Темнейшее прикосновение

Но что самое извращённое во всём этом? Торину нравилось давление. Он упивался им.

— Как ты это делаешь? — спросил он, тяжело дыша.

Она послала ему воздушный поцелуй.

Жесть. Прелюдия для воинов.

Я больной на всю голову. Ха-ха.

— Сейчас, — ответила Кили, — ты испытываешь крайнюю степень беспомощности. Ту же беспомощность, которую должно быть чувствовала Мари, пока лихорадка грабила и расхищала ее иммунную систему.

Забудь о давлении. Торина душила вина.

Подбородок Кили задрожал.

— Она плакала из-за тебя воин. Клянусь тебе, иногда я все еще слышу ее рыдания.

Торин плотно зажмурил глаза.

— Тогда, сделай это. Прикончи меня. — Он это заслужил. Кили будет удовлетворена, а его друзья спасутся от ее гнева.

— Так скоро? — спросила она. — Нет. Мы только начали.

Давление немного ослабло.

— Давай! — крикнул Торин, когда зажили его раны. — Чего же ты ждешь? Больше такого шанса у тебя не будет.

— Вообще-то, у меня будет столько шансов, сколько мне захочется.

— Ты настолько уверена в своих способностях?

— Возможно, я настолько уверена в нехватке способностей у тебя.

Издевка обожгла так сильно, что Торин мог использовать немного алоэ вера, чтобы успокоить свою душу. Всегда на лавке запасных, никогда — в игре. Придав голосу беспечности, он сказал:

— Я был с тобой милым из-за твоей потери и всего остального…

— Это все твоя вина! — выплюнула Кили, снова увеличивая давление.

— …но моя доброжелательность официально закончилась.

Внезапно лесом пронесся звериный рев, прервав начало длинной, бессвязной речи, что не имела бы никакого смысла, кроме отсрочки, и дал Торину возможность придумать выход из ситуации.

Торин упал, рухнув на землю. Пытаясь восстановить дыхание, он вскочил на ноги. Позади него трещали ветки. Ветки деревьев ударялись друг об друга. Послышался очередной рев, в этот раз громче, ближе.

Что-то направлялось в их сторону… и быстро.

Торин находился в этих лесах несколько дней и не увидел ни единого признака жизни. Ну, кроме плотоядных растений. Теперь это?

Он взглянул на Кили. Она, уперев руки в бедра, всем своим видом показывала рассерженную женщину. Смешная штука. Даже это было сексуально.

В попытке прочистить мысли, Торин стукнул себя по голове, и это в самом деле помогло. Он обхватил ладонью кинжал, который взял из дома, и приготовился встретить нового противника.

Окруженное облаком пыли, появилось создание. Обрушилось осознание — это Неназываемый. Наполовину человек, наполовину зверь.

На голове, вместо волос, извивались и шипели змеи. А вместо кожи, его тело покрывало то, что напоминало обугленные остатки меха.

Над его нижней губой торчали два длинных, как сабли, клыки, достигающие подбородка. И хоть руки твари были человеческими, ступни оказались бритвенно-острыми копытами.

Неназываемый окинул Торина взглядом, запоминая каждую деталь, и облизнул губы раздвоенным языком.

— Моё.





***




Кили изучала своего нового противника. Такая уродливая тварь. Должно быть, Неназываемый услышал падение тюрьмы и прибежал проверить, что стряслось.


Теперь он, казалось, собрался хорошенько отужинать Торином.

Ставай в очередь. Кили может и не была плодоядным животным, как Неназываемый, но тоже хотела укусить разочек… или десять.

Прекрати заигрывать с идеей соблазнения и дерись! Кили подумала о том, сколько раз это существо вместе с родственниками врывалось в тюрьму, неистово пыталось прорваться сквозь решетки и устроить банкет из заключенных.

Хоть твари никогда не прорывались за решетки, иногда они успевали схватить тех, кто подходил слишком близко; Кили слышала ужасающие плоды их трудов. Крики.

Так и не услышанные мольбы о милосердии. Победоносное радостное кудахтанье.

Месть будет страшной.

Кили приготовилась нанести свой первый удар, но, пролетев через пыль, Торин кончиком кинжала перерезал горло твари… а потом исчез. Куда он пропал? Должен быть где-то поблизости. Согласно Галену, Торин был не из тех бессмертных, которые могут перемещаться.

