Тени теней

– Вообще-то не в курсе. А это существенно?

– Пока не знаю. – Я помотал головой. Вопрос возник совершенно ниоткуда, и все же вдруг показался очень важным. – Говорила ли она что-нибудь после того, как это произошло?

– Нет. Она довольно сильно ушиблась. И вы сами знаете, в каком состоянии находилась ваша мама в последнее время, мистер Адамс. Я не уверена, что она вообще поняла, что случилось.

– Долго она там пролежала?

– Опять-таки не знаю. Все, что я могу сказать, это что я сразу же примчалась туда.

Я примолк. Я-то думал, что это было плановое посещение.

– Погодите-ка… Так вы уже знали, что она упала?

– Не то, что упала, но у Дафны была тревожная кнопка. Мы называем ее «писк летучей мыши» – в хорошем смысле слова, конечно. Это нечто вроде пейджера, который пациент постоянно носит с собой и который отправляет сигнал на наши мобильные телефоны. От Дафны поступил тревожный вызов, так что я первым делом попробовала перезвонить ей домой. Никто не ответил, и я сразу поехала туда.

– Она была в сознании после падения?

– Нет, когда я приехала, – но на момент вызова, думаю, уж всяко была. Все, что я могу вам сказать, мистер Адамс, это что я была на месте в течение получаса. Могла бы и раньше, но дело было практически к ночи.

«На момент вызова явно была».

Если только по какой-то причине мать не нажала на эту кнопку еще до падения. Может, что-то в доме испугало ее. Или кто-то.

– Мистер Адамс? Есть еще вопросы?

– Да, простите. – Я помотал головой. – Вообще-то только еще один. Дверь не была заперта, когда вы приехали?

Секунда молчания.

– У меня есть ключи. Ну, то есть были – они сейчас у вас.

– Да. А вы воспользовались ими тем вечером?

– Стоило вам об этом спросить… Точно не помню. Не думаю, что воспользовалась. Я постучала, а когда никакой реакции не последовало, прямиком зашла внутрь… Нет, вряд ли мне понадобились ключи.

– Ладно. Спасибо.

– Но что…

Я оборвал звонок. Что было просто-таки по-хамски, конечно же. Но, учитывая все обстоятельства, я решил, что вселенная простит меня, даже если и не простит Салли.

Уставившись за окно на улицу и магазины напротив отеля – люди занимались своими обычными делами, – я попытался как-то состыковать то, что уже знал, с тем, что только что выяснил.

Итак, в тот вечер, когда моя мать упала с лестницы, она отправила тревожный сигнал, показывая, что ей нужна помощь, и когда приехала Салли, дверь была не заперта. Всему этому явно можно было подобрать какое-то совершенно невинное объяснение, и наверняка люди так и поступили.

Вот только мать давно уже была не в себе и чего-то боялась. Она уверяла, будто видела в лесу Чарли. И если мне подбросили мою собственную куклу, тогда в какой-то момент в доме должен был находиться кто-то еще. Не было ли это падение с лестницы чем-то бо́льшим, чем все думали? И была ли мать одна в тот вечер?

А может, она вообще ниоткуда не падала?

И пока я, растерянный и испуганный, сидел в гостиничном номере, одна и та же мысль постоянно возвращалась ко мне.

«Игра для тебя еще далеко не закончена».





* * *


Так что в конце концов я решился.

Впрочем, это вовсе не означало, что моя решимость выдержит столкновение с реальностью, и еще только подъезжая к отделу полиции Гриттена, я уже начинал чувствовать себя несколько по-дурацки. Это ощущение лишь усилилось, когда я зашел внутрь. За все эти годы приемная практически не изменилась, и я сразу припомнил, как входил сюда вместе с матерью, растерянный и оцепеневший, и ее руку у себя на плече, направляющую меня вслед за двумя полисменами, которые привели нас сюда.

Но я больше не был подростком.

За регистрационной стойкой я первым делом спросил Аманду, что поначалу вызвало некоторое недоумение, но в итоге выяснилось, что в отделе ее нет. Тогда я потребовал констебля Оуэна Холдера, лично видевшего кровь на двери дома моей матери, а потом немного подождал в приемной.

– Мистер Адамс? – При виде меня Холдер был явно ошарашен, но всеми силами постарался это скрыть. – Прошу за мной.

Он провел меня в крошечную комнатку сбоку от приемной. Та больше напоминала кладовку, чем кабинет, но здесь имелся компьютер, и, усевшись напротив меня, Холдер тут же принялся быстро колотить по клавишам. Я сел напротив него и стал ждать. Наконец лицо его немного разгладилось – наверное, он волновался, что не зарегистрировал происшествие со стуком в дверь, как я его просил, и теперь с облечением убедился, что все-таки сделал это.

