Тени теней

– Этой ночью нам с Джеймсом снился один и тот же сон.

– Что?!

– Мы с Джеймсом делили одно сновидение на двоих.

– Ой, только, блин, не смеши!

Слова эти вырвались у меня без всяких раздумий, и атмосфера в комнате заметно переменилась. Хотя раньше я вполне мог в таких случаях закатывать глаза, но до этого никогда не перечил Чарли столь открыто и агрессивно. Его улыбка увяла и глаза опустели, и я понял, что переступил черту.

Но все равно продолжал напирать.

– Такого просто не бывает, Чарли.

– Я понимаю, Пол, – произнес он. – Ты не прилагал таких стараний, как остальные, и ничего не достиг. Но поверь мне: это на самом деле произошло.

– Ну да, как же! На самом деле ничего не произошло!

Чарли открыл свой дневник сновидений и протянул его над столом Джеймсу.

– Джеймс, тебя не затруднит это прочесть?

Тот замешкался. Внезапный напряг в разговоре заставил его занервничать. Но мне было понятно, что Джеймс также и заинтригован, и через секунду он подошел, взял дневник Чарли, а потом немного постоял, изучая открытую перед ним страницу.

Глаза его расширились.

– Ну что? – спросил я.

Но Джеймс ничего не ответил. Закончив чтение, он опустил тетрадь и посмотрел на Чарли с чем-то вроде благоговейного ужаса на лице.

– Такого… такого просто не может быть!

– Тем не менее. – Чарли мотнул головой в мою сторону. – Покажи Полу.

Джеймс передал мне тетрадь. Пусть даже он был явно напуган, я по-прежнему думал, что все это полный абсурд. Люди не могут видеть один и тот же сон на двоих. Я опустил взгляд на раскрытый дневник. Последняя запись Чарли начиналась на левой странице разворота, и его мелкий, паутинный почерк заполнял обе. Наверху были указаны дата и время – сегодняшнее утро.

Я приступил к чтению.

Я сижу вместе с ним в лесу.

Тут очень темно, но сквозь деревья тускло просвечивает луна, и мне понятно, что на нем старая армейская куртка – та, что с потрепанной тканью на плечах, похожей на перья, словно он ангел, который срезал свои крылья под корень. Волосы у него черные и спутанные, дикие, как заросли под деревьями вокруг нас, и его лицо – черная дыра, как и всегда. Но почему-то я совершенно четко вижу его руки – он сидит по-турецки, положив их на колени. Руки у него ярко-красные.

Этот человек встает, возвышаясь надо мной, огромный, как гора. Вразвалку уходит в лес, и деревья расступаются перед ним. Я понимаю, что должен идти следом. Есть что-то, что он хочет показать мне, ему нужно, чтобы я что-то увидел.

Я пробираюсь вслед за ним по лесу. Он как медведь, как чудовище – полностью заслоняет обзор впереди. Я изо всех сил стараюсь не отставать, не хочу заблудиться и подвести его. Лес смыкается у меня за спиной так быстро, как и расступается перед ним впереди, и меня изумляет власть, которой он здесь обладает.

Внезапно он останавливается и вытягивает одну руку с растопыренными красными пальцами. Я тоже останавливаюсь и становлюсь сбоку от него. Он кладет свою огромную красную ручищу мне на плечо, и мою кожу пощипывает там, где он ее коснулся. Вблизи он пахнет мясом и землей, и я могу чувствовать, как его огромная грудь медленно расширяется рядом со мной, а его дыхание клокочет у него в горле при каждом вдохе. Я хочу увидеть его лицо, но знаю, что пока недостоин этого.

Чуть впереди перед нами лес заканчивается. Дальше – что-то похожее на сад, и он гораздо лучше освещен, чем то место, где мы стоим. Там кто-то есть. Ему нас не видно из-за темноты, но я его хорошо вижу.

Это Джеймс.

Мое сердце начинает биться чаще, поскольку я понимаю, что наконец-то получилось. То, чему он меня научил и что говорил мне, полностью сбылось. Одного за другим я приведу нас к нему.

