другие закладки на соседних улицах, взрывчатки там было поменьше, зато имелось нехилое количество готовых осколков, мастерская много дней занималась только тем, что кромсала на куски арматуру, уголки и стальные листы. Теперь железный ураган превратил идущих в атаку тварей в полноценный мясной фарш.

Надо отдать должное сапёрам, их умения хватило настроить мины на поочерёдный подрыв, когда срабатывала следующая, первые ряды орды монстров успевали упасть, кроме того, все взрывы были направленными, в сторону защитников лагеря ни одного осколка не прилетело.

После этого бой можно было считать выигранным, потери превысили допустимое для нападавших значение, скорее всего, взрывами выбило и вожаков, поэтому некому стало гнать мелочь на убой. Даже трупы павших сородичей никто не растаскивал, они так и остались лежать на асфальте, местами составляя кучу в человеческий рост.

— Бульдозер нужен, — как-то отстранённо проговорил Сергей Иванович, откладывая в сторону раскалённый пулемёт. — Видел тут неподалёку, там стройка была. Вроде исправен, надо только попробовать завести.

— Что теперь? — спросил Боря.

— Оружие чистить будем, — проговорил отец, видно было, что мысли его где-то далеко, видимо, очередное дело задумал.

— И меня тоже научите чистить, — раздался за спиной женский голос. Обернувшись, Боря увидел Кристину, крепко сжимавшую в руках старый карабин СКС. — Меня только заряжать и стрелять научили, а чистить не умею.

— Пойдём, дома уже, — Боря спрыгнул с позиции, стараясь не уронить винтовку.

Придя домой, они разложили стволы на развёрнутом покрывале и занялись чисткой. В устройстве карабина Боря сам понимал немного, поэтому в роли инструктора Кристины выступил свекор.

— А ты зачем на позиции пришла? — спросил Борис укоризненно. — Твоё дело — в укрытие вовремя спрятаться. Для боя мужики есть.

— А зачем тогда меня стрелять учили? — ответила она вопросом на вопрос. — Кроме того, если бы они прорвались, никакое укрытие не спасло бы. Да и не верила я, что твари прорвутся. Две обоймы расстреляла. Надеюсь, хоть в кого-то попала.

— Чем хороша сложившаяся ситуация, — проговорил отец, ожесточённо надраивая потроха пулемёта, — так это полным отсутствием у воюющих солдат моральных терзаний. На обычной войне ты, как ни крути, убиваешь людей, себе подобных. Они тебе потом снятся, наступает стресс, сумасшествие, алкоголизм, наркомания и дальше по списку. А тут, можно сказать, враг совершенный. С такими врагами все замполиты без работы останутся.

— Нифига не понял, — честно признался Боря. — То есть, понял, что тварей не жалко, а замполиты тут причём?

— Задача армейского замполита, или его аналога, как бы он ни назывался, — объяснить солдату, зачем ему нужно убивать конкретно вот этого человека. Хороший замполит всё объяснит правильно, а если не объяснит, могут возникнуть проблемы. У солдата в нужный момент рука дрогнет.

— Так.

— А здесь, как я уже сказал, враг идеальный. Даже объяснять никому ничего не нужно. Страшные зубастые образины никакого сочувствия в принципе не вызовут, кроме того, с ними точно никак нельзя помириться, поскольку они живут, чтобы есть нас. Либо они нас съедят, либо мы их убьём.

— Так чего сказать-то хотел?

— Ничего, просто мысли вслух. Увидел девушку с оружием, которая так лихо палит во врага, вот и подумалось.

— Ладно я, — усмехнулась Кристина. — Вы Дениса нашего помните?

— Который пацифист? — уточнил Сергей Иванович, вспоминая недавние события.

— Ага, так вот, он ведь тоже никуда не уехал, остался здесь, подстригся, и сегодня тоже по врагам палил, из той самой винтовки.

— Похвально, отомстил, так сказать, за все свои страхи.


Над головой застучали вертолётные винты, кавалерия запоздало прибыла на помощь.

— Слухи ходили, что «мёртвые» районы буду минами засевать, — сказал отец Боре, почему-то шёпотом.

— А так можно?

— Не знаю, наверное, можно. Я в армии МВД изучал поверхностно, те же ПМН здесь очень к месту будут, только их с вертолёта сложно засеять, нужно что-то более современное, что на землю падает и взводится через пару секунд. Все большие улицы ими перекроют. Даже если твари со временем догадаются на них не наступать, перемещение по улицам больших масс будет невозможно.

— Толково, — заметил Боря.

— А что такое ПМН? — тут же спросила Кристина, уже собравшая карабин.