– Вашей собственности нанесен еще какой-то… ущерб, мистер Адамс?


– Это не моя собственность, – ответил я. – Дом принадлежит моей матери.

– Ну да, конечно.

– С ней недавно произошел несчастный случай – она упала с лестницы. Только вот я далеко не уверен, что так все и было.

– О?

– По-моему, в доме мог находиться кто-то еще.

Холдер наконец оторвался от компьютера и посмотрел на меня. По пути сюда я вполне представлял себе, что подобное предположение может показаться просто смехотворным, будучи высказанным вслух, и, возможно, так оно и вышло, но лично мне сейчас было не до смеха. Холдер откинулся на стуле и задумчиво уставился на меня.

– Так-так…

Я рассказал ему, как все произошло. Вначале он только кивал моим словам, но потом вновь наклонился вперед, отыскал на столе ручку и бумагу и начал что-то записывать. Похоже, что человек, которого я видел в лесу, вызвал у него некоторый скепсис.

Но тут я выложил на стол куклу с красными тесемками вместо пальцев.

Холдер поднял взгляд от своих записей и застыл.

– Господи, да это еще что? – вопросил он.

– Кукла, – объяснил я. – Кто-то просунул ее в щель для писем. Ее давным-давно сделал Чарли Крабтри. Он был…

– Я знаю, кем был Чарли Крабтри.

Холдер опасливо взял куклу и внимательно изучил ее. Он был слишком молод, чтобы помнить тот случай, но, возможно, я недооценил память, свойственную подобным местечкам, – то, как подобные истории в них пересказываются годами. А тем более память Гриттена, который упорно цепляется не только за своих обитателей, но и за свои старые события, пусть даже никто и не склонен открыто говорить о них.

– Экая пакость, – наконец произнес Холдер.

– Да. Вы правы.

Он положил куклу обратно, а потом убрал руки под стол. Интересно, подумал я, уж не вытирает ли он сейчас пальцы о штаны, даже сам того не сознавая, – в попытках стереть невидимую грязь, которую оставила на них эта кукла.

– Так, говорите, кто-то подбросил ее вам в дом через щель для писем?

– В дом моей матери, – уточнил я. – Но да.

Холдер все не сводил взгляд с куклы. Как будто вдруг увидел в реальной жизни то, о чем до сих пор лишь читал в учебниках истории. Мне было видно, что сказанное мной его встревожило, но он и понятия не имеет, что со всем этим делать.

Но по крайней мере он слушал меня.

– Итак, вы знаете, кем был Чарли Крабтри, – произнес я.

– Конечно. Все в этих краях знают.

– Так что вы наверняка в курсе и что тогда произошло. Понимаете, что это за штуковина.

– Да. И я знаю, кто вы. Буду с вами честен, мистер Адамс: это была единственная причина, по которой я воспринял отметины на двери вашего дома – дома вашей матери, в смысле, – настолько серьезно. И…

Холдер вдруг с неловким видом отвернулся.

– И?.. – подтолкнул я.

– И я также понимаю, что вернуться сюда вам было непросто, особенно после столь долгого перерыва.

Я выжидал.

– Что я хочу сказать, – продолжал он, – это что пережитое порой творит с людьми странные вещи. Пожалуйста, только не сочтите за грубость, но я вот сейчас размышляю, не накрутили ли вы все это в какой-то степени у себя в голове. Так, что это показалось чем-то бо́льшим, чем на самом деле. Не преувеличиваете ли вы масштаб проблемы.

И опять я ничего не сказал.

Я уже был готов чувствовать себя по-дурацки, приехав сюда, или услышать, что у полиции недостаточно оснований, чтобы что-то предпринять, но никак уж не ожидал, что меня обвинят во вранье – пусть даже и в завуалированной форме. На миг я смутился, но потом слова Дженни вновь вернулись ко мне.

«Обычно ты был более решительным».

– Я ничего не выдумал, – твердо сказал я.

– Вообще-то я такого не говорил.

– Нет, сказали.

Мой голос звучал холодно. Холдер был прав по крайней мере в одном: все эмоции последних нескольких дней так и бурлили во мне, и я рисковал брякнуть то, чего не следовало бы. Не хватало еще окончательно потерять контроль над собой – это мне уж точно ничем не помогло бы.

– А где детектив Аманда Бек? – спросил я.