Оставшись стоять на ногах, Неназываемый быстро исцелялся и все сильнее злился.

Снова появился Торин и ударил — снова и снова и снова — с каждым разом нанося все больше урона. Неназываемый пытался схватить его. Ключевое слово: пытался. Торин выказывал волнение, но не страх, и всегда резко уклонялся в идеальный момент.

Хоть Кили ненавистно было признавать, но мастерские навыки воина впечатлили ее.

Проблема была лишь в том, что он не вступал в реальный контакт с тварью и не наносил прямых ударов. Он даже ногами не бил. Намерился предотвратить чуму? Даже среди мерзких Неназываемых?

Может он и правда чувствовал вину за то, что сделал с Мари… Кили прижала руку к животу, пытаясь замедлить внезапный приступ тошноты… но это не изменит его судьбу. Не может.

У Кили было только одно смягчающее качество: ее честность. Раз пообещала, что убьет его, значит так и сделает.

Неназываемый ударил Торина когтями, и в этот раз Кили восприняла это как личную обиду.

Торина убьет она. И никто другой. Любой, кто хотя бы подумает о том, чтобы навредить ему, автоматически подпишет свой личный смертный приговор.

— Я дам тебе пять секунд форы, — крикнула она Неназываемому. — Предлагаю тебе бежать… быстро.

Создание замерло, услышав звук ее голоса. Черные глаза метнулись к ней и прищурились.

— Ты.

— Четыре. — Кили распушила свои волосы. — Уверена, ты слышал слухи о моей любви к внутренностям и отвращению к проявлению милости. Ну, уверяю тебя, это все правда. Просто спроси у своего брата. Ох, подожди. Ты же не можешь. Он подошел к моей клетки и я его выпотрошила. Три.

Торин взметнулся в воздух и выколол Неназываемому глаз. Послышался болезненный рев. Тварь, наконец-то, зацепила лапой Торина и ударила того в грудь. Торин взлетел над тем, что осталось от разводного моста и рухнул в ров с мутной водой.

Смертный приговор подписан, запечатан и скоро будет исполнен.

— Два. Один.

— Всегда считал, что бы будешь вкусной, — прорычал зверь, возвращая свое внимание к Кили. Он шагнул в ее сторону, и хоть между ними было около сотни ярдов, в следующее мгновение Неназываемый стоял перед ней. Он возвышался над Кили, смрадное дыхание овевало ее лицо, заставляя гореть кожу. — Наконец я узнаю, был ли прав.

— Вижу, тебя никто так и не научил ценить хорошую зубную щетку. — Кили взмахнула рукой перед своим носом.

— Не беспокойся. Я почищу зубы… твоими костями. — Он замахнулся… Неназываемые так наслаждались отбиванием [6] своей еды.

Кили послала разряд энергии в грудь твари, из-за чего все его тело сжалось. Она собралась нанести еще один удар, но в бок врезалось что-то твердое и сбило ее с ног. Это что-то удерживало ее тесной, сильной хваткой, пролетело с ней по воздуху и приняло на себя основной удар, когда они приземлились.

Кили пыталась отдышаться и возобновить равновесие… только чтобы понять — над ней маячил задыхающийся, нахмурившийся Торин и на его челюсти сжимались мускулы.

Дурак!

— Зачем ты это сделал? — потребовала ответа Кили.

— Насколько глупой должна быть женщина, чтобы стоять и ждать пока тварь в три раза больше нее размером готовится выбить ей мозги прямо через отверстие в ухе?

Он… помогает мне?

Но почему?

Мысли… пошли под откос…

Мокрые волосы прилипли к лицу Торина, капельки воды стекали вниз, вниз, смывая полосы грязи. Заострившиеся ресницы обрамляли изумрудные глаза, сверкающие чувственной смесью угрозы и похоти.

Его мужественность казалась достаточно дикой, чтобы пробиться сквозь любые стены, воздвигнутые девушкой, и добиться от неё жаркой, чувственной ответной реакции. Дрожь, и учащённое дыхание

Нескончаемый голод.

Понимая, что Неназываемый выбыл из игры, еще по крайней мере на несколько минут, Кили потянулась, чтобы провести пальчиком по контуру красивых губ Торина.