Темный поцелуй
Часть 12 из 66 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– И кто теперь грубит? – ровным тоном поинтересовался он.
Уж не решил ли он, что она говорила о его изрубцованном теле? Болван. Однако ответить ему означало бы дать новую пищу для разговора, поэтому Анья сказала:
– Как же мы это проделаем, а? – Она легонько подкинула свои кинжалы, поймала за рукоятки и повертела ими.
Люсьен бросил на нее полный сожаления взгляд, будто говоря, что любое другое действие было бы для него предпочтительнее решающего поединка.
– Только помни. Это был твой выбор – не мой.
– Ты преследовал меня, сладенький. Значит, выбор все-таки твой.
Не успела она договорить, как он материализовался в двух дюймах от ее лица, отчего они едва не соприкоснулись носами. Она ахнула, вдохнув исходящий от него насыщенный аромат роз. Он быстро выбил у нее из руки один кинжал и потянулся за другим.
Первый выпад застал Анью врасплох, но ко второму она была готова. Быстро телепортировавшись ему за спину, с силой врезала ему по затылку. А следовало бы просто вонзить кинжал в спину.
Люсьен качнулся вперед, но быстро восстановил равновесие и повернулся к Анье, прищурив глаза.
– Я видела, как ты убиваешь, – призналась Анья, стараясь, чтобы ее голос звучал без благоговения. – И знаю твои движения. Так что со мной тебе будет непросто справиться.
Она снова перенеслась ему за спину, но теперь он не попался на ее трюк, а обернулся и обхватил за талию в тот самый миг, когда она материализовалась. Ему наконец удалось отнять у нее второй кинжал.
Анья едва не застонала от пьянящего ощущения его объятий, а жестокость происходящего лишь невероятным образом усиливала ее возбуждение. Она задержалась в его руках куда дольше, чем следовало, наслаждаясь ощущением его… эрекции? Ох, детка, да. Так ему тоже по душе эта битва? Интересненько. Забавненько. И восхитительно прекрасно.
– Какой же мой маленький Люсьен сильный! Мне почти жаль, что приходится драться грязно, – посетовала она, ударяя его коленом между ног.
Взвыв, он согнулся пополам.
С губ ее сорвался смешок, и она перенеслась на несколько футов в сторону.
– Плохая, негодная Анья обращалась бы куда нежнее с этой частью твоего тела, если б ты преследовал ее из других побуждений.
– Женщина, говорю последний раз: я не желаю тебе зла, – проскрежетал он. – Меня принуждают.
Она окинула взглядом свои ногти и зевнула:
– Ты будешь драться или нет? Это становится скучным. Или погоди-ка. Ты всегда такой слабак?
Возможно, ей не стоило дразнить его. Разожги костер – и обожжешься. Мгновение спустя Люсьен оказался рядом с ней и, пнув ее в лодыжку, опрокинул наземь. От удара спиной о землю у Аньи перехватило дыхание и закружилась голова.
В следующий миг Люсьен навалился на нее сверху, пригвождая своим весом. Но у Аньи оставались свободными руки, и она тут же врезала ему кулаком по носу. Голова Люсьена откинулась назад, из сломанного хряща брызнула кровь. Но через секунду нос выровнялся, а кровотечение остановилось.
Он глянул на нее сверху вниз.
– Ради всего святого, дерись как девушка, – проговорил он, часто дыша и стараясь перехватить ее запястья. Наконец ему это удалось.
Вот так запросто Люсьен ее обуздал. Айас удерживал ее схожим образом, но лишь мгновение. Она сумела быстро сбросить его. А Люсьена столкнуть не получалось, как бы сильно ни старалась. К тому же на этот раз ее переполняла не убийственная ярость, но возбуждение.
– Ты делаешь мне больно, – солгала Анья.
Люсьен совершил ошибку, отпустив ее запястья. Она снова ударила его, на сей раз в глаз. От этого кость треснула, а кожа вокруг распухла – Анья засмеялась; почернела – Анья засмеялась сильнее. Исцелилась – она надула губки.
– Я не дам тебе снова телепортироваться, – процедил он, сверля ее взглядом.
Исходящий от него аромат свежих роз туманил разум Аньи, приглашая расслабиться, оставаться на месте и прекратить сопротивление.
Она обмякла под ним и облизала губы. В игру «соблазни меня» можно играть вдвоем. Но вовсе не потому, что это весело, заверила она себя.
– А я и не собираюсь. У меня на уме только одно – как бы обхватить тебя ногами за талию.
Его зрачки расширились, и он зарычал.
– Немедленно прекрати. Приказываю тебе.
– Прекратить что? – невинным тоном поинтересовалась Анья.
– Прекрати говорить подобные вещи. И прекрати так на меня смотреть.
– Так, будто хочу съесть тебя на ужин?
