Тень горы
Часть 38 из 199 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Но мы ведь с тобой…
– Я говорю о том дне, когда я впервые поняла, что могу тебя полюбить, – пояснила она, наслаждаясь моим замешательством. – Ровно два года назад, через неделю после свадьбы Карлы, ты остановил свой байк рядом со мной на Козуэй, когда я пережидала дождь.
– Я надеялся, что ты уже забыла о том случае. Я тогда был под сильным кайфом.
– Что верно, то верно, – согласилась она. – Ты заметил меня в толпе под навесом у магазина и подкатил с предложением подбросить до дома. А дождь стоял стеной…
– Назревал большой потоп, и я подумал, что тебе будет непросто добраться домой.
– Да, лило как из ведра. И вдруг появляешься ты, на мотоцикле под ливнем, весь мокрый насквозь, и предлагаешь подвезти меня, стоящую в сухом и безопасном месте. Я хохотала от души.
– Ладно-ладно…
– А потом ты слез с байка и начал танцевать под дождем на глазах у всех.
– Чертовски глупо.
– Да нет же! Как раз это мне очень понравилось.
– Глупо, – повторил я, качая головой.
– Думаю, ты должен дать обет перед силами вселенной: находясь в Бомбее, танцевать под дождем хотя бы один раз за время муссона.
– Насчет сил вселенной не знаю, но перед тобой я готов дать обет. Отныне обещаю в каждый из муссонов на моем веку хотя бы раз потанцевать под дождем.
Гроза приближалась. Молнии яростно метались над морем. Еще через мгновение первый громовой раскат потряс небо.
– Сейчас польет вовсю.
– Иди сюда, – сказала Лиза, беря меня за руку.
Она подвела меня к подножию медленно вращающегося лучника, нырнула в тень и тут же появилась обратно с плетеной корзиной в руке.
– Я заплатила охраннику, чтобы он спрятал это здесь для нас, – объяснила она, открывая корзину, в которой обнаружились большое одеяло, бутылка шампанского и несколько бокалов. Она протянула мне бутылку. – Открывай, Лин.
Пока я возился с фольгой и проволочной уздечкой, она расстелила одеяло, придавив его найденными на крыше кусками арматуры, чтобы не унесло порывом ветра.
– А ты и вправду все продумала, – сказал я и выстрелил пробкой.
– Ты и половины еще не знаешь. Это уникальное место. Когда мы были здесь с Ришем, я хорошенько осмотрелась и поняла, что это одно из очень немногих мест в Бомбее – а то и вовсе единственное место, – где никто не сможет увидеть тебя из окна.
С этими словами она стянула платье через голову и отбросила его в сторону. Под платьем на ней ничего не было. Она протянула два бокала, чтобы я их наполнил. Так я и сделал, и мы чокнулись.
– За что выпьем? – спросил я.
– Почему бы тебе тоже не скинуть свою чертову одежду?
– Лиза, – сказал я серьезно, – нам надо поговорить.
– Да, – сказала она. – Но сначала выпьем. Я скажу тост.
– Давай.
– За влюбленных глупцов.
– За влюбленных глупцов.
Она осушила бокал и швырнула его через плечо. Бокал звонко разбился о бетонную опору.
– Всегда хотела это сделать, – заявила она радостно.
– Послушай, нам необходимо поговорить…
– Нет, – сказала она и принялась срывать с меня одежду.
Когда мы оба оказались голыми, она взяла новый бокал.
– Еще один тост, и после этого поговорим, – сказала она.
– Хорошо. Выпьем за дождь, – предложил я. – За дождь, очищающий нас изнутри и снаружи.
– За очищающий дождь! – согласилась она.
Мы выпили.
– Лиза…
– Нет, выпьем еще.
– Но ты же сказала…
– Я еще не готова.
– В каком смысле?
– В смысле: меня еще не развезло.
Схватив бутылку, она вновь наполнила бокалы.
– На сей раз без тостов, – сказала она, сделав большой глоток. – Пьем до дна.
Мы выпили. Еще один бокал звякнул, улетев куда-то в тень. Она опрокинула меня на одеяло, но тут же выскользнула из моих рук и стала в позу на фоне неба.
– Ты не против, если я буду разговаривать танцуя? – спросила она, раскачиваясь и встряхивая волосами на ветру.
– Постараюсь быть не против, – пообещал я и откинулся на спину, подложив руки под голову.
– Есть еще одна дата, которую стоит отметить, – сказала она с мечтательным видом.
