Тени Потерянного Солнца

Постепенно, пока день катился дальше, тревоги стихли. Страх уступил место веселью, опасения – уверенности. Довольный и успокоенный, весь мир что-то тихо напевал себе под нос.

И всё же твёрдая сердцевина печали никуда не делась. Маррилл сжала мамины пальцы, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на эту тоску. Эх, если бы этот день длился вечно! Увы, это невозможно. Что бы она ни сделала, это был просто сон. Когда она проснётся, она будет на Пиратской Реке, лицом к лицу с Потерянным Солнцем Дзаннин. А её мама будет в больничной палате в Бостоне, ожидая, когда доктора в белых халатах сообщат ей новости.

Она посмотрела маме в глаза и шмыгнула носом:

– Я не хочу, чтобы ты уходила, мама.

– Дорогая моя, – сказала мама, поглаживая волосы Маррилл. – Я ещё не ушла. Просто наслаждайся моментом. Даже если это лишь сон. Потому что сны здесь длятся вечно.

Маррилл прильнула к ней, и мамины руки обняли её за плечи. Она улыбнулась, наблюдая, как стены преобразуются в ленты, а те обвиваются вокруг них обеих.

В следующий миг она открыла глаза. На этот раз по-настоящему, а не во сне. Стенки раковины пошли трещинами, она раскололась и рассыпалась в прах. Не успела Маррилл сообразить, в чём дело, как уже лежала рядом с Ардентом и Фином на палубе «Предприимчивого Кракена», как будто всё время там и была.

– Ославабогу! – воскликнула Реми, крепко сжимая Маррилл и Фина в объятиях. – Мы вас едва не потеряли. Полные паруса! – крикнула она, вставая, и корабль ожил.

Паруса тотчас наполнились ветром, и «Кракен» устремился вперёд. Маррилл огляделась по сторонам. Рядом с ней на палубе лежала бумага, из которой были сделаны трубки Ракушечных Ткачей. Теперь бумага эта размоталась и склеилась, образуя единую длинную ленту.

Лента грёз, поняла Маррилл. Материал для Былитамской Карты. Они нашли Ленту!

Девочка снова огляделась, пытаясь обнаружить признаки присутствия самих Ткачей, но ничего не увидела. Ракушечные Ткачи исчезли.

Внезапно она поняла: она что-то держит в руке! Как оказалось, белую ракушку. Красивый круглый полумесяц, как у моллюска, с гребнями из слоновой кости и желтоватыми отростками.

Прижав раковину к груди, Маррилл позволила остальным по очереди обнять себя. Она чувствовала внутри раковины тепло Ракушечных Ткачей. Те как будто залегли в зимнюю спячку. Ожидая, что когда-нибудь где-то далеко-далеко, где им ничто не будет угрожать, они построят новую библиотеку.





* * *


Позже тем же вечером Маррилл сидела за столом, который Ардент вытащил на главную палубу, как он любил делать в хорошую погоду, и осторожно держала в руках Ленту грёз. Карни счастливо мурлыкал у неё на коленях. Волшебник громогласно вещал о происхождении материала и природе снов, но Маррилл его почти не слушала. Чистый холст Ленты, казалось, говорил о бесконечных возможностях. Казалось, он взывал к ним, умолял, чтобы его наполнили.

– …если учесть, что эти сны ещё никому не приснились! – с жаром объяснял Ардент явно скучающей Реми. – У меня в голове не укладывается, как можно соткать ещё не увиденные сны. Ах, эти чудеса Дзаннов!

– Проще простого, – шепнул Фин на ухо Маррилл. – Сны-черновики и всё такое прочее.

Она кивнула:

– Я не отказалась бы на ней порисовать.

Фин посмотрел на Маррилл, затем на Реми.

– Я так и думал. – Из кармана куртки он достал пачку карандашей для рисования. – Я стащил их у тебя. Вернее… – Он кашлянул и поспешил добавить: – Для тебя. Я подумал, вдруг они, как назло, у тебя закончатся в тот момент, когда будут особенно нужны.

Глаза Маррилл вспыхнули радостью. Она потянулась за карандашами.

– Ты самый лучший, – сказала она, причём от всей души. Вытащив один карандаш, она прижала графитовый кончик к чистой поверхности. – Что же мне нарисовать?

Фин задумчиво наморщил лоб:

– Как тебе… Например, как я ногой пну Потерянное Солнце прямо в физиономию! – Для наглядности он даже принял боевую позу.

Маррилл не удержалась от смеха.

– Может, лучше… дракона?! – сказала она.

Она быстро набросала злобного вида зверя с головой, слишком большой для тела, пастью, полной огромных острых зубов, и толстым хвостом, который тот обмотал вокруг одной из мачт «Кракена».

Не успела она нанести последние штрихи, как вдруг нарисованная ею картинка пошевелилась и пыхнула огнём. Осветив ночь вокруг, языки пламени устремились к столу. Маррилл вскрикнула, уронила Ленту и отскочила назад. Карни спрыгнул с её колен и, несмотря на протесты штурмышей, вскарабкался на ближайшую мачту.

Ардент поднял глаза со словами:

– Маррилл, что во имя четырнадцати солнц…

Не успел он договорить, как по соседнему трапу топнула исполинская чешуйчатая нога с огромными когтями. Маррилл разинула рот, глядя, как нарисованный ею дракон спрыгнул с бака. Пытаясь что-то поймать в воздухе, он комично качал головой из стороны в сторону и бил длинным хвостом.

