Тьма падет

— Шампанское, — со смешком подтвердил Том. — Просто с небольшой добавкой.

Хайден устало откинул голову на спинку кресла, и его тут же охватило неприятное чувство, словно его череп вот-вот засосет в кожаное нутро. Он с трудом выпрямился. Огни за окном слились в одну непрерывную сияющую линию.

— Знал ли ты, Хайден, что можно взять самый обыкновенный шприц и воткнуть его в бутылочную пробку? — Теперь Том казался совсем другим. Там, в баре, он напоминал большого добродушного мишку, застенчивого и неловкого. Теперь же взгляд его карих глаз ожесточился, а на лице проступило незнакомое, голодное выражение. — Сама пробка мягкая, ничего сложного. А вот дальше начинаются трудности. Видишь ли, когда ты уже ввел иглу внутрь, приходится бороться с давлением углекислого газа. Ты буквально чувствуешь, как он пытается вытолкнуть поршень шприца назад… Зато когда все закончено, пробка буквально запечатывается сама собой. Настоящее чудо. — Он рассмеялся, и этот звук эхом пронесся по салону машины.

Темно, никаких фонарей, подумал Хайден. Что они делают на автомагистрали? Том сказал, что он живет в городе, но из города они давно выехали.

Держать голову прямо становилось все труднее. Она перекатывалась с плеча на плечо, и он то и дело чувствовал холод оконного стекла на своей щеке, и это снова порождало в нем то самое странное чувство, словно он вот-вот провалится внутрь.

Том протянул руку и мягко взъерошил Хайдену волосы. Затем его пальцы вдруг сжались, и он вздернул его в вертикальное положение, прислонив затылком к подголовнику кресла.

— Сядь прямо.

Том взглянул в зеркало заднего вида, просигналил какому-то невидимому водителю, а затем съехал с автомагистрали. Куда — не понять, указатель превратился в сплошную мешанину расплывчатых букв. Темная проселочная дорога тут же проглотила машину целиком, и теперь Хайден видел только очертания полей и редких деревьев, подсвеченных ярким светом фар. В голове речитативом бился голос: «Открой дверь! Открой дверь и выпрыгни из машины!»

Но Хайден не мог и пошевелиться.

Вскоре они остановились на обочине. Том выключил фары, и машина погрузилась во мрак: в сплошной чернильной темноте только слабо светилась полоска автомагистрали. С тихим щелчком Том расстегнул ремень безопасности, затем натянул на руки латексные перчатки и навис над Хайденом, тщательно обыскивая. Вот он достал из его кармана мобильный телефон, и экран загорелся, осветив салон тусклым синеватым светом. Том отложил телефон в сторону, примостив на крышке мини-холодильника. Следующим он вытащил из кармана Хайдена маленький пластиковый бумажник, где он хранил банковскую карточку и одинокую десятифунтовую купюру, а затем он нашел пластиковый пакетик с белым порошком.

Хайден открыл было рот, чтобы объясниться, но язык едва шевелился, и из его горла донесся только слабый стон.

— Значит, слухи о тебе не врали, злобный ты говнюк, — проговорил Том, высоко подняв пакетик с порошком. Экран телефона погас.

Раздался шелест и треск. Глаза Хайдена постепенно привыкали к густому мраку, и когда очертания предметов обрели четкость, он увидел: Том уже открыл застежку на пакетике. В следующую секунду он схватил его за челюсти, чтобы разжать рот, и высыпал все содержимое на вялый, непослушный язык Хайдена. Том заставил его сжать челюсти, и во рту тут же стало невыносимо горько.

— Глотай, — приказал он. — Ну! Глотай!

На горло Хайдена легла тяжелая рука, сжимая глотку, и он непроизвольно сглотнул, морщась от горечи.

Том тем временем возился с приборной панелью. Вдруг кресло Хайдена наклонилось назад, и светящаяся полоска горизонта исчезла из виду — теперь он лежал горизонтально, уставившись в темный потолок. Затем моторчик зажужжал снова — это Том опустил спинку своего кресла, чтобы перебраться на заднее сиденье. Подсунув ладони под обмякшее тело Хайдена, он втащил его назад. Поначалу Хайдену показалось, что задние сиденья в этой машине просто огромные, но он быстро понял: нет, просто их спинки тоже опущены, чтобы обеспечить доступ к багажнику.

Том перевернул его на левый бок и быстро скрутил ему руки за спиной, перемотав запястья скотчем. Потом закатал низ джинсов и таким же образом связал лодыжки.

Клейкая лента неприятно холодила кожу.

Затем Хайдена перевернули на спину, и он тут же почувствовал боль в сцепленных за спиной запястьях. Что-то заскрежетало, и в поле его зрения возник Том, держащий в руках что-то длинное и изогнутое. Сначала Хайден с тревогой решил, что это какая-то секс-игрушка, но потом разглядел: это была небольшая пластиковая трубка с закругленным концом. Ротоглоточный воздуховод — его используют парамедики, чтобы дыхательные пути пациента оставались свободными.