Он кратко кивнул.
– Не могу, – ответила она, растягивая губы в усмешке.
– Нет, можешь. И прекратишь.
– Я подчинюсь, только когда ты перестанешь быть таким лакомым кусочком.
От этого знойного обещания мозг ее заработал с удвоенной силой. «Ты боец, Анархия. Ты билась с бессмертными посильнее Смерти. Бросай эти игры».
Освобождаясь от эротического притяжения Люсьена, она воззвала к инстинктам, которые сохранили ей жизнь в самые мрачные дни ее существования, и телепортировалась ему за спину. Лишившись поддержки ее тела, он уткнулся лицом в песок.
«Так и должно быть». Когда он, отплевываясь, поднялся, Анья дала ему хорошего пинка под зад, быстро вернув в лежачее положение. Затем запрыгнула на него, оседлав бедрами, и схватила за челюсть, готовясь свернуть шею.
Но Люсьен тоже телепортировался, перенесшись к пальме, росшей в нескольких футах поодаль. Потеряв равновесие, Анья плюхнулась коленями в грязь. Люсьен не сделал попытки приблизиться, и она, тяжело отдуваясь, поднялась и стала стряхивать с ног песок. Легкий ветерок был напоен дразнящим, безмятежным ароматом кокосов и соленой воды. Роз.
«Я едва не убила его», – потрясенно подумала она.
– Из этой игры ни один из нас не выйдет победителем, – заметил он.
Она задиристо ухмыльнулась:
– Кого ты пытаешься обмануть? Я определенно выигрываю.
Он ударил кулаком по дереву, и несколько красных плодов упали на землю.
– Должен быть другой способ. Определенно можно как-то обойтись без твоей смерти.
От его горячности у Аньи зазвенело в ушах, а его неожиданное желание попытаться спасти ее отозвалось в ней тупой болью. Она вздохнула. Этот мужчина способен за считаные секунды перебрасывать ее из одного эмоционального состояния в другое.
– Если подумываешь подать прошение Кроносу, говорю сразу: не стоит. Он не передумает, а тебя накажет за намерение.
Люсьен широко раскинул руки – истинная картина раздраженной мужественности.
– Почему он сам не может тебя убить?
– Вот его об этом и спроси. – Она пожала плечами, будто не знает ответа.
– Анья, – предупредительным тоном произнес Люсьен. – Скажи мне.
– Нет.
– Анья!
– Нет!
Она могла бы телепортироваться к своим ножам, но не сделала этого. Или к Люсьену – но и этого тоже не сделала. Она просто выжидала, гадая, что он дальше скажет или сделает.
Он вздохнул, точно подражая ей, и опустил руки.
– Что же нам со всем этим делать?
– Займемся сексом? – дерзко предложила Анья, намереваясь тем самым подразнить, подшутить над ним, ненавидя себя за то, что кинулась бы к нему, если б только он немного поощрил ее. «Какая же я жалкая».
Люсьен побелел, словно она ударила его.
Раздражаясь, Анья провела языком по зубам. Неужто мысль о том, чтобы снова ее поцеловать, так ему отвратительна?
– За что ты ненавидишь меня? – не сдержавшись, выпалила она. Проклятье. Она говорит пристыженно, как женщина, не заслуживающая любви. «Прости, мама». Дисномии стоило получше учить свою дочку.
– Я тебя вовсе не ненавижу, – мягко признался Люсьен.
– Что, правда? А выглядишь так, будто тебя тошнит от мысли опять притронуться ко мне.
Люсьен криво усмехнулся в ответ, но тут же снова посерьезнел. Анья едва благоговейно не опустилась на песок. Наконец-то он улыбнулся. Ей бы следовало догадаться, что это будет чувственно, и мощно, и грешно. Наркотически. Ей тут же захотелось еще. Его улыбка не уступала солнцу по лучезарности.
– Тем не менее у меня эрекция, – лукаво сообщил он.
Ладно. Кто этот мужчина такой? Сначала улыбается, а теперь еще и дразнит ее. Кровь у нее в жилах вскипела, соски затвердели снова.
– Мужчине не обязательно должна нравиться женщина, которую он хочет. – Люсьен открыл было рот, чтобы ответить, но Анья его опередила: – Просто молчи, ладно? Я не желаю слышать твоего ответа. – Она знала, что он разрушит охвативший ее счастливый настрой. – Стой, где стоишь, и будь паинькой, пока я думаю.
– Ты намеренно стараешься спровоцировать меня, не так ли?
Верно. Как бы это ни было глупо с ее стороны. Ему приказали нанести ей смертельный удар, и каждый раз, подстрекая его, она, вероятно, немного облегчала ему задачу. Но сдержаться все равно не могла. Эта улыбка…
– Что – ответа нет?
