Темный поцелуй

И до сих пор так считает.

Ей нравится сражаться с ним. Она наслаждается его обществом, а вдали от него скучает.

Как это в самом деле странно! Люсьен со всей его мрачностью наверняка должен был оказаться очень скучным типом. На деле же он ее забавляет, бросает ей вызов и заставляет чувствовать себя живой. Странно, учитывая, что он одержим Смертью.

Испытывает ли он к ней какие-нибудь чувства? Хоть что-нибудь, помимо презрения и раздражения? Если и так, то очень хорошо это скрывает. За исключением моментов, когда целует ее. Тогда он становится совершенно другим мужчиной. Страстным и нежным, немного диким. В поцелуе участвует все его тело, омывая ее желанием и ароматом роз.

– Кого я пытаюсь одурачить? Я возвращаюсь к нему.

Кронос удачно выбрал ей палача. Она не может держаться от него на расстоянии и не хочет, чтобы это делал он. Возможно, ради еще одного поцелуя она даже позволит ему снова попробовать убить ее.

– Это может быть весело, – пробормотала она и телепортировалась.





* * *


Первым весть о присутствии Аньи Люсьену принес бриз с ароматом клубники, когда он, сопроводив несколько душ на небеса, материализовался на греческом острове. В Штатах произошла авария с участием автобуса, перевозившего безобидную группу на церковное собрание. В них врезался пьяный водитель – и все погибли.

Какая потеря. К счастью, Люсьен закалился настолько, что даже кончина детей его больше не трогает. Он не может себе этого позволить: учитывая то, как близко и часто он встречается со смертью, это было бы для него катастрофой.

«Ты и сейчас в препаршивом состоянии, потому что думаешь об Анье».

Это была его мысль, но демон тут же ответил:

«Хочу еще поцелуй».

Люсьен не удивился. Каждый раз, как эта женщина приближается к нему, Смерть принимается радостно мурлыкать, точно котенок. Феномен, не поддающийся объяснению.

«Почему ты хочешь ее?»

Мысль о том, что кто-то, пусть даже и демон, жаждет Анью так же, как и он, была невыносима.

«Приятна на вкус».

Люсьен не мог с ним не согласиться.

С каждым днем он все острее ощущал на себе гнев Кроноса: нутро жгло огнем, душа маялась. Царь не будет больше ждать и определенно нашлет на него проклятие, если он не справится с заданием. Или проклятие постигнет его друзей.

Все же самая мысль снова увидеть Анью разожгла внутри безжалостный огонь, затмевающий раздумья о ее смерти и его наказании. Со времени битвы с охотниками два дня назад он не искал ее, и она не являлась ему. Он тосковал по ней, как когда-то она заявила, что скучает без него.

Люсьен обыскал храм Всех Богов, но не нашел никаких физических признаков Аньи. Он увидел только покрытые мхом колонны, груды раскрошившегося камня и лужицы кристальной воды. Ни следа Аньи.

В своем воображении он представлял ее здесь множество раз. В его мыслях увитые сочным изумрудным плющом колонны светились белизной, обеспечивая совершенное обрамление ее экзотичной красоте, лужицы превращались в бассейны с пенной водой, и она резвилась в них нагишом.

– Анья! – позвал он.

Она не ответила.

Выждав несколько минут, Люсьен снова произнес ее имя.

И снова ничего.

– Я же знаю, что ты здесь.

Ничего. В какую игру она теперь играет?

Стараясь не хмуриться, он наклонился к песчаной насыпи и просеял горсть сквозь пальцы. Раз не может выманить ее из укрытия, то хотя бы займется поиском доказательств существования четырех артефактов.

Что-то мягкое пощекотало его между лопатками, а запах клубники усилился, заполняя ноздри, терзая, но он не обернулся и не признал ощущения. По крайней мере, внешне. Внутренне он весь дрожал.

– Чем занимаешься? – поинтересовалась Анья, наконец-то материализовавшись перед ним.

Когда Люсьен перевел на нее взгляд, чресла его напряглись от возбуждения. Великие боги! Ее наряд… Он сглотнул. Прислонившись к одной из высоких белых колонн, она оказалась стоящей в окружении стен крошащегося камня и мрамора, витиеватые узоры которого обрамляли ее идеальное эльфийское личико. Люсьен позавидовал прядям ее волос, ведь они касаются ее кожи!

Он хотел, чтобы ее ласкали только его пальцы, и ничто другое.

