Тень другой женщины

Данила вместо того, чтобы ещё больше разгневаться, неожиданно расхохотался.

– Да, самоуверенности тебе не занимать! И в кого ты такая уродилась.

– В маму с папой, наверное, – пожала она плечами и спросила: – Ты поел?

– Да, спасибо. Сейчас вот ещё чай допью.

– Пожалуйста. Допивай. И поезжай домой.

– Ты что, гонишь меня? – спросил он.

Она ничуть не смутилась под его прямым взглядом и произнесла твёрдо:

– Считай, что так. – Потом через паузу добавила, точно хотела смягчить удар: – Для твоего же блага.

– Хорошо. Возможно, ты права. Я сейчас уеду. Но когда мы увидимся снова?

– Давай прежде созвонимся и тогда, судя по обстоятельствам, которые могут меняться не то что ежедневно, а ежечасно, решим.

– Хорошо, – попытался он улыбнуться как можно добродушнее, – уговорила.

Он поднялся из-за стола, отнёс посуду в раковину и принялся мыть её.

– Оставь, – попросила она, – я сама вымою.

– Нет уж, – решил он настоять на своём, – хоть это-то дело я завершу.

Она встала, сняла с гвоздика полотенце, взяла из его рук чистую тарелку и стала вытирать её.

– Ну ладно, – сказал он, домыв чайное блюдце, – коли ты гонишь меня, я ухожу.

Она ничего не ответила. Вышла следом за ним в прихожую, подождала, пока он оденется, разрешила чмокнуть себя в щёку. А когда он уже открыл дверь, воскликнула:

– Данила Ильич!

Он обернулся:

– Что?

Она бросилась к нему на грудь и прошептала:

– Данила Ильич, я боюсь.

– Ну что ты, моя маленькая девочка, – растроганно проговорил он и чмокнул её в макушку, – всё будет хорошо, вот увидишь.

Она подняла свои бархатистые карие глаза и спросила:

– Вам ведь жалко Соню?

– Конечно, жалко, – ответил он, не задумываясь над тем, жаль ему жену на самом деле или нет. Главное, успокоить Нонну.

Его ответ достиг цели, она действительно успокоилась и сказала уже ровным голосом:

– Ладно, идите. И простите меня за минутную слабость.

Данила молча кивнул, а про себя подумал: «Если бы ты знала, моя девочка, как я люблю эти твои минутные слабости. А то вся закованная, как витязь в железо, и не знаешь, с какой стороны к тебе подступиться».

Нонна ещё несколько мгновений постояла у двери, вслушиваясь в шаги сбегающего по лестнице Данилы. И тут зазвонил телефон, стоявший в прихожей. Нонна протянула руку и сняла трубку. Она послушала то, что сказал ей позвонивший, и ответила на его мягкий укор:

– Извини меня, я не могла тебе позвонить в то время, на которое мы договаривались. Ко мне приходил Данила. А звонить при нём я тебе не хотела.

Голос в трубке спросил:

– Почему?

Нонна ничего не ответила.

– Ты не рассказала ему о нас?

– Нет.

– Почему? Ты же обещала.


– Ему сейчас не до нас. У человека убили жену.

– У Сафронкова убили жену?

– А разве ты не знал об этом?

– Шутишь? Откуда?

– В новостях передавали.

– Ты же знаешь, я не смотрю новости. И потом, я не знаю, кто его жена.

– Там фамилию называли.

– Мне это неинтересно.

– Нельзя быть таким бессердечным! – вырвалось у неё.

– Нонна! Ты удивляешь меня! Я не знаю твоего Сафронкова! И тем более я не знал его жену!

– Всё равно.

– Что всё равно? Каждый день погибает множество людей. Ты слышишь об их кончине. И что, над каждым рыдаешь?

– Нет, – вынуждена была признать она.

– Ну вот видишь.

– Ты, конечно, прав, но я‐то знаю Данилу со своего рождения, и мне важно всё, что с ним происходит. Да и Соню я знала, хоть и шапочно. Тем не менее мне очень жаль её. Она совсем молодая.

– А как её убили?

– Удушили в салоне красоты.

– Ты не шутишь?

– Разве такими вещами шутят?

– Нет, но странно это слышать. Никогда не думал, что в салонах красоты убивают.

– Как видишь…

– Надеюсь, ты не ходишь в салоны красоты, – попытался пошутить он.

– Не хожу, – на полном серьёзе ответила она.

– Ну слава богу, – проговорил Борислав облегчённо. И спросил: – Когда мы с тобой увидимся?

– Не сейчас. Хорошо? – попросила она жалобно.

Он нутром почувствовал её состояние, поэтому ответил:

– Хорошо.

– Спасибо тебе, Бориславушка.

– Не за что. Но ты ведь знаешь, что я буду скучать?

– Я тоже.

– Я сильно-сильно. А ты?

– А я ещё сильнее.

– Знаешь, как называется то, чем мы сейчас занимаемся? – спросил он, надеясь шуткой хоть немного развеять её настроение.

– И как же? – спросила она.

– Муси-пуси, – тихо засмеялся он в трубку.

– Надеюсь, ты шутишь?

– Конечно, шучу. Но я очень прошу тебя, Нонна, позвони мне, как только сможешь.

– Я обещаю.