Только с тобой. Антифанатка

– Че-го?! – нахмурилась бабка, явно не ожидавшая такого ответа.

– Пили, говорю, с друзьями. Вы бутылки не убирайте. Мы их потом для малых нужд используем, – продолжал я.

– Для каких таких малых нужд?! – взревела она, багровея на глазах.

– Естественных, – ответил я с улыбочкой. – Мы люди культурные, не на ступеньки же будем…

Наташа снова толкнула меня в бок, да с такой силой, что я вынужден был замолчать.

– Он шутит! – скороговоркой сказала рыжая, беря меня под руку.

– Да за такие шутки я тебя сейчас в рог бараний скручу! – заорала бабка. – Приехали тут, квартиросъемщики, понимаешь! Все хозяину доложу!

– А я на вас управдому пожалуюсь, – не сдавался я.

– Какому еще управдому?!

– Э-э-э… Лапуль, а что, в России управдомов нет? – спросил я у Наташи. – Помнишь, как в «Бриллиантовой руке»?

Она тяжело вздохнула.

– Пойдем, Кирилл.

– Хулиганы! Понаедут из своих Больших Грязюк, и начинается!

Я хотел еще немного поспорить с доброй соседкой, которая сыпала нам вслед проклятьями, но Наташа не позволила мне этого сделать – утащила в подъезд и быстро вызвала лифт.

– Лос-Грязюки – как тебе? – хмыкнул я, вспоминая Лос-Анджелес. – Понаехал я оттуда…

– Зачем ты начинаешь пререкаться с пожилой женщиной? – нахмурилась Наташа.

– А зачем она намекает, что это мы бутылки оставили? – спросил я. – И вообще, возврат – не отмазка. Достойным человеком нужно быть в любом возрасте.

Спорить со мной она не стала, только вздохнула.

Насвистывая старую песню, которую сам и написал, я первым вошел в квартиру и впервые за несколько дней понял, что настроение у меня хорошее. Наша очередная война закончилась, и я надеялся, что мир между мной и рыжей затянется надолго.

– А зачем ты купил набор для покера? – спросила Наташа после ужина, который готовили мы вместе. Вернее, готовила она, а я подбадривал ее, сидя на стуле. И даже почистил картошку. И даже лук, от которого в глазах щипало, как от кислоты. Я сначала заявил, что резать его не буду, и вообще, пусть она мне поможет. А Наташа сказала, что если я хочу жрать, то буду чистить лук. И картошку. И мусор вынесу. Черт, пришлось это сделать. Не знаю, как у нее это получалось – заставлять меня делать все, что ей нужно.

– Не умею играть, – искренне ответил я. – Хотел научиться. Помнишь, как-то с тобой болтали, и ты обронила, что неплохо играешь.

– Не умеешь? – удивилась рыжая.

– Ага. Научишь?

Она хитро улыбнулась.

– Научу.

Поверила, глупая.

В Лас-Вегасе я был в черном списке трех казино. Ладно, в один черный список я внес сам себя, чтобы не было соблазна вернуться, а в два других попал из-за приятеля-шулера.

Меня, наверное, точно кто-то проклял, раз я стал думать, как сделать ее своей. Особенная девушка для особенного парня. Отличная идея, верно?





Глава 33




То, что мы с Кириллом помирились, сделало меня почти счастливой. Я так устала от нашей глупой ссоры и от переживаний, что с облегчением выдохнула, когда мы смогли поговорить в кафе. Я честно рассказала ему обо всем – кроме того, что он нравится мне, конечно же. Можно сказать, душу открыла. И Кирилл тоже был со мной искренним – поведал мне обо всем.

О себе.

Об этой Кате.

О своей любви к ней.

Если честно, я была не готова к этому. К тому, что услышу историю его чувств к ней. И чем больше Кирилл говорил о ней, с тоскливой полуулыбкой глядя в стену, тем больнее мне становилось.


Его история любви была банальной и несчастливой. Он полюбил девушку, у которой был другой, пытался их разлучить, но не смог этого сделать. В итоге больше они не общаются, и она выходит замуж за другого. Она счастлива, а он – в стороне.

Кирилл говорил, говорил, говорил, и я все больше понимала, как он одинок. При всей своей популярности и огромном количестве фанатов во всем мире он оставался один, и единственными его по-настоящему близкими людьми были его друзья из группы.