На ней было прозрачное белое платье – у нее что, бесконечный запас? – прикрывающее одно плечо и оставляющее обнаженным другое, загорелое на солнце. Золотой плетеный пояс обнимал ее талию, а вдоль бедра на платье тянулся разрез, открывающий дюйм за дюймом гладкую кожу и очертания белоснежных трусиков.

Неожиданно Люсьену стало трудно дышать. Так как солнце светило ей в спину, он сумел различить бутончики ее сосков цвета клубники.


Клубника. Теперь это слово всегда будет ассоциироваться у него с Аньей.

«Заставь ее уйти. Она тебя отвлекает, а ты не можешь себе этого позволить».

«Хочу, чтоб она осталась!» – зарычал демон.

Если бы.

– Световой день почти угас, следовательно… – Его голос звучал хрипло.

В глубине ее голубых глаз полыхнула боль.

– Следовательно, убирайся прочь? Ты это хотел сказать?

– Да. – Люсьен отвернулся от нее – «Это к лучшему, ты же понимаешь» – и набрал новую пригоршню грязи.

«Поцелуй ее. Поцелуй, поцелуй, поцелуй!»

Он стиснул челюсти.

Минута прошла в молчании.

– Ай-ай-ай! Глупо позволять мне заходить к тебе со спины.

– Другие воины неподалеку.

Разбредясь по всему острову, они находились на достаточно близком расстоянии, чтобы слышать друг друга, но все же недостаточно близко, чтобы мгновенно уничтожить угрозу.

– Они прикрывают мой тыл, – солгал он.

На самом деле он просто не мог заставить себя снова встретиться с Аньей лицом к лицу. Она рождает в нем ураган чувств. Чувств, без которых лучше бы обойтись.

– Ну и ладно. А ты разве не собираешься наброситься на меня? Я же вроде как первый номер в твоем списке на уничтожение.

– Позже. Сейчас я занят.

Он услышал, как она пошевелилась, как упал камень. Хотел посмотреть, что происходит, но не сделал этого. Одного взгляда будет достаточно, чтобы никогда больше не отводить от нее глаз. Наброситься-то он на нее способен, а вот причинить боль – никогда. Он поцелует ее, в точности как хочет Смерть. Снова и снова. Пока они не сорвут с себя одежды и не сольются в пароксизме страсти.

Плоть его так затвердела, что Люсьен опасался, как бы тело не разорвало на кусочки.

– Люсьен! – раздался от дальней стены храма напряженный голос Париса.

Люсьен выпрямился, но на Анью по-прежнему не смотрел.

– Да?

– Я чувствую запах женщины. Твоей женщины.

– Оставайся на месте. – Он не хотел, чтобы остальные увидели ее в таком наряде. – Это всех касается. Продолжайте искать то, что может указать нам верное направление.

Парис пробормотал что-то невнятное.

– Счастливый ты, сукин сын, – подал голос Страйдер.

Аман с Гидеоном промолчали.

– Похоже, они все же не будут прикрывать твой тыл, – подытожила Анья странно лишенным эмоций голосом.

Люсьену не нравилось, когда она вот так закрывалась. Он опасался, что она так делает, чтобы уберечься от боли. Боли, причиненной им самим.

– Так вы, парни, артефакты ищете, да?

– Не притворяйся, что не знаешь этого. Ты сама нас сюда направила. – Он снова нагнулся и откатил в сторону большой серебристый камень, обнаружив под ним гальку и раковину моллюска. Стиснул зубы, испытывая нетерпение и чувствуя себя последним дураком. Что за воин станет играть в песочнице?

– Этот храм был тысячи лет погребен под толщей вод, – сказала Анья. – Соленая морская вода наверняка смыла все свидетельства прошлого.

– Может, что-то и осталось. – Он должен в это верить.

– Я думала, ваша бесценная Эшлин рассказала, что ларец охраняла Гидра, – с усмешкой добавила Анья.

Верно, Эшлин слышала кое-что про Гидру во время поездок с экспедициями Всемирного института парапсихологии. Но что Анья нашла в этом забавного? Однажды она помогла Эшлин, и та, казалось, ей нравится. «Не имеет значения».

Согласно многим источникам, у Гидры множество голов и ядовитое дыхание. Говорили, что Геракл победил ее на Лернейском озере. Но Эшлин заявляла, что на протяжении лет Гидру видели несколько раз. Всегда в разных местах – Арктике, Египте, Африке, Шотландии и даже Штатах. Люди называли ее Несси, Снежным человеком и десятком других имен. Смертные никогда толком не понимают, что на самом деле творится прямо у них под носом.