Я уже собираюсь окликнуть Джеймса, но тут просыпаюсь.



Закончив чтение, я еще раз глянул на дату. А потом опять пробежался взглядом по строчкам записи, давая себе время подумать. В комнате стояла тишина, и я чувствовал, что все не сводят с меня глаз, ожидая моей реакции – гадая, кто же победит в этом споре, я или Чарли. Все зависло в неустойчивом равновесии, как на лезвии ножа.

Я бросил взгляд на Чарли. Он с любопытством наблюдал за мной, и я смог выдержать его взгляд всего лишь какую-то секунду, после чего вновь опустил глаза на исписанные листы.

Потому что и понятия не имел, что сказать.

То, что я только что прочел – то, что до сих пор маячило прямо перед мной, – было совершенно невероятно. Два человека никак не могут делить один и тот же сон на двоих! И все же я был столь же уверен, что Джеймс и Чарли никак не могли заранее сговориться между собой. Потрясение, которое я видел на лице у Джеймса, было совершенно искренним.

Я буквально чувствовал, как тикают секунды, и с каждой во мне росло беспомощное раздражение. При всем своем старании я никак не мог разгадать секрет фокуса, который только что показал мне Чарли. Но нужно было что-то сказать, и мое упорное желание дать ему отпор оказалось сильнее, чем когда-либо. Крылся во всем этом какой-то подвох, я это понимал. Может, даже опасный подвох. Но вот только я не знал, как управиться с этим.

Закрыв дневник, я небрежно бросил его на стол перед Чарли, а потом попытался придать голосу как можно более пренебрежительный оттенок:

– И что же это тогда за «мистер Красные Руки»?






10




В наши дни

– Майкл отсюда практически не вылезал.

Мэри Прайс говорила негромко, словно воздух в гостиной был слишком нежным и она опасалась потревожить его.

Аманда огляделась. И верно – все, что осталось от жизни Майкла Прайса, было по-прежнему разбросано вокруг. Возле окна стоял стеклянный столик, на котором лежали тетради и учебники; через спинку одного из деревянных стульев была небрежно перекинута стопка худи со свисающими до пола капюшонами. На подлокотнике дивана валялись черные наушники, а возле телевизора Аманда заметила коробки с играми, раскиданные по полу вокруг видеоприставки «Плейстейшен». Комната выглядела так, будто Майкл вышел отсюда всего несколько секунд назад и вот-вот вернется.

Но когда взгляд Аманды переместился на родителей мальчишки, сразу стало ясно, что такого уже никогда не произойдет. Вид у Мэри Прайс был бледный и потрясенный. Ее муж, Дин, сидел рядом с ней на диване с ничего не выражающим лицом, одной рукой крепко вцепившись себе в колено. Разговоры с родственниками жертв Аманда считала наиболее трудной частью своей работы. Особенно в последнее время ей было все труднее не воспринимать их боль как свою собственную, представлять их стоящими рядом с ней на месте преступления и принимать на себя удар их горя. Вот и сейчас чувство потери и пустоты в комнате было для нее почти что невыносимым.

«Запри это на замок, – прозвучали в голове слова отца. – Сохраняй профессиональную отстраненность».

Но это у нее никак не получалось.

– Это частично наша вина, я знаю, – говорила Мэри. – Нам вечно было многое не по карману. У Майкла была та же самая комната, что и в восьмилетнем возрасте. Она слишком мала для подростка – места там разве что для кровати да пары тумбочек. Господи, я была такой ужасной матерью!

Аманда посмотрела на Дина Прайса, ожидая, что тот утешит жену. Но мужчина сейчас словно находился где-то слишком далеко, так что она даже не была уверена, что он эти слова вообще услышал.

– Зря вы так. Я уверена, что вы делали все возможное.

– У вас есть дети? – спросила Мэри.

«Господи, нет!» Аманда по-прежнему живо помнила тот страх перед беременностью, который ей довелось испытать в свои двадцать с небольшим, – это определенно была одна из самых худших вещей, когда-либо случавшихся с ней.