Маррилл испуганно отпрянула и посмотрела на дракона, которого она только что нарисовала на Ленте. Что это? Её рисунок в точности отражал то, что теперь происходило в реальной жизни!

– Клянусь Дзанном, это мегацефальный змей! – воскликнул Ардент.

– Дракон! – взвизгнула Реми, бросаясь к главному люку.


Над головой Маррилл пронёсся огненный вихрь, и она поспешила пригнуться.

– Не бойся! – объявил Ардент, стоя во весь рост перед разъярённым чудовищем. – Это не первый зверь, которого я был вынужден убить. Сгинь, ящерица!

Из кончиков его пальцев вылетела ярко-голубая молния и устремилась прямо к массивному носу дракона.

Заряд прошил дракона насквозь и, вылетев наружу из его спины, разнёс вдребезги перегородку рядом с Маррилл.

– Ардент, берегись! – воскликнула она.

Старик уставился на дракона, затем на свои руки, затем снова на дракона.

– Да, это что-то новенькое, – произнёс он.

И в следующий миг на него обрушилась драконья пасть и заглотила целиком. Крик Маррилл слился с пятью другими воплями, пронзившими темноту ночи.

Она с трудом поднялась на колени. Что-то в этих криках было не так. Да! Ардент всё ещё кричал, хотя и был проглочен драконом! Она оглянулась туда, где только что стоял её друг… и он до сих пор был там.

– ААААААААаааааа… а! Теперь мне всё понятно, – пробормотал Ардент. – Ловко я, не правда ли?

Дракон оскалился и зарычал, а когда повернулся на тесной палубе, его хвост проткнул ограждение. И тут Маррилл поняла – дракон не был настоящим.

– Фин, – прошипела Маррилл, указывая на развёрнутую Ленту грёз, из которой пришло чудовище. – Сотри рисунок!

Он посмотрел на неё как на сумасшедшую.

– Этот дракон – иллюзия! – пояснила она, бросая ему карандаш.

– Ааа! – протянул он.

Тем не менее всякий раз, когда дракон поворачивался к нему, он испуганно втягивал голову в плечи. Наконец, он схватил длинный пергамент и основательно прошёлся по нему ластиком. Издавая жуткий вой, дракон постепенно исчезал на глазах.

Наконец зверь полностью исчез, и Маррилл с облегчением вздохнула. Она не сомневалась: это был первый и последний раз, когда она что-то рисовала на Ленте грёз.

– Да, это было нечто! – невозмутимо произнёс Колл, подходя к столу.

Реми осторожно увязалась за ним следом.

Ардент хлопнул в ладоши:

– Ты тоже так считаешь? Я второй раз в жизни был проглочен целиком! – Очевидно поняв, что он только что сказал, волшебник прикусил губу. – Я бы предпочёл не обсуждать первый раз, если вы не против.

Все поспешили согласиться.

Маррилл подошла к Ленте и осторожно взяла её у Фина. На первый взгляд пергамент казался таким безобидным! И всё же она чувствовала, как из него вытекают самые разные возможности. Она была вынуждена признать, что её по-прежнему так и подмывало нарисовать на нём что-нибудь.

– Извините, я не хотела, – сказала она всем.

Ардент покачал головой:

– Не могу сказать, что это было очевидно. Но, похоже, нам следует воздержаться от каких-либо рисунков на Ленте грёз, по крайней мере, пока мы не готовы превратить её в нашу новую Карту. – Он осторожно взял у Маррилл Ленту и свернул. – Хорошо, что ты не воспользовалась чернилами, которые нам так нужны. Подозреваю, в этом случае этот милый, созданный тобой зверёк оказался бы… куда более плотным.

Реми заглянула через плечо Колла. Было видно, что она всё ещё колеблется.

– Что ставит перед нами вопрос о том, куда мы пойдём дальше? Ведь в данный момент мы, по большому счёту, просто бесцельно блуждаем…

– Верно, – согласился Ардент и поднял карту. Дыра в её середине сделалась заметно больше. Когда они высадились на Отмелях Онейры, она была не больше монетки в двадцать пять центов. Теперь же – размером с серебряный доллар и продолжала расползаться во все стороны.

– Какая часть Реки потеряна? – прошептала Маррилл. – Какую площадь покрывает эта дыра?

Ардент печально посмотрел на неё:

– На вид небольшая, и в некотором смысле это так, поскольку Пиратская Река бесконечна. Но это всё равно значительная часть. Многие миры уже исчезли.

– А вот Мерес, – продолжил он, пытаясь вернуть разговор в нужное русло, – где Потерянное Солнце намерено впрыснуть свою силу в исток Пиратской Реки. – Он указал на точку на полпути между краем пустоты и границами Карты, которые не давали её бесконечным мирам упасть прямо за край пергамента.

Маррилл обратила внимание, что дыра неравномерно вытянута, по форме она напоминала слезу, тянущуюся к точке, на которую указывал Ардент.

– Потерянное Солнце движется быстрее, чем ожидалось. При такой скорости он, скорее всего, будет в Мересе через два дня. Возможно, раньше.

Его слова наполнили сердце Маррилл ужасом.

– Думаю, нам лучше двигаться дальше. Что скажете?