— «Прощай Моя Нога», — Сергей Иванович невесело усмехнулся. — Или ещё: «Принесите Мне Ноги». Мина, противопехотная в виде пластикового диска. Наступаешь, и она отрывает ногу.

— Это жестоко, — заметила девушка.

— Поэтому их и запрещают, — объяснил Боря, и тут же уточнил: — их ведь запрещают?

— Ага, хотя и без особого успеха, — согласился отец. — Вот только те, кто их запрещает, на жестокость плевать хотели, это они просто сказки для обывателей с трибуны рассказывают. Главная неприятность этих мин, как и осколочных, вроде МОНок, в том, что стоят они дёшево, а вред противнику наносят ощутимый. Любые африканские папуасы с их помощью могут испортить жизнь элитному западному спецназу. За это же наши западные партнёры и автомат Калашникова не любят, дешёвый, простой и эффективный.

— Так пусть нам таких подкинут, — сказал Боря, проникнувшись идеей полезности мин. — Можно даже не с вертолёта, мы и сами сможем всё заставить, и ни один подобный динозавр к нам не пройдёт.

— Попробуй, свяжись, они, в принципе, слушают.

— А ты что-то задумал?

— Угу, потому и про мины вспомнил.

— А нам они для чего?

— Для того, что, когда мы с тобой в «мёртвый» район пойдём, у нас шансы были. При перекрытых улицах они будут выше.

— Так запретили же выходить?

— Кто запретил? И кому? Ты контракт подписывал? Присягу принимал? Так какого лешего? Приказы мы слушаем, но выполняем их на своё разумение.

— Понятно. А оно того стоит вообще? Ты ещё где-то оружие нашёл?

— Оружия у нас теперь, хоть жопой жуй, извини, Кристина. Ты про ценности не забыл?

— Золото-бриллианты?

— Да и просто деньги, не забывай, там, за забором, жизнь кипит, а нам с тобой, после всего этого, понадобятся подъёмные. Ситуация с мутантами идёт к завершению, подозреваю, ещё до зимы с ними покончат. Допускаю даже, что город для этого бомбить не будут. А жаль.

— Жаль?

— Конечно жаль, могут потом проблемы возникнуть, вопросы будут, кто банкоматы вскрыл, кто ювелирный обнёс. А купюры с номерами, а номера в базе, да и ювелирку потом как-то реализовать нужно.

— Это вы сейчас ограбление обсуждаете? — спросила Кристина, но в голосе её осуждения слышно не было.

— Не ограбление, мародёрство, но и за него по закону ответственность предусмотрена, — сказал Боря.

— Все мы живые люди, — добавил отец. — Вот только не можем себе позволить не думать о завтрашнем дне. Мы не в вакууме существуем, а в обществе, где — и от этого никуда не денешься — имеются товарно-денежные отношения. Это сейчас у нас временно коммунизм, а как только опасность минует, сразу всё обратно вернётся. Предприятие, где я высокую должность занимал, больше не существует, а если его потом восстановят, то это будут уже другие люди, и я там вряд ли понадоблюсь. Муж твой, — он кивнул на Борю. — Нищий безработный студент, и помощи от меня теперь не получит, сама ты, надо полагать, тоже без работы. Ладно, ещё жильё есть, одной проблемой меньше, а если город всё-таки с землёй сравняют? Думаете, государство наше всем квартиры даст?

— Не надо объяснять, я уже всё поняла, — отмахнулась Кристина. — Скажите лучше, когда и куда идём?

— Идём? — не понял Боря.

— Конечно, — девушка жизнерадостно улыбнулась, открыла затвор карабина и стала вставлять патроны с обоймы, получалось плохо, силы пальцев не хватало. — Я тоже с вами пойду, такое приключение пропускать не намерена.

— Твоё дело, — нравоучительно сказал ей свекор, — сидеть дома, готовить борщ и рожать детей.

— Борщ в столовой вкуснее, а детей пока не буду рожать, — парировала она. — Я противозачаточные пью, ситуация к беременности не располагает, не хочется потом с пузом от мутанта убегать.

— Допустим, ты пойдёшь, а что делать умеешь? — спросил Сергей Иванович, хотя сама идея, вроде бы, отторжения не вызвала.

— Стрелять, — тут же заявила она.

— Вряд ли это пригодится, — заметил Боря, — нам там стелс-экшн предстоит.

— Тогда деньги буду таскать, они ведь тоже весят немало.

— Допустим, — Сергей Иванович сдался, — тогда пойдём втроём, как-никак семья. Только не сегодня, сегодня нам должны ещё какой-то хлам с большой земли подбросить, да и с минами пока ничего не решено.