– Нет, пока что нет.

– Дети – это замечательно, но иногда с ними трудно. Майкл всегда был спокойным мальчиком, но просто окончательно замкнулся в себе, когда подрос. Даже с собственной мамой не желал разговаривать. – Мэри посмотрела на своего мужа, который по-прежнему неотрывно смотрел куда-то вдаль. – Хотя в последнее время вы с ним вроде сошлись поближе, так ведь? Это пошло на пользу вам обоим. Ему, по крайней мере, уже не было так одиноко, по-моему.

Мэри похлопала мужа по колену. Дин никак не отреагировал, и она опять повернулась к Аманде.

– Вот потому-то я была не против, что он так много играл в компьютерные игры. Он наконец-то позволил себе немного высунуться из скорлупы, понимаете? Забыть, что я здесь. Было приятно слышать, как он общается с другими людьми.

– Большинство его друзей были в Интернете?

– Ну, это не совсем друзья, на самом-то деле… Просто случайные люди, против которых он играл. Вот… вот потому-то я была так рада, когда он вроде завел себе друзей в реальном мире.

Мэри погрузилась в молчание, и Аманда неловко поерзала на стуле. Предстояла самая тяжелая часть разговора. Но без нее было не обойтись. Помимо всего прочего, эти двое заслуживали знать, что произошло.

– Как вы, наверное, уже в курсе, – произнесла она, – двум подросткам уже предъявлено обвинение в убийстве вашего сына. Они предстанут перед судом в начале следующей недели.

Дин Прайс ожил.

– Эллиот Хик, – произнес он. – И Робби Фостер.

Говорил он медленно и размеренно, но по-прежнему не сводил взгляда с противоположной стены. Аманда замешкалась. Имена и фамилии подростков не назывались прессе, но вряд ли имело смысл придерживать эту информацию от родителей. Они уже и так знали. Да и вообще все знали. Такой уж городок Фезербэнк. Так стало после печально знаменитого Шептальщика[9], которого за все эти годы здесь так и не забыли.

– Хик и Фостер дружили с самого раннего детства, – сказала Аманда. – Права ли я, если скажу, что ваш сын начал проводить с ними время лишь в начале этого года?

– Да, это так, – кивнула Мэри. – Они пригласили его подсесть к ним.

То же самое сообщил полиции и Хик. Трое ребят начали сидеть вместе на уроках в школе, а потом по выходным стали ходить на карьер. Майкл Прайс жаждал компании, по словам Хика. Был почти болезненно благодарен за нее. Как он это описывал, так можно было подумать, будто они пригрели бродячего щенка. В свете того, что произошло, при мысли об этом на душе у Аманды окончательно становилось тошно.

В субботу утром Майкл, как обычно, встретился с Хиком и Фостером на пустыре, и все трое вместе отправились на карьер. Очевидно, Майкл ожидал от этих отношений дружбы и товарищества, которые искал всю свою короткую жизнь, и думал, что теперь нашел искомое. Но на сей раз двое его якобы друзей прихватили с собой ножи и дневники сновидений. Убить Майкла они намеревались с самого начала. А интернет-пользователь, известный как ЧК666, сообщил все, что им требовалось знать, дабы повторить когда-то проделанное Чарли Крабтри.

«Я был там. Давай в личку».

– При вас Майкл когда-нибудь упоминал место под названием Гриттен?

Мэри с безучастным видом задумалась. Но Дин тут же подался вперед. Это был человек, состоящий из одних острых углов, заметила Аманда, и в том, как он сейчас нацелился на нее взглядом, было что-то угрожающее.

– Нет, – все так же медленно произнес он. – А где это?

– Это такой городок к северу от нас. – Она помедлила. – А как насчет Чарли Крабтри? Или кого-то по прозвищу Красные Руки?

Дин лишь покачал головой.

– Что это еще за Красные Руки?

«Миф», – подумала Аманда.