– Такого, которым бы хотела поделиться, нет.
Уж не решил ли он, что она говорила о его изрубцованном теле? Болван. Однако ответить ему означало бы дать новую пищу для разговора, поэтому Анья сказала:
– Как же мы это проделаем, а? – Она легонько подкинула свои кинжалы, поймала за рукоятки и повертела ими.
Люсьен бросил на нее полный сожаления взгляд, будто говоря, что любое другое действие было бы для него предпочтительнее решающего поединка.
– Только помни. Это был твой выбор – не мой.
– Ты преследовал меня, сладенький. Значит, выбор все-таки твой.
Не успела она договорить, как он материализовался в двух дюймах от ее лица, отчего они едва не соприкоснулись носами. Она ахнула, вдохнув исходящий от него насыщенный аромат роз. Он быстро выбил у нее из руки один кинжал и потянулся за другим.
Первый выпад застал Анью врасплох, но ко второму она была готова. Быстро телепортировавшись ему за спину, с силой врезала ему по затылку. А следовало бы просто вонзить кинжал в спину.
Люсьен качнулся вперед, но быстро восстановил равновесие и повернулся к Анье, прищурив глаза.
– Я видела, как ты убиваешь, – призналась Анья, стараясь, чтобы ее голос звучал без благоговения. – И знаю твои движения. Так что со мной тебе будет непросто справиться.
Она снова перенеслась ему за спину, но теперь он не попался на ее трюк, а обернулся и обхватил за талию в тот самый миг, когда она материализовалась. Ему наконец удалось отнять у нее второй кинжал.
Анья едва не застонала от пьянящего ощущения его объятий, а жестокость происходящего лишь невероятным образом усиливала ее возбуждение. Она задержалась в его руках куда дольше, чем следовало, наслаждаясь ощущением его… эрекции? Ох, детка, да. Так ему тоже по душе эта битва? Интересненько. Забавненько. И восхитительно прекрасно.
– Какой же мой маленький Люсьен сильный! Мне почти жаль, что приходится драться грязно, – посетовала она, ударяя его коленом между ног.
Взвыв, он согнулся пополам.
С губ ее сорвался смешок, и она перенеслась на несколько футов в сторону.
– Плохая, негодная Анья обращалась бы куда нежнее с этой частью твоего тела, если б ты преследовал ее из других побуждений.
– Женщина, говорю последний раз: я не желаю тебе зла, – проскрежетал он. – Меня принуждают.
Она окинула взглядом свои ногти и зевнула:
– Ты будешь драться или нет? Это становится скучным. Или погоди-ка. Ты всегда такой слабак?
Возможно, ей не стоило дразнить его. Разожги костер – и обожжешься. Мгновение спустя Люсьен оказался рядом с ней и, пнув ее в лодыжку, опрокинул наземь. От удара спиной о землю у Аньи перехватило дыхание и закружилась голова.
В следующий миг Люсьен навалился на нее сверху, пригвождая своим весом. Но у Аньи оставались свободными руки, и она тут же врезала ему кулаком по носу. Голова Люсьена откинулась назад, из сломанного хряща брызнула кровь. Но через секунду нос выровнялся, а кровотечение остановилось.
Он глянул на нее сверху вниз.
– Ради всего святого, дерись как девушка, – проговорил он, часто дыша и стараясь перехватить ее запястья. Наконец ему это удалось.
Вот так запросто Люсьен ее обуздал. Айас удерживал ее схожим образом, но лишь мгновение. Она сумела быстро сбросить его. А Люсьена столкнуть не получалось, как бы сильно ни старалась. К тому же на этот раз ее переполняла не убийственная ярость, но возбуждение.
– Ты делаешь мне больно, – солгала Анья.
Люсьен совершил ошибку, отпустив ее запястья. Она снова ударила его, на сей раз в глаз. От этого кость треснула, а кожа вокруг распухла – Анья засмеялась; почернела – Анья засмеялась сильнее. Исцелилась – она надула губки.
– Я не дам тебе снова телепортироваться, – процедил он, сверля ее взглядом.
Исходящий от него аромат свежих роз туманил разум Аньи, приглашая расслабиться, оставаться на месте и прекратить сопротивление.
Она обмякла под ним и облизала губы. В игру «соблазни меня» можно играть вдвоем. Но вовсе не потому, что это весело, заверила она себя.
– А я и не собираюсь. У меня на уме только одно – как бы обхватить тебя ногами за талию.
Его зрачки расширились, и он зарычал.
– Немедленно прекрати. Приказываю тебе.
– Прекратить что? – невинным тоном поинтересовалась Анья.
– Прекрати говорить подобные вещи. И прекрати так на меня смотреть.
– Так, будто хочу съесть тебя на ужин?
Он кратко кивнул.