– А ты знаешь, что в аду предусмотрены специальные пытки для людей, никогда не забывающих дни рождения и юбилеи?
– Но эта дата не из прошлого. Это начало новых нас через два года после прежней даты.
– Новых нас?
– Да, – сказала она, кружась в танце. – Вместо тех, какими мы были.
– Какими мы были?
– Именно так.
– И когда же мы перестали ими быть?
– Сегодня.
– Неужели?
– Да.
– Когда ехали в лифте или когда поднимались по лестнице?
Она смеялась и танцевала под только ей одной слышную музыку, в такт которой двигались ее голова, руки, ноги и бедра.
– Это танец дождя, – сказала она, совершая руками плавательные движения. – Сейчас нам нужен дождь.
Я посмотрел на громадный, медленно крутящийся диск с лучником в центре, стальными тросами закрепленный на крыше одного из высочайших зданий города. Дождь. Гроза. А значит, и молнии. Пламенеющий лучник казался идеальной мишенью для молний.
– А нужен ли нам дождь прямо сейчас?
– Конечно, – сказала она, падая на одеяло рядом со мной. – И он скоро пойдет.
Она схватила бутылку, набрала полный рот шампанского и перелила его в меня вместе со смачным поцелуем.
– Я хочу, чтобы у нас были открытые отношения, – сказала она, когда наши губы разомкнулись.
– Да мы и так открыты дальше некуда, – улыбнулся я.
– Я хочу встречаться не только с тобой, но и с другими людьми.
– А, так вот о какой открытости речь.
– И тебе тоже не помешает встречаться с другими. Разумеется, не регулярно. Не во вред нашим отношениям. Меня вряд ли обрадует твоя прочная связь на стороне, но развлечься время от времени – почему бы нет? Уже и кандидатка есть на примете: подруга, которая на тебя запала. Она такая милашка, что я не отказалась бы и от секса втроем.
– Что?
– Достаточно будет одного слова, – заверила она, глядя мне в глаза.
Буря была уже на подходе. Ветер все явственнее доносил до нас запахи моря. Я поднял взгляд к небу. Гордость по большей части питается гневом, а в смирении куда больше правоты. Я не имел права указывать, что ей делать, а что нет. Я даже не имел права ее спрашивать. Наша любовь была не того сорта.
– Я говорю о том дне, когда я впервые поняла, что могу тебя полюбить, – пояснила она, наслаждаясь моим замешательством. – Ровно два года назад, через неделю после свадьбы Карлы, ты остановил свой байк рядом со мной на Козуэй, когда я пережидала дождь.
– Я надеялся, что ты уже забыла о том случае. Я тогда был под сильным кайфом.
– Что верно, то верно, – согласилась она. – Ты заметил меня в толпе под навесом у магазина и подкатил с предложением подбросить до дома. А дождь стоял стеной…
– Назревал большой потоп, и я подумал, что тебе будет непросто добраться домой.
– Да, лило как из ведра. И вдруг появляешься ты, на мотоцикле под ливнем, весь мокрый насквозь, и предлагаешь подвезти меня, стоящую в сухом и безопасном месте. Я хохотала от души.
– Ладно-ладно…
– А потом ты слез с байка и начал танцевать под дождем на глазах у всех.
– Чертовски глупо.
– Да нет же! Как раз это мне очень понравилось.
– Глупо, – повторил я, качая головой.
– Думаю, ты должен дать обет перед силами вселенной: находясь в Бомбее, танцевать под дождем хотя бы один раз за время муссона.
– Насчет сил вселенной не знаю, но перед тобой я готов дать обет. Отныне обещаю в каждый из муссонов на моем веку хотя бы раз потанцевать под дождем.
Гроза приближалась. Молнии яростно метались над морем. Еще через мгновение первый громовой раскат потряс небо.
– Сейчас польет вовсю.
– Иди сюда, – сказала Лиза, беря меня за руку.
Она подвела меня к подножию медленно вращающегося лучника, нырнула в тень и тут же появилась обратно с плетеной корзиной в руке.
– Я заплатила охраннику, чтобы он спрятал это здесь для нас, – объяснила она, открывая корзину, в которой обнаружились большое одеяло, бутылка шампанского и несколько бокалов. Она протянула мне бутылку. – Открывай, Лин.
Пока я возился с фольгой и проволочной уздечкой, она расстелила одеяло, придавив его найденными на крыше кусками арматуры, чтобы не унесло порывом ветра.