— Не хочу, чтобы ты тут задохнулся, — сказал Том, пропихивая трубку ему в рот. Хайден сдавленно закашлялся, чувствуя, как закругленный конец воздуховода скользит вниз по его языку и упирается в заднюю часть гортани. Другой ее конец торчал из его рта, словно соска.

Напоследок Том заклеил ему рот скотчем, чтобы крепко закрепить воздуховод, и запихнул Хайдена поглубже в багажник. Мир яростно закружился, а затем все померкло.





* * *


Не обращая внимания на сдавленные стоны Хайдена, Том перебрался на водительское сиденье и поднял спинки кресел. Задние сиденья вновь были пусты, словно ничего и не было. Ему все-таки удалось запихнуть Хайдена в багажник, не вылезая из машины, да еще и в кромешной тьме.

С его телефоном Том разобрался быстро: отключил питание, вытащил сим-карту и переломил ее пополам. Затем он сложил телефон, сим-карту и бумажник в пластиковый пакет и намертво его запечатал.

Покончив с этим, он стянул свою белую футболку и надел темно-синюю рубашку. Воротник он застегивать не стал. Потом снял кепку, осторожно вытащил шесть шпилек для волос и стянул с головы парик. Достал изо рта накладные протезы, которые делали зубы более белыми и крупными, и спрятал их в сумку. В завершение всего он достал из бардачка маленький пластиковый контейнер и аккуратно снял с глаз карие контактные линзы. Когда он залил их специальным раствором, с преображением было покончено.

Изменить всего несколько небольших деталей — и вот его уже не узнать. Звали его, конечно, не Том, но все-таки он любил эту маскировку — с длинными волосами и спортивной кепкой. Даже жаль, что от нее теперь придется отказаться. В ней он выглядел как настоящий американец, этакий удалой лесоруб.

Он включил фары, вернулся с обочины на дорогу, и через несколько мгновений его машина бесследно растворилась во тьме.





Глава 11




Кейт уставилась на две фотографии, открытые на экране компьютера. И Гейб Кемп, и Дэвид Ламб оба были весьма привлекательными молодыми мужчинами — но в том-то и дело, что именно были.

Гейбов Кемпов в интернете действительно нашлось великое множество, а Дэвидов Ламбов — и того больше. Фейсбук был буквально переполнен этими именами. Кейт уже начала было составлять список, как вдруг подумала, что стоит попытать удачи на сайте пропавших без вести. Когда она работала в полиции, то всегда первым делом сначала проверяла историю судимостей, а затем — не числится ли человек пропавшим. И если доступа к полицейским записям у нее больше не было, то зайти на сайт пропавших без вести и узнать всю нужную информацию мог любой человек.

И хоть она не знала о них ничего, кроме имени и пола, результат она получила сразу: один Дэвид Ламб, один Гейб Кемп.


С обычной паспортной фотографии на нее внимательным взглядом смотрел Дэвид. У него было слегка обиженное выражение лица, короткие взъерошенные волосы каштанового цвета, карие глаза, оливковая кожа и весьма уверенный в себе вид. В вороте его белой футболке виднелась золотая цепочка. Пропал Дэвид Ламб в 1999 году, близ Эксетера, а в строке адреса значилось: «Без постоянного места жительства». Родился он четырнадцатого июня 1980 года.

— Всего девятнадцать лет, — пробормотала Кейт, не отрывая взгляда от фотографии. Она заметила, что к его страничке была прикреплена еще одна фотография, так что она перелистнула на нее. Кажется, сделана она была в том же месте: скорее всего, в автоматической кабинке для фотографий. Теперь Дэвид широко улыбался, демонстрируя ровные белые зубы и восхитительные ямочки на щеках. Смотрел он куда-то вбок.

Может быть, подумала Кейт, рассматривая фотографию, он пришел с другом. Тот сказал что-то смешное, и Дэвид рассмеялся.

А вот Гейб Кеймп пропал в Плимуте — городке, находящимся в семидесяти километрах от Эксетера. Случилось это в 2002 году. Постоянного места жительства не было и у него. С Дэвидом они были похожи в чем-то и внешне: оба высокие и темноволосые. На фотографии он сидел у ступенек, держа в руках зажженную сигарету: суровые черты крайне привлекательного лица, коротко Стриженная голова. В описании утверждалось, что глаза у Гейба карие, но фотографию, судя по всему, сделали ночью, и сейчас отсвет вспышки придавал им красноватый оттенок. Кажется, часть фотографии отрезали, а затем отсканировали: одна сторона снимка была квадратной, в то время как у другой был неровный, слегка закруглившийся край.

Фотографии Кейт скачала, а затем вернулась в поисковую систему и, вооруженная новыми сведениями, продолжила поиски. Надо сказать, помогло это не сильно: ни у одного не было профилей ни в одной социальной сети, никто не обсуждал их исчезновение в новостных статьях.

Кейт выпрямилась и потерла глаза, чувствуя, что она ужасно устала и проголодалась. До смерти хотелось выпить. Вот они и снова встретились — Кейт и ее старый добрый друг алкоголизм.