– Не могу, – ответила она, растягивая губы в усмешке.
– Нет, можешь. И прекратишь.
– Я подчинюсь, только когда ты перестанешь быть таким лакомым кусочком.
От этого знойного обещания мозг ее заработал с удвоенной силой. «Ты боец, Анархия. Ты билась с бессмертными посильнее Смерти. Бросай эти игры».
Освобождаясь от эротического притяжения Люсьена, она воззвала к инстинктам, которые сохранили ей жизнь в самые мрачные дни ее существования, и телепортировалась ему за спину. Лишившись поддержки ее тела, он уткнулся лицом в песок.
«Так и должно быть». Когда он, отплевываясь, поднялся, Анья дала ему хорошего пинка под зад, быстро вернув в лежачее положение. Затем запрыгнула на него, оседлав бедрами, и схватила за челюсть, готовясь свернуть шею.
Но Люсьен тоже телепортировался, перенесшись к пальме, росшей в нескольких футах поодаль. Потеряв равновесие, Анья плюхнулась коленями в грязь. Люсьен не сделал попытки приблизиться, и она, тяжело отдуваясь, поднялась и стала стряхивать с ног песок. Легкий ветерок был напоен дразнящим, безмятежным ароматом кокосов и соленой воды. Роз.
«Я едва не убила его», – потрясенно подумала она.
– Из этой игры ни один из нас не выйдет победителем, – заметил он.
Она задиристо ухмыльнулась:
– Кого ты пытаешься обмануть? Я определенно выигрываю.
Он ударил кулаком по дереву, и несколько красных плодов упали на землю.
– Должен быть другой способ. Определенно можно как-то обойтись без твоей смерти.
От его горячности у Аньи зазвенело в ушах, а его неожиданное желание попытаться спасти ее отозвалось в ней тупой болью. Она вздохнула. Этот мужчина способен за считаные секунды перебрасывать ее из одного эмоционального состояния в другое.
– Если подумываешь подать прошение Кроносу, говорю сразу: не стоит. Он не передумает, а тебя накажет за намерение.
Люсьен широко раскинул руки – истинная картина раздраженной мужественности.
– Почему он сам не может тебя убить?
– Вот его об этом и спроси. – Она пожала плечами, будто не знает ответа.
– Анья, – предупредительным тоном произнес Люсьен. – Скажи мне.
– Нет.
– Анья!
– Нет!
Она могла бы телепортироваться к своим ножам, но не сделала этого. Или к Люсьену – но и этого тоже не сделала. Она просто выжидала, гадая, что он дальше скажет или сделает.
Он вздохнул, точно подражая ей, и опустил руки.
– Что же нам со всем этим делать?
– Займемся сексом? – дерзко предложила Анья, намереваясь тем самым подразнить, подшутить над ним, ненавидя себя за то, что кинулась бы к нему, если б только он немного поощрил ее. «Какая же я жалкая».
Люсьен побелел, словно она ударила его.
Раздражаясь, Анья провела языком по зубам. Неужто мысль о том, чтобы снова ее поцеловать, так ему отвратительна?
– За что ты ненавидишь меня? – не сдержавшись, выпалила она. Проклятье. Она говорит пристыженно, как женщина, не заслуживающая любви. «Прости, мама». Дисномии стоило получше учить свою дочку.
– Я тебя вовсе не ненавижу, – мягко признался Люсьен.
– Что, правда? А выглядишь так, будто тебя тошнит от мысли опять притронуться ко мне.
Люсьен криво усмехнулся в ответ, но тут же снова посерьезнел. Анья едва благоговейно не опустилась на песок. Наконец-то он улыбнулся. Ей бы следовало догадаться, что это будет чувственно, и мощно, и грешно. Наркотически. Ей тут же захотелось еще. Его улыбка не уступала солнцу по лучезарности.
– Тем не менее у меня эрекция, – лукаво сообщил он.
Ладно. Кто этот мужчина такой? Сначала улыбается, а теперь еще и дразнит ее. Кровь у нее в жилах вскипела, соски затвердели снова.
– Мужчине не обязательно должна нравиться женщина, которую он хочет. – Люсьен открыл было рот, чтобы ответить, но Анья его опередила: – Просто молчи, ладно? Я не желаю слышать твоего ответа. – Она знала, что он разрушит охвативший ее счастливый настрой. – Стой, где стоишь, и будь паинькой, пока я думаю.
– Ты намеренно стараешься спровоцировать меня, не так ли?
Верно. Как бы это ни было глупо с ее стороны. Ему приказали нанести ей смертельный удар, и каждый раз, подстрекая его, она, вероятно, немного облегчала ему задачу. Но сдержаться все равно не могла. Эта улыбка…
– Что – ответа нет?
– Такого, которым бы хотела поделиться, нет.