– А ты и вправду все продумала, – сказал я и выстрелил пробкой.
– Ты и половины еще не знаешь. Это уникальное место. Когда мы были здесь с Ришем, я хорошенько осмотрелась и поняла, что это одно из очень немногих мест в Бомбее – а то и вовсе единственное место, – где никто не сможет увидеть тебя из окна.
С этими словами она стянула платье через голову и отбросила его в сторону. Под платьем на ней ничего не было. Она протянула два бокала, чтобы я их наполнил. Так я и сделал, и мы чокнулись.
– За что выпьем? – спросил я.
– Почему бы тебе тоже не скинуть свою чертову одежду?
– Лиза, – сказал я серьезно, – нам надо поговорить.
– Да, – сказала она. – Но сначала выпьем. Я скажу тост.
– Давай.
– За влюбленных глупцов.
– За влюбленных глупцов.
Она осушила бокал и швырнула его через плечо. Бокал звонко разбился о бетонную опору.
– Всегда хотела это сделать, – заявила она радостно.
– Послушай, нам необходимо поговорить…
– Нет, – сказала она и принялась срывать с меня одежду.
Когда мы оба оказались голыми, она взяла новый бокал.
– Еще один тост, и после этого поговорим, – сказала она.
– Хорошо. Выпьем за дождь, – предложил я. – За дождь, очищающий нас изнутри и снаружи.
– За очищающий дождь! – согласилась она.
Мы выпили.
– Лиза…
– Нет, выпьем еще.
– Но ты же сказала…
– Я еще не готова.
– В каком смысле?
– В смысле: меня еще не развезло.
Схватив бутылку, она вновь наполнила бокалы.
– На сей раз без тостов, – сказала она, сделав большой глоток. – Пьем до дна.
Мы выпили. Еще один бокал звякнул, улетев куда-то в тень. Она опрокинула меня на одеяло, но тут же выскользнула из моих рук и стала в позу на фоне неба.
– Ты не против, если я буду разговаривать танцуя? – спросила она, раскачиваясь и встряхивая волосами на ветру.
– Постараюсь быть не против, – пообещал я и откинулся на спину, подложив руки под голову.
– Есть еще одна дата, которую стоит отметить, – сказала она с мечтательным видом.
– А ты знаешь, что в аду предусмотрены специальные пытки для людей, никогда не забывающих дни рождения и юбилеи?
– Но эта дата не из прошлого. Это начало новых нас через два года после прежней даты.
– Новых нас?
– Да, – сказала она, кружась в танце. – Вместо тех, какими мы были.
– Какими мы были?
– Именно так.
– И когда же мы перестали ими быть?
– Сегодня.
– Неужели?
– Да.
– Когда ехали в лифте или когда поднимались по лестнице?
Она смеялась и танцевала под только ей одной слышную музыку, в такт которой двигались ее голова, руки, ноги и бедра.
– Это танец дождя, – сказала она, совершая руками плавательные движения. – Сейчас нам нужен дождь.
Я посмотрел на громадный, медленно крутящийся диск с лучником в центре, стальными тросами закрепленный на крыше одного из высочайших зданий города. Дождь. Гроза. А значит, и молнии. Пламенеющий лучник казался идеальной мишенью для молний.
– А нужен ли нам дождь прямо сейчас?
– Конечно, – сказала она, падая на одеяло рядом со мной. – И он скоро пойдет.
Она схватила бутылку, набрала полный рот шампанского и перелила его в меня вместе со смачным поцелуем.
– Я хочу, чтобы у нас были открытые отношения, – сказала она, когда наши губы разомкнулись.
– Да мы и так открыты дальше некуда, – улыбнулся я.
– Я хочу встречаться не только с тобой, но и с другими людьми.
– А, так вот о какой открытости речь.
– И тебе тоже не помешает встречаться с другими. Разумеется, не регулярно. Не во вред нашим отношениям. Меня вряд ли обрадует твоя прочная связь на стороне, но развлечься время от времени – почему бы нет? Уже и кандидатка есть на примете: подруга, которая на тебя запала. Она такая милашка, что я не отказалась бы и от секса втроем.
– Что?
– Достаточно будет одного слова, – заверила она, глядя мне в глаза.
Буря была уже на подходе. Ветер все явственнее доносил до нас запахи моря. Я поднял взгляд к небу. Гордость по большей части питается гневом, а в смирении куда больше правоты. Я не имел права указывать, что ей делать, а что нет. Я даже не имел права ее спрашивать. Наша любовь была не того сорта.