Я оставалась спокойной, но мои чувства скакали – от искренней жалости до злости, когда Кирилл говорил, какая милая и чудесная его Катя. Я не знала ее – лишь видела один раз, однако чем больше он рассказывал про нее, ее взгляд, улыбку и смех, тем сильнее она меня раздражала. Не как человек, а как образ в его душе, призрак любви, которому он поклонялся, не понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. Мне хотелось изгнать этого призрака, но я не знала, как это сделать. И молча злилась еще больше, и даже не знаю, на кого: на него, на себя, на нее. А может быть, на стечение обстоятельств.

Наверное, я ревновала его. Но не хотела этого показывать.

Моя ревность не имела никакого значения.

Несколько часов мы провели с Кириллом в игре за покер – я его обучала. То ли он был очень глупеньким, то ли я – слишком умной, но Кирилл с трудом запоминал комбинации и вечно допускал ошибки. Нет, я, конечно, не была звездой покера, но играть умела – научили друзья, еще лет в пятнадцать. Помню, мы всей нашей компанией дружно играли в покер во дворе дома одной моей подружки – у ее семьи был огромный частный дом и замечательный сад. Мы часами, до первых звезд, сидели под навесом, за длинным столом, и веселились. Правда, у нас был запрет – никогда не играть на деньги. Зато сколько желаний мы проиграли друг другу! Помню, мне пришлось обнять незнакомого парня, выпить залпом бутылку воды и даже бегать по улице в мешке из-под картошки. Веселое было время, светлое. И я была совсем другой – азартной и смелой девчонкой, которая верила в то, что мечты сбываются, а любовь длится вечно. Жаль, от этого времени остались одни воспоминания.

К концу вечера Кирилл почти освоился в игре и перестал так ужасно тупить. И даже предложил поиграть на раздевание.

– Зачем мне это? – расхохоталась я, с ногами сидя на диване напротив Кирилла – он примостился на полу, а на низком журнальном столике между нами лежали фишки и карты.

– Проиграешь – и разденешься, – весело ответил парень.

– А если ты проиграешь?

– Сам разденусь…

Я засмеялась громче. В этот вечер я вообще смеялась столько, что, кажется, даже накачала пресс.

– Очень мне это нужно!

– Между прочим, лапуля, за голого меня на фото дают большие бабки, – сделал вид, что оскорбился, Кирилл. – Хотя, конечно, за рожу Окта – в разы больше.

– Кстати, а как там Октавий? – вспомнилось мне, что мы давно не делали совместных фото, дабы доказать его другу, что пара.

– Не знаю, – пожал плечами Кирилл. – Пока что не выходит на связь. Потом ему позвоню, не отвлекайся. Скажи лучше, будем на раздевание играть или нет?!

– Нет, – весело ответила я.

– А на что будем? – заныл он. – Просто так неинтересно…

– А на что хочешь? Кроме раздеваний, пожалуйста. Я твою красоту не вынесу…

– На любовь, – блаженно улыбнулся Кирилл и развязно мне подмигнул, чтобы я поняла, на что он намекает. – Я классный в постели. Ну и не только в ней, я вообще офигенный.

– Извращенец, – отмахнулась я.

– У меня давно никого не было, а ты красивая, – вкрадчиво продолжал Кирилл.

Я задумчиво на него посмотрела и убрала за ухо прядь волос.

– Вот знаешь, ты вроде бы комплимент сказал, красивой назвал, а вроде как и оскорбил.

– Я?!

– Ты-ты. Я, что, только на это и гожусь? Чтобы со мной спать? – усмехнулась я, хотя на самом деле просто пыталась скрыть смущение. Не из-за предложения Кирилла, а из-за того, что… я боялась оказаться в его власти. Если мы проведем вместе ночь, он станет моим наркотиком. Я точно это знала. Я буду хотеть его еще и еще. Но однажды не получу и начну загибаться от тоски.

– Ладно, понял свою ошибку, – поднял ладони вверх Кирилл, словно показывая, что сдается. – Давай играть на желание.

– Давай, – согласилась я и выиграла. Ну, разумеется, как могло быть иначе? Я собрала сет из трех дам, а он – ничего.

– Ну что, готов выполнять мое задание? – насмешливо спросила я.

– Всегда готов! – приложил руку к виску Кирилл.

– Извинись перед Мишей.

Лицо Кирилла вытянулось.

– Лапуля, ты офигела? Не собираюсь.

– Ты проиграл желание, – ответила я твердо. – Так что, будь добр, извинись перед Мишей. Мне было очень неудобно перед ним.

Я действительно хотела, чтобы они нашли общий язык – все-таки Миша был неплохим человеком. И… Ну ладно – мне хотелось с ним поиграть. Не знаю, откуда это взялось.

– Да за что?! – заорал Кирилл.

– За то, что облил колой хотя бы. Карточный долг – священен. Надеюсь, ты сделаешь то, что я говорю.