Она бросила взгляд на календарь и быстро подсчитала: последний раз она была на собрании группы восемь дней назад. Часы показывали без пятнадцати девять, и если она сейчас поторопится, то еще успеет на вечернюю встречу в Эшдине.

Кейт схватила со стола сумку и ключи, накинула на плечи теплую куртку и выскочила за дверь.





* * *


Тристан с Эдом ушли из «Головы вепря» уже после десяти вечера. По пути они прихватили с собой еды навынос и направились к набережной, болтая о всякой ерунде. Там их дороги разошлись: Эд отправился домой в одну сторону, а Тристан в другую, по пути обдумывая то, что удалось узнать о Ное Хантли и Джордже.

Горизонт все еще освещала слабая полоска последних лучей закатного солнца. В многочисленных барах, пабах и клубах толпились студенты, выстраиваясь в длинные очереди. Тристан и не заметил, как чуть не врезался в невесть как оказавшуюся здесь Кейт.

— Привет, — несколько удивленно произнес он.

— И тебе привет, — улыбнулась она в ответ. — Мне пришлось до самого твоего дома ехать, чтобы найти где припарковать машину. Вообще я возвращаюсь с собрания.

Тристан решил никак это не комментировать: в последнее время Кейт частенько посещала собрания анонимных алкоголиков.

— А я тебе как раз собирался звонить. У меня с моим другом Эдом только что состоялась крайне интересная беседа об Ное Хантли.

— Да ну? У меня тоже есть кое-какие новости. — Кейт огляделась. На другой стороне улицы стоял фургончик с бургерами — место, которое будет пользоваться чрезвычайной популярностью среди оголодавших студентов, когда пабы закроются на ночь. Один только запах жареного мяса заставил ее живот голодно заурчать. — Я еще не ужинала. Может, по бургеру?

И хоть Тристан уже ел, аромат гриля соблазнил и его. Он улыбнулся и согласно кивнул, так что они с Кейт пересекли дорогу, отстояли в короткой очереди у фургончика, а затем наконец заказали себе по чизбургеру и спустились вниз, к пляжу.

Вечер был тихим, безветренным, а прилив отступил, обнажая морское дно. Вокруг костра, разведенного у самого края воды, все еще сидела компания студентов. Кто-нибудь периодически подкидывал в костер просоленные поленья, и тогда пламя ярко вспыхивало. Уютно трещала древесина, и по пляжу то и дело прокатывались веселые выкрики и заливистый смех.

Найдя себе место потише, Тристан и Кейт опустились прямо на песок и развернули исходящие паром бургеры.

— Господи, как же вкусно, — промычала она с полным ртом. — Эта кунжутная булочка — просто нечто.

Откусив от своего бургера, Тристан одобрительно кивнул. Сочетание нежного, сочного мяса и тающего во рту сыра было просто восхитительным. Ел Тристан быстро, так что он закончил, когда Кейт не осилила еще и до половины своей порции. Чтобы не терять времени зря, он вкратце рассказал ей новости о Ное Хантли.

— А этот твой друг, Эд, он кто? — спросила Кейт, закидывая в рот последний кусочек.

— Раньше был полицейским, а сейчас он в отставке. Но на пенсию он вышел рано, ему вроде около пятидесяти.

— И долго вы с ним знакомы?

Что-то такое было в ее интонации — словно Кейт деликатно пыталась выяснить, не было ли между ним с Эдом чего-то большего.

— Нет-нет, ничего такого, — сказал он. — Мы с ним познакомились в «Голове вепря», когда там в очередной раз играли в гей-бинго.

— Звучит куда как веселее, чем гетеро-бинго, — с улыбкой заметила Кейт. — Впрочем, не то чтобы мне вообще нравилась эта игра.

— О, Эд просто ее обожает… Он, кажется, вообще со всеми на свете знаком. Рассказал, что Ной Хантли был довольно известен в наших кругах потому, что любил спать с хорошеньким мальчиками за спиной у собственной жены. Джоанна расследовала то же самое, но я не уверен, удастся ли извлечь что-то полезное из всей этой истории с барменом Джорджем. Эд вообще думает, что Джордж сбежал из города, потому что задолжал за квартиру.

— Эд помнит его фамилию? — спросила Кейт.

— Нет. Но он сказал, что поспрашивает.

В свою очередь Кейт рассказала Тристану о том, как нашла на крышке коробки имена Дэвида Ламба и Гейба Кемпа. Достав из куртки телефон, она продемонстрировала ему фотографии.

— И Бев говорит, что это точно почерк Джоанны? — уточнил Тристан.

— Звучала она, конечно, не слишком трезво… Коробка была еще и подписана, и Бев сказала, что это тоже писала Джоанна. Оба почерка совпадают.

— Думаешь, Джоанна говорила с этими ребятами о Ное Хантли?

— Дэвид Ламб исчез в июне 1999 года, а Гейб Кемп — в апреле 2002 года. Джоанна выпустила статью о Хантли только в марте 2002 года, хотя, конечно, могла работать над ней уже долгое время.